Пост принял. Шон Симпсон: всех не купишь

Да и в плане пресловутого североамериканского вектора, по которому все еще движется наш хоккей, все как будто логично: импортировать — так по полной. И все-таки любопытно, как недавно назначенный на этот пост замдиректора клуба по хоккейным операциям чувствует себя на новом месте, насколько он готов принимать здешние правила игры, а в какой мере — стараться привить нам более привычные ему. Об этом — в интервью с Шоном СИМПСОНОМ.

— Когда вы получили предложение от “Динамо”?
— В апреле позвонил Хэнлон и спросил, интересует ли меня работа в Беларуси. Глена знаю давно, еще по “Вашингтон Кэпиталз”, который он тренировал, а я был генеральным менеджером фарм-клуба — “Портленд Пайретс”. Трудились в одной связке несколько лет.

— Долго раздумывали над предложением из Минска?
— Согласился не сразу, все-таки это большая перемена в жизни. Далекая страна, новый чемпионат… Впрочем, некоторое представление о местных реалиях было. Ведь последние годы мы не теряли контакта с Хэнлоном. Он рассказывал о Минске, белорусском хоккее. Это облегчило выбор. Да и возможность вновь поработать в одной команде с Гленом показалась весьма привлекательной.

— Что именно знали о Беларуси?
— Что Минск — красивый город. Имел представление о хоккейной сборной по чемпионатам мира и другим турнирам. Но, конечно, о стиле жизни и многом другом можно узнать, только приехав в страну. Это надо почувствовать на себе.

— Раньше у вас были знакомые белорусы?
— Нет. Знал по фамилиям ведущих хоккеистов, но не более того.

— Правда ли, что могли оказаться в “Динамо” еще в прошлом году?
— Разговор с Хэнлоном действительно был. Однако не сложилось. Я остался в Северной Америке, но в беседах с Гленом кое-что о Беларуси узнать успел. В результате сейчас было легче решиться на такой шаг.

— Чем занимались до переезда в Минск? Где родились, росли, когда увлеклись хоккеем?
— Родился в 1968 году в Ванкувере. С юных лет начал играть в хоккей. Был вратарем, в 1987-м защищал цвета юношеской сборной Канады на чемпионате мира в Чехословакии. За год до этого меня задрафтовал “Вашингтон”, но в НХЛ выступить не довелось — только за фарм-клуб в АХЛ. Закончив карьеру, стал работать в структуре “Вашингтона”. Сначала скаутом, затем директором по хоккейным операциям, позже — заместителем генерального менеджера. Через какое-то время перебрался в “Торонто”, где выполнял функции скаута.

— Почему ваш выбор пал на хоккей?
— Ответ очевиден — я канадец. У нас все дети играют в свободное время в хоккей, так же, как у вас — в футбол. Так что, собственно, никакого выбора делать не пришлось.

— То есть другими видами спорта не занимались?
— Почему же? Играл и в футбол. Не в американский, а в европейский, соккер. Вы удивитесь, но в Канаде он тоже довольно популярен. Хотя по результатам наших команд этого не скажешь. Просто нет национальной программы, которая позволила бы выйти на новый уровень. По-моему, у нас только один хороший игрок — Харгривз из “Манчестер Юнайтед”.

— Да и тот выступает за сборную Англии…
— Может быть, но родился он в Калгари. Так что его можно назвать канадцем. Ну или почти канадцем. А кроме футбола, я увлекался лакроссом. Это древний индейский вид спорта. Он очень популярен в Канаде, а теперь и в США. В него играют во многих колледжах.

— Какое событие назовете самым знаменательным в вашей игровой карьере?
— Пожалуй, выбор на НХЛовском драфте и юношеский чемпионат мира в Пьештянах. Тогда мне было всего 18, и участие в турнире стало чем-то из ряда вон выходящим. Сейчас прекрасно понимаю, что то первенство в Чехословакии — не самое великое событие в истории мирового хоккея. Но в юности все виделось более масштабным.

— Тот мировой чемпионат запомнился массовой дракой в матче Канада — СССР…
— Как же, такое не забывается, в ней участвовали почти все игроки! И я тоже — бился с советским вратарем. Правда, фамилии его не помню, он потом не пробился на высший уровень. Хотя в той сборной СССР будущих звезд хватало: Могильный, Малахов, Федоров…

— Хэнлон пошутил, что в Канаде каждого десятого зовут Шон Симпсон…
— (Смеется.) Это, конечно, преувеличение, но трое в хоккейном мире точно есть. Один — я, второй — небезызвестный в Беларуси главный тренер “Цюриха”. Был и третий, но он выступал недолго.

— Вы тоже рано повесили коньки на гвоздь.
— Поиграл всего несколько сезонов — замучила травма колена. В это же время представилась возможность заниматься скаутской деятельностью, а также выполнять работу, связанную с телевидением. Это пришлось по душе, открывались новые горизонты. Так что закончил играть рано, но вовремя.

— Почему решили стать скаутом, а, скажем, не агентом или тренером?
— Каждому свое. Всегда было интересно оценивать возможности хоккеистов, прикидывать, кто и каким образом может усилить команду. А тренерская деятельность почему-то не привлекала.

— Работая скаутом в НХЛ, вы отвечали за европейский или североамериканский сектор?
— За оба. К примеру, при моем активном участии “Торонто” подписал контракт с россиянином Кулеминым. Приходилось ездить на турниры, проходившие в разных частях света.

— А к трейду Грабовского из “Монреаля” случайно не причастны?
— В какой-то мере — да. Внимательно следил за Михаилом с тех пор, как он впервые приехал в Северную Америку. Правда, когда дело дошло до подписания контракта, меня уже не было в “Торонто”.

— Помогают ли старые североамериканские связи в нынешней работе в “Динамо”?
— В наше время хоккей, как и любой бизнес, подвержен глобализации. Всегда важно наладить хорошие контакты, независимо от того, чем занимаешься — продаешь автомобили, компьютеры или ищешь игроков для своего клуба.

— Ваши главные успехи в роли скаута?
— В “Вашингтоне” нам удалось задрафтовать таких игроков, как Овечкин, Семин, Гончар. Считаю это в том числе и своей заслугой.

— С какими трудностями столкнулись по приезде в Минск?
— Больших проблем нет, чувствую себя в Беларуси хорошо, адаптировался без проблем. Быт в вашей стране, здешняя кухня — все устраивает. Летом в Минске очень красиво. Мир стал действительно глобальным, и переезжать из страны в страну все легче. Единственное, что иногда мешает — незнание языка.

— Планируете выучить?
— Мне подыскали репетитора, скоро начнем занятия. Хотелось бы воспользоваться возможностью подучить язык — из уважения к стране и просто для того, чтобы было меньше проблем в повседневном общении.

— Что в Беларуси удивило?
— Больше всего — “Минск-Арена”. Само собой, в положительном смысле. Хэнлон рассказывал о строительстве, но я даже не подозревал о его масштабах. Был впечатлен.

— После прошлогодней провальной селекции нынче со скаутов “Динамо” спрос особый. Это не мешает спокойно работать?
— Давление ощущается. Создать хорошую команду всегда непросто что в Европе, что в Северной Америке. Понимаю, какая ответственность лежит на мне.

— Легко ли одному справляться с обязанностями? Почему у вас нет помощников?
— Считаю, у меня достаточно опыта работы и связей по всему миру. Не скажу, что выполнять обязанности в одиночку легко, но справляюсь. Да и в любом случае лучше довериться своим знаниям, чем чьим-то рекомендациям.

— Насколько досконально успели изучить белорусских игроков? Или ваши нынешние знания ограничиваются лишь теми, кто играл за сборную либо приглашался на сборы перед чемпионатом мира?

— Разумеется, в основном мне известны хоккеисты сборной, а также те, кто выступает в Северной Америке. Пока видел всего пару матчей белорусского чемпионата. Этого, конечно, крайне недостаточно для выводов, но со временем, не сомневаюсь, багаж знаний существенно пополнится.

— В Беларуси порой дело доходит до того, что игроков подписывают по знакомству, когда агент в приятельских отношениях с тренером либо руководителем команды. А то и за “откат”, когда часть подъемных уходит работнику клуба, инициировавшему заключение контракта. Часто ли сталкивались с таким в своей практике?
— Всякое случается. Но быстро убеждаешься, что, если подобное происходит, это затем может негативно повлиять на результаты команды. Моя задача — обеспечить качество, пригласить игроков высокого уровня. Составлять кому-то протекцию не собираюсь.

— Вы довольны тем, как идет селекция в “Динамо” сейчас?
— Вполне. Хотя с некоторыми игроками все же не удалось найти общий язык. Называть их фамилии не хочу, это было бы нечестно. Кто-то предпочел остаться в прежнем клубе, кто-то отказался ехать в Минск по другим причинам. Но так происходит всегда и везде. Нельзя купить всех, кого хочется.

— Уточните, с кем из следующих игроков подписаны контракты: Ричи, Платт, Хювенен, Юнас Андерссон, Уэсткотт, Йоккела, Шевц.
— Со всеми.

— А Линтнера в команде не будет?
— Соглашение с “Динамо” он не продлил. И сейчас я с ним не общался.

— С кем договориться было сложнее всего?
— Не сказал бы, что где-то пришлось особенно тяжело. Для нас главный критерий — желание игрока выступать в Минске. Если оно есть, и человек нам подходит, рассматриваем финансовую сторону дела. Если же хоккеист в принципе не хочет перебираться в Беларусь, то зачем и о чем с ним можно говорить? Мы не собираемся кому-то доплачивать за согласие приехать.

— С кем ведутся переговоры?
— К примеру, с Денисовым и Демагиным. Хотелось бы видеть их в команде, но ребята, скажем так, оглядываются по сторонам. С Денисовым непросто, потому что он хочет продолжить карьеру в Северной Америке. У Демагина немного другая ситуация, он ведь выступал за “Динамо” в прошедшем сезоне. Не уверен, что шансы подписать контракты с этими ребятами велики, но продолжим переговоры. Посмотрим, что произойдет в ближайшие пару месяцев.

— А кого из иностранцев хотите приобрести?
— Переговоры продолжаются, но конкретики пока нет. Есть ли среди приглашаемых громкие имена? Для меня — да, а для вас — не знаю. Не хотим видеть в “Динамо” просто звездные фамилии. Главное — чтобы была польза для команды.

— Легко ли заманить игрока в Минск? Какие факторы являются определяющими при предложении контракта и варианта перехода в “Динамо”: деньги, страна, новая арена, КХЛ или что-то еще?
— Когда игрок знает Хэнлона, имеет представление о Минске, о том, что происходит в белорусском хоккее, вести переговоры заметно легче. Но многие пока знают о вашей стране, ее столице и “Динамо” очень мало. Задача — предоставить им информацию. Уверен, у нас немало козырей.

— Когда иностранцы приезжают в “Динамо”, возникают ли проблемы с трудоустройством их жен, учебой детей и так далее?
— Такие вопросы, по правде говоря, возникают не только у легионеров, но и у местных ребят. Но в клубе хорошая организация, и вопросы с медицинским обслуживанием, учебой, помощью семьям четко отлажены. Мы относимся к игрокам как к настоящим профессионалам.

— Ради чего переманили у “Юности” вратаря Степана Горячевских? С перспективой для сборной или все же для большей конкуренции Мезину и Ковалю?
— “Динамо” нужен хороший голкипер для фарм-клуба, то есть солигорского “Шахтера”. Кроме того, всегда желательно иметь запасной вариант на случай травм. У нас два отличных основных вратаря — Мезин и Коваль. Если Горячевских докажет, что сильнее их, то сможет пробиться и в основу. Посмотрим…

— Может, появился кто на примете из представителей белорусского чемпионата?
— Будем следить за всеми. Возможно, кем-то и заинтересуемся с целью усиления “Динамо” или “Шахтера”.

— Как вам вообще Европа? Сильно отличается от Северной Америки?
— Конечно, между Минском, Хельсинки, Франкфуртом-на-Майне и Нью-Йорком есть определенные различия. Но мир, как я уже сказал, сильно изменился, глобализация сделала свое дело. Жилье, еда в разных странах не так уж отличаются. В Беларуси мне нравится. К тому же сосредоточен на хоккее и общаюсь в основном с людьми, с которыми работаю. Мы все-таки немного… не то, чтобы изолированы, но в некотором смысле отделены от остальной жизни.

— Какие места в Минске вам нравятся?
— Люблю бывать в центре, особенно в ресторане “Bella Rosa”. Симпатичен и район, где находится офис хоккейной федерации. Там рядом трасса, где можно покататься на роликах. Кстати, и поселился неподалеку оттуда, на улице Радужной.

— В олимпийских домах?
— Точно. Знаю, что там живут многие спортсмены — теннисисты, легкоатлеты… Правда, с ними пока не знаком. А из хоккейного мира по соседству обитают Занковец, Гусов, Коваль, недавно видел Антонова. У нас приятный и удобный район.

— Вы сказали, что в детстве играли в футбол. Может, следите за этим видом спорта в Беларуси?
— Думаю, невозможно жить в Европе и не интересоваться соккером хотя бы в какой-то мере. Стараюсь быть в курсе, что происходит на международной арене — скажем, в еврокубках. Помню, белорусская сборная в октябре проводила матч с англичанами. Правда, на стадион пока ни разу не выбирался. Но хотелось бы, тем более что в футболе тоже есть минское “Динамо”. Любопытно посмотреть, как оно играет!

— Что из нашей кухни успели попробовать, что понравилось?
— Борщ, пироги… Но еда здесь не так уж отличается от североамериканской. По крайней мере выбор есть, и в тех же ресторанах всегда можно найти привычные продукты. В Канаде много украинцев, русских, и их влияние на нашу национальную кухню заметно. Уже и не разберешь, где американская еда, а где европейская. Но борщ на родине, как ни странно, пробовать не доводилось.

— В минские магазины наведываетесь?
— Конечно, а кто будет делать это за меня? Особых проблем нет, в плане выбора продуктов белорусские супермаркеты очень похожи на североамериканские. Конечно, не всегда понятно, что написано на этикетке, но разобраться можно. В случае необходимости обращаюсь к работникам “Динамо”, владеющим английским. Они помогают сориентироваться.

— Планируете провести в Минске все лето или наведаться домой?
— Большую часть времени проведу в Беларуси, но на пару недель хочу уехать в отпуск. Отправлюсь в США, уже двадцать лет мой дом там. У меня американская “грин-кард”, а паспорт по-прежнему один — канадский.