ХОККЕИСТ ГОДА. На одном дыхании

Не нужен нам берег турецкий

— Как проходит отпуск у игрока года Беларуси?

— Не проходит, а, скорее, летит незаметно. За встречами с друзьями, родными, за домашними хлопотами. Недавно съездили на кладбище, навестили могилу деда. Далеко стараемся не срываться. Разве что в Тольятти выбрались, погостили у Белкиных. А сегодня проводили на поезд уже их — Олег с семьей были у нас с ответным визитом.

— Дружите семьями?

— Само собой, мы же одногодки, вместе спортшколу заканчивали. С ним на днях заглянули на своеобразную встречу выпускников. У нас это давняя добрая традиция: собираемся у кого-нибудь из наших и обязательно приглашаем первого тренера Виктора Михайловича Перегудова. Кстати, родного брата хорошо известного в Беларуси наставника Юрия Перегудова.

— За дружеским столом никогда не заходил разговор о возможности возвращения Белкина в сборную Беларуси?

— Это вариант, было бы просто здорово. Олег же в “Ладе” на видных ролях, таких форвардов в Беларуси немного. Да и он сам, думаю, не прочь опять надеть майку сборной. Однако его почему-то не зовут, а проситься в национальную команду вроде не принято. Ясно, что какие-то бюрократические препоны нужно будет преодолеть. Но при желании они вряд ли станут серьезной проблемой для федерации. А пользу Олежка точно еще принес бы, и немалую. Да и не он один: Костю Татаринцева, как мне кажется, тоже рановато позабыли. Впрочем, это не игрокам решать.

— Сейчас даже белорусские команды чуть ли не в полном составе вылетают на заграничные курорты. Тебе отпуск в родном Челябинске не наскучил?

— Какое там! Наоборот, времени катастрофически не хватает. А за границу я уже порядком и поездил, и даже пожил там, она успела надоесть. Наверное, поэтому родина сейчас гораздо привлекательнее. В той же Турции, конечно, позагорать можно. Зато такой рыбалки, как на наших озерах, там не сыщешь. Тем более — в компании друзей.

— Удалось отвести душу?

— Однажды съездили, правда, пока не слишком удачно. Думаем повторить, когда погода чуть наладится. Последние дни температура скачет: с утра жара, к вечеру холодина. Но сейчас вроде стабильно теплеет. Так что выберемся еще на озера, отдохнем.

— Что больше требует отдыха — душа или тело?

— И то, и другое. Хотя психологическая усталость чуть меньшая, сезон-то закончил на мажорной ноте. Мне это постоянно давали почувствовать. С момента приезда домой только и делаю, что принимаю поздравления по поводу удачного выступления на чемпионате мира. Здесь же все следили. А родителей, например, вообще жаль — их-то так “прессинговали” еще по ходу первенства в Австрии. Хотя им, наверное, проще: приятно, когда хвалят сына.

— Неужели тебе противно?

— Нет, конечно. Однако постоянный поток однообразных здравиц несколько утомляет. Не устаю повторять: “Да ладно, ребята, что тут такого-то? Не медали же завоевали. Нормально выступили, и все”. Не отступают…

Сезон по синусоиде, конкуренция по прямой

— Ясное дело, со статистикой-то не поспоришь: Мезин — самый надежный голкипер чемпионата мира. Он, кстати, дался тяжелее или легче первенства российской суперлиги?

— Сложно сравнивать длительный чемпионат и краткосрочный турнир. “Мир” прошел на одном дыхании, в СКА же вдохновение находило волнами: за гребнем — спад. Межсезонье провел здорово: дважды признавался лучшим голкипером турниров в Петербурге и Череповце. Правда, дюжина тренировочных игр сделала свое дело: в первых турах регулярного сезона несколько сдал. Но ненадолго, потом поединков десять отыграл пристойно. Дальше — еще одна черная полоса, уже длиннее. Матчей пять-шесть вообще все валилось из рук. Затем опять пришел в норму… И так весь сезон. А это тяжело, прежде всего психологически. В России ведь сегодня так: однажды выпал из обоймы, и можешь в нее уже не вернуться.

— Ты-то неизменно возвращался, обставив по ходу сезона двух иностранных конкурентов.

— Даже трех. На предсезонке же был и канадец Фредерик Кассиви. Правда, он отправился домой уже после сбора в финском Паюлахти.

— Чем еще запомнился чемпионат России, кроме синусоиды вдохновения и конкуренции за место в воротах СКА?

— Хотя в плей-офф и не попали, приятных моментов хватало. Например, мы умудрились попить кровушки у всех фаворитов. Чемпионское “Динамо” и “сборную мира” “Ак Барс” обыграли дважды, “Локомотив” — трижды. “Лада” от нас тоже натерпелась. Впрочем, неприятные воспоминания из той же оперы: столько “своих” очков отдали аутсайдерам — уму непостижимо.

— После глухого шлагбаума, опущенного Борисом Михайловым на твоем пути в сборную перед олимпийской квалификацией в Риге, я утвердился в мысли, что коуч к тебе неровно дышит, бережет. Можешь назвать себя его любимцем?

— Любимцем — нет. “По шапке” получал наравне со всеми. Если вдруг допускал промахи, не выручал. Но уважение со стороны Бориса Петровича ощущал постоянно, и очень это ценил. За примером далеко ходить не надо, достаточно вспомнить историю моей конкуренции с Гартом Сноу. Казалось бы, он — голкипер НХЛ, к которой я пока даже близко не подобрался. Во многих командах, чего греха таить, логика простая: кто получает больше, тот и играет. Пусть, мол, отрабатывает зарплату. Однако у Михайлова, на мое счастье, иной подход: место в составе имеет тот, кто работает, выкладывается на тренировках на сто процентов. Я работал, и тренер не оставлял это без внимания.

— А американец что же, рассчитывал на одну только магию аббревиатуры НХЛ?

— Нет, конечно. Гарт, как мне кажется, просто не смог быстро адаптироваться к России. Свыкнуться с мыслью, что здесь несколько иные порядки, что работать придется побольше, чем за океаном. Причем не по какой-то своей методике, а именно так, как требуют тренеры. Хотя незадолго до отъезда освоился. Класс-то у него приличный, это было очевидно. Но немного опоздал, отправили домой. Насколько я понял, на “освободившиеся” с отъездом Сноу деньги пригласили Нюландера. Однако и тот не задержался.

— В общем, воспоминания о Питере куда более теплые, чем о Казани, где ты делал первый заход на покорение суперлиги?

— Конечно, небо и земля. По-иному и быть не могло: в Петербург-то меня позвал главный тренер, в Казань — начальник команды. В “Ак Барсе”, по сути, мне не дали ни единого шанса себя проявить. В СКА же — полное доверие.

— В массовом сознании нынешний питерский хоккей — бедный родственник, не нужный ни властям, ни болельщикам.

— Глубокое заблуждение, хоккей здесь любят. В финансовом смысле в нищих мы точно не ходили, спонсоры у СКА очень солидные — армия, “Ленэнерго”… Правда, бродят слухи, что последние решили отказаться от спонсорства. Зато появился “Еврохим” — тоже небедная контора. Конечно, всеобщим обожанием властей, как сибирские или уральские клубы, нас не баловали. Но и на демонстративное невнимание пожаловаться не могли. Скажем, двери кабинета Валентины Матвиенко для команды закрыты не были, на приеме в Смольном удалось побывать.

— Неужели ставленница президента искренне интересовалась хоккеем?

— В начале сезона она присутствовала на трибунах. Потом, правда, куда-то пропала. Наверное, женщины все-таки далеки от хоккея. (Смеется.)

— Кстати, о трибунах. СКА уникален тем, что за сезон испробовал в качестве домашних аж три питерские арены.

— Да, но основным был новый 12-тысячный Ледовый дворец, построенный к чемпионату мира-2000. Это перед Новым годом, когда его зарезервировали под праздничные елки и концерты, нам пришлось перебраться на пару игр в “Юбилейный”, а еще одну провести на совсем уж маленьком тренировочном катке СКА. “Юбилейный”, к слову, неизменно заполнялся под завязку, а это 7 тысяч зрителей — вполне пристойный показатель. Этот дворец для болельщиков, наверное, удобнее, ближе к центру города. Однако и в Ледовом меньше 4 тысяч собиралось редко. Просто арена вместительная. Вот по телевизору и казалось, что поддержки у нас никакой. А она была, и очень приличная.

— Коснемся нашумевшего интервью “Невскому времени”, где ты заявил об окончании выступления в сборной Беларуси. Честно говоря, так и не понял: то ли журналист переврал твои слова, то ли просто неправильно их интерпретировал?

— Нет, там все было по делу. Я специально заявил, мол, пора заканчивать со сборной, давать дорогу молодым. Просто хотел, чтобы меня не терроризировали постоянными вопросами о национальной команде, чемпионате мира. Но даже тогда ничего не заявлял категорично, постоянно вставляя “наверное”.

Хэнлон сказал: “Я думаю, тебе будут звонить из НХЛ”

— Эффект же от твоей тактической хитрости оказался прямо противоположным. По крайней мере в Беларуси, где до сих пор многие тверды во мнении: появись Мезин в Риге, мы сейчас готовились бы к олимпийскому Турину.

— Какой смысл ворошить старое? Между прочим, в марте я действительно не был уверен, что продолжу выступления в сборной. Как минимум потому, что вызова не поступало.

— Когда он поступил?

— Буквально через пару дней после назначения Хэнлона. Он связался со мной, справился о планах, о здоровье. Честно ответил, что с последним не все в порядке. Я же сезон в клубе завершал на уколах: то пах даст о себе знать, то спина, нужна была пауза. Но Глен сказал, что в его планах на Австрию мне отводится одна из главных ролей. После этих слов не приехать уже не мог. Договорились так: я прибываю в тренировочный лагерь, а дальше действуем по обстановке. Разрешат врачи — буду выступать.

— Они, судя по всему, разрешили.

— К счастью, обошлось даже без их непосредственного вмешательства. Тянущие боли в спине устранил массажист, с которым встречались каждый день, тренеры дозировали нагрузки, старались не перенапрягать. В общем, в Вене чувствовал себя неплохо.

— Тренинг-кэмп Хэнлона чем-то отличался от работы под руководством других наставников?

— Хорошо, что мы затронули этот вопрос. Мне уже звонили, говорили, что в каком-то из недавних интервью я чуть ли не облил грязью наших тренеров, назвав их слабаками по сравнению с канадцем. Так вот, ничего подобного не заявлял и даже не собирался. Не знаю уж, как было написано в газете и кто неверно меня понял: то ли журналист, то ли сами наставники.

— Так о чем ты все-таки говорил?

— Только о том, что у Хэнлона оригинальная методика, которая отличается от привычной нашим игрокам. Глен однозначно отличный психолог, ставящий во главу угла не нагрузки или окрики, а раскрепощенную атмосферу. И он действительно умеет ее создавать. Работалось в охотку, хотя недостатка нагрузок тоже не ощущали, не на курорте ведь.

— Хронические неудачи в товарищеских матчах, по идее, должны выбивать из колеи прежде всего голкиперов.

— Я-то был спокоен. Видел, что мы прогрессируем и делаем успехи. За несколько недель учимся работать в новых условиях, тогда как у некоторых команд на это уходят месяцы и годы. И часто — впустую. Понимал, что неудачи или случайны, или объективно обоснованы. Например, ничья в первом поединке с немцами — чистой воды случайность. Про повторный в Гомеле не скажу, не был его свидетелем. Со швейцарцами же играть на их льду всегда сложно. К тому же последние шайбы в обеих встречах мы пропускали в пустые ворота. Поэтому из-за неудач в спаррингах особенно не “грузился”. Разве что немного переживал за более молодых партнеров, как бы они не “поплыли”. Но ребята молодцы, не расклеились. Жаль, правда, что уже на чемпионате мира на швейцарцев нас не хватило.

— Кстати, второй гол они вновь закатили нам в пустые. Рискну предположить, что их первый оказался для тебя и самым обидным на всем чемпионате.

— Наверное. Хотя и вторая шайба от словаков всерьез расстроила. Но в общем отработал неплохо: с тем количеством бросков, что исполнили подопечные Госсы, могли и крупнее влететь. И обиден скорее не сам гол, а то, что пропустил его в тот момент, когда до почетной и нужной ничьей оставалось всего ничего.

— Как относился к предстартовым предсказаниям Хэнлона о том, что Мезин станет лучшим вратарем чемпионата мира?

— До меня эти слова дошли уже по ходу первенства, мама сообщила по телефону. Отнесся спокойно. Предпочитал думать, что тренер обронил подобное в порыве эмоций.

— Но они-то оказались пророческими…

— Ну, Хэнлон не первый день в хоккее. К тому же сам в прошлом вратарь. Вероятно, увидел то, что не было очевидно для других и меня самого.

— Можешь сказать, что австрийский форум — лучший в твоей карьере среди турниров такого уровня?

— По показателям, наверное, да. Хотя успехи случались и более громкие, вспомним хотя бы ту же Олимпиаду в Солт-Лейк-Сити. Но даже там статистика выглядела не ахти. Если не знать, с кем встречались и как разворачивались события, можно было подумать, что на площадке нас избивали, как пацанов. А вот венские цифры радуют глаз.

— Есть мнение, что Хэнлон специально поставил на последний матч с чехами Шабанова, чтобы не портить статистику Мезина.

— Не исключено, хотя мне он об этом прямо не заявлял. О том, что не удастся выйти на лед против команды Ягра, узнал буквально сразу после поединка со швейцарцами. Коуч зашел в раздевалку, поблагодарил за отличную работу и сказал, что чемпионат для меня закончен. Чем он руководствовался, лучше спросить у него. Впрочем все правильно, Сереге же тоже нужно было появиться на площадке. По себе знаю, что голкиперу психологически очень тяжело приехать на представительный турнир и не провести ни одного поединка. Может, даже тяжелее, чем защищать ворота во всех матчах. Но легкая досада осталась и у меня. Все-таки сыграть против чехов доводится не каждый день.

— Не могу не припомнить и еще один венский эпизод. На очередной пресс-конференции канадец заявил: “Я недавно размышлял, почему Мезин до сих пор не выступал в НХЛ. Так и не нашел ответа на этот вопрос…” Размышления имели какое-то продолжение?

— Да, уже накануне отъезда из Австрии. О прошлом, правда, не говорили. Да в этом и не было необходимости: довольно быстро я понял, что Хэнлон отлично осведомлен обо всех этапах моей карьеры. И уж, конечно, о ее американском отрезке: где я выступал, под руководством каких тренеров. Обсуждалось, скорее, будущее. Тренер спросил, не против ли я попробовать себя в роли второго голкипера команды НХЛ, провести пару десятков матчей в сезоне.

— Ты, само собой, был не против?

— Естественно. Хотя сразу оговорился, что не прочь претендовать и на место первого вратаря. Глен засмеялся и сказал, что это уже детали. И он чувствует, что в межсезонье мне позвонят из-за океана не раз.

Был бы звонок, а клубы договорятся

— Ну и?..

— Жду. Ясно, что никто не станет делать никаких предложений, пока не закончится локаут. И не будет понятно, состоится ли сезон, по какой системе он пройдет, какими деньгами клубы смогут оперировать, на какие сроки заключать соглашения. Но веры не теряю.

— А речь о “Вашингтоне” не велась?

— Нет. И, насколько я успел понять Хэнлона, она не могла вестись. Ему было бы неловко давать повод для надежды, которая рассыпалась бы в прах по не зависящим от него причинам.

— С Колцигом не знаком?

— Пока нет, но это и не важно. Я, конечно, сыграл на грани фола, заявив о претензиях на роль “номера один”. Для меня, как и для большинства моих коллег, попасть в НХЛ — давняя мечта. И не имеет значения, вторым или третьим номером. Главное — получить шанс, остальное зависит от тебя. В 90-е, во время моего первого визита в Америку, у меня его, увы, не было. Дай бог, появится сейчас. В конце концов, даже великие вратари, будь то Колциг или Руа, не роботы, а люди. Значит, можно конкурировать и с ними.

— Но это — перспективы. Последние же недели тебя, по слухам, ждали в “Авангарде”.

— Ох, и откуда только эти слухи берутся? Не ты первый задаешь этот вопрос, пару дней назад то же самое спросил Перегудов. Но уже официально объявлено о том, что следующий сезон я проведу в “Салавате Юлаеве”. Недавно были улажены последние формальности, я заключил с уфимцами контракт.

— Откуда же появился “омский след”?

— Может, потому, что наставник “ястребов” Валерий Белоусов тоже наш, челябинский, и мои агенты работали и в этом направлении. К тому же голкипер омичей Максим Соколов перешел в СКА. Не ужился он с Мараклом, что ли. Двум равноценным голкиперам всегда тесно в одних воротах. И возможно, в кулуарах решили: мол, между СКА и “Авангардом” состоится эдакая вратарская рокировка.

— Не грустно расставаться с армейцами?

— Куда более грустно расставаться с Михайловым. После отставки с поста главного тренера СКА он пока пребывает без клуба. На чемпионате мира пересекались с Борисом Петровичем. Он советовал не спешить подписывать соглашение: “Определится что-нибудь — возьму тебя в свою новую команду”. Но предложение уфимцев показалось заманчивым.

— Неужели армейцы не пытались тебя удержать?

— Как-то странно они пытались. Перед выездом в Австрию новый контракт был на мази, все всем довольны. Однако тут у них, видимо, “наклюнулся” Соколов. И руководство дало задний ход, начало торговаться, урезать суммы. Это могло означать только то, что мне уготовили роль второго плана.

— Твой напарник по белорусской сборной Сергей Шабанов на нее, судя по всему, согласился.

— Это его выбор. Серегу можно понять: с новым тренером питерцев Соловьевым он достаточно поработал в Новокузнецке. И я буду искренне рад, если Шабанов окажет Соколову достойную конкуренцию. Он на это способен.

— Контракт с “Салаватом” годичный?

— Фактически двухгодичный. Есть там какие-то пункты по системе “1+1”, но надеюсь, что не разочарую нового тренера. Тем более наставник уфимцев Ишматов тоже земляк, родом из Челябинска.

— Пункт о выступлениях в сборной Беларуси в договоре имеется?

— Не уверен. Впрочем, это и не принципиально. Чемпионат мира в Риге начнется уже после завершения сезона в России. И видимых препятствий для моего отъезда не будет.

— А для того, чтобы ты выступил в финальной стадии открытого чемпионата Беларуси, если “Салават”, не дай бог, вылетит на ранних стадиях плей-офф?

— Вот с этим, думаю, возникнут сложности. Те же Грабовский и Цыплаков играли в ОЧБ, когда их прежние контракты с российскими клубами истекали. У меня же будет действовать недавно подписанный. Вряд ли уфимское руководство согласится рисковать.

— Оно, кстати, теперь имеет полное право заупрямиться, если вдруг через месяц тебе поступит долгожданный звонок из НХЛ.

— Это, надеюсь, не станет проблемой. В конце концов, в России уже научились современному хоккейному бизнесу. Если какая-либо НХЛовская команда всерьез захочет пригласить Мезина, клубы обязательно договорятся. Хотя чего загадывать — посмотрим, как сложится сезон.

— Но как бы он ни сложился, ты, пожалуйста, не шути больше с журналистами по поводу окончания выступления за сборную Беларуси.

— (Смеется.) Договорились. Надеюсь, она и дальше будет заинтересована в моих услугах.