СТАРАЯ ЗНАКОМАЯ. Марина Братенкова: не говорю "нет"

И, удивительное дело, прошло совсем немного времени, а она вновь приближается к старым регалиям — красавицы и лучшей на последнем рубеже обороны. Во всяком случае, в своем клубе Братенкова незаменима. А недавно пришла весть, что она снова готова надеть форму сборной Беларуси.

— Марина, делись секретом!

— Это каким?

— Как тебе удалось за столь короткий срок набрать такую потрясающую форму?

— Очень тяжело пришлось. Причем как физически, так и психологически. Уже через шесть недель после рождения Лешки ступила на площадку. Тренировалась по два раза в день, давала себе очень большие нагрузки — хотелось поскорее заиграть. Впрочем, у тренера на этот счет имелось свое мнение. Дело в том, что пока я была в декретном отпуске, он, венгр по национальности, пригласил в команду двух своих соотечественниц. А в Германии лимит на легионеров — одновременно на площадке могут находиться не более двух. Понятно, что в моем возвращении наставник был не очень-то заинтересован. Через два месяца упорных тренировок я была уже готова играть, да только венгр этого никак не хотел замечать. В тот момент мне очень непросто было, едва не сломалась психологически. Да и здоровье могла подорвать. Ни в коем случае нельзя было форсировать подготовку. А я ведь по-другому не могу: надо было доказать тренеру, что он не прав. Стали колени болеть, спина ныла… Не знаю, чем закончился бы такой марафон. Да только после очередного поражения “Висмара” — мячей 20 уступили, и команда тогда откровенно валилась — глава клуба устроил венгерскому специалисту выволочку. Такую, что словами не передать. Следующие пять из шести встреч мы выиграли, а в воротах стояла я.

— Быстро вернула кондиции?

— Ты вес имеешь в виду?

— И его тоже. Если не ошибаюсь, в пору беременности весы показывали 119 килограммов…

— Не ошибаешься. Сейчас у меня рабочий вес — 70. А что касается чувства игры, то оно никуда и не пропало. Кстати, за остаток прошлого сезона забросила три мяча. Это мой конек — отдавать передачи в отрыв и забрасывать мяч “за шиворот” коллегам. Зрителям очень нравится. Во время домашних встреч уже пари на шампанское заключают: сколько мячей забросит Братенкова?

— В нынешнем сезоне тоже даешь для этого повод?

— Пока отличиться голом не удалось. Вратари какие-то странные стали — боятся на секунду ворота оставить, стоят как вкопанные. Ничего, все равно подловлю…

— Свою физическую форму оценишь как оптимальную?

— Нет. Скорости не хватает. Не могу после отраженного броска моментально вскочить, подобрать мяч и отпасовать в отрыв. Однако это дело наживное.

— Сейчас тренер тобой доволен?

— Да, только решил мне вратарскую технику подкорректировать.

— Это еще зачем?

— Говорит, я старая для активных действий в воротах. Убеждает, что надо играть спокойнее, размеренно.

— Неужели мы больше не увидим в “рамке” прежнюю, импульсивную и неугомонную Братенкову?

— Увидите… Я не сдаюсь!

— Держись!

— Тренер говорит, что таких вратарей еще не встречал, и в шутку называет меня сумасшедшей. А я не могу без движения. Когда бежим кросс на длинные дистанции — у меня второе время.

— Почему не первое?..

— Наверстаю. А после поражений наставник все равно бочки на меня катит. Привыкла уже. А как можно стабильно выступать, если в команде собран сплошь детский сад — девятнадцатилетние девчушки? На тренировках тоска: они еще замахиваются, а я уже знаю, куда полетит мяч. За матч по 15-16 потерь допускают.

— Однако ж побеждаете!

— Это вопреки обстоятельствам. Когда в прошлом туре обыграли дома “Берлин”, тренер даже заявил на пресс-конференции, что Братенкова — лучший игрок в его команде.

— И в состав ставит постоянно?

— А чего ж не ставить-то? Тем более венгерок из команды попросили. Откровенно говоря, правильно сделали. Уровень у них…

— С финансами дела наладились?

— Стали хуже — за год разорились три спонсора. Кроме игры в гандбол, я еще и аэробику преподаю, и шестнадцатилеток тренирую. Тихий ужас — никакой школы! Не знаю, за что браться.

— Что-то слишком мрачную картину немецкого гандбола ты нарисовала…

— Какая есть. В бундеслиге уровень действительно высок, а во втором дивизионе — даже говорить не хочется. Выпустили закон, запрещающий покупать легионеров, и сами от него страдают. Неинтересно мне здесь, нет у игроков азарта, огня в глазах. Постоянно себя завожу, потому что проигрывать не люблю — характер такой. Да и гандбол в последнее время сильно изменился, и отнюдь не в лучшую сторону. Раньше во главу угла ставились техника и изящные комбинации, а сейчас — сплошная беготня.

— Судя по всему, наполеоновских задач перед “Висмаром” не ставят?

— Остаться в лиге — вот главная цель. Пока вроде бы все идет неплохо, даже перевыполняем план.

— Твоя судьба надолго связана с “Висмаром”?

— Контракт заканчивается в следующем году. Что дальше, не знаю.

— Думаешь, не пора ли “завязать”?

— Не наигралась еще. Но в “Висмаре” неинтересно. Наверное, если бы поступило хорошее предложение из другого клуба, то согласилась бы на переезд. А менять шило на мыло не имеет смысла. В Висмаре уже семь лет — привыкла. Если руководство клуба найдет мне хорошую работу, а это вполне реально, то осяду здесь навсегда. Надо думать о будущем, о ребенке. Ну, пять лет еще поиграю, семь… А что потом? Да и здоровье не железное.

— Марина, говорят, на декабрьском чемпионате Европы мы снова увидим тебя в составе сборной Беларуси…

— Откуда знаешь?

— Земля слухами полнится…

— Да, я дала согласие. Три недели назад мне позвонили и попросили помочь. Отказаться не могла. Мы знаем о болезни Леонида Николаевича Гуско и очень за него переживаем. Да и соскучилась я по девчатам. Хочется играть, побеждать, вместе радоваться успехам. У меня после рождения сына второе дыхание открылось. В общем, горела желанием приехать. Но есть загвоздка.

— Не пугай.

— В календаре второго дивизиона чемпионата Германии не предусмотрено пауз на время проведения континентального первенства. Плюс из-за травмы давно не выступает наш второй вратарь. Да и матчи против основных конкурентов в борьбе за выживание хронологически с чемпионатом совпали.

— А ходатайствовать о переносе матчей нельзя?

— Увы. Менеджер “Висмара” — работник Немецкого гандбольного союза — обещал помочь, но не смог. И прошения писали, и факсы слали — ни в какую. Дело в том, что если игрок планирует выступать за свою сборную, клуб должен уведомить об этом организаторов чемпионата до начала сезона. И тогда при составлении календаря предусматривается соответствующая поправка. Как у Ларисы Хайль в ее “Байеродере”. В моем случае это не сделали…

— А просто взять и уехать?

— В контракте нет пункта, в котором говорилось бы, что клуб обязан меня отпустить. Можно, конечно, и сбежать. Только несолидно это. Когда в клубе узнали, что получила предложение сыграть за сборную — искренне обрадовались. А потом, поняв, что придется несколько матчей провести без меня, девчонки приуныли: “Ты же нас не оставишь?..” Как после этого их бросить?

— Выхода нет?

— На днях советовалась по телефону с Любовью Николаевной Гуско. Возможен такой компромиссный вариант. Меня влючат в заяву, а я присоединюсь к команде в Дании перед третьим матчем в предварительной группе.

— Значит, все-таки есть шанс вновь увидеть в деле пару вратарей Братенкова — Петракова?

— Есть. Больше Наташи я, наверное, не отобью. Но пару-тройку голевых передач в отрыв сделаю. Таким быстроногим, как Алла Матушковиц и Рая Тиханович, только успевай мячи отдавать… Мы с Ирой Колпаковой в последнее время часто говорили о грядущем чемпионате Европы.

— И на чем сошлись?

— Группа удачная: Венгрия, Чехия, Словения. За проходное третье место можно зацепиться.

— Нам бы еще Тоню Лисевич-Чибангу…

— У Тони сейчас очень сложный период. Недавно прооперировали мениск, а в середине ноября предстоит операция уже на другом колене. Подумывает даже над тем, чтобы завершить карьеру. Хотя врачи обещают, что в гандбол она играть сможет. Будем надеяться на лучшее.

— И на твое будущее возвращение в сборную.

— Посмотрим. Я не говорю “нет”…