Дебют Костицына

— Андрей, когда узнал, что будешь играть?

— Утром в день матча на раскатке Виктор Васильевич Тихонов объявил состав, в котором значилась и моя фамилия.

— Не боялся, что весь сезон без практики просидишь? Ведь шесть туров в основу ты не проходил…

— Нет. Еще перед началом сезона главный тренер сказал, что я буду играть. А не ставил потому, что я физически плохо был готов. Поэтому не переживал, а спокойно работал.

— Сильно волновался?

— Не сказал бы. Конечно, тяжело было. Разница между чемпионатами Беларуси и России огромная. От скоростей чуть голова не закружилась. Но коленки не дрожали.

— И как оценишь дебют?

— Да вроде нормально сыграл. Голевых моментов не создал, но худшим на площадке не был. Это уж точно. Начинал матч в четвертом звене с Емелеевым и Осиповым. А затем меня перевели в третью пятерку, в которой играет опытнейший Лещев. С ним быстро взаимодействие наладил.

— Как тебе “Мечел”?

— Не очень сильная команда.

— Что сказал Тихонов после поражения?

— Был очень злой, кричал долго. Тихонов вообще кричит часто.

— Что, даже на опытных игроков, не только на молодых?

— Кричит на всех, кто ошибается. Ему без разницы, сколько тебе лет. И на тренировках, и во время матчей заводится. В команде его многие боятся, нервничают.

— А он говорит хоть с игроками? О делах справляется?

— Ну да. Иногда и побеседовать может. Спросить, как дела. Но он очень строгий тренер.

— На базе после поражений не запирает?

— Нет, все по домам разъезжаются. На базу только в ночь перед играми заезжаем.

— На тренировках, небось, семь потов приходится проливать?

— Так тяжело еще нигде не было. Ни в “Полимире”, ни в сборных Беларуси. Не привыкну никак.

— Как распределяются обязанности между Тихоновым-старшим и его сыном Василием?

— Младший отвечает за подготовку защитников и вратарей, а старший — за нападающих.

— Как вариант с ЦСКА возник? Другие предложения были?

— Позвонили, и я согласился. Звали и в другие команды, но я решил в ЦСКА перейти. Правда, я вначале в другом ЦСКА тренировался, у Владимира Семенова. А после объединения к Тихонову перешел.

— А в Америку звали?

— Да. Но меня туда пока не тянет.

— В “Полимире” уговаривали еще хотя бы годик поиграть?

— Просили остаться, но это было бесполезно. Решил, что уеду.

— Как в Москве устроился? И как тебе российский мегаполис после провинциального Новополоцка?

— Нормально освоился. Клуб снимает квартиру в центре города. Ребята, которые живут рядом, на тренировки подвозят — у меня водительских прав еще нет. Как только приехал в Москву, не по себе стало — такой громадный город. А сейчас нравится, все устраивает.

— На первом этапе “Европейского хоккейного вызова” ты дебютировал в составе национальной сборной Беларуси. В Англии у тебя все получилось?

— Нормально выглядел, я доволен остался. И в коллективе быстро освоился.

— А какова судьба бутылки виски, которую ты получил в Ноттингеме как лучший игрок одного из матчей? Дожидается своего часа?

— Нет уже этой бутылки. Ушла…

— Ждешь следующего НХЛовского драфта? Ты имеешь неплохие шансы попасть в первый раунд. Наверняка и клубная марка свою роль сыграет…

— Конечно, жду. С агентом часто об этом разговариваем. За НХЛ слежу, но любимой команды нет. Мне все равно, в какой клуб ехать.