Инваспорт. Стрела пленительного счастья

Такой Таня Гришко была не всегда. Обычная девочка из полесской глубинки, вторая в многодетной семье, к восьми годам была у мамы помощницей. И тут неведомо откуда свалился проклятый этот полиомиелит, сразу три случая на деревню. У Тани отказали ноги. Много лет спустя она встретит за границей ровесников с таким же недугом и узнает, что тогда, в 1962-м, по Европе прошла эпидемия. Здесь и там жертв лечили с одинаковой тщательностью, с той лишь разницей, что в Европе инвалидов старались интегрировать в общество, а у нас их от общества ограждали.
В результате нескольких операций и полутора лет скитаний по больницам и санаториям одна нога стала восстанавливаться. Таню определили в речицкую спецшколу для детей-инвалидов, где она девять лет ходила на костылях и лишь в десятом классе стала опираться на палочку. В школе работали добрые люди, но не хватало мамы, которую Таня видела лишь на каникулах.
Была еще мина замедленного действия: интернатовцев изолировали от контактов со здоровыми детьми. И когда летом 1973-го с аттестатом в сумке Таня рассталась со стенами своей крепости, она очутилась в совершенно незнакомом и неприспособленном для таких, как она, мире. Училась девушка хорошо и нацеливалась на медицинский, а тут растерялась: если не поступлю, что тогда?..
Дорога домой, в деревеньку Бокиничи, лежит через пересадку в Пинске. Чем полдня сидеть на вокзале, Таня пошла по городу и набрела на учетно-кредитный техникум. Случай, определивший ее бухгалтерскую профессию, оказался в общем-то счастливым. В техникуме у нее была хорошая, дружная группа, девушка не чувствовала дискомфорта, и студенческая жизнь стала первой ее адаптацией.
Учеба пролетела быстро, а дальше начиналась взрослая жизнь, в которой каждый за себя. Таня приехала по распределению в Брест, в областное управление Госбанка. Кроме как на работу никуда из общежития особенно не выходила. Книги, телевизор и четыре стены — таким был удел большинства инвалидов. Хотелось выть.
В какой-то передаче она увидела, что за границей тоже есть инвалиды, только живут они иначе и даже занимаются спортом. Увидела и забыла: то там, а то здесь. Наш тогдашний менталитет спорт и увечья не совмещал.
Прошло полтора десятка лет. Жизнь притерлась, комплексы забрались глубоко внутрь, оставив на страже многочисленные табу. Татьяне было уже тридцать пять, она перестала стесняться трости и не надеялась уже ни на что. Тут и появился с неожиданным предложением архитектор Иван Шмыга.
Человека со схожей бедой Татьяна знала визуально, он приходил в банк с бумагами. На этот раз Шмыга обратился не по работе: что если инвалидов объединить по спортивным интересам? У каждого свой предел, но физические возможности можно расширить и снять психологический барьер.
Так в конце 1989 года создалась инициативная группа, и вскоре в Бресте возник первый в республике физкультурно-спортивный клуб инвалидов “Шанс”. Кого-то агитировали прямо на улице, других обзванивали по спискам, взятым в собесе. Они загорелись идеей и действовали, сами еще до конца не понимая, какое дело затеяли.
Перечень видов расширялся: плавание, легкая атлетика, гонки на колясках, сидячий волейбол… А начиналось со стрельбища — так вышло, что первый “призыв” увлекся стрельбой из лука. Со временем у кого-то увлечение приугасло, хотела уходить и Татьяна, но тренер Виктор Пряхин, разглядевший в ней перспективу, убедил продолжить. В Тане обнаружились качества стрелка: спокойствие, рука, глазомер, но, главное, она была прилежной ученицей. Вскоре Гришко выиграла чемпионат города, потом области, республики.
В 1990 году в Могилеве Татьяна Гришко стала первой чемпионкой СССР среди инвалидов и завоевала путевку на чемпионат мира в Голландию. Это был первый ее выезд за рубеж. И, наверное, не только ее: до сего момента за границу наших инвалидов стыдливо не выпускали. Увиденное поразило. Соревнования проходили на заполненном стадионе, зрители дружно поддерживали участников. Из Ассена Татьяна вернулась с бронзовой медалью и олимпийской лицензией, но, главное, совсем другим человеком. Из нее вытравилось наконец чувство собственной ущербности. До поездки она сама ставила для себя барьеры: туда нельзя, и туда, и это не для меня, как вдруг наглядно убедилась, что никакие они не “люди с ограниченными возможностями”, что возможности — безграничны! Инвалиды без ног бежали, без рук — играли в волейбол, и полный стадион ими восхищался. Татьяна поняла, что эти люди сильнее многих здоровых. И она в своем луке с обычными спортсменами наравне: те же мишени и нормативы, а разницы-то — что они стреляют стоя, а она сидя.
Через год Татьяна вышла замуж за своего тренера. Раньше и подумать о таком не могла, боялась стать для кого-то обузой, а тут, словно груз с плеч свалился. Целью Татьяны стали Паралимпийские игры-92, для всего мира девятые, а для советских инвалидов — вторые. В Барселону Гришко ехала без наполеоновских планов, фаворитки имели несравненно больший опыт выступлений и лучший инвентарь. Танин лук видал виды, и на технической комиссии его заклеенное и стянутое изолентой плечо вызвало улыбку. Таня в ответ тоже улыбнулась: он тоже инвалид…
Стрельба из лука тем хороша, что здесь не припишешь и не отпишешь, все определяет мишень. Гришко прошла квалификацию, дальше начались дуэли на выбывание. Когда вышла в четвертьфинал, гарантировав место в восьмерке сильнейших, была счастлива. Думала, стать бы теперь, скажем, пятой…
На стрельбище она была совсем одна: присутствие на соревнованиях за рубежом личного тренера считалось для паралимпийки роскошью. Пресса и официальные представители команды дежурили на медалеемких видах — на легкоатлетическом стадионе, в бассейне. Таню поддержали зрители, от внимания которых не ушли ее искренность и открытость, она и в Голландии обрела много друзей. К тому же Гришко оказалась сильна психологически — датчанка, с которой стреляли в полуфинале очко в очко, после двух подряд Таниных “десяток” дрогнула и послала стрелу мимо щита. А в финале не выдержала шведка, напряженно отслеживавшая результаты соперницы: каждый удачный выстрел выбивал ее из колеи, тогда как Гришко вообще не смотрела на табло, и ее стрелы послушно ложились в цель.
Когда Таня произвела последний выстрел, ее бросились поздравлять. Незнакомые люди что-то восторженно говорили, а она плакала в голос и ничего не могла с собой сделать. Она одна знала, какой была большая часть из ее тридцати восьми лет.
Дома чемпионке предложили спортивную ставку, узаконивавшую ее профессиональный статус. Татьяна подумала и отказалась: у нее есть профессия, а спорт — любимая, но вторая часть ее жизни. Продолжала тренироваться в свободное от работы время. С мировым рекордом выиграла чемпионат мира-95. В 1996 году был создан Национальный паралимпийский комитет, под флагом которого выступала еще на двух Паралимпиадах — в Атланте (5-е место) и Афинах (9-е). Должна была ехать и в Пекин, на нее и форму пошили, но потом оказалось, что-то напутали не то с лицензией, не то с заявкой. Она особенно и не вдавалась: “Ведь спорт мое хобби, правда?”
Оставшись за бортом, Татьяна хотела уйти из спорта. Но, подумав, решила не рубить сплеча. Взяла паузу, чтобы отдышаться, а там время покажет. Усталость накопилась: тренировки после работы, соревнования за счет отпуска — и так почти двадцать лет.
Медали и кубки, завоеванные прежде, чем за победы стали платить, не принесли ей материальной отдачи. По горькой иронии судьбы муж теперь тоже стал инвалидом, живут стесненно, в однокомнатной квартире. Но метры, деньги, даже медали — не главное, считает Татьяна, потому что она выиграла несравненно большее.
Для других ее судьба — образец человека, сотворившего себя. Живой пример, способный привести на стадион других, для кого природа или несчастный случай тоже поставили непреодолимые, как им пока представляется, барьеры.
Невозможное возможно.