Беларусь — Казахстан. Свой взгляд. Провинциальная история

Команда Бернда Шторка в обоих поединках против белорусов смотрелась… да никак она не смотрелась. Если и попытаться выделить в казахстанской дружине некие присущие сугубо ей черты и манеры, то не заметишь ничегошеньки. В этом смысле даже беспросветный аутсайдер группы из Андорры имеет больше оснований считаться командой стильной и идейно вооруженной — пусть и формулируются ее идеи примитивно: окопаться и отбиваться, чтобы не пропустить больше трех.
Наверняка, встречаясь с более именитыми оппонентами, такого же тактического подхода не чураются и казахстанцы. И иногда избегают разгрома. Что ж, выходит, в случае с белорусами их подвело чуть завышенное самомнение. Возможно, Шторк попытался уверить команду, что нашей сборной она ровня. Отсюда и двукратно совершенные суицидные попытки пойти на парней Бернда Штанге в открытую. В результате сборная Казахстана останется в нашей памяти размытым (или лучше — размазанным по газону) пятном — без обороны, без атаки, без вратарей, без руки на штурвале.
Честно говоря, уже удивительно, как этого залетного немца, неуживчивого и бойкого на язык, не отправили из Алматы восвояси еще до окончания цикла. Чисто визуально со времени первоапрельской пощечины, принятой от белорусов дома, в безликости его команды не исправилось ровным счетом ничего. Казахстанцы жиденько защищались, держали преимущественно средний темп, для проформы обозначали отбор на чужой половине. Короче, повторяли все прежние ошибки — домашней работы над ними явно не было.
Как и при первой встрече, наша сборная получила редкую для матчей такого уровня свободу действий во всех фазах игры, особенно при переходе из обороны в атаку. Из превосходства в скорости и техническом оснащении нарисовалась отрадная для глаза игровая картина: белорусы постоянно оказывались вблизи гостевой штрафной или в ее пределах на скорости, с мячом в ногах и, самое главное, лицом к чужим воротам. В условиях все больше бесконтактного сопротивления это оставляло уйму времени для ударов с разных дистанций, чем победители пользовались с удовольствием и голевой пользой. Красивый символ трансформации количества попыток в качество результата — второй мяч, изумительно исполненный Калачевым.
А наш немецкий рулевой сполна пользуется возможностью уверить всех заинтересованных лиц, что к концу цикла он твердо определился с составом. В выборе Штанге на этот раз не обнаружилось никакой экстравагантности, а была одна сплошная последовательность. По сравнению с предыдущим матчем против украинцев в стартовом варианте были лишь две замены. Обе неизбежные — из-за травмы Глеба-старшего и отбытия дисквалификации Верховцовым. Что касается тактической схемы, то она была повторена в точности: 4-4-2 с принципиальными доминантами — связкой Кульчия и Омельянчука в конструкторском бюро и тандемом Кутузова и Корниленко в линии атаки.
При этом Бернд снова явил миру признаки тренерского своенравия. Сразу пятеро футболистов (Юревич, Шитов, Омельянчук, Калачев и Бордачев) играли не на тех позициях, на каких их в последнее время используют в клубах. К несомненному счастью Штанге, он получил скорое подкрепление своим представлениям об оптимальной расстановке. Счет открыл Бордачев, отправленный, как и в Загребе, на левый фланг полузащиты. Знаковость гола Макса еще и в том, что именно он номинально заменил Глеба — борисовчанину вряд ли отыскали бы место на поле, будь капитан в строю.
Кстати, теперешний неприезд братьев Глебов усугубил весьма показательную для сборной кадровую ситуацию. Возможно, и не задумался бы о ней, не подскажи идею очередной выезд главной команды страны в футбольную провинцию — вновь удавшийся и имиджево, и результатом. С немалым удивлением обнаружил, что брестский вариант команды Штанге тотально провинциален по происхождению! В числе 19 готовившихся к матчу игроков лишь двое — Сосновский и Чесновский — исконные минчане. Удивлены и не верите? Тогда считайте: Жевнов начинал учиться футболу в Добруше, Амельченко, Омельянчук и Кульчий — в Гомеле, Бордачев и Кривец — в Гродно, Ленцевич и Юревич — в Лиде, Ковель — в Сморгони, Верховцов и Калачев — в Могилеве, Кашевский — в Жодино, Корниленко и Родионов — в Витебске, Шитов — в Полоцке, Кутузов — в Пинске. Особый случай — Рудик, он из Санкт-Петербурга.
С одной стороны, оно и здорово, когда вклад в написание нашей футбольной истории столь многолик и всеобъемлющ. А с другой — все ли правильно устроено в хозяйстве, где столичные школы- бренды, в коих числится большинство именитых специалистов, а также обретается львиная доля средств и учеников, явно недорабатывают по части экземпляров ручной сборки, а ориентированы на серийный поток с конвейера?
Впрочем, кто ж спорит: история человечества — тоже плод стараний и ума преимущественно пробивных выходцев из глубинки…