Анна Галынская: Молодые ветра

Анна ГАЛЫНСКАЯ, вот уже третий год живущая в приморском Ростоке, в свободное время любит гулять по песчаному пляжу и смотреть, как волны наперегонки стремятся к берегу. Древние говорили: наблюдать за морем — значит, размышлять. Нет ничего более последовательного и вместе с тем более вздорного, чем море. Его неожиданные прихоти соприродны с могуществом и составляют один из элементов морского величия. Волны не ведают покоя: то нападают, то отступают. Ничто не сравнится со зрелищем бушующего моря: разверстая бездна, ее угрюмо-тревожный вид, нависшие тучи и внезапные разрывы облаков над головой, зловещий грохот, сопровождающий дикий хаос…

Бр-р-р… Ветер пронизывает насквозь и сбивает с ног. Но возвращаться в теплую квартиру почему-то не хочется. Можно, конечно, забежать в гости к живущей семью этажами выше чете Колпаковых, но иногда у Ани возникает неодолимое желание одиночества: подумать, поразмышлять. В силу живого и общительного характера она почти не бывает одна. Но, пусть и нечасто, к душе подступает какая-то тоска. И тогда при взгляде на отплывающие из гавани паромы нестерпимо хочется домой, в Минск. Там — семья, две сестренки, для младшей из которых, Тани, Анин приезд — самый большой праздник.

Увы, в этом сезоне на родину не разъездишься. Над клубом Ани Галынской и Иры Колпаковой тоже сгущаются тучи, ему грозит крушение в коварных водах гандбольной бундеслиги. Руководителей такое положение вещей, понятное дело, устроить не может, и паузы в чемпионате заполнены усиленными тренировками. Хотя добросовестно относиться к работе в последнее время становится все труднее. Как там у нас говорят: обещанного три года ждут? Оговоренной в контрактах зарплаты гандболистки не видят порой месяцами. Но, что самое интересное, задачу закрепиться в элитном дивизионе никто не отменял. Поэтому приходится пахать, как и прежде, закрывая глаза на нечистоплотность боссов.

Воспитание у наших девчонок такое, что ли? Не привыкли подводить верящих в них людей, всегда отрабатывают даже сверх нормы. Недаром обе белоруски считаются в «Ростоке» лидерами, а Галынская до недавнего времени и вовсе была лучшим бомбардиром и входила в двадцатку снайперов чемпионата. Коррективы в устоявшееся положение вещей внесла нелепая и оттого еще более обидная травма ноги, оставившая Аню не у дел на долгие три недели. Казалось бы, вот она, возможность расслабиться и отдохнуть. В принципе так бы и сделали игроки-немки, большинство из которых при малейшем повреждении готовы надолго забыть о тренировках и на законных основаниях повалять дурака. Наши так не могут. Не способна бегать и бросать — есть альтернатива: тренажерный зал. А уж посещение матчей, будь они даже на выезде, — это вообще свято.

Из белорусских сборниц Анна Галынская, наверное, наименее раскручена отечественными СМИ. Она уехала из тогдашнего минского «Политехника» в «Кельн» в 98-м, а уже оттуда перебралась в «Росток». Наблюдать за игрой левши-полусредней воочию доводилось только во время ее краткосрочных визитов в национальную команду. Она — представитель новой волны, на плечи которой в ближайшие годы ляжет нелегкий груз: подтверждать высокое реноме нашего женского гандбола. Несмотря на относительную молодость — всего 25, Аня участвовала во всех топ-турнирах в пока недолгой истории белорусской сборной. Она начинала восхождение в ранге сменщицы Тони Чибангу на чемпионате мира-97 в Германии. А сегодня представить нашу команду без Ани трудно. И на чемпионате Европы-2000 в Румынии, и в матчах плей-офф ЧМ-2001 против голландок она исполняла одну из основных партий.

Что парадоксально, в нынешнем составе сборной Галынская одна из немногих, кто родился в Минске. Гандболом начала заниматься в 156-й школе, у нынешнего наставника «Аркатрона» Тамары Владимировны Басей. Потом были спортивный спецкласс и, наконец, законодатель мод в отечественном клубном гандболе «Политехник» — своеобразная солянка из лучших гандбольных сил со всех уголков нашей синеокой Беларуси. Коренных минчанок в команде никогда не было много. Возможно, по этой причине наиболее дружеские отношения возникли у Ани с ее землячкой Людой Синицыной. Они одногодки и пришли в команду практически вместе. Сейчас Людмила, более известная болельщикам под «взрослой» фамилией Ермачек, тоже подалась на легионерские хлеба и тащит свой немецкий «Эрфурт» в бундеслигу. Есть вероятность, что осенью подружки вновь встретятся на одной площадке, но уже как соперницы. Если, конечно, «Эрфурт» не займет в элите место… «Ростока».

Но об этом Ане думать пока не хочется. Кто знает, уж не придется ли ей по окончании сезона покинуть обжитое место и искать счастья в каком-нибудь ином клубе? Хотелось бы, конечно, чтобы он представлял сильнейший дивизион. Но и предложения команд пониже она готова рассматривать. В наше время на передний план выходит финансовая состоятельность нанимателя — ведь век спортсмена, как известно, недолог. Но покидать Росток все равно не хочется.

«Команда у нас очень дружная. На Западе, где человек человеку волк, такое встретишь нечасто, а здесь — все друг за дружку стоят горой. Прямо как у нас…»

Квартира у Галынской тоже «прямо как у нас». С балкона четвертого этажа открывается вид на типично советские многоэтажки и пивной бар «Росток», откуда по вечерам нередко доносятся песнопения хвативших лишку бюргеров. Есть свой бар и в игровом зале, но посиделками там наши девчата не злоупотребляют. Хотя опрокинуть по паре пива после тренировки не возбраняется. Но… совесть, как известно, — лучший контролер спортивного режима. Да и времени на увеселения просто не остается. С недавних пор Аня взвалила на себя еще одну, правда, вполне добровольную ношу: пошла на курсы водителей. Теория уже с блеском оставлена позади, а вот практические занятия на новеньком «BMW» только набирают силу. Остаток досуга Галынская с удовольствием отдает сну, чтению и музыке.

Так уж получилось, что именно она на несколько дней дала приют вашему корреспонденту, затеявшему путешествие по Германии. Подобно волшебнице Цирцее, которая год удерживала Одиссея на своем острове Эя, Аня обеспечивала земляка вниманием и душевным теплом. За что ей отдельное спасибо.

— Признайся, непросто было начинать карьеру легионерки? В «Росток» ты попала уже более или менее искушенной, да и Ира Колпакова здесь всегда поможет, если что. А в «Кельне» была одна, как перст…

— Надо же с чего-то начинать… Языковая проблема передо мной не стояла: немецкий достаточно неплохо знала еще со школы. К тому же клуб организовал мне курсы, целый месяц на них ходила.

— А потом?

— Сказали: иди отсюда — ты и так все знаешь. Репетитор — довольно дорогое удовольствие, поэтому в команде сочли мои знания достаточными.

— Но владение языком — не решение проблемы одиночества. Иногда даже на родине чувствуешь себя, как в пустыне…

— Дружеского общения действительно не хватало. Но я компенсировала это ежедневными прогулками по Кельну. Благо этот город в сердце Германии богат достопримечательностями. Кстати, вместе со мной в команду пришла тогда Лена Попович. Так что, как видишь, белорусы нынче везде.

Но коллектив там подобрался, мягко говоря, не очень. В плане как результатов, так и морального климата. Я приехала как раз ко второму кругу, когда «Кельн», не набрав ни очка, занимал последнее место во втором дивизионе. С нашим приходом дела пошли лучше, но, как говорится, пить «Боржоми» было уже поздно. Короче, вылетели в региональную лигу.

— И?

— Что — и? Вернулась домой. Как-то не очень горела желанием выступать в третьем дивизионе. А потом поехала в «Росток».

— Почему именно сюда?

— А здесь на меня давно глаз положили, раньше «Кельна». «Политехник» как-то приезжал сюда на турнир, и мне предложили контракт. Но что-то не срослось. Но, как видишь, люди здесь оказались настойчивыми.

— И когда вы с Ирой влились в команду, ее результаты резко улучшились.

— Ну, я не стала бы так категорично утверждать…

— Это от природной скромности. Именно с вашим приходом связан выход «Ростока» в бундеслигу — это, извини, факт медицинский. Тяжело, поди, теперь в элитном дивизионе выступать?

— Да уж, конечно, непросто. Главная сложность в том, что в Германии абсолютно другой гандбол.

— Ну, в Беларуси школа тоже — будь здоров…

— Я не про школу. И не про то, где гандбол лучше, а где хуже. Здесь он просто не похож на наш. А то, что белорусская сборная прогрессирует с каждым годом, — это, как ты выразился, факт медицинский. Разве мы плохо выступили на последнем чемпионате Европы, где дали настоящий бой норвежкам?

— Это не показатель—у них был второй состав.

— Так в Норвегии, извини, как в сборной Бразилии по футболу: игроков на десять команд хватит. Не надо, пожалуйста, путать божий дар с яичницей. Если думаешь, что в Беларуси плохая сборная, то и оставайся при своем мнении. Спорить с тобой не собираюсь.

— Отличная у нас команда! Но… нефартовая, что ли: постоянно вам не хватает буквально чуть-чуть. Взять для примера тот же матч с Голландией, когда упустили победу и путевку на чемпионат мира на «падающем флажке»…

— Не привыкли еще без Миневской играть. Выступала бы Света,

результат был бы другим. Или ты и с этим не согласен?

— Ладно, давай сменим пластинку, пока не поссорились. Расскажи лучше о себе. Ты человек постоянный или ветреный, как любая женщина?

— Ах, вот как! Значит, все женщины ветрены?

— Хорошо, не все…

— Вот, исправляешься… Смотря что понимать под постоянством.

Естественно, у меня есть сложившиеся принципы, которыми я никогда не поступлюсь. На этом фундаменте и планирую строить будущую жизнь.

— И какой она тебе видится в идеале?

— Честно? Пока стараюсь об этом не думать. Хочу чего-нибудь

достичь в гандболе.

— Чего же, интересно?

— Хоть одну вершину покорить. Скажем, чтобы в бундеслиге меня называли хорошим игроком.

— А сейчас считают плохим?

— Во всяком случае к лучшим пока не причисляют… А еще хочу сборной Беларуси приносить пользы больше, чем сейчас. Стать ее лидером… Будет, конечно, трудно — у нас ведь классных игроков хватает, но числиться одной из было бы совсем неплохо. Ну и выиграть с этой командой что-нибудь. Сейчас ты спросишь: что именно?..

— Не-а. Детей ты когда будешь рожать, на ноги ставить?

— В ближайших планах этого нет.

— В следующем году тебе стукнет 26…

— Бестактно с твоей стороны говорить девушке о ее возрасте. И к тому же, если на то пошло, 26 — это совсем немного.

— Смотря с какой стороны взглянуть. Некоторые в этом возрасте уже опытные мамы. Варят борщ, штопают мужу носки и чувствуют себя вполне счастливыми…

— Я и без штопки носков чувствую себя вполне счастливой.

— Кухарить-то научилась?

— Да. В этом плане самостоятельная жизнь дает очень много. В Минске, например, к плите почти не подходила. На сборах в столовой кормили, дома — мама. Хорошо, что успела подсмотреть, как она готовит.

— Домой не тянет?

— Сейчас ностальгия редко беспокоит. А вот еще год назад частенько скучала. Но освоилась, привыкла. Помогает, что есть рядом подруги, с которыми всегда можно поделиться наболевшим. А они выслушают, поймут и помогут дельным советом.

— Колпакову имеешь в виду?

— Ира — первая подруга. Но я довольно тесно общаюсь и с немками. С Кати Прош, например, нашим главным бомбардиром. Она из Шверина, так что здесь живет тоже одна. Мечтает играть за сборную Германии, и к этому имеются все предпосылки. Мы, две холостячки, очень неплохо проводим время.

— Что значит для двух холостячек нормально провести время?

— Для меня это в первую очередь общение.

— С шампанским и при свечах?

— Не обязательно. Раньше мне нравился живой, активный отдых: на дискотеку выбраться, похулиганить немножко… Теперь же предпочитаю простое общение в спокойной обстановке.

— Под музыку Вивальди?

— Классическую музыку мне хочется слушать, когда плохое настроение. Тогда я ставлю Чайковского и просто расслабляюсь. А вот когда душа требует песен — слушаю русский рок. Ну, «Алису», Шевчука…

— А часто у тебя настроение меняется?

— Раньше — да, сейчас… Я стала по-другому к жизни относиться. В былые времена меня легко было обидеть, все принимала близко к сердцу. А теперь — только попробуй…

— Даешь сдачи?

— Просто стараюсь не обращать внимания на трудности и огорчения.

— Тебя не задевает, когда спортсменов называют, скажем

так, не очень образованными людьми?

— А тебя — когда журналистику называют второй древнейшей профессией?

— Мешать два этих ремесла есть тьма охотников, я не из их числа.

— Стихами заговорил?

— Это не я, это — Чацкий… Ты, кстати, что читаешь?

— Только не женские любовные романы и не детективы. Бомарше, Гюго, Моэм, Воннегут, Мопассан, Кастанеда, Белль…

— Ты — сильная женщина?

— Думаю, да.

— В чем сила, сестра?

— В душевности. Но никак не в деньгах.

— Значит, с милым рай и в шалаше?

— Это смотря какой шалаш.

— …и какой милый?

— Ну что ты привязался? Времена романтики уже давно в прошлом. Жизнь диктует нам свои условия. Принимать их или нет — дело личное. Можно играть по ее правилам, не расставаясь со своими принципами, а можно идти против течения. Но тогда тебя просто-напросто снесет и раздавит.

— Ань, а что тебя может выбить из колеи?

— Уже ничего. Я стала взрослой.

— Ну, прямо железная леди!

— Никакая не железная. Если тебе так обязательно надо услышать ответ, пожалуйста: отсутствие работы может меня здорово подкосить. Тогда я не смогу обеспечивать себе нормальную жизнь.

— Феминистка?

— Ни в коем случае. Когда у меня будет семья, я отдамся ей полностью, без остатка. Это самое святое, что есть на земле. Подожди, ты все это напишешь?

А почему нет? Как и любой человек, вкусивший прелести лучшей жизни, Аня невольно начинает задумываться, что ждет ее по окончании спортивной карьеры. Что может предложить закончившей выступления спортсменке ее родина? Нищенскую зарплату учителя физкультуры, нервотрепку и коммуналку? Сын турецкоподданного Остап Ибрагимович произнес как-то меткую фразу: «Заграница — это миф о загробной жизни. Кто туда попадает — тот не возвращается». А как хочется жить среди друзей и знакомых! Встречать Новый год в кругу семьи и смотреть на снегопад. За неполные три года Аниной жизни в Ростоке снег по-настоящему выпал там лишь раз. В городе это событие приравняли к апокалипсису. А наши девчонки веселились, как дети, посвятив радости по поводу белых хлопьев едва ли не полпленки фотоаппарата-мыльницы.

Именно в такие редкие мгновения перед глазами встает Беларусь и душу посещает тоска. Но потом она тает вместе с выпавшим снегом и жизнь течет своим чередом. Как волны Балтийского моря, на которые Аня очень любит смотреть: то нападая, то отступая…