ЧМ. НАША НАДЕЖДА. Денис Ковба: молодость моя

— Ты прибыл в Минск прямиком из Пятигорска, где “Крылья” неожиданно проиграли грозненскому “Тереку”…

— Он какой-то неудобный для нас соперник, этот “Терек”. В прошлом году мы ему и Кубок России уступили в финале. Теперь вот снова поражение. Не знаю, почему так выходит. Чемпионат только начинается, все примерно в одинаковой форме. И больших различий между новичками премьер-лиги и ее фаворитами нет. На выезде вообще непросто играть.

— Так не в Грозном — в Пятигорске.

— Игра шла до гола и была практически равной. С той лишь разницей, что хозяева свои моменты использовали, а гости — нет. Настроение у меня, конечно, могло быть и лучшим, но что поделаешь. Хотя, с другой стороны, чего убиваться? Не финал ведь проиграли, как раньше. Один из матчей на старте сезона. А что касается Пятигорска… Я даже не успел разглядеть, что это за город. Старался не обращать внимания на атмосферу вокруг поединка. Прилетели вечером, отдохнули, потренировались, легли спать, проснулись, завтрак, обед, игра… Болельщиков было немного, хотя присутствовала группа из Чечни. У нас на Волге ажиотаж вокруг футбола куда больший.

— Ты в Самаре уже шестой год. Это много или мало?

— Не знаю, смотря с чем сравнивать. Думаю, это приличный срок. Достаточный для того, чтобы чувствовать себя в команде и вне ее своим. Ты все знаешь, тебя все знают… Самара мне теперь как родной город. Большую часть времени нахожусь именно там. В Беларуси бываю редко — в сборную приезжаю, в гости к родителям…

— За годы, проведенные в “Крыльях”, ты стал видным футболистом в масштабах российской премьер-лиги. Видным, но не титулованным. Бронза прошлого чемпионата — твоя единственная регалия за пять самарских сезонов…

— Да, это немного. Но ведь не скажешь, что наша команда аутсайдер или середняк российского футбола. Ежегодно мы боремся за самые высокие места, и в этом есть большой интерес. Конечно, хочется только выигрывать, но в спорте такого не бывает. А то, что имеем мы, считаю не худшим вариантом. Тем более сегодня: выиграны медали, получена путевка в еврокубки. Сделано то, к чему клуб долго и упорно стремился. И кто знает, может, в будущем дела будут складываться еще более успешно. А пока мне не на что жаловаться.

— Об ударно растущем на дрожжах роскошных инвестиций уровне российской премьер-лиги в последнее время не говорит только ленивый. Ты ощущаешь на себе это повышение планки?

— Действительно, играть становится труднее. С каждым годом в России все больше высококвалифицированных футболистов из разных стран, растет количество боеспособных команд, ужесточается конкуренция.

— Тревожно?

— Зато это идет на пользу. Общий прогресс клубного российского футбола способствует росту мастерства игроков, в числе которых и я. Приходит в команду новый футболист, ты смотришь на него, учишься. В общем, стараешься соответствовать.

— Как писали в прессе, в 2000-м ты, тогда футболист кировоградской “Звезды”, откликнулся на приглашение из Самары потому, что его инициатором был Александр Тарханов.

— Да, в “Крылья” меня звал именно тогдашний главный тренер. Но я принял предложение не потому, что мне льстило внимание конкретного специалиста. Просто собрался и поехал на просмотр, не имея представления о характере тренировок в Самаре. На Украине в то время информация вяло распространялась. А Тарханов, к слову, многим мне помог за те три года, что мы вместе работали.

— Чем именно?

— В 2000-м мне было двадцать с небольшим. На Украине я имел постоянную игровую практику, но для России был еще несформировавшимся футболистом. Все-таки “Звезда” и “Крылья”, сам понимаешь, большая разница. В Самаре все — начиная с инфраструктуры и заканчивая тренировками — на более солидном уровне. А Тарханов к тому же — сторонник техничного футбола, играть в который нужно с головой. Если на Украине я окреп физически, то в России добавил в технике, тактике, мысли.

— У нынешнего наставника “Крыльев” Гаджи Гаджиева имидж тонкого тренера, практикующего научный подход к футболу, готового разобрать любую игру на винтики и шпунтики.

— Мне импонирует то, что Гаджиев всегда советуется с игроками относительно предстоящих матчей, прислушивается к нашему мнению. Нет такого: я сказал — ты сделал. Мы чувствуем себя участниками процесса. Много работаем над теорией. В чем-то доходим до мелочей: куда и зачем бежать, что делать. Но при этом на импровизацию табу не наложено. Главное следовать канве, схеме, не нарушать установку.

— Тебе везет на тренеров?

— Мне кажется, да. По крайней мере каждый, с кем довелось работать, что-то в меня вложил.

— Кто первым определил тебя на излюбленное место опорного полузащитника?

— Я еще в молодости на Украине в центре играл. Когда опорным, когда “под нападающими”. Но перед просмотром в Самаре в Кировограде мне сказали: “Едешь в “Крылья” исключительно как опорник”. Тарханов мне именно это амплуа и доверил. Сколько себя помню, в России всегда занимал эту позицию.

— Не тесно в роли чернорабочего-разрушителя?

— У Гаджиева тактика довольно гибкая, у меня достаточно свободы. В течение матча, как правило, успеваю побывать на всех участках поля. В обороне, в атаке, на острие…

— Как в недавнем кубковом поединке с московским “Динамо”…

— Да, посчастливилось гол забить.

— С паса Булыги.

— С Виталей давно дружим. Еще со времен “молодежки”.

— В части взаимоотношений с тренерами ты прилежный, легко управляемый ученик-подопечный?

— Пожалуй, да. Я послушный.

— Свойство характера?

— По моим наблюдениям, футболисты с постсоветского пространства более понятливы — слушают тренера, знают, что надо делать на поле. Легионеры из дальнего зарубежья, на мой взгляд, труднее воспринимают требования. В силу другого менталитета, по-видимому.

— Футбол у тебя, знаю, наследственное.

— Именно. Отец — бывший футболист. Я с раннего детства повсюду следовал за ним — на тренировки, матчи. И, продолжая тему тренеров, могу сказать, что отца, наверное, и нужно считать моим первым наставником.

— Сегодня он больше болельщик?

— Наблюдает… Если хорошо сыграю — хвалит, плохо — критикует.

— Большая часть карьеры твоего отца прошла на Украине. Но родился ты в Витебске. Что за семейная коллизия?

— Все просто. На каком-то этапе спортивной карьеры судьба забросила отца в Беларусь. Здесь он познакомился с моей мамой. Потом родился я. Затем мы уехали на Украину, где оставались довольно долго. Я до семи лет жил в Запорожье, прежде чем наша семья вернулась в Беларусь.

— Азы футбола, значит, постигал в столице украинского казачества?

— Нет. Всерьез стал заниматься спортом лет с десяти.

— Поздновато по нынешним временам…

— Так то ж по нынешним.

— Хорошо это или не очень, но за витебский флагман — “Локомотив” — ты не провел ни одного матча.

— Молодой был, не звали. Играл за вторую команду Витебска. Может, потом и оказался бы в первой, да только мы с отцом рассудили иначе. Решили, что будет лучше поехать за границу, на Украину, и там попробовать зацепиться.

— Это был риск?

— В “Локомотив”, по-моему, мы могли вернуться в любом случае.

— Сколько тебе было в то время? Семнадцать?

— Почти восемнадцать.

— Куда первым делом отправились?

— В хорошо знакомое Запорожье, где у отца осталось много друзей. В дубле “Металлурга” тренировался недолго, пару дней всего. Они там что-то думали. А потом как-то возник вариант с Кировоградом. Поехали в Крым, где “Звезда” была на сборах. Провел одно занятие, после которого тренер прямо сказал: “Оставайся”. Я и остался. Команда сыграла календарный матч с симферопольской “Таврией”, вернулась домой, где мне сразу предложили контракт. Так два года в Кировограде и отыграл.

— Доигрался до того, что чуть не стал украинцем…

— Было такое. Существовал вариант смены гражданства. В составе украинской “молодежки” даже успел принять участие в нескольких неофициальных матчах против клубных команд. Если бы остался в этой стране, не уехал в Самару, может, и сменил бы паспорт, как знать. Ведь, был момент, я чуть не оказался в киевском “Динамо”. Но стоило перебраться в Россию, как тема украинского гражданства закрылась сама собой.

— И открылась другая тема — молодежная сборная Беларуси…

— Ну да. Пока играл в “Звезде”, приоритетной сборной для меня была украинская. Меня там больше знали, видели в деле. В Беларуси я был никому не известным футболистом. Играл только по юношам: “Хрустальный мяч”, первенство области… В финал, помню, вышли со сборной Витебщины.

— Извини за наивный вопрос, но, оказавшись перед выбором — Украина или Беларусь, не испытывал душевных терзаний? Ну, там, родина, честь флага…

— Нет. Когда играл в Кировограде, четко для себя решил: если сборная — то украинская. Мне просто хотелось выступать на таком уровне. А в Беларуси тогда редко бывал.

— Логично. Отец у тебя украинец, до семи лет и после семнадцати ты жил под жовто-блакитным флагом…

— Что интересно, была у меня еще одна дилемма по национальному вопросу. Свой первый вызов в белорусскую “молодежку” получил, уже будучи в Самаре. Мне тогда, помню, говорят в клубе: “Может, не стоит торопиться? Ты ни за какую из стран не заигран, а значит, в случае чего можешь и в российскую сборную попасть…” Нет, отвечаю, один раз уже пытался не спешить — Украину имел в виду, ничего не вышло. Если и теперь брать паузу, то так можно и вовсе без сборной остаться. Короче, поехал в нашу “молодежку”.

— С тех пор прошло много времени, ты состоялся в России как футболист, заработал известность, авторитет, однако в национальной сборной пока полностью не раскрылся. Отчего так?

— Не я ведь определяю состав, решаю, кому играть, а кому на лавке сидеть. Это дело тренера.

— Не обидно?

— Если по такому случаю я стану переживать или с кем-то ругаться, от этого никому пользы не будет. Ни мне, ни команде. Остается одно: усиленно работать, ждать своего шанса.

— В февральском товарищеском матче с поляками стесненный в выборе защитников Анатолий Байдачный решил переквалифицировать тебя в игрока оборонительной линии. Та его идея пришлась по вкусу?

— Нормально. В прошлом году в начале сезона в “Крыльях” возникли схожие кадровые проблемы в защите — кто-то был травмирован, кто-то не готов. И тренеры пробовали меня в обороне. А я что? Если команде надо, готов играть где угодно. Лишь бы польза была. Хотя, чего там, это не моя позиция, навыков все равно не хватает. Но если ты думаешь, слушаешь, как играть, то нет ничего невозможного. Тем более что у опорника и центрального защитника функции в чем-то схожи, если в обороне и полузащите используется линейный принцип. Перестроения аналогичны, принципиальных различий нет. Разве что цена ошибки в обороне выше. В Польше я не то чтобы волновался перед выходом на поле, но в тот момент мы вели 1:0 и было важно не допустить рокового прокола, не подвести. Вроде удалось, обошлось без грубых ошибок.

— Я просто обязан спросить, по силам ли нам обыграть словенцев?

— Конечно. Если на победу не рассчитывать, то в чем смысл игры? Сегодня непобедимых команд в мировом футболе не осталось. А у нас вдобавок подобрался хороший состав квалифицированных футболистов. Словения ничуть не сильнее Беларуси. Обычная команда, среднего европейского уровня, без звезд.

— Но опыт участия в топ-турнирах у нее тем не менее имеется.

— У нас сейчас тоже есть реальный шанс чего-то добиться. Группа, понятно, не из простых, но ведь держимся. От матча в Словении многое зависит. Эта игра может прояснить турнирную ситуацию.

— Вернемся к “Крыльям”. Психологи утверждают, что работу нужно менять с перидичностью в три-четыре года. Ты в Самаре уже пять с лишним…

— В принципе можно было бы двинуть куда-нибудь в Европу. Однако насчет каких-либо предложений мне ничего неизвестно. А менять что-то в России… Не знаю, если только в Москву уехать. Но так повелось, что наш клуб футболистов редко продает. Покупать покупает, а в целом состав из года в год сохраняется.

— Если бы в детстве тебе сказали, что расцвет карьеры наступит в России, как бы воспринял? О таком уровне мечтал?

— Однажды отец признался, что он и не надеялся увидеть меня в “Крыльях”, сборной, еврокубках, рядом с известными футболистами, такими, как, скажем, Тихонов… Теперь он доволен. А насчет детских мечтаний… Ну, конечно, я смотрел телевизор — “Милан”, “Барселона”…

— В Самаре футболистов боготворят?

— Любят.

— Хорошо хоть, есть где затеряться. Город большой.

— Есть места, где я за пять лет ни разу не был. Летом в Самаре — класс. Природа, Волга…

— Сколько автографов после домашней игры команды для тебя норма?

— Малыши часто подходят. Но я со стадиона не на автобусе уезжаю, как все, а на машине. Выйду тихонько через черный ход, сяду за руль…

— После матчей сборной на “Динамо” трудно остаться незаметным.

— А в Минске особой популярностью я не пользуюсь. И меня это не тяготит.

— Скромняга ты, Денис…

— Можно и так сказать.