Андрей Расолько: шок — это по-новокузнецки

— Не жалеешь о содеянном?

— А чего сейчас жалеть? Решение было взвешенным и обдуманным — полночи не спал, размышлял, как лучше поступить. Рано или поздно с “Кузней” все равно расстался бы. Эмоции здесь ни при чем. Тренер Соловьев был против моего ухода. Я знал, что он на меня рассчитывает. Но почему тогда не давал играть?.. Обстановка с каждым днем все больше накалялась, и в конце концов я не выдержал.

— Это правда, что тебя больше всего задело непопадание в состав в день твоего 34-летия?

— Да нет, день рождения к этому отношения не имеет. Не поставив меня на матч с “Магниткой”, Соловьев мотивировал решение моей слабой игрой против “Мечела”. Пусть и проиграли 2:3, наше звено было отнюдь не худшим: гол забили, моменты создавали… Конечно, обидно было. Ведь в свой день рождения не играл впервые в карьере! Самое интересное, что в свой праздник забивал часто. Теперь вот не суждено было…

— Значит, считаешь, что был прав?

— Абсолютно. Из Новокузнецка не сегодня завтра в любом случае уехал бы. Советовали, чтобы остался в команде до ноября. Будь я моложе — сидел бы, терпел, зарабатывал имя и деньги. Но я уже не в том возрасте. Работать дальше в такой атмосфере оказалось выше моих сил: слишком много обстоятельств были против меня. Один лишь пример. На турнире в Омске пошли слухи, будто мы с соседом по номеру Даниловым “пропадаем” в барах. Не знаю, кто их распустил, но был в шоке. В команде, оказывается, есть люди, разлагающие коллектив. Вначале эта информация полунамеками звучала на собраниях. Вот, только пришли, мол, в команду, а уже ходите черт знает где. Будучи уверенным, что разговор меня не касается, не обращал внимания на эти слова. Но когда сказали в лицо, был ошарашен. Да это уму непостижимо! Какие бары, если в Омске каждый день игры были? После турнира можно зайти куда-нибудь, отдохнуть немного. Но не перед матчами же расслабляться. Я прямо сказал Соловьеву: если вы сомневаетесь, наведите справки. Любой тренер, с которым я работал, вам подтвердит, что проблем с нарушениями режима у меня не было. Кстати, удивился, что в Омске меня до сих пор помнят. За “Авангард”-то много лет назад играл. Приятно, что и говорить.

— В комментариях местной прессе Соловьев говорил, будто твои кондиции, мягко говоря, были далеки от идеальных…

— Конечно, не хватало игровой практики. До приезда в Новокузнецк месяц вообще полноценно не тренировался. Такого не бывает, чтобы в новой команде кто-то сразу заиграл. Нужно время, чтобы сыграться с партнерами, приспособиться к стилю. Я высказывал эту мысль тренеру. На что он ответил: “Что, мне десять туров ждать, пока ты раскроешься? Мне нужен результат сейчас, с первого тура”. Соловьев заметно нервничал. Команда проигрывала турнир за турниром, и уже пошли пересуды: деньги в вас вложили, игроков купили, а победить не можете… Давили на Соловьева, а он в свою очередь давил на игроков. Так что экс-спартаковцу сейчас тоже несладко приходится. Мне еще в упрек поставили, что якобы много говорю и кого-то учу жизни. Да никого я не учил: тренеры и без меня все знают. Но в то же время вот какую интересную деталь заметил: костяк команды, которую собирал Сидоренко, остался. Но они играли совсем в другой хоккей: строгий, оборонительный, ориентированный на “физику”, надежность вратарей. А для того чтобы привить клубу столь любимый Соловьевым “спартаковский” хоккей, нужны соответствующие исполнители. Которых у “Кузни” нет… Я, например, вообще не понимал, чего от меня требуют. На все нужно время.

— “Разбор полетов” с Соловьевым проходил прямо на тренировке?

— Нет, вашу газету снабдили неверной информацией. Сначала подошел к директору клуба. Сказал, что хочу уехать. Когда об этом узнал Соловьев, начал горячиться: ну и пусть уезжает, никто его не держит! Потом остыл, и мы спокойно поговорили. И расстались, можно сказать, по-дружески. Подходили ребята, просили подумать, но я для себя все уже решил.

— Соловьев тебе каким человеком показался?

— Как только произошел инцидент, позвонил в Череповец Олегу Антоненко. Оказывается, два года назад он тоже уехал от Соловьева в начале сезона. В подробности я не вникал, но факт остается фактом. Хотя Вадик Бекбулатов сказал, что работалось с ним нормально. Говорят, Соловьев за последнее время сильно изменился. Причем не в лучшую сторону. Да вроде человек мягкий, неконфликтный. Но это смотря когда. Близкие мне люди создавшейся ситуацией, конечно, огорчились. Ведь я семью в Новокузнецк перевез, дочку в школу устроил…

— А все остальное в “Кузне” устраивало? Город, бытовые условия…

— Город, говоришь… Прожив в Череповце четыре года, готов был ко всему. Но Новокузнецк… Мрачность — слишком мягкий эпитет. Хотя это не самое главное: если играешь — на остальное можно глаза закрыть. Клубная же инфраструктура в “Кузне” на высочайшем уровне. Особенно медицинское обслуживание. Оно даже лучше, чем в Череповце. Квартиру сразу служебную выделили. На ней, кстати, какая-то печать мистики стоит: после Ясакова, Никулина и Комарова я был уже четвертым ее жителем. И все в итоге покинули “Металлург”… Таким любопытным фактом со мной начальник команды поделился.

— Помимо “Металлурга” в России были еще какие-нибудь варианты?

— Напомню, что мой переход в “Кузню” случился после объединения двух ЦСКА. Вариант с армейским клубом был идеален. И в плане перспектив (команда нацеливалась на выход в суперлигу, с тренером Семеновым быстро сработались), и в плане географии. Одно дело добираться до Минска из Москвы и совсем другое — из Новокузнецка. Расстояние-то — порядка 4,5 тысячи километров. А я за свою жизнь столько намотался… Поначалу вообще хотел с хоккеем завязать, настолько неожиданно все произошло. Однако агент подыскал вариант с “Металлургом”, и вскоре я подписал контракт. Звали в “Молот”, но пермякам сразу отказом ответил.

— В команду Тихонова нереально было попасть?

— Сразу предупредили, что рассчитывать не на что. Там уже было три легионера, а они еще Костицына ждали. Из семеновского ЦСКА взяли Бякина, Муфтиева, Траханова, Шевцова и Колкунова. А с Тихоновым даже не общались. Считаю, армейский клуб не совсем порядочно поступил. Ребят можно было и заранее предупредить о готовящемся объединении. Подписали контракты, планомерно работали, и вдруг такое известие… Все так стремительно произошло, что даже не верилось. 1 августа, когда мы уже отыграли две игры на нижегородском турнире, команде объявили: ты, ты и ты остаетесь, остальные — свободны. Что, нельзя это было до или после турнира сделать?..

— А с “Северсталью”, в которой провел несколько сезонов, по собственной инициативе расстался?

— Переговорил с главным тренером Сергеем Михалевым. Он поведал, что собирается омолаживать команду, с людьми подписывают двухлетние контракты. В следующем году, когда металлургический комбинат отпразднует 50-летний юбилей, от “Северстали” только золота будут ждать. Если бы не этот пункт в регламенте о заявке на матч пятерки молодых игроков… Посмотри, сколько опытных хоккеистов из-за этого правила без практики сидит. В той же “Северстали” аж одиннадцать! Или взять тех же Романова, Васю Панкова, Бекбулатова. Что, по своему уровню они не могут в суперлиге играть? В Латвии, на Украине тоже много ребят никуда не смогли устроиться.

— А ты хоть без работы не останешься?

— Надеюсь, нет. С моим агентом уже вели переговоры два клуба суперлиги. Один из них — “Нефтехимик” Владимира Крикунова. А пока дозаявки запрещены (пополнить состав новыми игроками команды смогут в ноябре), поддерживаю форму у Валерия Евдокимова в СДЮШОР-12. Утренняя тренировка в семь утра начинается. Так уж ребятам лед выделили…

— Нет желания последовать примеру товарищей по сборной и поиграть за “Юность”?

— Да я с удовольствием бы. Чего время зря терять? Но возможности такой, к сожалению, нет: трансфер в Новокузнецке остался. Кстати, после долгого перерыва посмотрел матч чемпионата Беларуси. В Парке Горького “Юность” с “Керамином” играли. Чемпион страны не разочаровал. Нормальная команда с приличным составом, игровой рисунок заметен. Думаю, уровень “Керамина” соответствует его статусу. В высшей российской лиге на шестерку лучших вполне мог бы посягнуть.