НАЗНАЧЕНИЕ. Пан Анджей вновь отменил демократию

Как минимум собраты по перу до сих пор помнят слова, написанные в 95-м рукой Сидоренко на собрании команды сразу после того, как он возглавил освенцимскую “Унию”: “Демократия закончилась. Начинаем работать”. Едва освободившиеся из удушающих объятий “совка” и зацикленные на идеалах демократии поляки, надо отдать им должное, оценили юмор. И три подряд чемпионских титула не заставили их в этом раскаяться. Начиная с прошлой недели, та шутка снова в ходу и уже неоднократно цитировалась местными СМИ: накануне уик-энда Андрей СИДОРЕНКО вновь встал у руля “Унии”, а заодно — и национальной сборной Польши.

— Андрей Михайлович, во время работы с новополоцким “Химиком”-СКА, вы, судя по всему, ждали приглашения скорее с востока, нежели с запада?

— В принципе да, и они были. В последнее время приглашали ассистентом в суперлигу или главным — в высшую. Но польский вариант выглядел наиболее привлекательным, соблазн поработать со сборной оказался слишком великим. Это отличная возможность совершенствоваться.

— Когда впервые поступило предложение?

— Во время чемпионата мира в Чехии. Тогда состоялась встреча с главой федерации и президентом “Унии”.

— Судя по публикациям в польских СМИ, у вас были серьезные конкуренты из Чехии и Словакии.

— Слышал об этом. Фамилий всех соискателей, правда, не знаю. Но одним из них был известный по работе с минским “Динамо” и ярославским “Локомотивом” словак Юлиус Шуплер.

— Работодатели как-то объясняли свой окончательный выбор?

— В пользу моей кандидатуры был опыт работы в Польше, после которой ни у меня, ни, по всей видимости, у поляков не осталось чувства неудовлетворенности.

— И все-таки были ли аргументы, которые могли заставить отказаться от польского вояжа?

— Главным из таких, наверное, была именно новополоцкая команда. Если честно, жалко оставлять дело возрождения клуба, которое только-только стало приносить плоды. Так что без некоторых раздумий не обошлось. И все-таки предложение из Варшавы и Освенцима оказалось слишком заманчивым.

— Как восприняло руководство “Химика” известие о вашем уходе?

— Вопрос лучше задать самому руководству. Хотя внешне к ситуации отнеслись с пониманием. Тем более что на сей счет у нас было соответствующее джентльменское соглашение. Так что никаких обид.

— Уверены ли в преемниках?

— Вполне. В клубе остались грамотные и известные в стране специалисты, и я не сомневаюсь, что прогресс новополочан будет продолжаться, задел уже неплохой. Как мне кажется, в этом сезоне обеспечение клуба будет не в пример лучше, чем в прошлом году.

— В минувшую пятницу у вас прошло первое совещание с руководством польской федерации. Каковы впечатления?

— Если честно, неоднозначные. Судя по всему, работу со сборной во многих аспектах придется начинать с нуля. Польская команда за последние несколько лет сделала шаг назад, возможно, даже не один.

— Вы связываете это с ошибками вашего предшественника Виктора Пыша?

— Не хочу осуждать коллегу, но некоторые вопросы действительно запущены донельзя. Здесь и поощрение игроков, планирование, организация сборов, вызов хоккеистов из клубов. К сожалению, мне так и не удалось побеседовать с самим Пышем, он избегает общения. Что ж, его можно понять, придется разбираться самостоятельно.

— Нетрудно предположить, что федерация ожидает завоевания путевки в элитный дивизион мирового хоккея.

— И не только. Среди прочих пожеланий уже оговаривалась и олимпийская квалификация. Правда, о непременном попадании в Турин речь не идет, приоритетом считается Олимпиада-2010. Что же до выхода в группу “А” уже на ближайшем чемпионате мира в дивизионе 1, то при оперативном решении упомянутых проблем на это можно замахнуться. Хотя группа, в которой предстоит играть Польше, по составу очень внушительная. Тут и традиционно сильные на своем льду венгры, и уязвленные недавней неудачей в Осло норвежцы, и отлученные от “высшего света” японцы… Надеюсь, в случае невыхода в группу “А” в 2005 году федерация останется верна своим заверениям и обойдется без резких движений. Пока наше сотрудничество запланировано на четыре следующих года.

— Анджей Словакевич — ваш ассистент по работе с главной командой страны — назначался приказом “сверху”?

— Да, но особого противодействия с моей стороны не было. Правда, я видел на этом посту Стефана Сериньского. Давно знаю этого специалиста и однозначно намерен привлечь его к работе в “Унии”. Но в конце концов кому-то нужно будет продолжать руководить клубом во время моих нередких отлучек в сборную. Поэтому назначенную федерацией кандидатуру помощника не оспаривал.

— Уже удалось познакомиться со Словакевичем?

— Нет, планирую сделать это 23 июля, когда тренерский штаб сборной соберется на первое совещание. В нем должны принять участие и наставники клубов. Их слабое взаимодействие с национальной дружиной — также одна из серьезных проблем, сразу бросающихся в глаза.

— Однако и вы будете представлены на совещании заодно и как тренер клуба. Не боитесь негативного влияния совместительства?

— Стоит заметить, что первое предложение вернуться в Польшу поступило как раз из “Унии”. Но менять клуб на клуб я не хотел, тем более что год назад, когда поляки впервые озвучили желание вновь видеть меня у руля команды, я проходил курс лечения. Согласился же переехать только с учетом работы в сборной, так что все целенаправленно. Естественно, быть уверенным на сто процентов нельзя, но рассчитываю управиться на обоих фронтах. Это колоссальный и неоценимый опыт.

— Сильно ли изменилась “Уния” с 2000-го года, когда вы ее покинули?

— К несчастью — нет. Почему к несчастью? По непонятной мне пока причине здесь тоже очень слабо велась селекционная работа. Группа лидеров — знакомые все лица, выступавшие под моим началом еще в конце 90-х. Но время-то идет, и сейчас каждый из них готовится отметить сорокалетие. За спиной же — сплошь необстрелянная молодежь, многим нет и двадцати. И катастрофическая нехватка игроков среднего возраста. Это одна из первоочередных проблем, требующая срочного решения.

— В команде до недавнего времени работал белорусский тренер Станислав Малков…

— И продолжал трудиться ассистентом главного тренера вплоть до моего прихода. Надеюсь, ему будет найдена работа в структуре “Унии” или же в другом клубе — руководство сейчас этим занимается. Я уже упомянул, что в роли помощника вижу Сериньского и никого другого.

— Кого вы сменили у руля освенцимской команды?

— Чешского специалиста Карела Суханека, которому и передавал бразды правления командой, уезжая в Новокузнецк. Карел, к слову, оказался истинным профессионалом. Благодаря предоставленной им информации удалось быстрее и глубже вникнуть в насущные проблемы, обсудить наиболее эффективные пути выхода из кризиса.

— Откуда уверенность, что вам удастся то, что не удалось ему?

— Опять вы меня подталкиваете к критике коллеги! Я могу только предполагать. Без ложной скромности замечу, что в конце 90-х оставил “Унию” в весьма боеспособном состоянии. И, видимо, у штаба преемника появился соблазн ехать дальше на том же багаже. Мол, выигрывает команда — и слава богу. А там видно будет. Упомянутые пробелы в селекции — один из факторов в пользу такого предположения. Кроме того, ситуация с дисциплиной оставляет желать лучшего. Судя по всему, чех не отличался разумной жесткостью в управлении подопечными. Вы представляете ситуацию, при которой хоккеист приезжал бы к половине одиннадцатого на тренировку, назначенную на десять часов? Я тоже не представляю. А в клубе, как мне говорили, в последнее время на подобное закрывали глаза. Да что там говорить — команда начала работу, а некоторые игроки еще даже не прибыли в расположение из отпуска! Мол, нам никто ничего не говорил.

— Стало быть, самое время припомнить старую формулу “демократия закончилась”?

— Повторять не нужно. Слава богу, здесь еще не успели меня забыть и понимают, что расхлябанность придется отставить. Радует, что игроки на первый взгляд к этому готовы.

— Местные болельщики обладают такой же отменной памятью?

— Ой, не то слово. Предоставленную клубом квартиру от ресторана, где обычно обедаю, разделяет всего несколько сотен метров. Но пройти их незамеченным нет никакой возможности. Как будто уехал только вчера — все узнают, приветливо здороваются, зазывают в гости, благодарят за возвращение.

— Иначе говоря, воспринимают вас как хоккейного мессию?

— (Смеется.) Что-то в этом роде. Один из освенцимских любителей хоккея на днях так и сказал: “Пан Анджей, ратуйце нас”. Такая популярность и вера, несомненно, приятны. Но и болельщику, и клубным боссам, и руководителям федерации сразу объяснил, что чудеса — не моя специальность. Свои требования я изложил, программу составил, суть необходимого содействия со стороны руководства пояснил. Пока все со всем согласны и уверяют в полной поддержке. Если слова не разойдутся с делом, общими усилиями понемногу начнем выправлять ситуацию.

— Судя по всему, в следующем сезоне пути сборных Польши и Беларуси пересекутся. А в случае участия белорусов на этапах “Евровызова” даже не единожды…

— Но один раз — как минимум. В феврале на олимпийской квалификации в Латвии. Понимаю, к чему клоните. Мне, как тренеру, естественно, очень интересно быть на мостике команды, противостоящей белорусам.

— Не опасаетесь ли резкого падения популярности среди белорусских болельщиков, если поляки вдруг поставят подножку нашей сборной?

— Команда Михаила Захарова, вне всякого сомнения, заметно сильнее моих новых подопечных. В хоккее, конечно, всякое бывает. Но уверен, что даже в случае такой подножки болельщикам хватит мудрости не держать на меня зла.