ЧЕМПИОН. Владимир Синицын: я свой

— Владимир Геннадьевич, каким по счету в вашей тренерской карьере был прошедший сезон?

— Четвертым.

— Он стал для вас самым напряженным?

— Безусловно. Не представляете, сколько нервных клеток сгорело. В бытность игроком заканчивал сезон в начале мая. А белорусский чемпионат умудрились растянуть до лета! Огромное спасибо ребятам, что не сломились, довели дело до победного конца. Когда все, наконец, закончилось, возникло ощущение, что гора с плеч свалилась. Правда, расслабляться нам рано. Плотно занимаемся организацией отпусков — ребятам нужно хорошенько отдохнуть. Они это заслужили.

— Так вы, помимо тренерской практики, еще и оргвопросами заведуете?

— Увы, до полного профессионализма нашему клубу еще далеко. Мы с директором клуба Александром Борисюком проделываем огромный объем работы. Президент Алексей Костюченко старается вникнуть во все нюансы, но в некоторых вопросах ему разобраться тяжело. Поэтому порой и возникает недопонимание. Для молодого клуба это нормальная ситуация.

— Финальная серия сложилась легче, чем вы ожидали?

— В прошедшем сезоне ни одна игра с “Керамином” не прошла легко. Ни для нас, ни для соперников. Явного превосходства не было даже тогда, когда мы проиграли в Минске 0:3. Знаете, это как в боксе: ты ведешь 11 раундов, но пропускаешь один удар и оказываешься в нокауте… Все три финальных матча получились очень напряженными — команды были достойны друг друга. Я опасался за психологию, боялся, что команда перегорит. Но этого не случилось: у ребят горели глаза, они слушали, воспринимали. Надеюсь, до их сознания дошло все, что было сказано тренерским штабом. Думаю, болельщикам финал пришелся по душе — “Гомель” и “Керамин” показали хоккей добротного качества. Через вашу газету хочу еще раз поблагодарить гомельчан, на трех автобусах приехавших в столицу поддержать клуб. Энергия, исходившая от трибун, передавалась команде.

— Почему, ведя в третьей встрече 2:0, ваши подопечные не сумели удержать победный счет?

— Команда устала, и ее подвело желание побыстрее закончить серию. Начав суетиться, мы потеряли контроль над происходящим. Уверен: проходи финал в апреле, такого не случилось бы. Да и “Керамин” нужно похвалить за то, что боролся до конца.

— В минской игре “Гомель” вел игру вторым номером, что нехарактерно для вашей команды…

— Мы знали, что “Керамин” всеми силами пойдет в атаку. Проигрывая в серии 0:2, им кровь из носу нужна была победа. Поэтому и попросили ребят позаботиться прежде всего о безопасности своей зоны. Ставка на контригру в принципе себя оправдала: быстрые переходы от обороны в атаку нам удались.

— Зато вам совершенно не удалась позиционная игра…

— Согласен. Причина лежит на поверхности: ряд игроков вышли на игру с травмами, и я был вынужден постоянно тасовать звенья. Защемивший спину Ильин стал на ноги только утром в день матча. У Летова — повреждение голеностопа, у Бекбулатова — руки. По ходу матча занемог Шипило… Обилие удалений также не лучшим образом сказалось на коллективных действиях.

— В этом сезоне команда сумела до конца проникнуться вашей игровой идеологией?

— Формирование новой команды шло очень натужно. Команда — это как живой организм, в котором после операции все должно срастись и зажить. “Гомель” начал сезон в наполовину обновленном составе. И пока новички притерлись друг к другу, пока игроки поняли, чего я от них требую, мы многое упустили. Очков, потерянных в ВЕХЛ на этапе становления, нам для чемпионства и не хватило. По ходу сезона мы поменяли тактический рисунок. Начинали играть от обороны, затем перешли на давление, а в конечном итоге остановились на смешанном варианте. Но чтобы ей пользоваться, нужно тщательно изучать манеру игры соперника.

— А Эдуард Малофеев настаивает на мысли, что изучение соперника — занятие бестолковое…

— Честное слово, меня удивляет такой подход. Любой тренер — аналитик по своему признанию. Без накапливания и дальнейшего разбора информации победы не придут. Они просто не могут прийти сами по себе.

— Какие задачи ставились перед командой перед началом сезона?

— И в чемпионате Беларуси, и в ВЕХЛ занять место не ниже третьего, а в Кубке страны — не ниже второго. Но я убедил руководство, что планка должна подниматься постепенно: прошел одну ступеньку — нацелился на следующую. А, захотев выиграть все и сразу, от натуги одно место можно стереть.

— Общеизвестно, что “Гомель” по белорусским меркам — клуб состоятельный. Насколько важным в успехе оказался денежный фактор?

— Для игроков — главным. Не секрет, что хоккеисты идут не к Синицыну или Костюченко, а на хорошие условия. Я как-то сказал одному из местных чиновников, что через 10-15 лет хоккейной карьеры люди становятся инвалидами. И прибавил: “Ты-то до пенсии доживешь, а я — еще большой вопрос. Нос, горло чуть дышат, голоса нет, а что внутри творится — одному богу известно…”

Мы стараемся обеспечить ребятам максимально комфортные условия для работы и жизни. Радует, что клуб развивается, осваивает новые участки работы. Сейчас, например, печемся о загородной базе. Один из профилирующих вопросов — забота о фарм-клубе. Наш президент понимает, что нельзя вечно эксплуатировать завозные кадры. Пройдет год-два, и мы будем опираться на свои, доморощенные силы. В минувшем сезоне за основу выступали семь человек из дочерней команды. Три-четыре из них вскоре должны в ней закрепиться. Все давно поняли, что фарм-клуб для “Гомеля” — это отнюдь не формальность.

— По итогам сезона выделите кого-то персонально?

— Я не сторонник этого. Не хочу кого-то обидеть, умалить чьи-то достоинства. Каждый хоккеист внес свою лепту в общий успех. Главное, что у нас сложился настоящий коллектив. Саша Алексеев как-то признался, что такого замечательного коллектива не встречал давно.

— А разочарований много было?

— Два-три человека, не больше. Обиднее всего, когда игрок разочаровывает тебя по человеческим качествам.

— В селекционной политике осуществили все, что задумывали?

— Процентов на 95. Когда только приехал в Гомель, думал, что плотно заниматься селекцией не придется. Однако вслед за Евгением Лебедевым в Минск переехал ряд ведущих игроков. Пришлось взяться за кадровое укрепление основательно. Сейчас с игроками заключаются новые контракты. Изменения, думаю, коснутся пяти-семи позиций.

— В чемпионском “Гомеле” наблюдалась невиданная для Беларуси конкуренция за место в составе — за его бортом часто оставались опытные игроки. Конфликтов на этой почве не возникало?

— Кто-то все правильно понял сразу, кто-то — после наших убеждений. А с теми, кто не понял ни до, ни после, пришлось расстаться. Я не устаю твердить ребятам: меня не нужно любить, меня нужно понимать, воспринимать мои слова. Я жесткий, требовательный, но справедливый. Быть для всех хорошим — это утопия. Скотти Боумэна ненавидят 364 дня в году, а на 365-й, когда приходит победа, обожают. Счастье для игрока — найти тренера, с которым он чувствовал бы себя раскрепощенным, смог бы прыгнуть выше головы. Игрокам, покидающим клуб, всегда этого желаю.

— Какой отрезок сезона был для вас наиболее трудным?

— Дебютный. Где-то до ноября нам было катастрофически тяжело. Шатания продолжались до тех пор, пока не нащупали свою игру, не заработали в одном ритме.

— Чемпионством “Гомель” заслужил право дебютировать на международной арене. Этому событию вы придаете большое значение?

— Конечно. Участие в еврокубках — это престиж клуба, города, области и всей страны. Как и на внутренние соревнования, на Континентальный кубок будем ставить конкретные задачи. “Керамин” подал всем хороший пример.

— Владимир Геннадьевич, Беларусь для вас — транзитный вариант? Или вы успели почувствовать себя здесь своим?

— Хочу, чтобы меня считали здесь своим, а не заезжим гастролером. Я проникся проблемами белорусского хоккея, переживаю за него. Приехав в Могилев, я засучил рукава и принялся доказывать, что люди не ошиблись в моем приглашении, — получилось! В Беларуси оказался случайно, но эта случайность стала счастливой. Здесь меня устраивает абсолютно все. Вот и семью в Гомель перевез. В Могилеве без родных туго приходилось.

— Отпуск где собираетесь провести?

— На десять дней махну в Турцию: к морю, к солнцу… Горло заодно подлечу. А затем на родину, в Россию, заскочу. Всего две недели получается. А затем — в Гомель, за работу. Нам многое успеть нужно.