ЮБИЛЯР. 20 лет от свистка до свистка

— Груза прожитых лет не ощущаю. До возрастного порога в “полтинник”, предполагающего завершение карьеры рефери, еще далековато. Да и то, согласно законам ИИХФ, после пятидесяти я буду лишен возможности обслуживать лишь международные соревнования, для национальных турниров это ограничение не является столь жестким. Известно много случаев, когда перешагнувшие полувековой рубеж судьи успешно работали на внутренних стартах. Если ветеран не уступает более молодым коллегам в функциональной подготовке и не снижает качества арбитража, то какой смысл отказываться от его услуг? Поэтому национальные ассоциации нередко дают шанс опытным и квалифицированным представителям Фемиды.

— Однако не все могут им воспользоваться. Скажем, Николай Разумович вынужден был расстаться со свистком уже в начале минувшего сезона…

— Накануне чемпионата Николаю была предложена инспекторская работа. Но он изъявил желание судить. Правда, при этом труд Разумовича попал под особенно пристальное внимание, и возраст становился дополнительным аргументом не в его пользу в случае любой оплошности. После матча в Гомеле, где местные “рыси” принимали столичную “Юность”, в судейский комитет обратились с претензиями представители обеих команд. Просмотр видеозаписи подтвердил их обоснованность. Тем не менее я не считаю пятьдесят лет пределом. Золотой возраст. Если, конечно, к этому рубежу подойти не порожняком, а с соответствующим багажом знаний, опыта, житейской мудрости. Ну и физическая форма, безусловно, важна. Что касается моих нынешних сорока пяти, то вполне уместна аналогия с известной поговоркой о женщинах, которые в сорок пять “ягодки опять”.

— Увеличение количества клубов повлекло за собой появление новых действующих лиц. Это усложнило работу судей?

— Есть такой момент. Ведь раньше большинство ребят были хорошо известны арбитрам, которые представляли, чего можно ожидать от того или иного ледового бойца. Впрочем, для меня особых проблем не возникло, потому как со многими легионерами, выступавшими прежде в чемпионатах МХЛ, России и даже СССР, хорошо знаком: с Валерием Иванниковым, Ильей Бякиным и другими. Это часто помогает избежать конфликтов на площадке. Впрочем, для всех, в любом случае, мил не будешь. Как говорят, будешь добреньким — будешь горбатеньким. У хоккеистов своя работа, у нас — своя.

— В ходе сезона со стороны наставников команд было как никогда много нареканий в адрес судейского цеха…

— Финансовые возможности клубов значительно выросли, и практически за каждый результативный поединок предусмотрено неплохое материальное вознаграждение. Деньги — далеко не последний стимул для игроков и тренеров, их фактор также способствует повышению накала матчей. Отсюда вытекает и болезненная реакция на судейские ошибки — причем как на реальные, так и мнимые. Зачастую претензии оказываются справедливыми. Но бывает и так, что даже после пятикратного изучения видеозаписи спорного момента сложно определить, было нарушение правил или нет. А рефери должен разобраться в эпизоде за доли секунды. Поэтому очень важным считаю решение о введении на время плей-офф видеопросмотров. Хотя мне прибегнуть к нему пришлось лишь раз — в четвертьфинальной встрече “Юности” и “Химволокна”. Техника тогда подтвердила мою правоту: могилевчане забросили шайбу в сдвинутые ворота. И страсти сразу же улеглись. Судья ведь не машина. Вспомните золотой гол канадца Картера в финале прошлогоднего чемпионата мира. Его рассматривали пятнадцать минут в разных ракурсах, и лишь одна камера зафиксировала взятие ворот более или менее отчетливо. Или возьмите заокеанскую практику. Там в отдельной комнате специальные люди следят за игрой по нескольким мониторам, готовые в случае необходимости прийти на помощь арбитру на площадке. О человеческом факторе при оценке судейства забывать нельзя. Ведь хоккеист, бывает, ошибается в игре десятки раз. Но никто так не акцентирует на этом внимание. В то же время тренерам и игрокам, прежде чем возмущаться, неплохо бы выучить правила. Тем более что они постоянно дополняются или меняются. Вот вам пример. В одной из встреч “Химик”-СКА — “Керамин” в ворота минчан влетела шайба, срикошетившая от шлема вратаря. Столичные спортсмены тут же ринулись апеллировать к судье. Но Андрей Васько умело разрядил обстановку: “Спросите у героя Солт-Лейк-Сити Володи Копатя, как забиваются такие голы!” Поправка к правилам гласит, что игра останавливается, если сильное попадание в маску приводит к нарушению пространственной ориентации вратаря.

— Самые сложные для судейства матчи, команды…

— Очень непросто работать на поединках “Химика”-СКА. Молодая, амбициозная дружина. Очень грамотный тренер — Андрей Сидоренко. Под каждого соперника подбирает разную тактику. Как правило, его подопечные демонстрируют агрессивный, быстрый хоккей, прессинг по всей площадке. Особо искушенных мастеров в составе нет, поэтому на первый план выходит дисциплина, самоотдача. Естественно, игра получается жесткая, контактная. Далеко не все команды готовы к этому. И у опытных игроков, против которых юные новополочане применяют силовые приемы, часто возникает неадекватная реакция. Правильность технических действий определяет судья, однако обиженные ветераны нередко начинали разбираться сами.

— Кстати, некоторые из них сетуют на то, что в чемпионате страны судьи не дают им подраться, лишая публику пикантного зрелища.

— В чем-то я согласен с братьями Микульчиками, высказавшимися на эту тему в “Прессболе”. Но, во-первых, тренеры обвинят судей за травмы, полученные игроками в кулачных поединках. А во-вторых, любая масштабная драка станет предметом рассмотрения дисциплинарной комиссии. И ее участники могут быть дисквалифицированы на одну или несколько игр. И все шишки опять посыплются на судей. Таковы правила. И они действуют на чемпионатах мира.

— Вам приходилось сталкиваться с хамством за пределами площадки?

— После поединка “Керамин” — “Химволокно”, в котором провалившие заключительный период хозяева уступили, администратор минчан Сергей Звездочкин осыпал оскорблениями судейскую бригаду. В своих гневных тирадах он даже угрожал физической расправой. Я оповестил об этом руководство ФХРБ, и Сергей Алексеевич, согласно регламенту, был наказан крупным денежным штрафом. Неприятно, конечно. Но любой уважающий себя арбитр должен пресекать подобные действия и не создавать опасный прецедент безнаказанности.

— А со стороны игроков таковые были?

— Гомельчанин Вадим Бекбулатов умышленно сбил моего помощника Валерия Жука. Форвард, катившийся рядом, зацепил лайнсмена сзади коньком. Я находился в трех метрах и все видел. Доводы команды и руководства клуба, которые пытались убедить меня в случайности столкновения, были бесполезны. Дело в том, что незадолго до этого свисток Жука прервал выход Бекбулатова в чужую зону, совершенно справедливо зафиксировав “вне игры”. Игрок получил матч-штраф и отправился в раздевалку, а его товарищи на пять минут остались в меньшинстве. Впрочем, отъявленных хулиганов у нас нет. В основном отдельные случаи.

— Тогда прокомментируйте охоту на судей, которая развернулась в серии плей-офф чемпионата Словакии между “Слованом” и “Зволеном”.

— Для меня это был шок. Я работал на трех из четырех розыгрышей Евролиги. И каждый сезон бывал в Братиславе. Хорошо знаю игроков “Слована”. Мне довелось как-то судить его матч против самой грязной команды турнира — немецкого “Франкфурта”. Поединок для меня был очень тяжелым. В конце матча, при минимальном перевесе хозяев в счете, я наказал двойным малым штрафом Васю Панкова. Но не услышал в свой адрес ни слова упрека. Напротив, товарищи Панкова сплотились и сумели провести гол в меньшинстве. Я знаю Здено Цигера. Общался в Гомеле на Континентальном кубке с наставником дружины. Как они могли допустить такую дикость — ума не приложу!

— Год назад горячей для вас точкой на хоккейной карте была могилевская арена, хронически неприветливо встречавшая судью Бервенского…

— Тогда местное “Химволокно” возглавлял импульсивный Александр Зачесов. Под стать вели себя и подопечные, и трибуны. Во многом раздула тогда скандал и могилевская пресса, окрестившая меня карманным арбитром “Керамина”. Но с приходом в клуб Александра Волчкова все кардинально изменилось. Раньше не прочь были побузить Иван Сахаров и Александр Волчков-младший, нередко наказывавшиеся дисциплинарными штрафами. Теперь к ним претензий нет. Так что очень многое зависит от тренера. Мне в этом отношении импонирует рулевой “Гомеля” Владимир Синицын, стремящийся оперативно гасить эмоциональные вспышки недовольных судейством игроков. Кроме того, штабом “рысей” разработана система денежных штрафов за неоправданные удаления. Считаю, это полезная мера.

А вот работа стражей порядка мне больше всего нравится на арене в Гродно. В кубковой встрече какой-то досужий болельщик долго и грязно поливал меня оскорблениями, угрожал. И я обратился к старшему по наряду, который привел хулигана ко мне в раздевалку. И тут взрослый человек, отец семейства, стал на коленях молить о том, чтобы я не подписывал милицейский протокол, испугался ответственности. В Гродно однажды одернули и приснопамятного Александра Зачесова, пригрозив заключением под стражу на 15 суток за оскорбительные выпады в адрес белорусской нации.

— С капитанами команд у вас конструктивное сотрудничество?

— Здесь многое зависит от того, как судья себя поставит. Знаю, на меня обиделся вожак “Юности” Олег Микульчик. Во время игры в Гомеле он подъехал ко мне один раз. Я объяснил ему свое решение. Второй раз подъехал уже не по делу. Пришлось предупредить, что чрезмерная общительность чревата командным и даже дисциплинарным штрафом. Причем сообщил об этом, проезжая мимо скамейки, чтоб слышал тренер Михаил Захаров. И уже позже, по возвращении в Минск, во время одной из тренировок “Юности” пришлось снова растолковать Олегу пункт правил, касающийся статуса капитана, которому не рекомендуется систематически апеллировать к арбитру. Тем не менее игроки чемпиона страны увлекались этим чаще других.

— Какие впечатления оставила стадия плей-офф?

— Особенно напряженными выдались серии с участием “Юности” — полуфинальная с “Гомелем” и финальная с “Керамином”. Обратила внимание чрезмерная эмоциональность игроков, обилие неоправданных нарушений, что для настоящих профессионалов на решающем этапе непозволительно. Поверьте, мне есть с чем сравнивать. В 1994 году я судил финальную серию МХЛ между тольяттинской “Ладой” и московским “Динамо”, там игроки подходили к встречам куда ответственнее. Далеко за примером ходить не надо. Едва начался овертайм второго полуфинального матча в “Гомеле”, как Костюченок в центре площадки в безобидной ситуации сбил капитана хозяев. Только игра возобновилась, как Романов вынужден был фолить против рвавшегося на ударную позицию Валуя. Естественно, что “рысям” было грех не воспользоваться таким шансом. Захаров, помнится, готов был растерзать Костюченка, схлопотавшего тот роковой штраф.

Что касается уровня судейства, то, несмотря на неоднозначный регулярный сезон, в плей-офф оно было на порядок выше. И ошибок, повлиявших на результат, допущено не было. А ведь накануне тренеры ратовали за приглашение российских арбитров. Мало того что их услуги обошлись бы дороже, далеко не факт, что работа “легионеров” не вызвала бы нареканий. Судейские скандалы стали привычным явлением у наших восточных соседей.

— Вы были признаны лучшим арбитром страны. А кого из коллег отметите?

— Очень неплохой сезон провел Андрей Алексеев. Особенно хорошо он проявил себя в плей-офф. Качество его работы не вызывало нареканий, и финальную серию мы судили по очереди, это серьезное подспорье. Правда, в ИИХФ за старые грехи (проблемы с режимом) мы его пока не рекомендовали. Тем более что и английского языка Алексеев не знает. Но в будущем связываем с ним большие надежды. Большего ожидали от двух Владимиров — Проскурова и Наливайко. Нестабильность второго можно объяснить молодым возрастом. Иногда выдает прекрасные матчи, а порой необъяснимо проваливается, как, например, во встрече регулярного чемпионата “Керамин” — “Юность”. До 15-й минуты, пока Илье Бякину не разбили клюшкой лицо, все шло гладко. Но Наливайко проглядел злополучное нарушение, а помощники ему не подсказали. С этого времени игроки повели охоту друг за другом, и хоккей, по сути, закончился. Еще один минус для Вовы — недостаточный пока авторитет у игроков, поскольку он не играл в хоккей на высоком уровне, как, например, питерский рефери Юрий Цыплаков. Но при условии кропотливой работы из Наливайко выйдет толк.

А вот Проскуров не прогрессирует. Ему уже давно пора раскрываться. Нехватка кадров вынудила нас перевести на роль рефери лайнсмена Андрея Васько. Но, на мой взгляд, по складу характера гродненский судья не вполне подходит для роли главного. Не хватает твердости. С этим качеством все в порядке у новополочанина Дмитрия Шилова. Но у него хромает “физуха”. До начала сбора, который начнется в третьей декаде июля, перед Димой поставлена задача согнать 5-7 килограммов лишнего веса. Не справится — не будет допущен к обслуживанию матчей высшей лиги. А значит — потеряет в гонорарах. Аналогичные требования и к остальным.

Из молодежи подает надежды 20-летний лайнсмен Иван Дедюля. У парня есть и фактура, и способности. Думаю, со временем из него вырастет и хороший главный судья. Есть перспективы также у молодых минчан Дмитрия Голяка, Петра Амосова, а также у новополочанина Виктора Пляца.

— С каким настроением ожидаете новый сезон?

— На заседаниях исполкома ФХРБ рассматриваются многие наболевшие вопросы, принимаются важные решения. Только вот судейская тема обсуждается лишь во время сезона, когда тренеры жалуются на качество арбитража. Завершился плей-офф. Он не дал поводов для недовольства — и все забыто. Но, поверьте, стартует чемпионат страны, и тренеры снова начнут чехвостить представителей Фемиды, которым, точно так же как и игрокам, нужно повышать свою квалификацию. И не всегда для этого достаточно работать самостоятельно. Необходимы учебно-тренировочные сборы. Конечно, не регулярные, как у спортсменов. Но почему бы не внести в регламент пункт, который предусматривал бы отчисление клубами средств на развитие судейского корпуса, точно так же, как и на детско-юношеский хоккей?

Не следует забывать, что, например, экипируются судьи за свой счет. Хорошо хоть за лед для тренировок не надо платить, как в той же Латвии. Думаю, есть смысл сделать дифференцированной оплату труда арбитров в зависимости от качества их работы. Тогда возникнут хоть какая-то конкуренция, стимул совершенствоваться. А то у нас для всех ставка одинаковая: 100 долларов за матч для главного и 60 — для лайнсмена.

— А где черпать новые кадры? Как организовать их обучение?

— Школу судей создать не так сложно. По сути, она должна работать в течение двух месяцев в году. Набор можно производить из тех выпускников СДЮШОР и ДЮСШ, чья игровая карьера не обещает быть успешной. Таким образом, ребятам предоставляется шанс остаться в хоккее. Допустим, на базе СДЮШОР-12 выделить лед дважды в неделю. Плюс три раза теоретические занятия. Заодно с новичками работали бы и действующие судьи, передавали бы опыт молодежи и сами форму поддерживали. Предлагаем переквалифицироваться в арбитров и завершающим активные выступления игрокам. Но пока у нас нет ни одного такого примера.

— В интервью “Прессболу” Василий Панков сказал, что не прочь испытать себя в этой роли…

— Я помню это интервью. Но к нам Вася по этому поводу не обращался. Как я уже говорил, Белорусская федерация хоккея в третьей декаде июля проводит предсезонный сбор. Так что милости просим! Кстати, в конце сезона на эту тему был разговор с хоккеистом “Юности” Игорем Леоновичем. У него вроде были проблемы с новым контрактом. Я предложил ему взять у главсудьи чемпионата страны Владимира Швабовского книжку с правилами, проштудировать ее. Пригласил Игоря на сбор. Но недавно встретил, поинтересовался, что он надумал. Еще поиграть, говорит, хочу! Хозяин — барин, конечно. Но не нужно забывать, что с возрастом начинать судейскую карьеру, а тем более пробиться на международную арену, будет куда сложнее. На мой взгляд, у Леоновича вышло бы неплохо. Доводилось, сидя рядом с ним на трибуне, смотреть хоккей. И трактовка Игорем сложных моментов игры показалась мне грамотной и квалифицированной.

— Какие барьеры нужно преодолеть нашим молодым судьям, чтобы дорасти до международного уровня?

— Работать, работать и работать. Заниматься физической, психологической, теоретической подготовкой, чтобы проявить себя в национальном чемпионате. И тогда коллегия судей будет рекомендовать лучших в ИИХФ. Но самая главная беда наших, да и российских арбитров — незнание английского языка. В Беларуси двое лайнсменов, имеющих лицензию группы “А” — Андрей Васько и Валерий Гацуля. И что же? Один побывал на трех взрослых мировых первенствах в элитном дивизионе и двух молодежных. Другой — на одном взрослом и одном молодежном. Но за все это время за “инглиш” как следует так и не взялись. Теперь им поставлено условие: если не освоят английский, то после следующего сезона рекомендовать в ИИХФ не будем. Отзывы, пришедшие с международных стартов, говорят о том, что с работой на льду проблем нет, а вот с языком… Ладно, пока они лайнсмены, это еще допускается. Но неужели парни не надеются когда-нибудь стать рефери? Я, например, выучил английский с нуля в 38 лет. Штудировал его в течение трех лет, нанимал репетиторов. Потратил более 1000 долларов. Но это дало плоды и окупилось. Другое дело, время мое ушло. Но у них-то все впереди. Тем более что в сильнейших дивизионах получает развитие тенденция к омолаживанию судейского корпуса. У ребят есть все перспективы для роста, не то что во времена СССР. Мы с Николаем Разумовичем смогли тогда пробиться в десятку лучших лайнсменов Союза, попав тем самым в категорию международников. Но тогда всем заправляла Москва, проталкивавшая столичных арбитров. В числе двенадцати лайнсменов высшей лиги было два белоруса, два питерца, а остальные — москвичи.

— А как начинался ваш путь в арбитры?

— Это было двадцать лет назад. Первый выход на лед со свистком я хорошо запомнил. Пришлось судить спарринг 14-летних питомцев Валерия Евдокимова и 15-летних пацанов Геннадия Бандурина. Игра проходила в парке Горького на площадке с деревянными бортами. Когда я катился спиной вперед, под конек попала щепка. Я загремел и сломал себе мизинец на левой руке. Он неправильно сросся и до сих пор кривой. Время от времени сустав выскакивает, напоминая о судейском дебюте. Было это в конце сезона. После этого прошел летний сбор, а в октябре, по-моему, стартовал очередной чемпионат БССР среди КФК — коллективов физкультуры. Первой пробой была встреча фаворитов — минских команд “Торпедо” и “Вымпел”. Влетело мне тогда, помню, от известного белорусского арбитра Бориса Владимировича Хинко. Он входил в судейский комитет и работал инструктором на “Вымпеле”. Я не остановил торпедовского игрока, из офсайда вырвавшегося один на один с вратарем. Он оказался в зоне прежде, чем шайба, но она отскочила к нему рикошетом от хоккеиста “Вымпела”, и я по неопытности руководствовался футбольным принципом. В течение двух лет вел дневник, куда записывал различные нюансы, свои ошибки, пока все тонкости не закрепились в голове.

— Как вам вообще пришла мысль податься в хоккейные судьи?

— Это идея нынешнего администратора сборной Беларуси Валентина Станиславовича Шушкета. Мы вместе работали на заводе Ленина (ныне БелВАР). С 1974 по 1982 год я играл центрфорвардом в хоккейной команде “Спутник”, находившейся на содержании предприятия и выступавшей в первенстве КФК во второй группе. Одновременно трудился фрезеровщиком и шлифовщиком. Борис Аркадьевич Черчес приглашал меня в “Торпедо”, но по тем временам пробиться в состав было нереально, а полировать скамейку как-то не хотелось. Но в начале 80-х гремел другой “Спутник” — футбольный, с Юрием Пунтусом, Владимиром Курневым, Владимиром Косаковским. Он съедал значительную долю денег, и профком решил закрыть хоккейную команду. Валентин Шушкет стал агитировать меня заняться судейством “Золотой шайбы”, проходившей на стадионе “Спутник”. Вторил Шушкету и заводской инструктор по спорту, отвечавший за этот турнир. Первым поддался на его уговоры Коля Разумович, а через год и я. И уже в сезоне-1985/86 обслуживал вторую лигу чемпионата СССР. Двумя годами позже — переходный турнир и высший дивизион Союза. В паре с Разумовичем мы судили до 1992 года. После развала СССР образовалась МХЛ, где работал в роли главного арбитра.

— Но до сих пор законодательно ваша профессия так и не закреплена…

— С 1993 года, когда сосредоточился исключительно на судействе, никаких записей в мою трудовую книжку внесено так и не было. Так что я вроде как безработный. Хорошо хоть урегулировали вопрос с отчислениями в пенсионный фонд. Их производят клубы, которые выплачивают мне вознаграждения за работу. А ведь для того, чтобы узаконить нашу профессию, ничего придумывать не надо. Выход простой — контракт с федерацией.

— В вашей биографии наверняка есть немало забавных страничек…

— Не без этого. Помню судил московское “Динамо” в “Лужниках”. Возглавлял тогда столичную команду Юрий Иванович Моисеев. Эмоциональный такой человек. Во время игры перебирал пальцами по борту, как пианист. Стою я как-то на линии возле динамовской скамейки. Тут вход в зону. И вдруг чувствую, указательный палец наставника буквально вонзается мне между ребер. При этом тренер прошипел: “Вне игры!” А у меня руки разведены в стороны, мышцы расслаблены. Боль — дикая! Глянул на Моисеева — а он улыбается ехидно. Что здесь сделаешь? Тем более что игра-то продолжается. Зато в следующий раз, проезжая мимо, улучил момент и от души приложился кулаком по его фалангам, выложенным на борт. Раздался сдавленный крик, на который я ответил ехидной ухмылочкой. Так что мы были квиты.

В тех же “Лужниках” занятная пикировка произошла у меня и с наставником ЦСКА Виктором Тихоновым. Стою возле борта у армейской скамейки, развел руки во время входа соперника в зону ЦСКА. Но не угодил мэтру. Слышу, выговаривает он мне что-то нещадно. Я поворачиваюсь к нему и спокойно говорю: “Виктор Васильевич, что вы можете мне сделать? Я ведь уже в армии отслужил!” Он и опешил. Инцидент был исчерпан.