Вернулся я на родину. Игорь Раповец: жизнь по зову восьмого дня

— Начнем с больной темы? В чем, на твой взгляд, причины динамовского провала в повторном поединке 1/16 финала Кубка ЕГФ с “Дюнкерком”?
— Мы здорово осложнили себе жизнь еще в Минске. Тогда осталось ощущение какой-то… недоигранности, что ли. Зная объективный потенциал “Динамо”, убежден: дома обязаны были побеждать с разницей как минимум в десять мячей. Железно. А добыли всего “плюс пять”. С одной стороны, запас немалый. А с другой — зыбкий для гандбола, не позволявший спокойно спать. В моей практике случались матчи, когда удавалось ликвидировать отставание и в дюжину мячей. Увы, и “Дюнкерк” наладил успешную погоню. При поддержке двух тысяч зрителей навязал нам свою игру, диктовал темп. А он был весьма высоким, о чем свидетельствует счет. И ведь не сказать, что мы не выдерживали предложенных скоростей. Однако совершили уйму ошибок и в нападении, где процент реализации опять оказался низким, и в обороне, где откровенно провалились, особенно в концовке. Конечно, нас на порядок ослабило отсутствие основных центральных защитников. Травмировался Макс Бабичев, не доехал до Франции из-за визовых проволочек Миша Нежура. И все же… Я, как и все ребята, до сих пор в шоке. Были-то на сто десять процентов уверены, что преодолеем этот барьер. А на деле не помог и тщательный подготовительный видеоанализ, при котором разобрали каждого соперника по косточкам. Так вышло, что французы — уж не знаю, умышленно ли, — в атаке сместили акцент не на тех бойцов, от которых мы ждали неприятностей. С полусредним Себастьеном Боске вообще отдельная история. Еще перед минской встречей изучили записи четырех игр “Дюнкерка” во французской лиге. Так в них этот левша по “червонцу” заколачивал. А в Минске мы не дали ему развернуться, и он отличился лишь раз. И вдруг в Дюнкерке Боске просыпается и кладет дюжину… Самое обидное, что еще за десяток минут до сирены колебания счета не сулили катастрофы. Но обвал случился. Повторюсь, не из-за того, что мы слабее. Возможно, перегорели, рухнули психологически. И ведь не спишешь это на нехватку опыта — в команде сплошь сборники, легионеры, не понаслышке знакомые с еврокубковыми переделками. И тем не менее тревожная тенденция наметилась: на заключительных отрезках важных напряженных поединков именно психология дает сбои. Так было и в решающей квалификационной игре Лиги чемпионов с македонским “Вардаром”, и в недавнем матче в Бресте с БГК, так произошло и в Дюнкерке. Есть повод задуматься игрокам и тренерам.

— Значит, существуют опасения, что проколы в ключевых осенних сражениях основательно деморализуют “Динамо”?
— Несмотря на все сказанное, не думаю. Скорее, наоборот — раззадорят. Разумеется, невозможно всегда и везде только побеждать. Однако самокритично замечу: мы частенько утешаемся фразой “на ошибках учатся”. Повторяли ее, когда отдали Бресту Кубок Беларуси, когда не прошли в лигочемпионскую групповую стадию, когда впервые проиграли БГК в первенстве, когда уступили “Дюнкерку”… Да, надо учиться на набитых шишках. Но, пожалуй, мы учимся слишком долго. В то же время давайте объективно смотреть на мир. Сколько лет тому же мешковскому клубу? Восемь? А нам полтора! Но за этот мизерный срок “Динамо” добилось немалого: выиграло чемпионат страны, Балтийскую лигу, играло в финале Кубка Беларуси, одержало пять еврокубковых побед в семи матчах, в том числе над отнюдь не слабыми чемпионами Черногории и Турции. Разве это не существенный позитив? Между тем в межсезонье мы пополнились большой группой новобранцев. А им нужно время, чтобы полностью адаптироваться в новой обстановке, сыграться.

— Какой была реакция руководства на неудачи клуба? Без нагоняя, небось, не обошлось?
— Как такового разбора полетов с присутствием боссов пока не было. Но он наверняка предстоит. И, полагаю, взбучка неизбежна. А кого могут оставить равнодушными такие поражения? Михаил Маевский, Андрей Паращенко пришли в клуб не из какого-нибудь бейсбола. Они далеко не последние люди в белорусском гандболе, обладают многолетним стажем. И глазами специалистов видели, что с “Динамо” в концовках творится что-то неладное.

— В нашем чемпионате Игорь Раповец — одна из самых колоритных персон. Пройдемся по вехам твоей биографии. Насколько знаю, корни у тебя белорусские.
— А я и есть белорус. Родом из Барановичей, где по сей день живут почти все родственники. Просто отец был офицером Советской Армии. Сам понимаешь, кочевая жизнь военного и все такое. Короче, папа по службе получил направление в Молдавию, куда мы и перебрались всей семьей. В Кишиневе я и в школу пошел, и в гандбольную секцию. А профессиональную карьеру, считаю, начал после отъезда на легионерские хлеба — в 1992 году, в Израиле. Так и путешествовал по Европе. Правда, уже сделал окончательный выбор. Из Беларуси в детстве уехал, в нее же и вернулся.

— Еще совсем недавно на обложке твоего паспорта был молдавский герб…
— Поменять документ номер один, как урожденному белорусу, не составило труда. Давно хотел это сделать. Равно как и выступать на родине. Или хотя бы в России. После пятнадцати лет за границей очень тянуло в русскоязычную среду. Помню, в Венгрии узнал о рождении БГК имени Мешкова. Не скрою, предлагал услуги брестчанам. Но поздновато спохватился — команда была уже фактически укомплектована. И вскоре пришлось снова подаваться в варяги. Три сезона провел в эстонской “Пыльве”, где неплохо зарекомендовал себя. Даже поступило предложение войти в тренерский штаб, получить эстонский паспорт. Однако оседать в Эстонии особого желания не возникло. К русскоговорящим там отношение не то чтобы как к людям второго сорта, но неоднозначное. Не чувствуешь себя своим. Так что можешь представить, как я загорелся, услышав об образовании в Минске “Динамо”. И решил сам позвонить в клуб. Отказа не последовало. Тем более что я набрал номер хорошего знакомого — Паращенко. Мы ведь с Андреем нередко пересекались в жизни, еще подростками соперничали в составах сборных своих союзных республик.

— А как ты вообще попал в гандбол?
— Случайно. В Кишиневе наша семья часто переезжала из одной ведомственной квартиры в другую. Мне приходилось менять школы. И однажды попал в класс, где учились десять гандболистов. Через год из этого класса сформировали специализированный спортивный. В росте остальным ребятам я не уступал. Вот тренеры и предложили: хочешь с нами тренироваться, раз уж в таком классе оказался? Согласился. И на первой же тренировке меня определили в ворота. Так что как стал лет в десять в “рамку”, так до сих пор ее и охраняю.

— Если не ошибаюсь, ты призер чемпионатов пяти стран?
— Ну это ты загнул. Всего трех — Венгрии, Эстонии и Беларуси. В Молдове, Израиле и Македонии до медалей не добирался.

— Можно подробнее об адресах клубной прописки?
— Первым делом набирался ума-разума в кишиневском “Визире”. А после распада СССР, когда пошла волна отъездов, рванул в Израиль. Цвета “Маккаби” из Ра- ананы защищал до 1994 года. А потом был восьмилетний венгерский этап. Правда, с годичной отлучкой в македонский “Борац”. О выступлениях в Венгрии вспоминается только хорошее. Поначалу два года играл за “Озд” из одноименного города, клуб-середнячок. Но именно из него пошел на повышение: меня заприметил один из лидеров венгерского гандбола — “Пик” из Сегеда. Там-то ко мне и пришли первые значимые успехи. Брали бронзу чемпионата, а в 97-м дошли до четвертьфинала Лиги чемпионов. Там, увы, были биты “Барселоной”. В 2000-м опять облачился на несколько лет в форму “Озда”. Однако в команде уже не было прежнего благополучия, навалились финансовые неурядицы. И в какой-то день тренер (к слову, замечательный человек, я с ним и сейчас не теряю связи) прямо сказал: “Игорь, ты нам нужен, но мы не можем обеспечить соответствующую твоему уровню и нуждам зарплату. И в ближайшее время затруднения вряд ли преодолеем. Хочешь — подписывай контракт на предложенную сумму и оставайся”. А я тогда не мог допустить ухудшения материального положения семьи — у нас родился второй ребенок. Жена у меня русская, но уроженка Кишинева. Вот мы и решили возвращаться в Молдову и искать там плацдарм для нового жизненного толчка. Годик поиграл в кишиневской “Барракуде”. Теперь это “Фортуна”, выступающая в чемпионате Румынии. А затем появился вариант переезда в Пыльву. Там, как говорил, мне предлагали прочно осесть. К счастью, появилось “Динамо”…

— В позапрошлом году “Пыльва” стала триумфатором в Балтийской лиге, в финале сенсационно оставив с носом наш БГК. Для тебя тот матч был особенным?
— Понимаю, куда клонишь. В соперниках клуб, в котором не получилось трудоустроиться, да еще представляющий родную Брестчину. Я вроде как должен ответить, что для меня было делом принципа огорчить мешковцев. Но скажу иначе. Если ты профессионал, тебе должно быть абсолютно все равно, что за оппонент по другую сторону площадки — хоть из Монголии, хоть из родного подъезда. В первую очередь ты защищаешь честь своей нынешней команды, которая на тебя рассчитывает в каждом матче. И личный принцип на площадке должен быть один: отдать все силы для победы. Не делю поединки на принципиальные и не очень. А тот финал Балтлиги, конечно, хорошо помню. Тогда брестчан возглавлял Юрий Карпук. Он сейчас ассистирует Александру Малиновскому в нашем “Динамо”.

— Ты изрядно поколесил по Старому Свету. А какой уголок Европы в наибольшей степени отвечал твоим требованиям, вкусам?
— Конечно, Венгрия. Все-таки с ней связаны восемь лет жизни. Пока не придавили финансовые проблемы, в этой прекрасной стране меня все устраивало. Там родился ребенок. Да и привык к тамошнему укладу. Практически свободно изъяснялся на венгерском, хотя язык своеобразный, трудный, не похожий ни на один европейский. Ничего, выучил. Правда, сейчас, когда звоню в Венгрию, пятилетнее отсутствие языковой практики сказывается. А люди? Помню, перед отъездом в Озд некоторые товарищи, знакомые все пугали: ой, эти мадьяры, они же такие тяжелые, взрывные. Чепуха! Отличные ребята. Среди них у меня по сей день немало друзей. В гости зовут. А я совсем не против, планирую как-нибудь совершить вояжик.

— По окончании золотого для “Динамо” сезона тебе будто бы предлагали должность в тренерском штабе клуба. Не возникло желания повесить кроссовки на гвоздь?
— Рано или поздно завязывать придется. С удовольствием подамся в тренеры вратарей. К примеру, сейчас у нас два молодых перспективных голкипера: Сережа Фурс и Артем Подосинов. За их прогрессом интересно наблюдать, а непосредственно участвовать в их росте — вдвойне. Но до истечения срока моего контракта игрока еще семь месяцев. И я его доработаю на полную катушку. Уходить ведь тоже нужно своевременно и красиво. Чтобы из тебя песок не сыпался на паркет. Чтобы болельщики не посмеивались, а думали, что у этого деда по-прежнему вагон сил. Взять легендарного Андрея Лаврова. В сорок два еще в бундеслиге играл — красавец! Или Павел Сукосян. Он, конечно, к сороковнику со своей природной фактурой был уже тяжеловат, но марку держал. Я Пашу хорошо знаю. Он когда-то за Молдавскую ССР выступал. Как и я. Помню, первый выезд за рубеж был в Африку, в Анголу. 1986-й год. Тогда до кончины СССР было еще далековато, однако молдавская сборная уже, случалось, выступала как самостоятельная единица. Привлекался я и в союзную “молодежку”. В ней пересекались с Андреем Паращенко, его тезкой Барбашинским, Геной Халепо… Правда, только на сборах. В соревновательных выездах поучаствовать не довелось.

— У тебя за плечами огромный стаж, колоссальный опыт, успешная карьера. Откуда и в сорок лет стимул выходить на площадку?
— Знаешь, когда ухожу в отпуск, то неделю не могу даже думать о зале. А потом наступает восьмой день — и тянет на площадку. Аж жуть. Даже жена, видя мои мучения, говорит: ну иди уже, хоть в футбольчик погоняй. И так из года в год. Приходит май — в голове единственная мысль: скорее бы этот сезон закончился, буду валяться на диване и бездельничать. Ровно через неделю невыносимо хочется двигаться, мяч потрогать. Может, у молодых по-другому. Но в возрасте под тридцать они без зала уже не смогут, как рыба без воды. Это вроде наркотика.

— Возраст не обманешь…
— Кто ж спорит? И если бы пороху в пороховницах не оставалось — давно завязал бы. Но он есть. Еще в мае директор клуба Михаил Маевский допытывался: честно скажи, сможешь еще попылить? Не мог бы — непременно признался. Меня бы поняли, как-никак сорок уже. А я могу! По крайней мере до конца этого года. Дальше посмотрим. А вдруг родина попросит еще поиграть? Я никуда не тороплюсь. Хотелось бы бросить якорь в Минске, в “Динамо”. Мне здесь очень нравится. Глава динамовского спортобщества Юрий Бородич заверил, что гандбольное “Динамо” — это всерьез и надолго. И я в это верю. Руководители в клубе отличные, их политика меня полностью устраивает. Но главное, чтобы руководство устраивал я.

— В “Динамо” немало парней, которых ты старше чуть ли не вдвое, в отцы годишься…
— Общаюсь с ребятами на равных. Понятно, с их стороны есть уважение к моему опыту. Но без крайностей. Мы же команда. На “вы” и “здравствуйте” — такого нет. Помню, был в одной известной команде, не скажу какой, игрок-долгожитель, не скажу фамилию. Знаешь, как к нему обращался молодняк? “Василий Иваныч, войдите, пожалуйста, в линию”. У меня же фраза “Игорь Борисыч, встаньте, пожалуйста, в ворота, я вам брошу” ничего, кроме смеха, не вызвала бы. В “Динамо” здоровая атмосфера. И сформировалась она быстро, хотя команда собиралась с бору по сосенке.

— А игроки, с которыми в межсезонье не были продлены контракты… С какими чувствами они покидали клуб?
— Без фиг в карманах. Саша Косяк, Юра Хауха, Дима Онищук просто сказали: спасибо за все, удачи. Раз руководство решило отказаться от их услуг — что ж поделаешь. Мы ребят тоже тепло поблагодарили. Созваниваемся, поддерживаем.

— У Раповца в команде стойкая репутация весельчака, балагура, жизнелюба…
— А чего нос вешать? Жизнерадостность — неотъемлемое свойство моей натуры. Об этом мне и супруга постоянно твердит. Хотя шутки должны быть уместными. Не зайдешь же в раздевалку после поражения с остротой и улыбкой до ушей, пусть и с благим намерением поддержать партнеров. Другой вопрос, что и зацикливаться на неудачах, впадать в депрессию — не дело. В спорте всякое бывает.

— Закольцуем беседу делами насущными. Одна проигранная брестчанам встреча ничего не значит, вся борьба впереди. Однако бытует мнение, что в нынешнем чемпионате шансов на победу больше у мешковцев, поскольку “Динамо” — уже не вдохновенный первогодок, и флагманская корона может придавить.
— Всегда легче играть, будучи раскрепощенными. Когда на тебе груз ответственности, появляется скованность. Конечно, отстаивать титул сложнее. Но не скажу, что мешковцы фавориты. БГК и “Динамо” — равные команды. Наши шансы на золото одинаковы. При таком раскладе надо думать, чем удивить соперника. Впрочем, на первый план в противостоянии равных, думаю, выходят все-таки морально-волевые качества. Кто будет психологически устойчивее, у кого окажутся крепче нервы — для того и вершина.