ИГРОК МЕСЯЦА. Александр Федоров: на защите диаспоры

— Саша, как прокомментируешь тот факт, что с начала сезона лауреатами месяца становятся исключительно твои коллеги по амплуа?

— Значит, ребята неплохо себя проявляют. И оценка их заслуг, думаю, справедлива. Ведь вратари и в самом деле вытаскивают немало игр. Взять того же Александра Полукеева, добывшего немало очков новополоцкому “Химику”-СКА. Считаю, он тоже вполне мог бы претендовать на лавры героя ноября. Дело в том, что примерно половина участников чемпионата демонстрирует атакующий хоккей, а другая часть, соответственно, делает упор на оборонительные действия. Поэтому неудивительно, что у последних на виду голкиперы. Эту логику каким-то образом нарушил лишь октябрьский лауреат, страж “Керамина” Денис Кузьменко, чья надежность была отмечена, несмотря на агрессивную манеру игры “драконов”. Кстати, в первое время после моего прибытия в Гродно “Неман” тоже пытался исповедовать открытый хоккей. Однако уровень исполнителей не позволял при этом добиваться результата, посему тактическую модель решено было изменить. Как показал ноябрьский отрезок, этот ход себя оправдал. В прошлом месяце мы проиграли лишь однажды.

— Зато как: 1:8 от “Риги-2000”! Правда, и в этом поединке Владимир Шенько назвал тебя лучшим в команде…

— Знаете, такие срывы случаются практически у каждого клуба. Даже у лидеров. Вспомните, как “Керамин” крупно уступил “Химволокну” (2:6). А пару дней назад уже набравшее приличные обороты “Химволокно” разгромно проиграло тем же “драконам” (0:6). Почему так происходит? Сложно дать однозначное объяснение. Возможно, в определенный момент в коллективе наступает некая эмоциональная выхолощенность. И тогда встряски в виде оглушительных поражений идут только на пользу. Повышается мобилизованность, ответственность. Например, через день после рижского конфуза мы обыграли в Лиепае “Металургс”, а затем добились ничьих во встречах с “Юностью” и “Керамином”.

— А в начале декабря вы вновь притормозили.

— Несмотря на то, что в первый день зимы мы уверенно расправились с хозяевами в Витебске (7:2), в этой игре полкоманды вышло на лед нездоровыми. Ребят поразила какая-то вирусная инфекция: поднялась температура, появились головная боль, недомогание, заложило уши. В общем, работы у нашего доктора резко прибавилось. Но предотвратить распространение заразы не получилось, и пик этой эпидемии пришелся на следующий поединок в Новополоцке. Уступая после первого периода с разницей в две шайбы, парни сумели собраться и буквально на жилах вытащили третий период, переведя встречу в овертайм. Но там нас уже не хватило.

— Однако на экваторе матча ты уступил место в воротах Ивашину…

— Дала знать о себе старая травма. У меня ведь из-за проблем со здоровьем практически выпал минувший сезон, который я провел в лиепайском “Металургсе”. Поза- прошлым летом, выступая за латышский клуб на “Кубке “Спартака” в Москве, сломал ногу. Когда сняли гипс, выяснилось, что поврежденными оказались еще и связки. Из-за этого во время тренировок чрезмерная нагрузка выпадала на другую ногу, на которой “полетел” мениск. Вот он-то периодически и беспокоит. Правда, “ремонтируют” его пока без хирургического вмешательства.

— Из-за этой болячки тебе и пришлось прервать двухлетний латышский этап карьеры?

— Не только. Еще в феврале-марте этого года мы обсудили мои перспективы с генеральным менеджером “Металургса” Михаилом Василенком. Он сказал, что кадровая политика в новом сезоне будет ориентирована на привлечение латышских игроков и молодых легионеров. Я же летом планировал жениться. Переезд супруги из Киева в Лиепаю означал хлопоты с оформлением визы. Пришлось бы заниматься поиском квартиры. Команда ведь все время жила на базе. Латвийские игроки на выходные могли ездить домой, в Ригу. А мне приходилось куковать за городом. Если в первый год было не так скучно (со мной в “Металургсе” выступало несколько соотечественников), то потом это порядком надоело. Да и люди в Латвии другие. За два сезона легионерства так и не почувствовал там себя своим. Хотя что касается профессионального подхода к делу, то в “Металургсе” все организовано безупречно. Условия для тренировок, восстановление, питание, зарплата. Все четко, по расписанию. Правда, однообразие утомляло. Неоткуда было черпать эмоциональную энергию. Хорошо, мои будни несколько скрасил визит невесты. Она приехала в Прибалтику по туристической путевке и погостила у меня десять дней.

— В Беларуси жена с тобой?

— Сейчас она уехала сдавать сессию в Киев, где обучается профессии психолога. А до этого и в Гомеле, и в Гродно была со мной.

— Как состоялся переезд в Беларусь?

— Где-то в марте, когда я был в Киеве, мне позвонил один из тренеров “Гомеля” Юрий Шундров. Он как раз тоже на родину заглянул. Сказал, что наставник “рысей” запомнил меня по матчам с лиепайским клубом и хочет пригласить к себе в команду. На тот момент у меня была возможность уехать в Англию. А еще имелся вариант с “Соколом”. В таком случае я наверняка поехал бы в составе сборной Украины на чемпионат мира. Но опыт совместной работы с Александром Сеукандом на заре карьеры не вдохновлял. У него своеобразный взгляд на игру вратарей.

— До тебя в “Гомеле” поиграл киевлянин Евгений Бруль…

— Мы с Женей хорошо знакомы. Вместе выступали за “Беркут”, который стал чемпионом ВЕХЛ в 2001 году. Естественно, я спросил совета у земляка. И он отрекомендовал мне этот клуб как едва ли не самый лучший в Беларуси.

— Однако ты не долго задержался в стане “рысей”. Что стало причиной ссылки в “Витебск”?

— Понятия не имею. Никаких объяснений по этому поводу услышать не довелось. Не хочется даже вспоминать об этом. Хорошо, что вскоре подоспело интересное предложение из “Немана”. Гродно — хоккейный город. И в клубе здешнем все организовано на порядок выше, чем в “Витебске”. Правда, на берегах Двины говорили, что ведется работа на перспективу. Но пока дела у витеблян идут незавидно. Мне кажется, остальные участники по сравнению с прошлым сезоном заметно укрепились, а у них все осталось примерно на прежнем уровне. Если нападение еще кое- что может, то оборона совсем дырявая.

— Быстро освоился в “Немане”?

— Чувствую себя как дома. Безболезненно влиться в коллектив помогла украинская диаспора: Юрий Лясковский, Андрей Савченко, Олег Благой. Почти половина защитной линии. Был еще и нападающий Сергей Рубливский, но его отдали в аренду “Витебску”. Вместе живем в четырехкомнатной квартире, которую снимает для нас клуб. Да и с остальными ребятами легко наладил отношения.

— Значит, по родине, по дому не скучаешь?

— Привык к кочевой жизни. Где играю, там и дом. Хотя такие праздники, как Новый год, например, лучше проводить в Киеве. Так что с приближением Рождества испытываю легкую тоску. Но не более.

— После президентских выборов на Украине жизнь в твоей стране всколыхнулась…

— Признаться, никогда прежде не интересовался политическими событиями. Однако теперь стараюсь следить за сообщениями из родной страны. В принципе мог предположить, что возможны акции протеста. Но не ожидал, что волна недовольства будет такой сильной и организованной и что люди на площадях будут столь терпеливы. И их старания не оказались напрасными. Молодцы! Видимо, народу и впрямь надоело, что его постоянно обманывали, водили за нос.

— Нелегкие времена переживает на Украине и хоккей. Целая армия твоих соотечественников рассредоточилась по белорусским клубам…

— Ну а что им было делать, если на родине осталась, по сути, только одна профессиональная команда — киевский “Сокол”. Он ведь не резиновый. С удовольствием вспоминаю время, когда конкуренцию флагману составлял “Беркут”. Однако то ли кому-то это не нравилось, то ли хозяевам надоела неприбыльная игрушка, и в итоге детище одного из руководителей клуба Александра Федоровича Степаненко пришло в упадок. Но в 2002 году, когда финансирование уже практически свернулось, мы умудрились обыграть киевский “Сокол” в финале чемпионата Украины и достойно выступить в чемпионате ВЕХЛ. Диву даюсь, как наш наставник Сергей Лубнин сумел сплотить команду и убедить ребят, сидевших без зарплаты, доиграть сезон. Теперь он трудится, по-моему, в России. А Александр Степаненко вроде перешел в футбольный “Борисфен”. Хорошо хоть детскую школу “Сокола” благодаря энтузиазму Василия Митрофановича Фадеева удалось пока сохранить…