СТАРАЯ ГВАРДИЯ. Аксакал Стефанович еще "попылит"

— На новом месте работы уже освоились?

— Да, без проблем. В “Динамо” — нормальная, рабочая обстановка. Да и чем меня, в мои-то годы, удивишь? Я уже столько на своем хоккейном веку повидал… Участвовать в создании новой команды для меня тоже не впервой: в конце 80-х стоял у истоков клуба СКИФ-ШВСМ. Кстати, вместе с Владимиром Меленчуком, динамовским ассистентом Юлиуса Шуплера. Владимир Николаевич тогда еще играл вовсю.

— С нагрузками справляетесь?

— Нагружают не больше, чем в “Немане”. Единственное, в отличие от многих белорусских коллег пан Шуплер в тренировочном процессе делает акцент на технику. Оно и неудивительно, ведь наш наставник — приверженец советской школы хоккея. Однако о современных веяниях и методах Шуплер также не забывает. Сразу видно, что словак — квалифицированный, знающий специалист. У него есть чему поучиться.

— Организационные проблемы в “Динамо” решаются?

— Да, по мере финансовых вливаний. Сегодня этих проблем гораздо меньше, чем на начальном этапе жизни клуба — руководство работает. Вот и форму наконец получили. А то ведь в одолженной тренировались.

— Чего ожидать от “Динамо” в грядущем сезоне? Пока ваша команда для болельщиков и специалистов — настоящая загадка…

— Сложно говорить о перспективах, пока нет костяка коллектива — в самом разгаре селекционный процесс. А летние спарринги — не показатель. Важно, что у нас есть способные ребята, вокруг которых можно лепить команду. Среди них — как опытные, так и молодые хоккеисты.

— С вас, как с самого старшего, спрос, наверное, особый? Ощущаете дополнительную ответственность?

— Естественно. В коллективе должен быть такой человек. Готов помочь тренерам и словом, и делом. Ответственность высокая, но бояться мне нечего — в хоккее легко не бывает. Только вкладывая в дело душу, выкладываясь на все сто, можно рассчитывать на успех. Передышки если у нас и случаются, то совсем короткие.

— В “Немане” вы были ярковыраженным лидером и на площадке и, говорят, за ее пределами…

— В Гродно коллектив сложился уже давно. Когда в нем появлялись два-три новых человека, это было почти незаметно: устои в “Немане” крепки. Поэтому нам, старожилам, процессы внутри команды регулировать было легко. Потихоньку коллектив формируется и в “Динамо”. Благо ребята собрались здесь нормальные, без звездных замашек — работается приятно.

— С нерадивой молодежью, которую приходилось учить жизни, в Гродно сталкивались?

— Было пару раз, но долго эти парни в команде не продержались — инородные тела любой здоровый организм отвергает. А вот уровень некоторых молодых “талантов”, которые приезжали к нам из России… Нет слов. Учим их, учим, “физуху” подтягиваем, а выходим на лед, смотрим и думаем: и это хоккеисты? Покупаем им билеты и отправляем восвояси. Что ж поделать, нехватка средств заставляет брать кота в мешке. Хотя я уверен, что воспитанники гродненской школы не менее способные, чем приезжие. Возьмите тех же Куцевича, Хомко, Коршунова — толковые ребята.

— Не жаль было “Неман” покидать, которому отдали столько лет?

— Из Гродно уехал по семейным обстоятельствам. Весной умер мой отец, и я не имел морального права оставлять маму один на один с бедой. Да и в Минск тянуло, я же родом из столицы. Но к Гродно за те годы, которые там провел, тоже прикипел сильно. Отличный город, отличная команда. По ребятам, признаться честно, скучаю — ностальгия…

— Считается, что главная беда гродненского хоккея — вечная нехватка денег…

— Не скажу, что “Неман” когда-то терпел финансовое бедствие. Были трудности, но они довольно оперативно решались. Не думаю, что кого-то в Гродно обманули, кому-то недоплатили. Хотя… В прошедшем сезоне, когда “Неман” впервые остался без медалей, наше выступление было признано неудачным. И в связи с этим нам значительно урезали премиальные. Не хочется этот факт комментировать, скажу лишь, что ребята выкладывались без остатка, делали все, что в их силах.

— А почему же тогда без медалей остались?

— Неправильно спланировали подготовку к матчам плей-офф. Вместо того чтобы дать перевести дух, устроили вторую предсезонку. И загнали в функциональную яму не только опытных хоккеистов, но и молодежь — еле ползали по площадке. И это при нашей-то короткой скамейке запасных.

— Массовый отток кадров из Гродно связан именно с этими урезаниями?

— Не совсем. Варивончик, разочарованный выступлением команды, по отношению к ребятам повел себя не совсем корректно. Просто отдал им трудовые книжки и сказал: ищите, мол, новое место работы. И даже без спасиба. Согласись, обидно слышать такие слова, не один год отслужив команде верой и правдой. Однако затем Анатолий Михайлович одумался и сумел вернуть игроков обратно. По-моему, только Емельянов и Калмычков в Могилеве остались.

— Варивончик действительно предлагал вам пост одного из тренеров клуба?

— Да, мы говорили об этом с Анатолием Михайловичем. Однако вешать коньки на гвоздь не собираюсь. Пока есть силы, буду играть. Вернувшись в Минск, рассматривал вариант с “Химволокном”, вел переговоры с другими клубами. Однако предложение попробовать силы в минском “Динамо” показалось самым заманчивым. А вот мой многолетний партнер по “Неману” Пстыга на тренерскую стезю ступил. Но мое мнение таково: Саша мог еще поиграть. В прошедшем сезоне ему не всегда давали место в основе — Варивончик искал новые варианты связок.

— Самые яркие эпизоды в карьере вспомните?

— Безусловно, выступление за национальную сборную в олимпийской квалификации 1996 года в Австрии. Это самый высокий уровень, на который мне удалось взобраться. Хоть и прошло уже с тех пор семь лет, каждый матч в деталях помню. Такое не забывается.

— В тренерский гений Захарова верите?

— Приходится верить. В любом случае плюс, что сборную возглавил человек со свежим взглядом на хоккей. Но важно и то, что Захаров не чужой для национальной команды. Он имеет опыт работы с ней, хорошо знает игроков и, надеюсь, сумеет установить с ребятами контакт. Желаю ему всяческих успехов на новом поприще.

— В середине 90-х, в расцвете сил, вы очутились в минском “Торпедо”, выступавшем в любительском чемпионате Беларуси…

— Жизнь заставила. Кое-кто из тренеров посчитал, что мне нужно отдохнуть от хоккея. Но полностью отойти от любимого дела не смог бы, вот и поддерживал с “Торпедо” форму. Денег в автозаводском клубе почти не платили, но на поддержание штанов хватало. А уровень этого любительского чемпионата, между прочим, был очень неплохой.

— Комичные эпизоды в чемпионате среди КФК часто случались?

— Более чем. Помню, приехали в Жлобин играть, а на коробке — вода сантиметров пять, а может, и больше. Не ледовая площадка, а бассейн. Однако Бервенский был непреклонен — игра должна состояться при любых условиях. Вот и гоняли шайбу по лужам. С превеликим трудом, но мы тогда 1:0 выиграли.

— В одной торпедовской тройке Стефанович — Анатолий Николаевич Варивончик — Леонович были собраны три (!) центральных нападающих. Интересно, как вы позиции распределяли?

— Да какая разница, на какой позиции играть? Главное, что в нападении. Я над этим вопросом и не задумывался никогда. Кстати, в свое время в Гродно в одном звене также играли три центра — я, Павлюченко и тот же Леонович. Получалось очень неплохо.

— А чем запомнился польский этап вашей карьеры?

— Воспоминания о торуньском клубе самые теплые. Вместе с Олегом Путиленко помогли команде, около 30 лет не завоевывавшей медалей, выиграть бронзу. Хоть и говорят, что польские клубы часто ведут себя непорядочно, со мной “Торунь” рассчиталась полностью. Может, свою роль сыграл тот факт, что Торунь и Гродно — города-побратимы?

— Неужто в минское “Динамо” советских времен ни разу не звали?

— Почему же — звали. Владимир Сафонов приглашал, когда команду принимал. Затем Андрей Сидоренко в “Тивали” звал. Человек я столичный, но срываться с насиженных гродненских мест не хотелось. Нравилось мне там и все тут.

— По окончании школы “Юность” вы держали путь… в Ташкент, в “Бинокор”. Чем вас прельстил солнечный Узбекистан?

— Это сейчас словосочетание “узбекский хоккей” улыбку вызывает. А тогда в Ташкенте этот вид спорта активно культивировали. А сосватал меня туда хорошо всем знакомый Александр Зачесов, работавший в “Бинокоре” тренером-селекционером. Сезон тот нескучным получился. Играешь, и вдруг землетрясение начинается — лед трескается, трибуны ходуном ходят… Там это в порядке вещей. Деньги приличные платили. Пожалуй, не меньшие, чем в минском “Динамо”. Солнце, овощи, фрукты почти круглый год — с толком время провел.

— А узбеки на хоккей ходили?

— Еще как! Поддержку сумасшедшую нам обеспечивали — стучали, гудели, кричали. Молодцы, умеют болеть.

— Признайтесь честно: хотя бы однажды посещала мысль завязать с активным хоккеем?

— Нет, ни разу. Мотивация осталась, физические кондиции вроде в порядке для моего возраста. Поэтому еще “попылю”.