НОСТАЛЬГИЯ. Анатолий Галуза: всему свое время

— Голландский отрезок вашей биографии давно перевалил за десяток лет. В душе по-прежнему ощущаете себя белорусом? Или…

— Полноценным голландцем не стану никогда. Я белорус с нидерландским паспортом. Эти слова, кстати, часто здесь произношу. Дети — другое дело. Они выросли на этой земле и чувствуют себя в этом обществе стопроцентно своими. А паспорт… Его оформлял только ради дочерей. Тогда они занимались теннисом и часто выезжали за границу. Перед каждой поездкой начиналась канитель с оформлением виз. А когда я стал гражданином Голландии, Наташа и Лера автоматически получили такой же статус. А вот Наталья, жена, так и осталась гражданкой Беларуси.

— В Голландии вас и вашу семью устраивает все?

— А что в принципе нас может не устраивать? Мы здесь гости. Это не наша страна. Поэтому мы обязаны уважать местные законы, культурные традиции и обычаи, интегрироваться в голландское общество. Представьте ситуацию: приезжает голландец в Беларусь и начинает командовать, как людям жить и что делать. Нонсенс? Вот и мы живем здесь так, чтобы не мешать другим и чтобы в нас не тыкали пальцем.

— Если на слух, голландский язык не прост в изучении…

— До сих пор не могу похвастать отличным его знанием. Могу объясниться — и не более. Дочки же говорят отлично, они здесь школу заканчивали. А я осваивал язык в быту и на работе: общался с одноклубниками, читал газеты, смотрел телевизор. Кстати, здешнее телевидение в пополнении знаний здорово помогает: многие программы и фильмы сопровождаются субтитрами.

— Каково было вам, образцовому советскому спортсмену, оказаться в “чуждом нашему человеку капиталистическом обществе”?

— Знаете, никаких открытий для себя не сделал. Наша команда бывала за границей достаточно часто, чтобы научиться пропускать мимо ушей и глаз любую пропаганду. Но это не значит, что при адаптации здесь не было трудностей. С основными столкнулся в первые три года, пока жил в доме менеджера клуба. Очень многое, начиная от еды и заканчивая бытовыми мелочами, было в диковинку, стесняло. Все нормализовалось только с приездом семьи. Мы зажили привычно, по-белорусски. Правда, с небольшими поправками на окружение, о которых уже говорил.

— В Эммене у вас есть друзья?

— Это громко сказано. Скорее, приятели, товарищи, хорошие знакомые, с которыми мы время от времени встречаемся и общаемся. Здесь, как и везде на Западе, не принято ходить в гости без приглашений. В Беларуси было по-другому: заскучал, нечем заняться — собираешься и едешь к друзьям. Без предупреждений. Впрочем, сейчас, насколько могу судить, белорусское общество в этом отношении стало похожим на западноевропейское. Люди меняются, причем заметно.

— Нарисуете портрет среднестатистического голландца?

— Это непросто. Местное общество разношерстное. У молодежи склонности традиционные: бары, дискотеки, активный отдых… Люди постарше, которые обзавелись семьей, имеют соответствующие интересы. Старшее поколение живет в своем особом мире. В принципе картина типичная для любой нации. А что действительно отличает голландцев от других народов, так это фанатичная любовь к футболу и пиву. В этом они дают фору даже немцам. Видели бы вы, что здесь творится в любой деревушке, когда играет сборная. Словами не описать! Люди как могут выражают единение с командой, каждый становится частицей общенационального праздника.

— Голландия прослыла страной свободных нравов…

— Это так. Улицы голландских городов буквально наводнены так называемыми наркотуристами. Ребята, в основном из Германии, приезжают побаловаться легкими наркотиками, которые свободно продаются в многочисленных кофейнях. Такой вот специфический, но, судя по всему, прибыльный вид туризма.

— А как возник вариант вашего переезда в негандбольную Голландию? Неужели не было альтернатив?

— Ой, сто раз уже рассказывал. Ладно, повторю. Через тридцать пятые руки. В том году “Эммен” завоевал золото, но столкнулся с проблемой — закончил карьеру основной голкипер. Спонсором клуба был тогда магазин электронной техники. Помимо гандболистов, он содержал еще и конькобежцев. Среди них были ребята из Питера. Так вот они связались с кем-то в Союзе, те еще с кем-то. Так цепочка дошла до “Беларусьинторга”, и эта фирма в итоге вышла на меня. Уезжал без раздумий — других вариантов не было. В Голландии играл только за “Эммен”. Несколько раз завоевывал с ним чемпионский титул. Там же теперь работаю тренером.

— В золотые годы минского СКА, когда армейцы крушили гранда за грандом, вам часто поступали предложения о зарубежном трудоустройстве?

— Ни разу. Дело в том, что всегда и везде спрос на вратарей невысок. Охота ведется за крепкими двухметровыми парнями, умеющими и обороняться, и забивать. Наш брат в списках потенциальных приобретений идет в последнюю очередь. К тому же вратари из СССР не слишком высоко котировались на Западе. Охотнее покупали немцев и югославов.

— Покидая Беларусь, вы не видели там будущего для своей семьи?

— Почему же? Мы очень даже неплохо жили.

— И тем не менее на родину не вернулись…

— Планировал поиграть в Голландии год, немного заработать — и назад. Но, во-первых, развалился Союз, ситуация в стране стала тревожной. Во-вторых, каждый год меня уговаривали остаться. Просили-просили, и вот мы до сих пор здесь…

— Когда перестали играть?

— Точно не вспомню — прошло более пяти лет. Однако два года назад пришлось тряхнуть стариной. Один вратарь заболел, другой получил травму, а третьим в клубе был совсем мальчишка. Тренер попросил его подстраховать. Играл — это громко звучит. Правильнее сказать, сидел “на банке”. Ну, вышел пару раз минут на пятнадцать, но ничего не отбил.

— Прощаться с активным гандболом было непросто?

— Обыкновенный рабочий момент. Все проходило постепенно, поэтапно. Сначала был основным, потом вторым, а затем… Никаких душевных терзаний и обид. Всему свое время.

— Голландский гандбол не имеет достижений на международной арене. Каково было в него окунуться после стольких лет, проведенных в лучшем клубе мира?

— Играть стало труднее. Когда выступаешь на высоком уровне, легче предугадать действия соперника. А сталкиваешься с игроками посредственными — и не знаешь, чего от них ожидать: паса в линию, бессмысленного броска с нулевого угла, да еще в голову… Полевым игрокам вообще могут запросто руку свернуть.

— В голландской лиге среди коллег по амплуа конкурентов у вас наверняка не было…

— Почему же? В Голландии вратарская школа неплохая. Несколько ребят играли или играют в Германии — это уже показатель. Кто-то, наверное, думает, что голландцы вообще не умеют играть в гандбол. Это не так. Сборная укомплектована в основном легионерами из приличных европейских клубов. А то, что ей не удается пробиться на топ-турниры… Посмотрите на белорусов. Они играют в командах, еще более именитых. А где результат? Мой “Эммен” — клуб любительский. Однако по насыщенности тренировочного процесса профессионалам не уступаем. Тренируются ребята много и с желанием.

— Ваша деятельность связана сегодня только с гандболом?

— В первые пять лет по закону имел право исключительно играть. А с получением гражданства жизнь, естественно, изменилась. Уже несколько лет моя основная работа — в гараже, где готовлю машины для продажи. Гандбол для меня теперь хобби, любимое увлечение.

— А где работает ваша супруга?

— Наташа — тренер по общефизической подготовке в провинциальном подразделении голландской теннисной федерации.

— Теннисом долго занимались обе ваши дочери. И вдруг Лера сюрпризно объявилась в составе гандбольного “Гревена” из второй немецкой бундеслиги…

— Гандболом она занимается всего четыре года. И, на мой взгляд, получается неплохо. Наташа же до сих пор в теннисе. Но спорт для нее сегодня такое же хобби, как и для меня. Она получила диплом косметолога, занимается еще в одной специализированной школе. Закончит ее — и сможет работать в области косметологии на руководящих должностях.

— Когда началась ваша тренерская карьера?

— Уже давно, я тогда еще играл. Поработать с вратарями попросил тренер женской команды. Так я сначала тренировал их, а потом тренировался сам. Помогал в подготовке вратарей женской национальной сборной. В те времена ее игроки были постоянно собраны вместе и имели насыщенный календарь. Кстати, из “Эммена” тогда рекрутировали аж десять человек. Начиная с нынешнего сезона, тренирую женщин всего раз в неделю. Прошлый сезон выдался для команды удачным: едва попав в элиту, стали четвертыми. Однако затем вернулись несколько игроков и, по сути, выжили тренера. Ушел он — отошел от дел команды и я. Переключился на мужской состав, стал помощником главного тренера.

— В своей тренерской практике вы используете опыт, полученный на уроках Спартака Мироновича?

— Сложно сказать. Во-первых, методику Мироновича здесь не применишь: другие люди, другие задачи, другие времена. Во-вторых, большинство команд выступают сейчас одинаково. Разница лишь в уровне исполнителей.

— Наслышаны о том, как живет сейчас белорусский гандбол?

— Мне это совершенно не интересно. И, по-моему, не только мне, но и людям, живущим в Беларуси. Не так давно по спутниковому телеканалу увидел матч Лиги чемпионов с участием клуба из Бреста. На трибунах в Уручье — те же люди, что и двадцать лет назад. На экранных сетках за воротами — те же дырки. Хорошо помню каждую. Единственный рекламный щит тоже хорошо знаком: “Привет участникам соревнований!” И это называется Лигой чемпионов? В тот же день транслировалась игра из Словении. Вот это было зрелище, настоящее красочное шоу!

— Вы — обладатель множества громких титулов, собрали в составе СКА богатую коллекцию медалей…

— Это было в прошлой жизни. А я не горю желанием вспоминать, что там происходило. Не вижу в этом ни малейшего смысла.

— Вам знакомо чувство ностальгии?

— Не знаю, что это такое. Когда я там — я там, когда здесь — здесь. Вот Наташа — да, она сильно скучает по Беларуси.

— Родину навещаете часто?

— Не чаще раза в три года. Получение визы — еще полбеды. Приезжаешь на белорусскую границу — начинают тормошить, вытряхивают весь багаж. Как же: из Голландии — да без наркотиков? Потом регистрация в милиции, словно ты потенциальный бандит. Однажды без этой бумажки чуть с поезда не сняли. Как думаете, после таких поездок прибавляется желания еще посетить Беларусь?

— Вы довольны тем, чего достигли в жизни?

— Нормальное состояние человека: хотеть большего. Он должен совершенствоваться, а не стоять на месте. Я не из тех, кто жалуется и ничего не предпринимает. Мне кажется, я знаю, как менять жизнь к лучшему.