НАДЕЖДА СБОРНОЙ. Павел Ульянко: считайте, готовы на все сто

ИЗ ДОСЬЕ “ПБ”

Павел УЛЬЯНКО. Родился 6.04.79 в Минске. Рост — 204 см. Форвард. Первый тренер — Герман Радюк. Выступал за “Автозаводец” (Минск) — 1996-97, РТИ-ОЗАА (Осиповичи) — 1997-2000, “Союз” (Заречный, Россия, Д3) — 2000-2001, “Химик” (Энгельс, Россия, Д2) — 2001-2002, “Саха-Якутия” (Якутск, Россия, Д2) — 2002-2003, ЦСК ВВС-“Самара” (Россия) — с 2003-го. Двукратный вице-чемпион Беларуси — 1998, 1999. Участник “Матча всех звезд” Беларуси — 2000. В сборной Беларуси — 6 матчей (в среднем — 7,2 очка). Дебют — 2.06.2001 против Азербайджана.

Настоящая звезда должна походить на Новицки

— В смысле встреч с известными людьми на площадке тебе выпало редкое везение: в пяти августовских матчах приходилось опекать одного игрока с именем за другим…

— Здорово, что поединки были тяжелыми, а оппоненты — высококлассными. Всегда интересно, когда соперники сильные. Вот сражался с Новицки… Приятно! Он очень хорош. Сам понимаешь: есть люди, которые просто являются отличными игроками. А Дирк будто стоит на другой ступени. Встречались с россиянами — пришлось с Кириленко бороться. Но Новицки даже ведет себя по-другому, более солидно.

— Расшифруй.

— Кириленко позволял себе немножечко… Выпендриваться, что ли. А вот Новицки всегда сохранял выдержку. Ведь порой рубили его нешуточно, но он все сносил терпеливо, ничего лишнего сказать или сделать себе не позволял. Такой и должна быть настоящая звезда. Свое превосходство доказывает игрой. Хотя Кириленко, конечно, тоже доказывает. (Смеется.) Интересно посмотреть, как они будут биться на чемпионате Европы, ведь Россия с Германией в одной группе. Ребята они разноплановые: Кириленко больше к защите тяготеет, Новицки — к нападению.

— Все же, играя против Кириленко, ты больше позволял себе в атаке, а против Новицки, наоборот, вел себя спокойнее, предоставлял бросать товарищам…

— Так получилось, ничего специально не планировал. Может быть, если бы вышли против Германии на следующий день, пришлось бы набирать очки. Никаких опасений не было. Времена, когда испытывал волнение, уже ушли. Остался интерес. Кто знает, возможно, с такими звездами больше встретиться и не удастся. Потому осталась радость.

— В матче с греками кто тебе противостоял?

— Фоцис, Дикудис.

— У первого тоже опыт приличный: “Мемфис”, “Реал”, “Панатинаикос”…

— Играл он почему-то недолго. Может, травма какая. А Дикудиса знаю хорошо, выходил против него в России в поединках с ЦСКА. Пападопулос очень сильный игрок, также знаю его как игрока московского “Динамо”. Но о сражении с ним тебе лучше Колян Алексеев расскажет.

Что касается грузин — у них тоже двое из НБА. Пачулия, конечно, хорош, но Цкитишвили — ничего особенного. Старался, пытался доказать, что не зря время в элите проводит. Но ничем не впечатлил.

— С Грузией в составе сборной Беларуси ты ведь уже встречался в 2001-м, в квалификации к чемпионату Европы-2003.

— Да. Правда, в Гомеле не играл, а на выезд меня брали. Провел на площадке 30 секунд, когда остальные “большие” за пять фолов сели.

— Цкитишвили уже тогда входил в сборную.

— Я его совсем не помню. Могу сказать только, что проиграли мы совсем мало — очка четыре, что ли… (68:73. — “ПБ”.). А потом в Гомеле выиграли 30, но тогда в состав я не пробивался.

Время получу даже при Веремеенко и Мещерякове

— Сейчас инициативу на себя брать не боишься.

— Этот вариант состава довольно ровный, без ярких игроков. У каждого свои амбиции, которые стараемся претворять в жизнь на площадке. Потому нужно выделяться.

Мы все время боролись за победу, и, пусть уступали, я доволен. Получается, в каждой игре случался всего один провал. Хотя и довольно серьезный. С чем это связано? Может, класс соперников, давление сказались. Но сейчас это нормально. Когда пойдут официальные матчи, думаю, будет легче. И дело не в том, что соперники слабее — просто мы сыгрались немного, стали друг друга в атаке понимать. Вначале трудно было, связей никаких. Надеюсь, еще ребята подъедут, успеем вместе потренироваться.

— Может, провалы — следствие отношения соперников к нашей сборной? Сначала думают, что на классе могут с белорусами справиться, потом понимают, что не получается, выдают суперотрезок и возвращаются на игру на классе.

— Скорее, дело в нас. Взять встречу с греками. После хорошей первой половины — 0:20… Что-то ужасное, полная растерянность. Классная команда проводит ровно весь матч, а у нас это пока не получается. На эмоциях выдаем отличные периоды. Когда сможем стабильно отрабатывать все 40 минут, тогда и результат будет. Вот с грузинами почти так и получилось. Поначалу, может, не разобрались, бросили — не попали. А затем все наладилось.

— На товарищеских матчах ты был одним из лидеров. А появятся Егор Мещеряков, Володя Веремеенко — и ты окажешься в резерве. Не верю, что Сан Саныч предпочтет тебя кому-то из них. Не обидно?

— Если тренер решит так — буду выходить со скамейки. В любом случае, не думаю, что буду играть мало. Если уж так сложится, что у Вовы и Егора игра пойдет, это здорово. Могу вообще не появляться, лишь бы мы выигрывали.

— Неужели нет здорового баскетбольного эгоизма?

— Конечно, хотелось бы выйти, помочь команде, набрать очки, свои амбиции удовлетворить. В принципе нахожусь в нормальной форме. И если парни приедут, не думаю, что они будут бегать по 40 минут. Какое-то время получу в любом случае. Постараюсь его провести с пользой, доказать всем, что могу играть.

— На какой позиции чувствуешь себя наиболее комфортно?

— В клубе играю только третьего номера. В сборной — чаще четвертого. У нас “чистый” тяжелый форвард — один Веремеенко. В большинстве комбинаций четвертый вытягивается на трехочковую дугу, то есть фактически на позицию третьего. Здесь себя одинаково комфортно чувствую на любом месте.

— В РТИ тебе временами даже центрового играть приходилось…

— Ого, я уже не помню. В принципе спиной к кольцу действовать могу, если придется. Но предпочитаю — лицом.

— Вспомни, как пытался забить сверху через Кириленко. Игра-то у тебя до того не получалась. Что, разозлился?

— Не то чтобы не получалась — просто промазал много. А ситуация была нормальная. С моим прыжком частенько слэм-данками балуюсь, порой и через игроков. В том моменте не было ничего сверхъестественного. Само собой, бить сверху не планировал. Просто прошел, выпрыгнул — и не забил. Даже не видел, что там стояли Кириленко и Саврасенко. В матче с Грецией похожий эпизод был, правда, сфолили. А я промазал два штрафных. Беда какая-то.

— Что, кстати, со штрафными у тебя творится?

— Раньше никакой проблемы не было. В чемпионате России реализую процентов 68. Все должно наладиться — только разберусь, в чем дело. Такого давно не было. С психологией-то все нормально.

— Знаешь, как Кириленко сказал после матча с Литвой, когда попал 12 из 29 “штрафов”? “Завтра с утра пойдем отрабатывать”.

— Правильно, по-другому нельзя. Если бросок есть, он никуда не денется. А у меня он есть.

В суперлиге прогресс получается сам собой

— За короткое время ты прошел путь от резервиста в сборной до одного из игрока основы. Оцени свой подъем за последние годы.

— Раньше, когда приглашали в национальную команду, был десятым-двенадцатым игроком. Когда выходишь на какой-то уровень в клубе, приезжаешь сюда и чувствуешь себя иначе. Да и тренеры следят за моими выступлениями. В последнее время пусть ЦСК ВВС не занимает высокие места, но борется со всеми. А соперники в российской суперлиге серьезные. Потому прогресс получается сам собой, его даже не замечаешь. Только когда меняешь обстановку. Чемпионат России сейчас один из сильнейших в Европе. Тренируешься в обычном режиме, но в матчах расслабиться себе позволить не можешь. За счет этого мастерство и растет.

— Качественный скачок для тебя случился в сезоне-2003/04.

— Только переехал в Самару и тут же получил огромное доверие от тренера. Да и сам, выйдя из суперлиги “Б”, хотел добиться всего и сразу. Второй сезон не заладился вначале, хотя в итоге оба чемпионата статистически для меня получились одинаковыми.

— Как в Самаре относятся к твоим поездкам в сборную?

— Нормально. Считается, что так поднимается и престиж клуба. Отпускают легко. Правда, график подготовки в этом сезоне позволял мне уехать. Другое дело, не знаю, как повели бы себя, окажись затронуты интересы клуба.

— В прошлом году на товарищеских матчах в Южном ты не появился…

— Да, приехал только на официальные. Тогда мы с клубом были где-то на сборах. Сейчас же отпустили легко. Думаю, здесь на матчах за сборную получил немалую пользу в смысле подготовки к сезону.

— Отчасти, наверное, твой приезд связан и с подготовкой ЦСК ВВС к Играм военнослужащих?

— Естественно. Тренироваться в Самаре одному особого резона не было. В общем, отпустили легко. И если так будет в будущем — ничего против не имею.

Третий дивизион как стартовая площадка

— Легионерскую карьеру, если не ошибаюсь, ты начал благодаря Киму. Как это получилось?

— Играл в РТИ-ОЗАА. Приехал “Союз” на турнир завода в Осиповичах. Тогда Ким, наверное, меня и присмотрел, разглядел хорошие данные. Договорился с руководившим тогда радиотехниками Валерием Афанасьевичем Гореликовым и оформил переход. Там оказался другой уровень. Не помню, сколько в чемпионате Беларуси тогда было матчей, но в российской высшей лиге, то есть, третьем дивизионе, проводили по 64 игры за сезон. Провел год в Заречном, потом даже в Якутске отыграл полтора года. С Арсением Бессмертным, кстати. Лучше бы провел год, потому что уровень меня не устраивал.

— Уровень жизни?

— Нет, я человек не привередливый. Скорее, команда, подготовка, тренировочный процесс. Рад, что появилась возможность уйти. Пересекся как-то с Кимом, который тогда уже в Самаре работал, он меня и позвал. Подумал: почему бы нет? Сейчас провел два неплохих сезона и многого жду от третьего.

— Не обидно было бросать чемпионат Беларуси, где был неплохой уровень, ради третьего дивизиона, пусть и российского?

— Почему обидно? Во-первых, много игровой практики, интенсивность подготовки другая. Да и уровень все же выше, наверное.

— Да и перспектива…

— Конечно, не собирался всю жизнь в низших лигах проводить. Но в первый дивизион тогда никто не звал. Пришлось пробиваться через третий. Сейчас, надеюсь, попаду в более серьезные команды. Уверен, смогу приносить им пользу.

— Как считаешь, чего тебе не хватает для выступления в суперклубе? Не в смысле статистики — по игровым качествам?

— В принципе сейчас, наверное, всего хватает.

— Нельзя же быть всем довольным!

— Надо добиться стабильности. Первым сезоном в Самаре был доволен именно потому, что он выдался ровным. Второй тоже был неплох, но одна игра получалась классной, другая — невзрачной. Стабильность — признак мастерства: даже если статистика не супер, на тебя так скорее внимание обратят.

— У тебя и травма была в прошедшем сезоне…

— Не очень серьезная. Бурсит локтевого сустава по-научному. Не скажу, что он слишком мешал играть, но небольшой дискомфорт был. В межсезонье прооперировали, реабилитация пришлась на отпуск, и сейчас — тьфу-тьфу-тьфу — все нормально.

Единственный легионер в ладах с непростым тренером

— Коуч ЦСК ВВС Олег Ким сейчас, наверное, тебя чуть ли не за своего воспитанника считает…

— Не знаю, на эту тему с ним не разговаривал. Но нас связывает довольно длительный период совместной работы. Он многое мне дал. Знаком с ним пять лет, хотя под его руководством играл только в Самаре, остальное время Ким меня курировал, скажем так. Ведь, когда он организовал мой переход в “Союз”, сам работал одним из тренеров ЦСКА.

— Говорят, Ким — человек непростой.

— Ну да, непростой. К нему надо привыкать. Я давно с ним знаком, представляю его характер, требования, могу под них подстроиться. Что удается не всем. Если найдешь общий язык — все будет нормально. Как, наверное, с любым другим тренером. Просто нужно и к самому себе предъявлять претензии, понимать, чего хочешь добиться в спорте, и сопоставлять это с желаниями наставника. Выслушивать его, подстраиваться. Игрок в любом случае должен доверять тренеру, иначе слаженности не будет.

— Да и все гладко никогда не бывает.

— Естественно. Иногда и поспорим, и поругаемся. Это рабочие моменты, без них никак.

— Почему, как считаешь, не ужились в команде Коля Алексеев и Вова Шарко?

— Наверное, им как раз не удалось найти общий язык с Львовичем… с Кимом. Зависит от индивидуальностей. Я, зная тренера, готов ко всему. Они не ожидали такого прессинга с его стороны. Было тяжеловато.

— Не пытался их к этому подготовить?

— Зачем? Если не складываются отношения с тренером и есть возможность сменить клуб?! Не надо ломать себя, можно все вопросы решить иначе. Просто они ушли, я остался.

— Этим летом тебе не поступали предложения со стороны?

— До меня они не доходили. Краем уха только что-то слышал. Уверен, если и поступят, то не лично ко мне.

— За последний сезон ЦСК ВВС стал похож на фарм-клуб ЦСКА — многих ребят из Москвы отправляют в аренду в Самару.

— В российском журнале “Планета Баскетбол” как-то один журналист написал, что ЦСК ВВС — фарм-клуб ЦСКА. А потом приносил официальные извинения. Просто сложилось сотрудничество, более тесное, чем с другими клубами. Хотя, признаться, меня этот вопрос мало касается.

— Как бы то ни было, ты считаешься легионером. Российский паспорт, часом, еще не получил?

— Нет. Я единственный иностранец в ЦСК ВВС.

— А политика клуба меняться не собирается? Помнишь, как в “Химках” Кучинский был единственным легионером, а тут в момент закупили всяких Торресов, Волковыски — и прощай, Сеня…

— Не думаю. В Самаре всегда предпочитали взращивать свои таланты. Хотя никто задач с команды не снимает, пусть в ней и выступают менее опытные игроки.

— Кто финансирует “военных летчиков”?

— Вооруженные Силы. Наверное, еще область. Никаких других крупных спонсоров у команды, насколько мне известно, нет.

— Как-то Саша Веренич рассказывал, что самарцы отправляются на выезд на военных десантных самолетах. Сейчас то же самое?

— Да. Поначалу все это шокирует, а потом становится в порядке вещей. По-моему, довольно удобно. Салон переделан под пассажирский. Может, не такой комфортный, хотя на “Ту-154”, к примеру, ноги между сиденьями не помещаются, а на наших военных — легко. И не надо проходить никаких контролей в аэропорту. Автобус подъезжает прямо к самолету.

Омоложение сборной прошло естественно

— Как тебе живется в России в бытовом плане? Как устроился, есть ли друзья, семья, девушка?

— Там только друзья — семья здесь, в Минске. Насчет девушки — пока я ничей. (Смеется.) А в Самаре устроился нормально. Там создаются все условия для игроков, ничего плохого сказать не могу. Мне снимают двухкомнатную квартиру. Предпочитаю жить один: большинство друзей все же люди семейные.

— Кто лучший друг в Самаре?

— Наверное, Гена Зеленский, наш первый номер. Хотя у нас коллектив хороший, молодой.

— А в сборной?

— Здесь вообще все свои.

— Так сложилось, что костяк национальной команды 1974-76 годов рождения. Все-таки ты представитель другого поколения.

— Смотри: Коля Алексеев — 1978-го, Сеня Кучинский — 1979-го, Саня Кудрявцев — 1980-го. Омоложение, о котором много говорили, уже произошло. Само собой. Да и возраст здесь не имеет значения. В сборной всегда общаются нормально, рады друг друга видеть. Приезжать сюда всегда радостно.

— Прошлой осенью было неординарное событие: ты привез подарки — форму, мячи — детишкам и тренерам своей спортшколы. Чем для тебя была эта акция?

— Очень приятным событием. Если бы я был малышом, занимающимся в секции, было бы здорово получить подарки от игрока сборной. Имей я больше возможностей, с удовольствием помогал бы. Ситуация в нашем детском баскетболе, по-моему, плачевная. Пока системной помощи не получится. Что ж, будем к этому стремиться.

Если выйдем в элиту, отношение к сборной улучшится?

— В субботу — матч с Албанией. Какие ощущения от первого круга, и чего ждешь от второго?

— По-моему, в прошлом году мы сыграли ниже своих возможностей. Должны были увереннее выглядеть с албанцами, с киприотами. С Австрией матч получился хорошим, интересным. Думаю, австрийцы — наш главный конкурент, и все же нам по силам их одолеть. Тем более дома. И с первым местом из другой группы можем справиться. Если подъедут все сильнейшие, особенно за наши перспективы не беспокоюсь.

— Очевидно, ты доволен жизнью. Не обращаешь внимания на плохие автобусы, поезда, гостиницы?

— Конечно, обращаю. Просто об этом уже столько говорилось… Надеюсь, отношение к национальной сборной теперь станет лучше. Судя по подготовке, сдвиги в лучшую сторону есть. Тешу себя мыслями, что от нас тоже что-то зависит. Может быть, если обыграем всех, выйдем в элиту, к нам будет больше внимания.

— Хотелось бы позаниматься дольше?

— Не повредило бы. Да, мы часто играем вместе, и все же приходят новые люди, у каждого — свой стиль. Раз уж больше времени нет, лучше о нем и не думать. Считать, что готовы на сто процентов. (Смеется.) Грузины месяц находятся на сборах, у нас в общей сложности до матча с Албанией получается 20 дней. Не так мало — в былые времена и этого не было.

— Австрийцы первые товарищеские матчи провели в начале августа…

— Еще в прошлом году было заметно, что команда у них сыгранная. Впрочем, уверен, сейчас и мы добавим в этом компоненте. Да, у них хорошая задняя линия, ребята много забивают издали, но и у нас дела с защитниками в этом году обстоят лучше. Прежде всего в плане обороны. Получилось, что нам в товарищеских встречах забивали не больше 75 очков (не считаю греков, продемонстрировавших открытый баскетбол). Учитывая, какого класса соперники нам противостояли, думаю, это неплохо. Ладно, не будем говорить об австрийцах — надо готовиться к Албании.

— А я хотел еще дальше заглянуть. Дай бог, приедут лидеры, пройдем без потерь второй круг — почти без паузы придется проводить переходные матчи.

— Забавно, что игры с Албанией, Кипром и Австрией пройдут за неделю, а два виртуальных переходных матча — за две недели. Почему так сделали — не знаю. Но у нас задача одна — подняться на ступень выше.

— Как считаешь, сборная Беларуси — команда дивизиона “А”?

— Думаю, да. Сейчас на чемпионате Европы участвует множество сборных, гораздо ниже классом, чем Беларусь. Не знаю, почему так получилось. Видно, судьба такая, не дающая нам легких путей.