Поколение Next. Юлия Дурейко: наш спорт может стать вымирающим...

Но вот глаза, в которых начинают бесноваться маленькие чертики, “палят” нападающую “Горжува” — по итогам континентального форума Юля на год подписала контракт с вице-чемпионом Польши — по полной программе. Будь то рассказ об уроках истории в школе (прилежная ученица справлялась даже с кулинарными испытаниями на занятиях труда, но никак не могла возлюбить даты и события), воспоминания о критических стрелах, которые виртуально вонзались в тела баскетболисток на старте латвийского состязания, либо разбор приснопамятного проигрыша француженкам за секунду до сирены….

— Финальная стадия Евро-2009 стала для тебя первым топ-турниром во взрослой карьере. Несмотря на закалку молодежными состязаниями и играми в дивизионе “В”, дебютантский мандраж пробирал?
— По ходу чемпионата об этом даже не вспоминала. Обычные соревнования, на которых надо выкладываться на сто процентов вне зависимости от силы соперника. Ведь по оформлению и антуражу они практически не отличались от тех матчей, в которых участвовала. Накануне отъезда даже душевной дрожи толком не чувствовала: больше всего проблем доставили не размышления о том, как я в Латвии буду играть и что делать, а банальные сборы в дорогу. С этим у меня всегда напряг — постоянно боюсь забыть что-либо важное.

— В этот раз все обошлось?
— Да, даже пару интересных книг о вампирах в дорогу захватила. Потом они кочевали по команде из рук в руки. Сначала Саня Тарасова подсела. Следом Настя Веремеенко ухватилась — и понеслось. Вообще, первый раз романы из такой, казалось бы, неженской серии в Оренбурге случайно купила. Но прочла довольно быстро, можно сказать залпом. Понравилось. Вернувшись в Беларусь, продолжила знакомство с темой и девчонок увлекла.

— То есть принять тебя в сборной помогала даже литература?
— Не сказала бы, что приходилось адаптироваться в новом коллективе. Хотя бы потому, что раньше выступала в национальной команде не один год, хорошо знала девчонок. С кем-то уже играла на международном уровне. С той же Ольгой Подобед сезон сражались рука об руку в борисовской “Березине”-РЦОР. Да, какие-то моменты притирки, может, и были. Но они разрешились на товарищеских турнирах, сборах. Трудностей в общении не возникало еще и потому, что у нас довольно много молодежи. Даже деления на старших и младших — тема, которая муссировалась неоправданно много в последнее время — не ощущалось. Все на одном уровне: без проблем подкалываем друг друга, смеемся. Конечно, свободное время проводим, разделившись на маленькие компании, а не ввосьмером или вдесятером. Но эти “кучки” — скорее группы по интересам, которые есть в каждом коллективе, а не компании, сформированные по возрасту.

— То есть царит такое равенство, что на площадке ты даже можешь “напихать” старшим?
— На это есть тренер. Не имею права учить жизни более опытного игрока, потому как мой уровень мастерства заметно уступает профессиональным навыкам той же Лены Левченко или Наташи Трофимовой.
Если ошибаюсь, девчонки вправе объяснить, что делала неправильно. Они больше знают, многие вещи умеют лучше. Поэтому всегда прислушиваюсь к мнению, даже если в игровом запале оно высказывается не спокойным тоном, а через крик. В противном же случае регулировать процесс обязан главный человек на скамейке.

— Неужели порой не хочется выплеснуть эмоции и высказать все, что думаешь о корявой передаче или неудачной подстраховке?
— Нет, предпочту промолчать. Наверное, потому, что сама не люблю, когда в ошибки лишний раз тыкают носом. Если что-то делаешь неправильно, прекрасно это осознаешь. Зачем же рану еще сверху солью утрамбовывать? Лучше спокойно о промашке сказать, причем достаточно одного раза. Неприятно, когда тебя пожурит тренер, потом “построит” игрок на площадке, следом вспомнит ляп кто-нибудь в раздевалке, а потом “криминал” всплывет и на разборе.

— То есть тебе интеллигентная манера ведения тайм-аутов Буяльским подходит больше, чем крики какого-нибудь грека Миссаса с летящими бумагами в одну сторону, а тренерским планшетом — в другую?
— А чего заводиться самому и игроков из равновесия выводить? Спокойно матч идет — и слава богу. А так сорвешь зло на одном, вызверишься на другого — и все, команда развалилась. Ведь во время поединка все слова и эмоции воспринимаются и переживаются очень остро. Стоит сказать что-либо некорректное или неправомерным криком спровоцировать негатив, отторжение, и вернуть стабильность в игру будет невозможно.

— Судя по приверженности буддистскому спокойствию, и в мирской жизни ты вряд ли заядлый спорщик.
— Точно. Правда, не всегда согласие означает принятие чужих убеждений или жизненных позиций. Зачастую могу кивнуть, но останусь при своих. Зачем спорить и ругаться в попытках переубедить другого, если он все равно будет стоять на своем? Да, может позднее скорректирует позицию, но вряд ли поставит тебя об этом в известность. Так что не вижу смысла добиваться чего-то спорами и диспутами.

— Не снятся ли тебе до сих пор 1,3 секунды в матче с Францией на предварительной стадии?
— Нет… (вот он, тот самый Юлькин взгляд, который порой говорит лучше всяких слов!) Судя по паузе, хочешь услышать описание того момента из уст очевидца? Неприятный эпизод, не скрою. В ступор какой-то впали. В перерыве была установка тренера: “Меняемся все”. Мой игрок побежала ставить заслон, я кричу: “Выйди!” Как выяснилось потом, Лена Левченко тоже скомандовала “Смена!” В то же время она осталась со своей француженкой, а я не успевала на опеку убежавшей…

— Воспоминания потом на психику не давили?
— Эх… Не давили… (И снова пауза, когда собеседница пытается отвести глаза). Честно, не давили! Знаешь, как старалась себя успокоить? Глядишь, выиграли бы у Франции, вышли из группы в лидерах, попали на кого-нибудь сильного и отправились бы домой после игр за 5-8-е места. То же сказал и Анатолий Сергеевич уже под занавес турнира, когда пересматривали матч. На экране крутился эпизод одной из комбинаций, когда пошла в проход, дотянула до кольца и умудрилась из-под него промазать. Тренер улыбнулся: “Положи Юлька два очка — возможно, угодили бы в утешительный турнир”. Старалась придерживаться этой же точки зрения… Главное, что в итоге все сложилось в нашу пользу.

— То есть четвертое место сборной — это скорее успех, нежели шаг назад по сравнению с итальянским чемпионатом?
— Считаю, выступили достойно. Выполнили задачи, которые были поставлены: несмотря на все сложности и турнирные закрутки, вошли в пятерку сильнейших сборных континента, завоевали путевку на чемпионат мира, отобрались на следующую Европу автоматом. Проявили характер, доказали, что сильны командой, выложившись на все сто. Но на финалы нас не хватило. Может, желания слишком много было, а сил не осталось. Может, еще что… Хотелось, конечно, медаль. Ведь всем известно, что второе и четвертое места — самые обидные. Но сложилось так, как сложилось.

— После первого этапа на вас обрушился вал критики. Не хотелось в ту пору дать отпор “специалистам”, которые за командой следят в лучшем случае раз в год по ходу топ-турниров?
— Было дело. Регулярно в интернете просматривали прессу, удивлялись тому потоку негатива, который выливался на сборную. Но в то же время понимали, что не все так безнадежно. На странички в “Одноклассниках” и “Контакте” постоянно приходили сообщения с теплыми словами и знаками поддержки, появлялись новые друзья, которым были небезразличны судьба команды и состояние ее представительниц. Из дома регулярно звонили, не позволяя пасть духом. Так что общими усилиями не давали потокам грязи накрыть нас с головой.

— Так понимаю, что в Сморгони, откуда ты родом, одной национальной героиней после Евро стало больше…
— Знаю, что за меня переживали многие. Хотя на улицах не узнают. Папа рассказывал, что со всей Беларуси на протяжении двух недель звонили друзья-знакомые, интересовались новостями. Где-то падала или получала по рукам от соперниц, как маме сразу же обрывали телефон вопросами: “Как там Юля? Насколько все серьезно?” Семья даже не выдерживала: “Дайте игру досмотреть! Все в порядке с дочкой”. Моему молодому человеку ежедневно приходилось давать коллегам полный отчет о событиях в Латвии — спецподразделение ГАИ стояло на ушах, болело просто на ура. Естественно, когда выигрывали, приходила уйма поздравлений. Было очень приятно, за что поклонникам женского баскетбола огромное спасибо.

— А откуда это в белорусах? Есть успех — тебя носят на руках, оступаешься — смешивают с грязью…
— Думаю, это всегда и везде было, есть и, боюсь, будет. Причем вне зависимости, спортивная это жизнь или цивильная и безотносительно национальности. Эдакая черта глобализации.
Плохой поступок или неудачу запоминают надолго, не переставая обсуждать даже спустя многие дни или месяцы. А если сделаешь что-нибудь хорошее, то люди порадуются, порадуются и забудут. Провалы всегда врезаются в память и остаются там намного дольше… Неприятно, конечно.
Но когда наслушаешься подобных сентенций, хочется исправиться и доказать: ты на самом деле чего-то стоишь, способна решать серьезные задачи, добиваться больших побед. Опровергнуть общественное мнение, скажем так.

— Однако при этом вы не брезговали загонять себя в самую глубокую яму, вызывая громы и молнии проклятий поклонников, а потом героически оттуда выбираться!
— Надо же интригу создавать какую-то! Иначе женский баскетбол был бы скучным и пресным… Шучу, конечно, понимая, сколь непросто приходилось фанатам наблюдать за нашими играми. Дошло до того, что по ходу турнира болельщики предлагали девчонкам по возвращении устроить благотворительную акцию: всем, кто сидел у телевизоров и компьютеров, переживая за команду, бесплатно вручить по баночке валерьянки. Ближе к финалам развили мысль: мол, первой рекламной кампанией, в которой примет участие сборная Беларуси, будет пиар сердечных средств — корвалола, валидола и прочих препаратов, которые активно раскупались в аптеках в дни трансляций.

— После финального раунда часто доводилось слышать от девчонок в качестве причины проигрыша фразу “не настроились”. А как проходит этот самый процесс обретения нужной волны?
— В свободное время каждый сам по себе тщательно обдумывал движения соперника, способы опеки, приемы обыгрыша на основе разборов и видеопросмотров. Перед игрой в раздевалке капитан говорила слова напутствия, старалась подбодрить, по-спортивному завести. Зачастую выдумывали что-нибудь оригинальное, интересное в плане дополнительных мотивационных поводов. Например, поединок против турчанок совпал с днем рождения Наташи Трофимовой — святое дело выиграть и сделать подарок капитану. В другой раз задались целью во что бы то ни стало порадовать болельщиков и посвятить им победу. Сказали — сделали. Может, в решающих матчах где-то перегорели, но просто так старались не сдаваться…

— Так болельщикам есть смысл вывешивать на баскетбольном форуме “Прессбола” календарь с памятными датами — в этот день случилось то-то и то-то? У вас на каждый поединок будет по десятку поводов “зажечь”…
— Отличная мысль! Уверена, никто из команды не откажется от такой “напоминалки”.

— Особо “бдительные” фанаты принялись обвинять вас в алчности, намекая на постоянные просьбы огласить суммы премиальных. Как оценишь их высказывания?
— А что здесь комментировать? Раньше в сборной не было ни формы толковой, ни питания соответствующего, но девчонки все равно приезжали выступать за страну, играя, по сути, за спасибо. Сегодня же появилась возможность хотя бы поинтересоваться, будет ли выплачено какое-нибудь вознаграждение в случае удачных выступлений. Разве грех ею воспользоваться? Тем более что сейчас модно во всеуслышание заявлять: мол, для работы будут созданы все необходимые условия, а труд поощрен. Мы же не ставили вопрос ребром: если вы не выплатите нам энную суммы, не поедем на первенство.
И ультиматумов никаких не выдвигали. Так почему бы не узнать о реальном положении вещей? Ведь в любом случае отправились бы в Латвию и сражались за страну. Позиция была однозначна: выплатят премиальные — будем рады, нет — и за спасибо сыграем. Не впервой ведь. Это ж наша родина…
Червячок обиды точит по иному поводу. Просто перед глазами примеры Польши, Латвии, России, где о женских баскетбольных командах пекутся наравне с топовыми футбольными и хоккейными сборными. У нас же к игровому виду, приносящему отличный, на мой взгляд, результат, особого внимания нет, равно как нет отеческой опеки. В разговорах с мамой у знакомых нет-нет да и проскакивает фраза: “Вы, наверное, очень богатая семья, раз дочку по телевизору постоянно показывают”. Многие люди уверены, что после Европы мы гонорары чуть ли не мешками домой привозили и квартирами обзавелись. А потом искренне удивляются, когда узнают, что, кроме благодарностей да обещанных и повисших в воздухе отнюдь не термоядерных премиальных ничего нет. Получается, что все виды у нас равны, но некоторые равнее. Наглядный пример: когда сборная показывает результат, ее даже нет в прямом эфире…

— Продолжая “белорусскую” тему, грех не поговорить о нашем национальном чемпионате. После восстановления ты провела в нем целый год. Почувствовала специфику?
— Придя в сборную, сразу осознала, сколь серьезно разнятся требования топового уровня с нашими местечковыми реалиями. Самая большая проблема — иная скорость игры. Все настолько медленно и спокойно, что напоминает комбинирование в полной статике: пришел, разыграл, получил, отдал. Чтобы соответствовать европейским запросам, надо намного быстрее двигаться, думать, тактически ориентироваться в изменении ситуации. Полагаю, если в ближайшее время больше внимания (в том числе и спонсорского) игре уделяться не будет, вид может столкнуться с серьезными проблемами, а то и вовсе превратиться в вымирающий.
Хотя очень хочется, чтобы кто-нибудь сверху грохнул кулаком по столу и потребовал: “А давайте-ка займемся развитием баскетбола!” Может, тогда тренеры продолжат активно работать с детьми, не перестанут проводить новые наборы и помогут росту и укреплению национальной команды.

— Пока же идеальный вариант — уезжать за рубеж без раздумий и колебаний?
— Ну, вложи у нас серьезные средства в команду, собранную на базе девчонок, годящихся в сборную, заяви ее в Суперлигу или какой прибалтийский чемпионат, дай годик поиграть вместе с серьезными противниками — и уже на чемпионате мира виделась бы отдача от работы и финансирования. Причем такая, что превзошла бы многие ожидания. Увы, пока такой альтернативы нет, хотя ради нее многие девчонки (и я в том числе) с удовольствием остались бы играть на родине. Пока же все уезжают куда глаза глядят.

— Интересный проект изобрела. Обдумывала его, пока долго и мучительно восстанавливалась после травмы?
— Ну не на прощании же со спортом заморачиваться! Не поверишь: когда “сломалась” и на каждом шагу слышала фразу “завяжи со спортом, сделай операцию и живи, как простой смертный”, все мысли замкнулись только на возвращении в игру.
У меня линия судьбы исключительно с баскетболом связана — куда ж здесь пасовать и отступать? Так хотела поскорее вернуться, что уже к олимпийской квалификации старалась на сборах работать в полную силу.
Жаль, потом спина все равно подвела: что перед Мадридом, что перед Пекином.

— Кто оказал наибольшую поддержку в самый трудный период?
— Молодой человек, с которым встречаюсь уже полтора года. В принципе, наверное, именно тогда начала понимать, что Алексей — отличный парень, в котором меня все устраивает. И если раньше могла себе позволить пофлиртовать с кем-то, то после встречи с ним остепенилась.

— Неужто ты и к семейной жизни уже готова?
— Все может быть. С улыбкой отношусь к фразе “хорошее дело браком не назовут”. Живем здорово, спокойно, размеренно — и слава богу. Думаю, росписи и штамп в паспорте ничего не изменят. Главное, чтобы чувства и интерес друг к другу не угасали с каждым прожитым днем.