ОТКРОВЕННО. Руслан Салей: в России все тот же "совок"

— Празднование Нового года прошло на уровне, — предвосхищая мой вопрос, начал разговор финалист Кубка Стэнли-2003. — Все было просто замечательно! 2005-й встретил в кругу близких друзей в Логойске, а вечер первого дня нового года провел в столичном клубе “Мэдисон”. Короче, время пролетело незаметно. Отдохнул душой, слегка расслабился и зарядился исключительно положительными эмоциями.

— На горных лыжах покататься, наверное, не довелось: зима-то бесснежная…

— Ты, видимо, не в курсе, что в Логойске благодаря специальным пушкам снег есть! И с начала календарной зимы он не пропадал. Но на лыжах не катался, потому что это чревато получением нелепой травмы.

— Подведешь итоги ушедшего года?

— Моя жизнь настолько тесно связана с хоккеем, что я привык оценивать года после окончания сезона — в мае-июне, а не в начале января. Иными словами, для меня имеет значение не календарный, а, назовем так, хоккейный год. Посему сейчас какие-то итоги подводить рано.

Кстати, посредством “Прессбола” хочу поздравить всех белорусов с Новым годом и Рождеством Христовым, пожелать здоровья, удачи и исполнения желаний.

— Спасибо, а сам чего ждешь от 2005-го?

— Руководством клуба поставлена задача: стать чемпионом России. Это наша цель, мы к ней стремимся и сделаем все возможное, дабы “Ак Барс” в год тысячелетия Казани завоевал титул сильнейшей команды страны. Правда, в России люди предпочитают сразу получить стопроцентные гарантии, однако, на мой взгляд, спорт — это не та сфера деятельности, где уместно давать “железные” обещания, дескать, обязательно будем первыми. Множество факторов — форс-мажорные обстоятельства, удача, случай — имеют порой решающее значение. Мы, хоккеисты, можем гарантировать лишь одно: все наши силы, умения, опыт, профессионализм отдадим для достижения цели.

— Ясно, что, находясь в России, ты следил за развитием событий в Северной Америке. Для тебя не стало шоком, когда глава профсоюза НХЛ Боб Гуденау на встрече с комиссионером лиги Гари Беттмэном вынес предложение, согласно которому выплаты по всем действующим контрактам сокращаются на 24 процента?

— Не скрою, поначалу был неприятно удивлен. Однако, поразмыслив пару минут, пришел к выводу: я готов пожертвовать четвертью своей зарплаты ради того, чтобы чемпионат НХЛ все-таки состоялся.

— Прежде чем выйти с подобным предложением, Гуденау или его представители советовались с тобой по этому поводу?

— Помимо Гуденау, в руководящую структуру НХЛПА входят игроки, которым мы полностью доверяем. Иногда они консультируются с нами по тому или иному вопросу, а когда такой возможности нет — принимают решения самостоятельно. И оно было заочно поддержано подавляющим большинством НХЛовцев.

— Почему тогда Беттмэн не принял более чем компромиссное предложение профсоюза? Он что, с головой не дружит?

— Руководство лиги преследует совершенно иные цели, и, очевидно, наше предложение не отвечало тем задачам, которые поставили хозяева клубов перед комиссионером. Конечно, оно в какой-то мере их удовлетворяло, но явно не в той степени, в которой хотели. Вместе с тем профсоюз в очередной раз доказал, что готов пойти на очень серьезные уступки и делает все возможное ради главного: чтобы этот сезон начался. А Беттмэн… Он проводит собственную жесткую политику. Я думаю, что хоккей как вид спорта его не особо волнует, он больше тревожится о своей заднице, имидже, который Гари сам себе создал. Для него основное: ввести “salary cap” — потолок зарплат, и он наверняка считает, что добьется этого любыми способами.

— Вероятнее всего, 14 января Беттмэн объявит, что сезон-2004/05 не состоится — все к тому идет…

— Тем не менее надеюсь, что здравый смысл восторжествует, и за оставшиеся дни компромиссное решение отыщется. А люди, входящие в верхние эшелоны власти НХЛ, поймут: позиция, которую они заняли, неконструктивна, что есть пути выхода из кризиса. Я рассчитываю на лучшее, но, как оно будет на самом деле, неизвестно… Не исключаю, что, к моему огромному сожалению, сезон так и не начнется. Во многом поэтому я подписал контракт с “Ак Барсом”.

— То есть надеешься на лучшее, но приготовился к худшему…

— Совершенно верно.

— Если чемпионат не стартует, хватит ли профсоюзу и руководству лиги девяти месяцев, чтобы, скажем, до сентября подписать новое коллективное соглашение?

— Проблема не во времени. Дело в другом. Как показали последние события, у профсоюза и руководства практически нет общих позиций по поводу пунктов коллективного договора. Коль боссы НХЛ думают, что по истечении какого-то времени мы изменим свою точку зрения, — они глубоко заблуждаются. И наоборот… Переговоры фактически зашли в тупик, выхода из которого я не вижу.

— Успел ли ты притерпеться к российским реалиям? К чему после НХЛ наиболее сложно приноровиться?

— Труднее всего привыкнуть к отношению: оно как было совковым везде и во всем, таковым и осталось. Хотя, не скрою, я надеялся: за десять лет в этом плане что-то поменялось. Увы, как в свое время не доверяли руководители клубов игрокам, так до сих пор и не доверяют… Впрочем, в Казани к хоккеистам относятся довольно профессионально.

— Как скрашиваешь одиночество? Я так понимаю, что Бетти по-прежнему в Калифорнии…

— …и вряд ли в ближайшие месяцы она приедет в Казань. А чем занимаюсь на досуге? Вообще-то свободного времени очень мало, хотя по сравнению с другими командами российской суперлиги в “Ак Барсе” — настоящий курорт.

— Очевидно, это не в последнюю очередь вызвано тем, что Зинэтула Билялетдинов работал в “Виннипеге”, “Финиксе”, “Чикаго”?

— Не исключено. Хотя основная причина, думаю, в другом: в “Ак Барсе” много хоккеистов, поигравших в НХЛ, поэтому руководство идет навстречу нашим пожеланиям.

— А на каком языке общаются тренеры с Брэтуэйтом, Лекавалье?

— Ты же сам сказал, что Билялетдинов работал в Северной Америке, так что здесь никаких проблем не возникает.

— Между НХЛовцами, волею локаута оказавшимися в столице Татарстана, трений не случается?

— Нет. Отношения внутри коллектива хорошие, я бы даже сказал, дружеские.

— К Казани уже привык? Город тебе нравится?

— Привыкаю помаленьку… В принципе город довольно красивый, но поскорее хотелось бы вернуться в “Анахайм” — команду, за которую бессменно играл с 1996 года.

— В “Ак Барсе” ты, как правило, выходишь в одной паре либо с Игнатовым, либо с Быковым. Почему Зинэтула Хайдарович не использует сверхнадежную пару Салей — Каспарайтис?

— Наверное, этот вопрос не ко мне, а к Билялетдинову. Я же придерживаюсь точки зрения, что игра в три пары защитников намного продуктивнее и отвечает требованиям мирового хоккея.

— В Казани у тебя проснулся дремавший доселе бомбардирский талант: в 13 матчах за “Ак Барс” ты забросил 4 шайбы и отдал 2 голевые передачи. С чем связываешь такой всплеск результативности?

— Положим, бомбардирский талант у меня был всегда. Достаточно вспомнить первый заокеанский сезон, когда, выступая за “Лас-Вегас”, я набрал 30 очков по системе “гол + пас”. Дело в другом. Хоккей — командная игра, поэтому всегда стараюсь безукоризненно выполнять тренерскую установку. И если коуч требует, чтобы я больше внимания уделял обороне, разрушению чужих атак, — так и стану поступать. Хотя и в созидании у меня часто неплохо получается. Все, короче, зависит от того, какую задачу ставит передо мной тренер на тот или иной матч.

— Руслан, после того как в российской суперлиге осталось лишь три игрока с белорусскими паспортами — Шабанов, Скабелка и Кольцов, возникает логичный вопрос: какой состав повезет Михаил Захаров в феврале в Ригу на олимпийскую квалификацию? Или эта проблема надумана и не стоит выеденного яйца?

— Опять же вопрос не по адресу. Его нужно задать сотрудникам белорусской федерации хоккея. Ведь о том, что подобная ситуация может возникнуть, было известно довольно давно. Эта проблема не свалилась вчера, словно снег на голову… И если говорить предельно откровенно, пока я не вижу никаких предпосылок к тому, чтобы наши ребята, получившие российские паспорта, поехали в феврале в Латвию сражаться за путевку на Игры в Турине. Поскольку на сегодня ничего для этого не сделано. Очень хочется верить, что за оставшийся до олимпийской квалификации месяц положение изменится…