АК-46: к бою готов! Андрей Костицын: в “Монреале” я еще салага

— Начнем с самой актуальной темы. Почему не приехал в сборную на чемпионат мира?
— К концу сезона возникли серьезные проблемы со здоровьем. За время регулярного первенства накопилось немало болячек, которые неожиданно дали о себе знать накануне плей-офф. Серию против “Бостона” проводил на обезболивающих таблетках и морально-волевых качествах. А после заключительного поединка с “медведями” клубное руководство отправило на углубленное медобследование, по результатам которого обнаружились и другие микротравмы. Потому боссы “Канадиенс” порекомендовали остаться в Монреале, пройти курс восстановления. Ведь по ходу “регулярки” времени заняться здоровьем не было. Так, слегка залечился — и вперед на площадку.

— А что, тренеры сборной не знали о твоих проблемах?
— Нет. Со мной из штаба национальной дружины связались 22 апреля, за день до того, как “Монреаль” вылетел из плей-офф Кубка Стэнли. До этого, когда шел регулярный чемпионат НХЛ, никто не звонил, не интересовался, как у меня дела, есть ли какие проблемы, готов ли ехать на чемпионат мира.

— Следил за выступлением белорусов в Швейцарии?
— Находился тогда в Монреале, потому посмотрел лишь один матч, который наши ребята проиграли Канаде.

— Твой неприезд в сборную вызвал бурю негодования болельщиков, некоторые даже обвиняли Андрея Костицына в отсутствии патриотизма и чуть ли не записали в предатели.
— Глупости. До этого все годы приезжал в национальную команду, если не был занят в “Монреале”. Сыграл бы на чемпионате мира и сейчас, если бы не травма. Ну, приехал бы я на турнир с имевшимися серьезными повреждениями, случился бы рецидив, что дальше? Завершать карьеру в двадцать четыре года? А не проще ли пропустить одно соревнование и поправить здоровье, чтобы выступать дальше? Не для того я пробивался сквозь множество преград на такой уровень, чтобы в одночасье все терять. Люди всякие бывают, потому чего обижаться на их высказывания. Не многие знали, какие именно проблемы я испытывал в конце апреля. А желающих покритиковать всегда хватает.

— После чемпионата мира тренеры сборной звонили?
— Общался только с Цыплаковым, который сказал о предстоящих планах национальной команды, пригласил на июльский предолимпийский сбор. Прилетит какой-то канадский специалист, который хочет поработать с белорусскими НХЛовцами. Цыплаков сказал, если пожелаю потренироваться, можно приезжать.

— А что Глен Хэнлон, который на прошлой неделе находился в Беларуси?
— Не звонил. Это не мои проблемы, хочет он со мной общаться или нет. Возникнет необходимость, тренер наберет мой номер, поговорим.

— Живешь ожиданием Олимпиады?
— Придет время, буду готовиться к Играм в Ванкувере. До Олимпиады сколько осталось? Девять месяцев. Сейчас больше думаю об отдыхе и о предстоящем тренинг-кэмпе “Монреаля”. Затем начнется сезон в НХЛ. К тому же не от меня все зависит. А вдруг тренеры не пригласят в сборную…

— Этот сезон стал для тебя самым травматичным?
— Всему есть свои причины. Когда долго находишься в тонусе, выступаешь на серьезном уровне, вероятность получить повреждение увеличивается. Ведь организм постоянно на пределе. Да, на каком-то отрезке чувствуешь себя превосходно, игра идет. А пропустишь несколько матчей, и уже непросто войти в колею. Вот желание быстрее вернуться на прежний уровень порой и приводило к новым микротравмам.

— Часто вспоминался октябрьский матч с “Финиксом”, когда кто-то из соперников грубо толкнул тебя головой в борт?
— Несколько дней после того поединка чувствовал себя не совсем хорошо. Но все быстро нормализовалось, вернулся в строй.

— А чем объяснишь перепады в выступлении “Монреаля” и откровенно неудачный финиш?
— Сезон и для меня, и для команды не удался. Болельщики и специалисты ожидали чуда. Ведь “Канадиенс” готовятся отметить столетний юбилей. О выходе в плей-офф даже не говорили, это была задача-минимум. А в нокаут-раунде все рассчитывали в худшем случае на попадание в финал Восточной конференции. Мы же в матчах на выбывание ограничились лишь четырьмя встречами с “Бостоном”. Осталось ощущение, что мы словно и не предпринимали попыток побороться за Кубок Стэнли.

— Бытует мнение, что иногда на результатах негативно сказывается присутствие родных. Мол, находясь рядом, жена и дети отвлекают от спорта и вынуждают больше внимания уделять бытовым вопросам.
— Жена Татьяна и дочка Лера в этом сезоне были вместе со мной в Монреале. Однако не стал бы объяснять этим свой спад. Поддержка очень помогала в трудные минуты. Дочку отдали в местный детский сад, она легко адаптировалась к новому укладу. У супруги также особых проблем в незнакомом городе не возникало: Таня быстро нашла друзей, с которыми постоянно общалась. Лера к тому же учится говорить, радует первыми словами.

— Значит, спад в игре следует объяснять другим. К примеру, тем, что в сезоне-2007/08 у тебя заканчивался контракт с “Монреалем” и необходимо было хорошими статистическими показателями выбивать новое соглашение. Продлив договор, успокоился?
— Так однозначно и не ответишь. В позапрошлом первенстве игра шла у всей команды. В минувшем все разладилось. Потому показатели ухудшились не только у меня, но и у остальных. А последние матчей двадцать и вовсе вспоминать не хочется. Не знаю, что происходило, но никак не мог забросить. Действовал в привычной манере, ничего не менял, но не получалось. Возможно, сказывались постоянные перестановки в звеньях.

— Уместно ли говорить, что кризис наступил после травмы Роберта Ланга?
— Тоже вариант. Ведь долгое время я и Сергей выходили вместе с чехом, стабильно набирали очки. Играли в комбинационный хоккей, у нас многое получалось. Но в середине сезона ветеран выбыл из строя. Меня и Сергея начали бросать по разным звеньям, о постоянных партнерах оставалось только мечтать. И с Койву пробовали меня тренеры, и пытались вернуть к Ковалеву и Плеканецу, но не помогало.

— Отставка Карбонно встряхнула команду?
— Особых перемен не произошло. Продолжили чередовать неважные матчи с неудачными. Благо на финише запрыгнули в последний вагон плей-офф, лишь по дополнительным показателям обойдя “Флориду”. В концовке “регулярки” в “Монреале” все прилично волновались за результат. И даже всерьез опасались конфуза: как это, накануне столетнего юбилея не пробиться в нокаут-раунд. Приближение круглой даты сказывалось, но все же не давило психологически на игроков. А потом был “Бостон”, ведомый бывшим тренером “Канадиенс” Клодом Жюльеном.

— Братья Костицыны пользовались такой же популярностью, как и в позапрошлом сезоне?
— Поклонники “Монреаля” одинаково хорошо относятся к каждому игроку команды. Выходишь на улицы города, и сразу же попадаешь в плотное кольцо: то автограф попросят, то сфотографироваться. О себе или Сергее судить не берусь. В основном перемещался по Монреалю на автомобиле. А когда и оставлял машину в гараже, то выходил в люди в компании одноклубников. Понятное дело, болельщики в таких случаях старались по максимуму воспользоваться шансом, и симпатии распределялись примерно поровну.

— После отличного позапрошлого сезона твой авторитет в “Монреале” вырос?
— Партнеры стали относиться по-другому — это факт. Но, кажется, меня по-прежнему воспринимают как молодого хоккеиста, а не как игрока, способного обеспечить результат.

— Как считаешь, чего еще недостает, чтобы стать в один ряд с Койву, Ковалевым, Марковым?
— Да всего хватает. Партнеры и руководители команды постоянно говорят: мне по силам играть ведущие роли в “Монреале”. Однако, повторюсь, присутствует ощущение того, что пока меня воспринимают как молодого. Возможно, считают, что в двадцать четыре года рано выходить в лидеры команды-легенды.

— Сейчас “Канадиенс” предстоит непростое лето. В статусе неограниченно свободных агентов пребывает аж одиннадцать хоккеистов, ограниченно свободными стали шестеро. В прессе муссируют тему, что уже в следующем чемпионате основную ставку в “Монреале” сделают на тебя.
— Так далеко не заглядываю. Свои перспективы на новый сезон прикину во время первого тренировочного сбора, когда узнаю, кого сохранили в дружине, с кем расстались, кого пригласили. Тогда же станет понятно, что из себя представляет “Монреаль” и на что он нацелен. А стану ли лидером?.. Не буду оригинален: каждый матч стремлюсь выкладываться по полной и приносить пользу команде. А статус и значимость в коллективе зависят от того, насколько успешно это делаешь. Тем более назначили нового тренера. Но с Жаком Мартеном незнаком и пока не общался.

— В минувшем сезоне в Монреале состоялся “Матч звезд НХЛ”. Помнится, ты участвовал в аналогичном мероприятии, когда выступал в АХЛ.
— Участники этих игр определяются болельщиками. Чтобы им приглянуться, необходимо не только стабильно набирать очки, но и делать это с пользой для клуба. Фанаты ведь не слепые, видят, кто какой вклад вносит в успех. Конечно, могут возникнуть и субъективные причины, по которым заметные хоккеисты пролетают мимо “All Stars Game”. Например, нравится игрок или не нравится по каким-то человеческим качествам. В “Монреале” работа с болельщиками ведется на высоком уровне. Регулярно встречаемся с поклонниками. И этим общественная деятельность не ограничивается. Где-то раз в месяц навещаем детей в одной из городских клиник. У ребятишек болезни различной степени тяжести. Первый раз, помню, страшно было подумать, что такое может происходить в жизни. Потому расписаться на майке или сфотографироваться с теми детишками, доставить им радость — очень приятно и почетно.

— В Беларуси наш коллега Сергей Щурко с известными отечественными атлетами также частенько организуют акции “Спортсмены — детям”.
— Я в них пока не участвовал.

— А некоторые из ветеранов уже не первый год проводят мастер-классы для детей. Нет желания позаниматься с новополоцкими юными хоккеистами?
— Пока такие мысли не посещают. А сколько тем спортсменам лет?

— К примеру, баскетболисту Егору Мещерякову скоро 33 стукнет.
— Рано мне еще, только сам заиграл на серьезном уровне. Возможно, когда-нибудь и задумаюсь о подобных акциях.

— Сильно изменили тебя пять лет, проведенных в Северной Америке?
— Этот период стал отличной закалкой характера. Особенно сложно было на первых порах. Чтобы пробиться в НХЛ, пришлось становиться наглым и злым. Дашь слабину, и тебя вмиг затопчут или отодвинут в сторону. За место в каждой команде борются около сорока претендентов. Сегодня человек тебе друг, а завтра на площадке становится врагом. К тому же мясорубка АХЛ поразила грязным хоккеем. Оно и понятно: все хотят в НХЛ, вот и не жалеют ни себя, ни других. Кто проходит это испытание, тот в конце концов получает шанс в главной лиге Северной Америки. А неудачники едут в Европу.

— Монреаль как город еще не приелся?
— Нет. Я ведь там не десять лет живу. Мне в Монреале все нравится, особенно болельщики. Хоккей в этом городе — религия. Людей в свитерах “Канадиенс” можно встретить не только на матчах, но и в обычный день на улице. Всех игроков знают в лицо, подходят без стеснения, общаются, желают удачи. В Новополоцке, к примеру, все куда спокойнее: можно беспрепятственно гулять, и никто не побеспокоит. Менталитет у людей, что ли, разный? Может, наши несколько замкнуты или не решаются тревожить других. В Монреале даже маленький мальчик болен хоккеем и видит себя в форме “Канадиенс”. В Беларуси же тоже все хотят играть. Однако многие останавливаются на первых ступенях лестницы. Кому-то не хватает характера, чтобы преодолевать препятствия и расти дальше, кто-то теряет стимул. Цель у каждого своя. Вспоминаю, с какими трудностями приходилось сталкиваться в российской столице, когда уехал в ЦСКА, и понимаю: те годы стали определяющими. Жил в интернате, друзей не было. Приходил на тренировки, общался с ребятами пару часов и возвращался в свою комнату, где вновь оказывался один. Тяжело было. Но спасали терпение и мечта.

— Заветная цель заключалась в том, чтобы засветиться в известных командах мира. В Европе самый титулованный клуб — ЦСКА, за океаном — “Монреаль”.
— Играть за основу армейцев не давали: лишь тренировался с первой командой. За два сезона матчей десять за ЦСКА провел в суперлиге. Возможно, в Москве не давали играть потому, что я — белорус, иностранец? В Монреале же никто на национальность не смотрел. Главное было — выдержать испытание “Гамильтоном”. Даже когда останавливался в росте, продолжал пахать на тренировках, чтобы затем делать шаг вперед.

— В пору выступления за “Гамильтон” ни разу не посещали мысли вернуться в Европу или попросить обменять в более слабую команду?
— Предложений из Старого Света хватало всегда. Однако я хотел пробиться в НХЛ. Но и о трейде не просил. За океаном обменять могут в случае конфликта с тренером либо когда не дают играть. А чтобы подойти и сказать: хочу туда, потому что тот клуб слабее и я там быстрее заиграю, — такое в Северной Америке не приветствуется.

— Но к франкофонам в провинции Квебек относятся с особым трепетом.
— Действительно, там любят, когда хоккеист общается на французском. Я же его не учу. Почему? Нет желания. А чтобы нравиться болельщикам, лучше буду приносить больше пользы команде. С английским же проблем вроде не возникает. По крайней мере после матчей частенько с местными журналистами до мелочей разбирал каждую игру.

— Не надоедало? Неужели ни разу не хотелось сказать, чтобы поговорили о чем другом, например, о личной жизни, но только не о матчах?
— Спрашивали о хоккее — отвечал о хоккее. Спрашивали о жизни — рассказывал о жизни. Недовольства к заокеанским журналистам не возникало.

— Даже если вспомнить нашумевшую историю с Паскуале Манджиолой?
— Всем было понятно: СМИ ухватились за эту новость по той причине, что там фигурировали представители “Монреаля”. И посредством громкого имени команды решали какие-то свои задачи. Нам же клубные боссы наказали тему обходить. И правильно: постепенно шумиха сошла на нет.

— А недавно канадские газеты написали, что полиция, прослушав телефонные разговоры Паскуале с братьями Костицыными и Хамрликом, пришла к выводу о непричастности хоккеистов к криминалу.
— Это только подтверждает нашу чистоту. И то, что журналисты в любой ситуации хотят сделать себе имя.