Эксклюзив. Общественное сначала. Владимир Наумов: меж двух огней и сентябрем.

Поэтому еще раз хочу извиниться перед теми из следующих по очереди посетителей кабинета председателя, которым пришлось более часа гонять чаи в приемной в ожидании окончания этого разговора.

От соседей не отворачиваются

— Так понимаю, что один из главных вопросов, который вертится на языке, задавать бессмысленно?
— Я действительно пока не определился со своим будущим. За последние годы на двух фронтах, грубо говоря, надорвался. И руководство МВД отнимало много сил, и наше хоккейное хозяйство. Причем во втором случае чем дальше, тем больше: очевидно же, что сейчас это уже не тот хоккей, который был, когда я вступал в должность председателя федерации восемь лет назад.
Вот на столе бумага от “Латгале”: в Даугавпилсе все-таки решились не выходить из состава участников открытого чемпионата Беларуси. Получается, сейчас надо ломать голову уже над экстралигой из шестнадцати команд. Возможно, пересматривать количество участников плей-офф, восемь будет уже действительно маловато.
Только что от меня вышли родители одного из наших молодых талантов, хотят отправить сына в московский ЦСКА. Но, что приятно, уже не так, как это делалось до последнего времени: мы поехали, а здесь хоть трава не расти. Нет: все, и я в том числе, признают, что в России пока и соревновательный уровень для юношей выше, и тренеры сильнее. Но, уезжая, наши ребята уже хотят иметь гарантии возвращения в Беларусь, возможность выступления за сборную. Вот родители и просят обратить внимание на этот момент, поддержать со своей стороны. Другим стал наш хоккей, что говорить: в начале века белорусские арены можно было пересчитать по пальцам, сейчас их уже два десятка, в ближайшие годы откроются еще десять-пятнадцать, в их числе и минский пятнадцатитысячник… В общем, на каком-то этапе я понял: еще немного — и сломаюсь окончательно, тогда и решился подать в отставку с поста министра внутренних дел. Но решения полностью сконцентрироваться на хоккее тоже пока не принял. Во-первых, роль “освобожденного” главы федерации для меня будет новой. Во-вторых, прекрасно понимаю объем проблем, которые придется решать. Верите или нет, но сейчас даже вопрос о куске хлеба не обдумываю. Возьму паузу до сентября, тогда определюсь.

— Тем не менее определяетесь вы в кабинете федерации, при том что за окном “мертвый” для хоккея отпускной июнь.
— Останусь я или нет, но упускать время ни в коем случае нельзя. Эту ошибку мы уже допустили год назад с “Динамо”, когда думали, что торопиться не надо. Мол, вот придут июль-август, тогда и займемся хоккеем вплотную. Что из этого получилось — всем известно. Нужно уже сейчас думать не только о селекции “Динамо”, но и о рекламе матчей, распространении билетов, материальной базе, нормальном завершении кэмпа для молодых игроков, которые, как мне сказали, за две-три недели отдыха растеряли форму, набрали вес. Плюс определяться наконец с наставником молодежной и юношеской сборных — время катастрофически уходит. Вообще, проблема с кем идти — одна из главнейших.
Идей много, но сложно найти людей, способных их реализовать. “Минск-Арена” в этом смысле должна поспособствовать. Да-да, не удивляйтесь, именно так. По крайней мере — в плане привлечения в ряды “Динамо” сильных легионеров. И не надо этого бояться: уж на что за океаном налажен конвейер воспитания талантов, но и там стараются заманить к себе иностранцев уровня Малкина и Овечкина. Они — локомотивы, которые нужны всегда и везде. И нам в том числе. Когда ты разговариваешь с иностранным игроком, вопрос оплаты труда, как ни странно, поднимается им в шестую-седьмую очередь. В этом, кстати, одно из отличий легионеров от наших, у которых вопрос “сколько?” звучит вначале. У гостей по-другому. Первое — кто главный тренер. Далее — где я и моя семья будем жить. После — где тренироваться и играть, и только потом — сумма контракта. Уверен, не знай Хювенен, что в ноябре команда переедет на пятнадцатитысячник, никогда бы он не согласился остаться в Минске. Сейчас — другое дело: американец Том Бейлс, который помогал нам планировать оснащение “Минск-Арены”, сказал: “Это будет стадион, придя на который, ни один специалист не сможет к чему-то придраться”. А уж он-то толк в аренах знает.
Но пока мы в этом смысле все еще выглядим не очень. Простой пример: сейчас североамериканские тренеры проводят кэмп для нашей молодежи. Когда они приехали, мы долго чесали затылок: как же так, столько лет занимаемся развитием хоккея, а даже зала, отвечающего требованиям сборов, предоставить не в состоянии. Стыдно сказать: сто процентов тренажеров пришлось везти из Америки. Все, что из требуемого смогли предоставить мы, — шведская стенка.
Самое обидное, что, несмотря на усилия, потраченные на подготовку, сбор снова обходят стороной наши тренеры. Никто из тех, на присутствие которых надеялся, на тренировках замечен не был. Могу отметить только Гавриленка: может, он и не наставник от бога, но за счет трудолюбия и желания учиться, уверен, через несколько лет он повалит многих. Однако есть и обратные примеры: приходят несколько тренеров по физподготовке, которые, по ним видно, относятся к своему присутствию, как к отбытию наказания. Сидят “абы зарисоваться”. В то время как тот же Перепехин в спортивной форме выполняет упражнения вместе с молодыми, пропуская новую методику через себя…. А вы говорите — отпуск. Какой отдых?! Сейчас вот думаю: или срочно созывать исполком, или по крайней мере обзванивать клубы, решая, как поступать с запоздалой инициативой “Латгале”.

— А не проще ли, учитывая запоздалось, сказать: “Извините, поезд ушел, и в нем только три латвийских вагона, о которых их хозяева позаботились своевременно”.
— Возможно, и проще, но не правильнее. Давайте честно: нашему “кусту” — здесь я имею в виду нас, латышей и украинцев, — пока еще далеко до профессионализма, при котором можно ставить вопросы так жестко. Литовцы вот на подходе: в юношеских лигах они выступают у нас не первый год. И небезуспешно: думаю, в том, что их “молодежка” закрепилась в первом дивизионе, участие юношеских команд Литвы в нашем первенстве сыграло явно не последнюю роль. Уверен, через пару лет они захотят принять участие в нашем чемпионате и взрослой командой, которая пока выступает в чемпионате Латвии.
Поэтому у нас два пути: или отказываться от сотрудничества с соседями вообще, или постоянно входить в положение. По первому никто идти не собирается хотя бы потому, что соперничество с иностранными клубами интересно болельщикам, а школами — полезно для нашей молодежи. Остается второй путь, поэтому “от ворот” Даугавпилсу давать не будем, выход найдем. Знаю, что сейчас Швабовский (генеральный директор ФХРБ. — “ПБ”.) начнет вздыхать, объясняя, что схему “шестнадцать в “регулярке” и дюжина в плей-офф”, трудно реализовать. И наши клубы, для которых вроде задача выхода во второй раунд при этом облегчится, тоже найдут к чему придраться. Но компромисс искать надо, заодно держа в уме уже и более отдаленное будущее.
Если арены в Барановичах и Лиде вступят в строй, как запланировано, эти города, уверен, захотят иметь свои профессиональные команды. И простым добавлением их в лигу уже не обойдешься: под два десятка дружин могут себе позволить разве что КХЛ и НХЛ. Значит, нужно разрабатывать проект создания полноценного второго дивизиона с межлиговой ротацией. “Брест”, правда, жалко: не дай бог ему вылететь в низшую лигу. На и так не жирующий клуб там могут вообще махнуть рукой.
Безоговорочная ошибка

— Так или иначе, но, учитывая нерешенность вопроса о вашем дальнейшем пребывании на посту главы ФХРБ, это лето можно рассматривать как некий промежуточный финиш. А на нем уместно анализировать прошедшие на посту годы.
— Не хочу этого делать. Одна из черт моего характера — нежелание оглядываться. Что было, то было, проехали. Сегодня и завтра планов куда больше, они и занимают.

— То есть поговорку “на ошибках учатся” не приемлете?
— Отчего же, это жизненная истина, с ней не поспоришь. Но есть ведь и еще одна: “Не ошибается тот, кто ничего не делает”. Естественно, не стану утверждать, что ошибок не было, но о сути большинства из них можно спорить. Промах, который признаю, — мое руководство “Динамо” в прошлом году. Хотя сейчас понимаю, что и у меня, и у кого бы то ни было, вряд ли получилось бы лучше на том этапе и при тех условиях. Через это действительно нужно было пройти и получить опыт.

— В августе новейшая история “Динамо” преодолеет шестилетний рубеж. Чего больше доставило реанимированное вами в 2003-м дитя: хлопот или радостей?
— Конечно, радостей. Разные были времена, но ни на секунду не пожалел, что взялся за реализацию этого проекта. Да, в болельщицкой среде к “Динамо” отношение все еще неоднозначное. Постоянно идут разговоры про админресурс и тому подобное. Но уверен, что команда в конечном счете станет истинным лицом нашего хоккея безо всяких оговорок и прочих “если”. Причем это дело не отдаленного будущего, а ближайшего. Сейчас можно надеяться на куда более симпатичную игру клуба в КХЛ, которая вызовет симпатии болельщиков. И тогда останется последнее, за что нас, скорее всего, будут пинать и они, и вы, журналисты, — большое количество легионеров.

— Понимаете, но идете на это?
— Да. У нас было много дискуссий с Хэнлоном на сей счет, и он убедил меня, что толку от постоянных проигрышей “Динамо”, составленного исключительно из белорусов, будет немного. Больше вреда: мы морально убьем игроков. Пусть лучше десять наших сборников учатся на победах, чем двадцать — на постоянных поражениях.
Поэтому в ближайшем сезоне мы сошлись на пропорции белорусов и легионеров, как десять к пятнадцати. С условием, что каждый сезон она будет пересматриваться на двоих игроков в пользу отечественных. Но сейчас иностранцев будет большинство.
Хотя понятие “легионер” для Глена — больной вопрос. Он очень опасается внутрикомандного расслоения по национальному признаку, это тоже уже проходили. Открою секрет: он даже придумал, как попытаться этого не допустить. Разработан ритуал, который пройдет во время открытия кэмпа. Найдем мост, по одну сторону которого будут стоять белорусы, по другую — легионеры. Они пойдут навстречу, и у наших в руках будут майки “Динамо”, а у второй группы — флаги их родных стран. На середине моста обменяются, что должно стать символом объединения. По окончании же сезона церемония повторится в обратном порядке. Хочется верить, сработает.

— И все-таки, возможно, стоило сделать упор на привлечение наших сборников из-за рубежа?
— Да мы бы с радостью, но проблема в том, что далеко не все хотят возвращаться. Я с удовольствием вручил бы майку “Динамо”, например, Денисову, но он домой не рвется.

— Его можно понять: Володя мечтает об НХЛ.
— Не исключаю и этого, но главное препятствие, как мне видится, — его агент. Признаюсь, у меня с Марком Лапушем отношения складываются не лучшим образом. Он как-то сумел убедить ребят, дескать, главное для них сейчас — деньги, что очень пагубно в их возрасте. Но подход нашел, поэтому сейчас под вопросом не только приезд Денисова, но и продолжение сотрудничества с Демагиным. Демков категорически отказывается вести разговор… Поэтому пока мы вынуждены делать ставку на упомянутую выше схему, предусматривающую немалое количество сильных легионеров.
В любом случае это пойдет на пользу сборной: две пятерки подготовит “Динамо”, семь игроков — североамериканские лиги, еще пятерку — другие клубы КХЛ. Все-таки интересы национальной сборной не могут не учитываться. Возможно, и даже наверняка, мы придем когда-нибудь к тому, что клубы для болельщиков будут важнее. Как это происходит, скажем, в Финляндии или, пример поближе, как это было в 82-м, когда наше футбольное “Динамо” взяло золото чемпионата СССР. Думаю, играй тогда в Минске даже сборная Союза, проблема билета не стояла бы так остро, как на матчи динамовцев. И это правильно: свое болельщику ближе, роднее. В Гомеле вот уже сейчас отдельные игры клуба вызывают больший ажиотаж, чем поединки сборной. Но это еще разовые примеры, сборная пока превыше всего. И Хэнлон уверен, что формула “десять — пятнадцать” ей не повредит, а на данном этапе является самой удачной.

— Любопытно: за те четыре года, что наша сборная идет по североамериканскому тренерскому вектору, у вас не возникали сомнения в его правильности?
— Постоянно. Когда бываю в России, мне там то и дело говорят: “Ну что вы зациклились на североамериканцах? Вы же этим показываете, что сами ни на что не способны”. Соглашаюсь, но в данном случае я заложник ситуации. Давайте откровенно: если говорить о белорусском тренере у руля сборной, то им сегодня может быть только Захаров. Остальным не хватает опыта уже потому, что все они в лучшем случае ощутили радость побед, но никто, кроме Захарова, — горечь большого поражения. Второе место Андриевского с “Гомелем”, успехи Гусова с “Керамином” — это еще не показатель. Остается Захаров, но его место на мировом уровне сейчас, как мне кажется, — с девятого по двенадцатое. Хэнлон уже не раз доказал, что его — в восьмерке. А опускаться на одну-две позиции очень не хочется, уверен, не только мне. Постоянно бродят мысли: “Ну вот закончится этот олимпийский цикл, может, тогда…” Но пока, возвращаясь к разговору о жизненных истинах, руководствуюсь народным же “от добра добра не ищут”. И больше обеспокоен положением дел в юношеской и молодежной сборных. Ну не верю я, что, возглавь сейчас “молодежку” Расолько, мы вернем-таки путевку в элиту. А если и вернем, что по привычке не задержимся в ней всего на год.
Поэтому и ищу наставника в России, поработавшего на этом уровне. Мисхат Фахрутдинов вполне подходит, он должен дать ответ со дня на день. Планирую вверить его заботам обе команды — молодежную и юношескую. Учитывая, что первая играет на чемпионате мира в декабре, а вторая в апреле, ничего невозможного нет.
Хотя цель, чтобы на всех ключевых постах были свои наставники, неизменна. Но нет их пока, готовых к свершениям. Вероятно, в этом есть и моя вина: кто чем из наших тренеров дышит, знаю недостаточно, прежде просто не было времени вникнуть. Возможно, стоило искать не по верхам, а копнуть чуть глубже. Настораживает только то, что и ответной тяги не ощущается. Приглашение на пост менеджера “Динамо” Шона Симпсона — тоже не случайность. Уверен, у него получится провести селекцию куда удачнее, чем год назад у нас с Владимиром Гончаровым. Постоянно говорю нашим тренерам: приезжайте, смотрите, учитесь. Американцы рано или поздно уедут, вы останетесь. Так нет же: они, как им кажется, все уже знают, все умеют, хотят быть главными.

— Поскольку тема прошлогодних промахов звучит рефреном, давно хотел поинтересоваться: что заставило вас так резко изменить свое отношение к нашему походу в КХЛ? В феврале 2008-го вы были уверены, что торопиться не нужно, в марте резко изменили подход.
— Признаю, что я не являюсь таким специалистом в хоккее, который может всегда самостоятельно принимать решения и быть уверенным в их абсолютной правильности. Это, наверное, недостаток. Но есть и достоинство: я не упрям настолько, чтобы выбрать путь и тупо ему следовать, никого не слушая, а просто потому, что я так решил.
Консультации со специалистами подтолкнули к смене первоначальных намерений подождать с походом в КХЛ. Второе — финансирование. “Динамо” в этом смысле переживало разные времена и ни для кого не секрет, что участие в КХЛ — дело не копеечное. И лишь когда ощутили уверенность, что это нам под силу уже в сезоне-2008/09, появилось и желание попробовать немедленно. Повторю, год прошел не зря, даже несмотря на неубедительную игру команды. Сейчас, уверен, мало кто представляет себе наш хоккей без участия в международной лиге.

— Раз вы признаете возможность переоценки ранее принятых решений, возможно, и в части второго белорусского клуба в КХЛ отступите от непримиримости?
— Только не сейчас. Ну посмотрите на “Динамо”: под требования КХЛ сейчас подходит десяток игроков. Чего мы добьемся, если пять из них будут выступать в одной команде, а пять — в другой? И когда в клубах начинают кричать “мы справимся”, у меня пропадает вера в белорусских тренеров и клубных руководителей. Что, в Гомель сейчас реально зазвать Хювенена, Федорова или Хабибулина? Напомню, что вопрос оплаты они наверняка поставят не на первое место…

— А “Юность”? Вы же не отрицаете способностей Захарова…
— И что, он один справится со всеми направлениями, в том числе менеджерскими, на котором мы прокололись в прошлом году? Или у нас уже есть второй восьмитысячник, который будет забит болельщиками просто потому, что там играет “Юность”?..

— Предположим, с комплектованием он бы справился. В недавнем интервью нашей газете наставник “Юности” даже озвучивал конкретные фамилии: Китарову, Сенькевичу, Степанову вполне по силам соперничать с игроками уровня КХЛ. Остался бы в клубе Стасенко, вернулись бы Угаров, Костюченок…
— Вернулись бы через год? Возможно, тогда и стоило бы вести разговор. Может, через год и Салей приедет в “Динамо”. Мы же с вами обсуждаем сегодня, а не возможное завтра. Поймите: я за два, пять и семь наших клубов в КХЛ. Но только когда к этому будет все готово. Хочется, конечно, сегодня посадить картошку, а завтра накопать двадцать. Но так не бывает. Нужно это понимать и осторожнее относиться к заявлениям о готовности идти на новый уровень, обвиняя потом Наумова, который “не пускает”. Это при том, что желания работать с молодежью в клубах по-прежнему не просматривается: как были у нас 17-20-летние игроки в основной массе бесхозными, так и продолжают, пока в составах можно встретить и сорока-, и сорокадвухлетних. При этом “Юность” довольно легко отдала группу талантливой молодежи в динамовский фарм. Значит, подсознательно там понимают: самим идти в КХЛ пока рано, но тему надо поддерживать. Правда, нельзя не отдать должное Андриевскому, который нашел смелость работать на омоложение состава. И все же это лишь первые шаги. Вот заиграют Развадовский, Дрозд, Михайлов и их ровесники, можно будет делить их и на две команды.

— Вы упомянули посещаемость матчей, и в этом контексте не могу не поинтересоваться вашим отношением к пресловутой разнарядке, когда болельщиков собирают на матчи порайонно.
— На мой взгляд, это не абсолютное зло. В конце концов два-три раза можно и попросить прийти в надежде, что хотя бы некоторые заинтересуются и захотят прийти уже сами. Вы, возможно, удивитесь, но это обычная практика и на международной арене. Среди прочих обязательств, возлагаемых на хозяев мирового чемпионата, есть и необходимость обеспечить посещаемость даже низкорейтинговых матчей. Просто для того, чтобы не ставить под удар имидж соревнований пустыми трибунами даже на игре Венгрия — Италия. Другое дело, что, во-первых, приглашенным таким образом нужно предоставить не только хоккей, но и сопутствующую ему программу. И, во-вторых, находить разумный баланс между “управляемой” заполняемостью и интересами той части зрителей, которые хотели бы попасть на арену сами.

— На решающем матче финала последнего чемпионата страны удалось не очень.
— Видимо, потому, что организаторы мыслили примерно так же, как я в процессе поиска тренеров для сборных: зачем искать от добра добра, если есть отработанная схема заполняемости. О рекламе никто толком не позаботился, пошли по накатанной колее. Но это нужно менять.

— Можно назвать фамилию того, кто будет заниматься этими реформами в штабе “Динамо”?
— Пока нет, и это одна из причин, почему в июне мы с вами разговариваем здесь, в офисе федерации, а не где-то еще. Я сейчас попросил Шона Симпсона подготовить схему менеджерских штабов клубов НХЛ, которую постараемся скопировать, подобрав соответствующих исполнителей. Пока в этом смысле у нас еще непаханое поле. Было одно светлое пятно — Дима Мельник. Но он ушел в “Шахтер”.

— Почему отпустили?
— Охота пуще неволи. А Мельник, я так понимаю, хочет руководить сам, а не парировать пинки от вышестоящего начальства. Плюс имеет естественное желание вывести сына в большой хоккей. Постараемся найти ему замену и уже к началу июля с большего сформировать менеджерский штаб. Которому среди прочих будет поставлена задача поиска того самого баланса посещаемости между добровольной и директивной и для “Динамо”, и для чемпионата мира. Причем не только взрослого в 2014-м, а уже ближайшего юношеского, который мы примем будущей весной. За Бобруйск я более или менее спокоен, а вот в Минске могут возникнуть проблемы.

— Минуточку, почему в Минске? Изначально главной ареной юношеского первенства должен был стать Дворец спорта “Могилев”.
— Это еще одна иллюстрация того, насколько ситуация в нашем хоккее изменчива. Вариантов даже больше, чем два. А здесь еще апрельский “Евротур-2”, как его уже окрестили, с участием нашей сборной, словаков, немцев и швейцарцев.

— Более оригинальное название турниру национальных сборных все еще не подобрали?
— Дело в цене вопроса. Мы уже добрались до того уровня, когда турнир с участием национальной команды, да еще такой представительный, может приносить прибыль. Мы с остальными тремя федерациями договорились, что каждая из сторон выдвинет по два-три спонсора, и именем одного из них будет назван апрельский “турнир четырех” в Минске. Право это будет стоить двести тысяч евро. Плюс, уверен, мы сможем реализовать семь-десять тысяч билетов по двадцать тысяч белорусских рублей. При этом постараемся организовать турнир на наивысшем уровне. Это необходимо уже потому, что в обратном случае наше место в будущих подобных соревнованиях будет под вопросом, желающих выступать в них вместо Беларуси хватает.

— Вернемся к нашему месту в КХЛ. Вы не успели почувствовать, что роль ведомых — не лучший вариант? Все-таки, чтобы ни говорили, а наш, казахстанский или латвийский голос на КХЛовских совещаниях будет тише российского.
— Только потому, что мы порой сами стесняемся его подать, в праве нам никто не отказывает. Мы же все скромничаем. Ну как же: они богаче, в хоккее сколько лет… Как это было в случае с президентом “Локомотива” Яковлевым, с которым мы полгода делили Дрозда, или главой “Магнитки” Величкиным, громко “советовавшим” мне “не лезть к Мезину, потому что он не хочет со мной разговаривать”. Но это — частности, на самом деле отношение к нам очень теплое и в наше положение тоже входят. Разрешение провести один сезон во Дворце спорта — тому подтверждение. Судьи и инспекторы порой не знали куда деть глаза, чтобы только “не замечать” наросты льда на площадке. Им, знаю, говорили: “Ну давайте оштрафуем, российский клуб уже давно наказали, а белорусов вы все жалеете”.
Но мы со своей стороны тоже не намерены быть вечными бедными родственниками, свои обязательства выполняем. Президент КХЛ Александр Медведев признает, что “Минск-Арена” станет лучшим стадионом лиги, и проведение на ней “Матча звезд КХЛ” сейчас обсуждается всерьез. И отношение, повторюсь, очень дружелюбное. За Уралом — особенно.

— Это после конфликта с уральцем Величкиным-то?
— Геннадий Иванович — очень хороший человек. Просто, видимо, долгие годы на руководящем посту заставили его быть таким жестким. Может быть, это еще один мой недостаток — я так не умею. Нет, не так: это скорее не недостаток, а просто другой подход. Есть два типа руководства: “мы — команда” и “я начальник — ты дурак”. Величкин скорее представляет второй тип руководителя, я стараюсь придерживаться первого.

— Какой более удачный еще не определили?
— Хочу верить, что все-таки мой. Чтобы завоевывать высокие места, нужна команда единомышленников, а не административный нажим. Почувствовать это заставил чемпионат мира 2002 года в Швеции. Я присутствовал тогда в Гетеборге на финальной игре Словакия — Россия, и меня поразила атмосфера, царившая на скамейке словаков, завоевавших в итоге золото. Команда буквально дышала, как один организм. Игрок приезжал на смену, снимал шлем и, не глядя, подавал его за спину протереть визор, к чему был готов уже стоявший за спиной администратор. Хоккеист знал, что он там есть, и администратор знал, что он там должен быть. Тогда Ян Филц построил команду именно по первому принципу, и результат пришел. Сейчас в Швейцарии, как мне показалось, по второму, и итог также всем известен. Так вот мне бы очень хотелось, чтобы белорусская сборная была похожа на словацкую образца семилетней давности.

В войне займем нейтралитет

— Это понятно, но, возвращаясь к нашей “ведомости” в КХЛ, я имел в виду несколько иное. Давайте называть вещи своими именами: сейчас между КХЛ, с одной стороны, и НХЛ с ИИХФ — с другой идет эдакая холодная война. Причем одна из возможных “операций” в ее ходе — выход КХЛ из-под эгиды ФХР, а значит, и ИИХФ. Но тогда получится, что россияне волей-неволей потянут за собой и нас вместе с Казахстаном и Латвией. Что будем делать?
— Станем добиваться выступления белорусского клуба в НХЛ.

— Не верите в способность КХЛ выиграть в этой войне?
— Верю в здравый смысл сторон и способность в конце концов найти всех устраивающий компромисс. Рано или поздно придется признать, что личные амбиции — вещь вторичная, главное — интересы болельщиков и игроков. Война же в конечном итоге невыгодна никому. Наверняка придется немного спекульнуть, заявив в лиге, что белорусский болельщик против конфликта с международной федерацией. Повторяю, права голоса нас никто не лишает, и он может звучать довольно громко.

— Но если до обострения все-таки дойдет?
— Займем нашу извечную национальную позицию — нейтралитет. Уверен, мы сможем договориться и с КХЛ, и с ИИХФ, и с НХЛ. Я как руководитель белорусского хоккея крайне заинтересован в том, чтобы в сильнейшей заокеанской лиге выступало как можно больше наших игроков.
Тот же Филц в 2002-м в приватной беседе заметил: “Пока в НХЛ не будет хотя бы десятка белорусов, мечтать о повторении словацкого успеха вам бессмысленно, какие бы золотые хоккеисты не были в нашем распоряжении”. И я очень рад, что четверка белорусов уже есть. НХЛ, как никакая другая лига, учит той самой командной игре, которая является залогом успеха.
Я уже не представляю себе сборную без Грабовского, ставшего тем, кем он стал, именно за несколько лет, проведенных в Канаде. Даже не с точки зрения мастерства — именно с позиции полезности для команды, умения на нее работать.

— Недовольство россиян заокеанскими партнерами и международной федерацией понятно: они, во-первых, требуют уважения контрактов и, во-вторых, пересмотра не устраивающей их суммы компенсации. А для нас 200 тысяч долларов достаточно?
— Это вполне достойная компенсация за воспитание хоккеиста. Пусть мне кто-нибудь докажет, что в того же Грабовского или кого-то из Костицыных было вложено больше. Да мы готовы сами доплатить, если кто-то сможет нам гарантировать стабильную игровую практику наших сборников в клубах НХЛ! Дело не в деньгах, их можно заработать и в Беларуси. Дело в том, что до постановки дела на НХЛовском уровне КХЛ дорастет не завтра. И потом я не склонен рассматривать эти двести тысяч как разовый транш, нужно смотреть глубже. Через пять лет на чемпионате мира несколько тысяч болельщиков заплатят только за то, чтобы посмотреть вживую игру Грабовского

— Кстати, об этом: насколько все-таки реален матч команд НХЛ на “Минск-Арене”?
— Это вполне возможно, однако не ранее следующего года. Они согласны приехать и сейчас, но не позднее сентября, мы же к ближайшему еще не успеем. А вот далее все упрется только в цену вопроса, принципиальное согласие приехать в Минск на выставочный поединок с “Динамо” уже получено от нескольких клубов. Нужно найти деньги и иметь боеспособную дружину. Мы же не можем позволить себе опозориться, показав в этом спарринге игру уровня прошлогоднего “Динамо”.

— Я немного не о том. Сейчас в НХЛ модно начинать регулярный сезон играми в Европе. Реально ли нам заполучить поединок “Монреаль” — “Торонто”?
— Это — второй этап. Начнем все-таки с выставочного поединка НХЛовской команды с нашей. А дальше будем думать, где взять два миллиона долларов. Приезд упомянутых команд стоит примерно столько.

— Еще по-божески, учитывая, что Лондон пару лет назад заплатил за игру “Анахайма” с “Лос-Анджелесом” три.
— Но англичане смогли отбить большую часть суммы продажей билетов по соответствующей цене. У нас это вряд ли получится, поэтому нужно будет заработать эти деньги на каких-то других проектах, чтобы отдать их канадцам.

Детский хоккей: дело не в деньгах

— Тема детско-юношеского хоккея пока звучала вскользь. Приятно, что молодежь, уезжающая в Россию, сегодня думает о том, как сохранить связь с родиной. И все же положение дел на этом уровне у нас еще далеко от идеального.
— Здесь могу еще раз подчеркнуть пользу, во-первых, от нашего похода в КХЛ, а во-вторых, от приглашения североамериканских тренеров. В первой части у мальчишек и их родителей отпала острая необходимость всеми правдами и неправдами рваться в Россию. Зачем, если есть своя команда той же лиги? Что до второй, то присутствие канадцев и американцев сделало шире дорогу для наших талантов, предоставило им право выбора.
Ясно же, что и Симпсон, и Льюис будут не только работать, но и параллельно присматриваться к нашей молодежи, позванивая домой: “Здесь растет перспективный парень, надо бы его попробовать в Америке”.
Не факт, что, не будь Фрэйзера, пошли бы дела за океаном у того же Денисова. Что же до нашей внутренней ситуации, то здесь, как мне видится, главная проблема — отсутствие нужного количества детских тренеров. Это не дело, когда, имея в планах возведение десятка арен, мы ежегодно выпускаем двух-трех детских наставников. Здесь упущение обоюдное: и Минспорта, и федерации.

— Как исправлять?

— Нужно все-таки, чтобы наши игроки, заканчивающие карьеру, не рвались сразу в главные тренеры взрослых команд или как минимум в их ассистенты. Надо три-четыре года поработать с детьми, потом с юношами и только после этого — с профессионалами. А прыжки через голову ни к чему хорошему не приведут.

— Но опять все упирается в цену вопроса. Кому охота возиться с детворой за смешные деньги.
— Не такие уж и смешные. Что, рабочий на стройке получает в разы больше? И потом, помимо зарплаты, детскому тренеру, который знает свое дело и работает с отдачей, помогают все: и клубы, и родители. Да и школы, получая компенсацию за выпускников, вполне способны премировать наставников сверху. Да и кто сказал, что ты должен сидеть на голой ставке, бери две, три. Я был приятно удивлен, когда увидел, как развернулось дело в Солигорске: с семьюстами детьми работают два наставника. Более того, без какой-то указки сверху набрана женская группа! Люди трудятся, потому что им это интересно, душа лежит, никто не начинает с пресловутого “сколько?”. Вот у них будет результат на выходе, и за благодарностью дело не станет.
Другой пример: мы сейчас стерли все ноги в поисках тренера в пинскую школу. В итоге нашли неплохого специалиста, но сколько сил и нервов это стоило! При том что условия были не самые плохие: зарплата, эквивалентная тысяче долларов плюс бесплатная трехкомнатная квартира от города.
Обращались к тренерам, которые ходят вокруг Дворца спорта: берите, работайте, там отличная база, все возраста… Ноль реакции. Проще продолжать ходить и жаловаться, что детскому тренеру мало платят.

Наше место в элитарном клубе

— Эмоции от победы в кандидатской гонке-2014 уже улеглись?
— Ой, ее финал страшно вспоминать, не дай бог такое пережить еще раз. В ночь перед голосованием у меня на нервной почве случился какой-то сбой в организме, выпил литров семь жидкости. И куда она делась, непонятно. А утром в решающий день Сергей Гончаров попросил какого-нибудь лекарства, его тоже трясло, а до объявления итогов оставалось еще часов пять. Особенно передергивало от успокаивающих слов латышей и украинцев: мол, не переживайте, вы победите. Так что ж вы, родные, продолжаете шустрить на наших глазах по рядам делегатов, стараясь в последний момент перебить у нас голоса? Те же украинцы в этом кабинете за неделю до конгресса уверяли, что поддержат нас, но так и не сняли свою кандидатуру: “Понимаете, мы потратили столько денег, хотим быть на равных, это престиж страны…” А венгры — вообще отдельная тема. Довели до того, что хотелось ночью идти и срывать их рекламные плакаты. Особенно когда осознавал цену очередного пролета, обнулявшего все наши многолетние старания по развитию хоккея.
Ладно, пережили и это. Сейчас присутствует удовлетворенность не только и даже не столько от факта победы, сколько от осознания того, что мы вошли в эдакий элитарный клуб хозяев чемпионатов мира. Это особый статус, знак доверия. И отношение к таким странам совсем иное: вот вам в придачу приглашение на Кубок Шпенглера, вот турнир национальных сборных высокого уровня. Сейчас мысли заняты тем, как реализовать проект “Минск-2014” с наибольшей отдачей. Потому что, попав в этот клуб, нужно сохранить лицо. И не думать, что до взрослого чемпионата еще пять лет, времени хватит. Во-первых, уже меньше пяти, во-вторых, начинать нужно с ближайшей весны, юношеского первенства мира. Создать все условия и для команд, и для болельщиков именно в хоккейной части. Настоящему любителю хоккея, как мне кажется, будет куда важнее хорошее пиво на матче, чем количество звезд у отеля. Говоря же о главных локомотивах нашего успеха в кандидатской гонке, еще раз не могу персонально не отметить, естественно, президента страны Александра Лукашенко и генерального секретаря нашей федерации Сергея Гончарова.

— Вы с таким энтузиазмом ведете наш уже более чем часовой разговор, что поневоле возникает ощущение: Наумов на самом деле уже все решил и останется у руля ФХРБ.
— Все-таки еще нет. Когда я был министром и соприкасался с хоккейным хозяйством по мере возможности, освобожденное председательство казалось приятным и романтичным. Хотя уже тогда завидовал главам федераций индивидуальных видов спорта, тенниса, к примеру, или гимнастики. У них объекты опеки — дело штучное, это не наша хоккейная армия. Хотя бывает, что иная звезда выпьет крови больше, чем двадцать мастеров средней руки. Но в любом случае то, насколько будет трудно, в полной мере ощутил только сейчас, окунувшись в проблемы с головой. Возможно, к сентябрю приму решение поискать работу поспокойнее. Но не исключено, что втянусь и продолжу по накатанной. Это зависит только от моего решения.

— Если появится желание уйти, кому хотели бы передать штурвал?
— Лучше, чтобы преемником стал профессиональный менеджер, а не бывший хоккеист. Я и на должность начальника “Динамо” сейчас подыскиваю именно такого. Одной из своих небольших заслуг на посту председателя федерации считаю приглашение на должность генерального секретаря того же Сергея Гончарова. Сразу почувствовал, что человек будет очень полезен на этом месте, и не ошибся.

— Не могу не проверить слух о том, что ваш возможный преемник — глава “Приорбанка” Сергей Костюченко.
— Честное слово, слышу об этом впервые. И предложи мне составить список кандидатов, не уверен, что он в нем фигурировал бы.

— Положим, вы решите остаться. Не тяжело ли будет без министерского административного рычага?
— Хочу сразу предупредить, чтобы потом не было обид: сейчас давление с моей стороны не только не ослабнет, а даже возрастет.
Пора заканчивать с нашим колхозно-базарным подходом, когда каждый тянет одеяло на себя. Не понимаю, как можно с одной стороны ратовать за общий с иностранными клубами плей-офф и тут же на тренерском совете голосовать против, отстаивая свой узкий интерес пробиться во второй этап наименьшими силами?
Так мы не закрепимся в восьмерке национальных сборных и не добьемся стабильного пребывания молодежной и юношеской в элите.

— То есть вы все-таки склоняетесь к стилю управления “а-ля Величкин”?
— Нет, остаюсь приверженцем командного подхода. Но он не отрицает руководства, порой жесткого. Вы же видели, как на последнем заседании исполкома решался вопрос об иностранных клубах в плей-офф. Да, я оказывал давление, но до определенных пределов, предлагал даже сделать перерыв, чтобы взвесить все еще раз в кулуарах. Закончилось тем, что клубы отказались совещаться, признав, что между собой они ни до чего не договорятся. Поэтому оставляю за собой право решающего голоса. В прошлом это не раз приводило к хорошим результатам. В конце концов, в ресторане никого не интересует, как готовится суп. Всем интересно, что им, в нашем случае — болельщикам, подадут на стол.