Лидер сборной. Олег Ахрем: нам нужен пиар

— Откровенно говоря, мне понравились оба греческих сезона. В течение первого из них проходил адаптацию, приноравливался к местному первенству, повышал класс… Очень приятно, что удалось выиграть чемпионат. А второй сезон оставил еще больше впечатлений — уже хотя бы потому, что оказался в “финале четырех” Лиги чемпионов. Это абсолютно новые ощущения, которые желаю пережить любому волейболисту.

— Отправляясь на финал, вы верили в то, что сумеете привезти главный трофей в Салоники?
— Было немало скептиков, которые утверждали, что на предварительном этапе мы оказались в слабой группе. Но на пути к финалу нам попался немецкий “Фридрихсхафен”, несколько лет назад ставший лучшим клубом континента. В гостях выиграли у него 3:0, и уже тогда ребята поняли, что нам под силу бороться за медали.
В “финале четырех” в столице Чехии мы переиграли одинцовскую “Искру” со счетом 3:1. А в решающем матче встретились с итальянским “Трентино”. Уступили ему с таким же результатом во многом из-за того, что у нас не играл Пламен Константинов — капитан болгарской сборной, который повредил плечо и не мог атаковать в полную силу. Это существенно снизило наш наступательный потенциал.
Первые дни, не скрою, пребывали в подавленном состоянии. Но потом на смену негативным эмоциям пришло осознание того, что в европейской иерархии мы заняли второе место, и само по себе это не так уж и плохо. Правда, в клубе привыкли к тому, что “Ираклис” является завсегдатаем таких финалов. И руководство вместе с пятью тысячами греческих фанов, приехавших в Прагу, ждали только одного — победы.

— Однако популярность волейбола в Греции впечатляет…
— На первом месте там футбол, на втором — баскетбол, наш вид третий. Просто когда ведущие клубы пробиваются в решающие стадии еврокубков, за них начинают болеть все, вне зависимости от симпатий к тому или иному виду. Фаны нанимают автобусы и едут туда, где играют греческие клубы. А поскольку в силу национальной ментальности греки болеют исключительно экспрессивно и горячо, такая поддержка оказывает дополнительное давление на соперника и зачастую сводит эффект родных стен к нулю.

— Почему же в межсезонье ты решил уйти из второй команды Европы в польскую “Ресовию”?
— У многих закончились контракты. Например, из стартовой шестерки уехали пятеро. Я тоже решил завершить сотрудничество с этим клубом, тем более что начали появляться небольшие трудности финансового плана. Захотелось чего-то нового…
Я по натуре такой человек, что мне хочется пробовать себя в разных чемпионатах. Это полезно хотя бы для собственного реноме, ведь белорусских волейболистов за рубежом практически не знают.
Вариантов трудоустройства было немало. Но, скажем, в Италии меня отнюдь не привлекала идея играть в команде, потолок устремлений которой находится в районе шестого места в национальном чемпионате. Звали в Сургут, были другие варианты в российской суперлиге, но у меня нет особого желания менять гражданство, что являлось необходимым условием перехода.

— Это отрадно слышать. Считается, что без Ахрема уровень игры сборной тут же снизится на порядок, если не на два.
— Если честно, то я уже немного устал от разговоров о том, что являюсь едва ли не главным виновником поражений. Мол, если бы Ахрем сыграл так, как может, то… Но один человек никогда выиграть матч не сумеет. Это же не теннис. А когда так говорят, то и команде это обидно слышать, и мне неудобно становится. Мы живем одним коллективом, и все свои победы и поражения делим поровну.
На самом деле у нас перспективная команда, которая хочет играть и учиться волейболу.

— Тем не менее Виктор Сидельников как-то в одном интервью сказал, что наши сборники иногда бывают слишком самоуверенными и им не мешало бы выполнять тренерские установки с большим рвением…
— В этом с главным тренером я соглашусь и не соглашусь одновременно. Игроки, с которыми он работал в российском чемпионате, более подготовленные, чем белорусы, но у наших тоже есть желание. Просто нужно время, чтобы команда заиграла.

— У меня такое чувство, что игроки, выступающие в чемпионате Беларуси практически по любому виду спорта, имеют какой-то прибитый действительностью менталитет, тренируются и играют без живых эмоций.
— В принципе так и есть. Когда приезжаю из-за границы, лишний раз убеждаюсь в том, что у нас все по-прежнему. Но я надеюсь, что Виктору Владимировичу удастся переломить эту ситуацию. Поначалу он не всегда находил общий язык с игроками, но зато теперь все знают его требования. И я думаю, что в следующем сезоне все будет куда лучше.
Говорю об этом уверенно потому, что у меня тоже были конфликты с главным тренером, и все же мы сумели найти точки соприкосновения.

— Расскажи, как нам сохранить молодые кадры и совладать с оттоком перспективных ребят в ту же Россию? Имею в виду историю лидера “молодежки” Павла Авдоченко, которого хочет перетянуть к себе Казань с обязательным условием — принятием российского гражданства.
— Не могу быть советчиком для Паши — каждый решает свою судьбу сам. Но, насколько я информирован, в этой татарской истории еще не все очевидно. Возможно, парень останется на родине.

— А с другой-то стороны: российская тема для юного таланта гораздо перспективнее белорусской…
— Положим, в сборную России надо еще попасть — при том, что в этой стране хватает своих молодых и перспективных. Я не советовал Паше ехать в Россию. Западный вектор представляется мне более предпочтительным. Там проще научиться волейболу, и к тому же над головой не будет висеть дамокловым мечом вопрос смены гражданства.

— Ты сам многому научился в Греции?
— Полностью поменял мышление и отношение к волейболу. Во-первых, стал гораздо профессиональнее относиться к своему здоровью. Повысил уровень самодисциплины, хотя и раньше не считал себя разгильдяем. Теперь прекрасно осознаю, что в любом деле, которое стараешься делать хорошо, мелочей просто не бывает. Чем меньше у тебя пробелов в волейбольном образовании, тем более классным игроком можешь стать.
Я ведь не просто так поехал в Польшу — отправился к тренеру, который может поднять на новую ступеньку мастерства. Любо Травица возил в 2004-м на Олимпиаду в Афины сборную Сербии и в дополнительных представлениях не нуждается. У него амбициозные планы, которые целиком и полностью совпадают с устремлениями клуба. Мне это нравится — я люблю все новое.

— Как считаешь, почему волейболу в той же Польше или Греции удалось завоевать популярность, которая нам может только сниться?
— На самом деле там люди с детства живут спортом. Они о нем говорят, занимаются им, и поэтому неудивительно, что армия болельщиков столь многочисленна. У нас, конечно, спорту тоже уделяется много внимания. Но, по большому счету, мы пока делаем первые шаги для той популяризации волейбола, какой она действительно должна быть. Это целый комплекс мер, которые обязаны придумывать не спортсмены или тренеры, а, как говорится, специально обученные люди. Как завлечь людей на трибуны, как превратить каждый матч в праздник, как сделать, чтобы целые города начали болеть волейболом — вот над этим сейчас надо думать, используя зарубежный опыт.
Но мне кажется, что самый большой импульс и всплеск интереса к команде появляется тогда, когда она начинает успешно выступать на международной арене. В этом есть двойной эффект: ты умножаешь ряды своих болельщиков и заодно даешь понять игрокам международного класса, что в твоей стране достаточный уровень волейбола для того, чтобы они могли играть в ее чемпионате.

— Каким должен быть бюджет клуба, чтобы он мог удачно выступать в волейбольной Лиге чемпионов Старого Света?
— Не могу ручаться, но слышал, что в “Ираклисе” он был порядка двух миллионов евро. Причем греки располагали явно не самым большим бюджетом из тех, кто играл в “финале четырех”.

— Тем не менее твой клуб едва не победил. Как думаешь, сюда на такие деньги можно было бы собрать легионеров высокого класса?
— Безусловно. Мне вообще идея создания белорусского волейбольного суперклуба кажется интересной и весьма перспективной. Если мы пойдем по пути КХЛ, — а в волейболе имеются такие подвижки, — то этот вопрос станет актуальным.
Вот только делать такую команду в столице я бы не стал. Минск и так перегружен всякого рода флагманами, а столичный болельщик пресыщен соревнованиями самого разного уровня и масштаба. Областные центры тоже вроде имеют команды мастеров едва ли не по всем игровым видам спорта, но большей частью они решают в первенствах страны локальные задачи. По мне так лучше объединить усилия по созданию команды действительно европейского класса — по зависимости от того, какой вид имеет в городе наиболее прочные и славные традиции.
Не буду судить о всех, но мужской волейбольный суперклуб резоннее всего делать в Могилеве. Там есть интерес к волейболу не только у болельщиков, но и у властных структур, что весьма немаловажно. С каждым годом вижу прогресс в организации клуба “Металлург”-БеЛа. И меня как человека, отыгравшего в нем несколько сезонов, этот факт не может не радовать.
Ну и еще волейболу нужен пиар. В нашей стране о нем действительно мало пишут и мало показывают по телевизору. Удивительное дело: в мире волейбол гораздо популярнее того же гандбола, а в Беларуси акценты почему-то смещены в другую сторону.

— Какие недостатки видишь в собственной игре?
— Надо больше работать над приемом — это мы уже решили с тренером. А так я игрок с общей игрой, как любят обо мне говорить. В принципе умею делать все: подать, принять, заблокировать и забить. Но, конечно, совершенству нет предела.
Вообще, каждый нормальный спортсмен хочет развиваться. И то, насколько у него это получается, зависит в основном от человека, который ведет тренировочный процесс. Если наставник держит нити команды в руках и последовательно претворяет в жизнь свой план, то коллектив живо на это реагирует. Все это сейчас есть у нас — вот почему я с оптимизмом смотрю на будущее белорусской сборной.

— А федерацию критиковать будешь? Без этого у меня почему-то ни одно интервью с представителями вашего вида спорта не обходится…
— Что их критиковать… Люди делают все, что могут. При желании можно найти уйму огрехов в работе практически любого. Но надо понять, что какие-то преференции для сборной начнутся лишь тогда, когда покажем результат. А сейчас сотрясать воздух не имеет смысла, потому что мы пока еще никто.

— Твоя самокритичность вызывает уважение. Прямо идеальный спортсмен…
— Не хочу говорить, что у нас все замечательно. Если кому-то недодали кроссовок, то этот недостаток — мелочный по сути — надо устранить, и тогда все замолчат и сосредоточатся только на работе.
На самом деле хочется выйти на международную арену. Пример девчонок, которые пробились на второй подряд чемпионат Европы, раззадоривает. Есть большое желание показать, что и мужская сборная тоже на что-то способна…