Заезжая звезда. Дмитрий Торгованов: давайте сделаем бомбу

Чтобы узнать, сколько повреждений получил за долгую гандбольную жизнь олимпийский чемпион и двукратный чемпион мира Торгованов, вовсе не обязательно копаться в интернет-поисковиках. Надо лишь повернуть голову и спросить об этом Сергея Горбока, вместе с которым смотрим стайковский “товарняк”: Беларусь Шевцова против “Невы” Торгованова.
Серега, некстати травмировавшийся накануне, поиграл вместе с Димой еще в Германии и одно время у него даже квартировал. Выходит, знать должен о знаменитом игроке если не все, то очень многое. Так и есть…
“Дима — супер. Очень простой и свойский парень. Добрый, надежный. Ну и игрочище — дай бог каждому”, — Горбок ожидаемо отвешивает бывшему партнеру воз и тележку комплиментов, существенно усложняя журналистскую задачу: найти в будущем собеседнике какую-то особенную, характерную черту. Добрый, славный да хороший — такой набор при желании можно приписать едва ли не каждому зрителю и игроку в этом манеже.
Нет, Серега, так не пойдет… Кому, как не тебе — одному из самых продвинутых белорусских гандболистов, знать, что короля играет свита. И король в данном случае не Торгованов. Его имя, увы, ничего не скажет обывателю ни в России, ни тем более в Беларуси. Речь-то о гандболе и его пока малой значимости в сфере интересов того самого среднестатистического жителя, который хорошо, если Аршавина с Глебом узнает…
А почему, Серега, нет такой славы у гандболистов? Может быть, в этом и их вина? По большому счету, популярность — это не только медали, но и хорошая их продажа в масс-медиа, которым не с руки отвлекаться от футбола, где так неплохо кормят… В конце концов, спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
Любопытно узнать, что думает на этот счет сам Торгованов. Он вернулся в родной Питер прошлым летом по предложению друзей. Те дали ему карт-бланш на создание в городе на Неве российской команды номер два (благополучию завидно финансируемых “Чеховских Медведей” в этой стране еще долго никто не будет всерьез угрожать).
В мае с собеседником по фамилии Тучкин я говорил о популяризации гандбола в пределах бывшего Союза. И, не скрою, остался недоволен именно этой составляющей интервью с двукратным олимпийским чемпионом. Саша и сам признался, что из его поколения победителей никто особенно не задумывался о том, как эти победы выгоднее всего инвестировать в будущее российского гандбола. И что менеджеров, готовых представить серьезный и сильный бизнес-план, уж тем более никто не искал. В отличие от того же Сергея Кущенко, привившего в баскетболе моду на сильных управленцев и раскрутившего их силами поединки гулливеров до уровня бродвейских шоу, куда публика валит валом.
Интересно, знает ли Торгованов, кто такой Кущенко?

— Дима, с победой, яркой и впечатляющей. Тем более над командой Юрия Шевцова — человека, под началом которого начался немецкий отрезок вашей карьеры. Выходит, вы тренер хотя и молодой, но уже хороший.
— Начинающий. Чему Юрий Анатольевич учил, то и стараюсь делать. После Олимпиады в Сиднее перешел в эссенский ТУСЕМ, который тогда тренировал Шевцов. Мне было 28 лет — уже взрослый. И тем не менее понял, что еще многого не знаю. Очень благодарен Юрию Анатольевичу за то, что дал возможность заново осознать многое. Мы вместе работали шесть лет — это срок… Да и вообще белорусский гандбол и его школа — для меня очень серьезные понятия. Прекрасно помню, как в свое время минский СКА выигрывал в мире все, что хотел, и каждый из игроков той блестящей команды слыл легендой.

— Да, были времена… Нынешнее поколение небось совсем другое… Часто сетуете, что оно не похоже на вас?
— Не уверен, что этот вопрос достоин обсуждения. Вы же не пользовались мобильным телефоном или ноутбуком двадцать лет назад, верно? Все идет вперед, развивается, и это надо понимать. Кстати, очень вам завидую — мне нравится, как в Беларуси относятся к гандболу. А в России он, увы, далеко не самый популярный вид спорта. Среди игровых уступает и баскетболу, и волейболу, хотя у нас достижений несоизмеримо больше.

— Как же так?
— Может, изначально неправильно провели маркетинг? А вообще, кто его знает… Какие все-таки страшные слова говорю: менеджмент, маркетинг…

— Ну, вы как человек, немало поколесивший по миру и насмотревшийся всякого, не должны их смущаться…
— Да какое там… Я тренер, и только. Хотя, когда сборная России выигрывала медали, кому-то надо было ходить в высокие кабинеты и заручаться поддержкой сильных мира сего, чтобы делать инвестиции в будущее. А сейчас все считают, что и баскетбол, и волейбол по зрелищности наш вид превосходят.

— Не соглашусь…
— И я тоже.

— Тему мозговитых чудаков-менеджеров для гандбола мы обсуждали полгода назад в интервью с вашим партнером по сборной России Александром Тучкиным. С тех пор наметились какие-то сдвиги?
— Откуда? На дворе-то кризис! Многие думают только о том, как выжить. Возьмите Тольятти, Волгоград. Там очень большие финансовые проблемы. Если игроки “Лады” пишут коллективное письмо Путину, то, наверное, это о чем-то говорит…

— Я вот югославскому феномену удивляюсь: у них же по сравнению с нефтеносной Россией должен быть перманентный кризис, усиленный войной, в которой так или иначе участвовало большинство бывших в федерации республик…
— Как-то тогдашний вратарь сборной Югославии Горан Стоянович сказал мне: “В таких видах, как легкая атлетика или единоборства, у нас шансов практически нет. Зато они очень хороши, если нам приходится иметь дело с мячом”.
А у нас в 90-е годы случился провал — никто тогда не стремился заводить детей. Да и детские тренеры вынуждены были зарабатывать деньги для семей в других местах. Отсюда и результат. Если в мое время молодежная сборная СССР не играла в финальном матче чемпионата мира, это считалось вселенской катастрофой. А сейчас о медалях уже никто не вспоминает. Когда юные россияне просто попадают в финальную часть, это уже расценивается как успех.

— Какая сейчас ситуация с юной сменой в Питере?
— У нас три детские спортивные школы. При команде мастеров есть дубль, из которого сегодня играли пару человек, я их в концовке на десяток минут выпустил. Но вообще эффект от работы школ невелик: скажем, из ребят 1993-94 годов рождения могу взять в “Неву” только двоих, да и то с ними еще надо серьезно работать. Директора спортшкол говорят: “На такую зарплату никто не хочет идти”. И что с этим делать?

— А на Западе детских спортивных школ в нашем представлении вообще не существует. Наши же подростки занимаются по два раза в день, приходят во взрослые команды, где тренировочный процесс еще суровее. И тем не менее мы регулярно уступаем зарубежным соперникам, которые, сдается, держат мяч в руках куда реже наших бойцов…
— Если говорим о клубах, то надо понять простую истину: без сильного чемпионата не будет сильной сборной.

— В России традиционно много денег…
— Но не в гандболе. Да, к нам могут приехать какие-то знаковые фигуры, однако лишь в конце карьеры, немного подзаработать.

— То есть Владимир Максимов — настоящий мессия российского гандбола? Ведь ему удалось уговорить губернатора Московской области Громова вкладывать в “Чеховских Медведей” серьезные деньги. И вот результат: в России появился суперклуб…
— …который “отвозит” всем в чемпионате по двадцатнику мячей. Итог предрешен еще до начала сезона, потому что у Максимова собраны лучшие игроки России. И ему от этого тяжело. Нет у Владимира Салмановича такой соревновательной практики, чтобы команда постоянно находилась в тонусе. Вот почему, например, Исландия с населением триста тысяч заняла второе место на Олимпиаде? Чем меньше страна, тем легче навести порядок в определенном виде спорта. Там, по существу, ничего нового не придумали. Их ведущие гандболисты играют в Германии или Испании. Почему поднялись греки, о которых раньше вообще ничего не было слышно? Опять-таки практически все они — “немцы”. Сами германцы почему поднялись? Создали комфортные условия для приезда легионеров. Не кричали, не возмущались: мол, как же это так, сами себе соперников готовим. И на повысившемся общем классе выросло целое поколение сильных немецких игроков.

— Что же нам мешает собрать в ответ тем же немцам чемпионат, в котором выступали бы команды из бывшего СССР — страны, некогда верховодившей в мировом клубном гандболе?
— Ну, пригласили бы мы туда по две лучшие команды из стран ближнего зарубежья — а что остальные стали бы делать?

— А остальные нас не интересуют. Надо или за результат бороться, или за массовость.
— Сборные тоже будем формировать из двух клубов?

— Почему же? Лучших игроков все равно не удержать. Пусть едут в Германию или Испанию. Клубы, не играющие в “чемпионате СССР” (назовем его так), растят игроков для флагманов, проводят первенства стран (пускай с участием элиты в финальной стадии) и передают в топ-команды лучших игроков за достойное вознаграждение. Вот круг и замкнулся. Каждому свое…
— Интересная мысль. Если сделаем из этого турнира бомбу — раскрутим до такой степени, что его победитель становился бы национальным героем, тогда да — можно и нужно играть. Ведь у Профессиональной гандбольной лиги, придуманной украинцами, этого не получилось. Команды приезжали на турнир, который рассматривали как сугубо тренировочный перед национальным чемпионатом.

— Нельзя ли такую идею с питерских берегов запустить в сознание сами знаете кого? Сдается, из этого города к власть имущим теперь ведет самая короткая дорога. Дмитрий Торгованов в Питере достаточно влиятельная фигура, чтобы войти в высокие кабинеты?
— Он просто тренер.

— Еще и олимпийский чемпион по гандболу.
— У нас их два. Юра Нестеров из Испании приехал. Сейчас будем думать, чем он займется.

— Вот вам и подмога. С таким габаритным партнером можно сквозь Кремлевскую стену пройти!
— Только не я… Мое дело — тренировочный процесс. Для начала надо поднять уровень питерского гандбола. Когда-то у нас была очень достойная команда, успешно выступавшая в чемпионате Союза и имевшая симпатичное лицо.

— Это мы знаем. А что, собственно, мешает всей вашей советской компании — питерской, московской, минской, запорожской — собраться за одним столом да еще раз задуматься, как всем миром лучше решить локальные задачи каждого?
— Не сейчас. Все бюджеты урезаны. Пока денег не будет, об этой идее не стоит даже заикаться. Кризис никто не придумывал, он на самом деле есть. Люди, подписывая контракты, должны быть уверены в завтрашнем дне.

— В вашей команде все в нем уверены?
— Тьфу-тьфу-тьфу. Из шести поединков в чемпионате проиграли только один — “Чеховским Медведям”. Правда, с основными соперниками еще не играли. Так что есть над чем работать…

— Обожаю этот универсальный тренерский штамп. Скажите еще, что живете любимым делом 24 часа в сутки…
— Вообще-то ночью надо спать и ни о чем не думать. Когда круглые сутки сосредоточен на чем-то одном, то можно закипеть. Как чайник…

— Тогда расскажите о вашем тренерском кредо. Чего в первую очередь хотите от окружающих, и что требуете от себя самого?
— Важно, чтобы люди, с которыми работаю, мне доверяли. Очень ценю человеческие отношения. А вообще Юрий Анатольевич сказал, что я не добрый, а жесткий тренер.

— Наверное, тренер только таким и должен быть.
— Да это Шевцов меня так подкалывает… Он сам очень жесткий наставник. Чтобы быть таким, совсем не обязательно орать на весь зал. Главное построить отношения так, чтобы тебя слушали. А у него это очень хорошо получается.

— Тем не менее сегодня вы своего учителя победили…
— Просто повезло. Если бы играли ваши сильнейшие, неизвестно, как все сложилось бы… Возможно, это будет обидно прочитать ребятам, выходившим на площадку, но класс тех же Рутенко-старшего и Горбока немного выше…

— Это мягко говоря.
— Все дело во времени и работе. Шевцов умеет растить людей. Может, ему надо дать немного больший срок, чтобы увидеть положительный результат. Все-таки уровень мирового гандбола сегодня очень высок. Много также зависит от школы, от того, какой материал попадает в руки тренеров. А у вас с этим все в порядке. Вчера смотрел, как сражался “Аркатрон” — ребята 1994 года рождения — с ровесниками из “Чеховских Медведей”. Подбор игроков намного лучше, чем у россиян. Ваши выиграли довольно уверенно и, как мне показалось, особенно не напрягались…

— Нетрудно предположить, что взрослые “медведи” — сегодня самый сильный раздражитель для вас, молодого и амбициозного тренера.
— Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Хотя, конечно, и не мечтаю стать Максимовым — он единственный в своем роде. Но я… Вернее, мы — тренеру никогда не надо говорить “я”, кто он без команды? Мы мечтаем обыграть “чехов” — чего уж душой кривить. Хотя сегодня, положа руку на сердце, следует признать: пока это невозможно. Тем более когда существует правило 35 секунд на атаку. Здесь все решают техника и культура паса. Понятно, что у подопечных Максимова они намного выше, чем у остальных.

— У питерцев выучка тоже завидная. Белорусы зачастую выглядели просто статистами на фоне ваших ребят.
— Не соглашусь. В раздевалке сказал своим, что белорусы будут испытывать двоякие чувства. С одной стороны, они горят желанием выиграть. А с другой — каждый захочет как можно лучше зарекомендовать себя в глазах нового главного тренера. Так и вышло. У вас хватает игроков, которые умеют хорошо атаковать. Но без грамотной обороны в современном гандболе делать нечего. Любой чемпионат можно выиграть только в защите. Проблема, что еще с детских школ спортсмены куда больше тяготеют к атаке. Я тоже никогда не любил защищаться. Это, по сути, неблагодарный труд, которого не замечает болельщик. Но потом, в годы легионерства, понял: жизнь заставит — раскорячишься…

Торгованов вздохнул, явно вспомнив приятные картинки из прошлого — ревущие многотысячные арены, другой гандбол, в котором надо бороться до последней минуты и где олимпийским чемпионам необходимо доказывать свою исключительность в каждом матче.
Жизнь сделала круг, и он снова оказался в родном Питере, где на гандбол по-прежнему ходят лишь пару сотен человек, половина из которых знакомые еще с союзных — великих и безвозвратно ушедших — времен…