Человек года. Владимир Шантарович: кузнец своего счастья

Он — главный тренер национальной команды по байдаркам и каноэ, добившейся в минувшем сезоне уникальных результатов на топ-турнирах: на чемпионате мира в канадском Дартмуте белорусы завоевали 7 золотых наград, столько же, сколько извечный фаворит сборная Германии. Остальным такое количество металла высшего достоинства и не снилось! “Мы научили канадцев слушать белорусский гимн”, — с гордостью сказал корреспонденту “ПБ” Владимир Владимирович по возвращении на родину. Чемпионских титулов удостоились сразу 15 белорусских гребцов!
А двумя месяцами ранее наши соотечественники выиграли 4 золотые и 1 серебряную медали на чемпионате континента в немецком Бранденбурге. Были победы и на этапах Кубка мира. Добивались их разные экипажи байдарок и каноэ — одиночки, двойки, четверки — на различных дистанциях.
Более других отличились воспитанники самого Шантаровича Роман Петрушенко и Вадим Махнев, которые четырежды первыми пересекали финишный створ на мировом форуме и трижды — на европейском. Выдающийся результат! Поэтому Рому и Вадима мы назвали Спортсменами года в индивидуальной номинации. Кроме того, Петрушенко и Махнев вместе с Алексеем Абалмасовым и Артуром Литвинчуком выиграли все золото мира и Европы в самом престижном классе лодок — байдарке-четверке на олимпийской дистанции 1000 метров. Этот квартет, по мнению журналистов “ПБ”, — Команда года. В номинации “Открытие года” безальтернативно первенствовал дебютант топ-турниров Денис Гаража, ставший с первого же захода чемпионом мира и Старого Света в гонках каноэ-одиночек.
И если в легкой и тяжелой атлетике наши триумфы постоянно перемежаются с допинговыми скандалами, гребцы ни разу не дали кому-либо повода усомниться в чистоте и безукоризненности белорусских побед.
Сам Шантарович постоянно подчеркивает, что достигнутое — закономерный результат большой работы тренеров и спортсменов, поставленной на научную основу. Сегодня уже многие знают, как продуктивно сотрудничает с командой Шантаровича Проблемная лаборатория Гомельского университета под руководством профессора Геннадия Нарскина.
И еще одно имя постоянно звучит в беседах с нашим лауреатом — Николай Банько, старший тренер сборной по каноэ. Когда-то они вместе учились, а сейчас много лет успешно трудятся бок о бок.
Нельзя не отметить и еще одно архиважное обстоятельство: Шантарович не замечен в числе подписантов всевозможных кляуз. Он сторонится конфликтов, ибо они непродуктивны и мешают работать. Профессионал с большой буквы. Увы, у нас таковых очень мало…
Застать Шантаровича удалось лишь вечером в четверг. Он уже был в своей квартире в Мозыре. Накануне ночью национальная команда вернулась из Молдовы с традиционного декабрьского сбора.

— Владимир Владимирович, не разбудил?
— Нет, я днем уже первую тренировку успел провести. Ребята ехали поездом из Одессы — кто до Гомеля, кто до Минска, а мы на специальной машине привезли лодки и прочее оборудоваие.

— Как отработали?
— Нормально. Направленность выдержали полностью.

— Где базировались?
— Как обычно, в Тирасполе, тренировались на Днестре. Там мне нравится: катера не надо выносить, все стационарное, гостиница рядом. Есть зал шикарный, тренажеры. Эту базу мы фактически сами создавали последние лет восемь-десять. Температура держалась в районе плюс пять — плюс восемь. Только пару суток мороз прихватил, дня четыре не выходили на воду. А вообще мы ко всякой погоде привыкшие. Если в октябре-декабре не наберем полторы тысячи километров объема, о медалях и финалах можно забыть.

— Сколько человек было на сборе?
— Тридцать пять: двадцать пять спортсменов и десять человек обслуживающего персонала — тренеры и научная бригада. Я сейчас без науки никуда не езжу. У нас в бригаде были врач, массажист, биохимик, физиолог, психолог и три тренера — мы с Николаем Банько и Виталий Гуд, молодой толковый специалист, пришедший в сборную с группой молодежи из Гомельской области. Ему чуть за тридцать, у него еще есть время учиться и совершенствоваться.

— Ровно год назад, когда “Пресс- бол” назвал тебя лучшим тренером 2008 года, мы подробно, на двух страницах, расписали твои тренерские принципы и подходы. Помнишь?
— Да, конечно. По-моему, интервью хорошее получилось.

— А теперь, в преддверии Нового года, давай поближе познакомим людей с Шантаровичем. Начнем с корней: откуда ты родом, знаешь ли своих предков?
— Шантаровичи — из рода кузнецов. И дед, и прадед, и прапрадед — все рубили металл. Жили в поселке Тихиничи Рогачевского района. Там, кстати, винзавод известный. И у мамы отец и дед кузнецами были, только они из-под Шклова. Все у нас такие крепенькие, кряжистые, как штангисты.

— Как же так получилось?
— До войны отец окончил лесотехнический техникум, служил в МВД. В военные годы партизанил, потом его направили в Могилев, в детскую трудовую колонию воспитывать сорванцов. А мама работала там в бухгалтерии. Так и познакомились.

— Ну ты-то на кузнеца мало похож: высокий, стройный, худощавый. В кого удался?
— Даже не знаю, наверное больше в мамину ветвь. Отец у меня крепыш… Я в семье был младшим из четверых детей. Старшая сестра Аза — биохимик, с отличием окончила университет, работала в Рогачеве, сейчас — на пенсии, ей 63 года. И брат Валерий там же, по профессии — токарь по дереву, ему 60. Еще одна сестра, Нина, пятьдесят первого года рождения, — в Подмосковье, в городке Тейково работает врачом. Ну а я родился в пятьдесят втором. Через год или два отца перевели в Рогачев и назначили директором мебельной фабрики. Там и прошло детство. Я нелегкий был ребенок.

— Как подопечные отца в колонии?
— Ну-у, нет, не настолько, но воспитанием моим занимались. А в школе меня спорт захватил, я игровиком был отчаянным, в баскетбол играл прилично. Но в классе седьмом или восьмом в школу пришел Николай Васильевич Гавриленко и рослых ребят пригласил в секцию гребли, которая тогда в Рогачеве гремела. Вместе со мной тренировался Витя Воробьев, ставший впоследствии чемпионом мира в байдарке-двойке. Гавриленко и Виктор Степанович Станибуло и были нашими первыми наставниками.

— Ну а в футбол гонял?
— Конечно! И гонял, и смотрел. И сейчас обожаю английский футбол. И давно болею за “Арсенал”. Очень технично играют: и владение мячом, и культура паса, и поведение на поле. Еще испанцы мне симпатичны. У немцев более силовая манера, мне это не по вкусу.

— А как же наши?
— БАТЭ временами неплохо выглядит. Из-за разъездов не все удается посмотреть, но последний мач с “Эвертоном” видел. Молодцы! Видно, что Гончаренко — толковый парень, и постоянно прогрессирует.

— А сборная как тебе?
— Временами что-то просматривается, но последние игры наблюдать не удалось, так что от оценок воздержусь. Знаешь, мне кажется, я мог бы быть стать классным тренером и по футболу. Расписал бы до мелочей все этапы подготовки и кому куда на поле бежать. Жаль, уже не успею.

— А может, еще не поздно?
— Не буду мешать Гончаренко.

— Классным тренером в одночасье не станешь. Надо на кого-то равняться, у кого-то учиться…
— Мне с учителями повезло. Астахин, председатель Центрального совета общества “Спартак”, впервые пригласил меня, 25-летнего тренера, на сбор в Москву вместе с моими воспитанниками.

— А чего же так рано тренером стал?
— Так сложились обстоятельства. В 1978-м попал в сборную Советского Союза, которую вместо легендарного Силаева возглавил Писарев. Он и Каверин, отвечавший за байдарки, слыли хорошими методистами. Я многое у них почерпнул. Тренерские беседы, дискуссии были обычным делом, в них оттачивались идеи и мышление. Яков Михайлович Коц, сильный биохимик, многое мне объяснил, Володя Иссурин, который сейчас в Израиле, один из первых стал разрабатывать развитие качеств, тренировочные блоки, композиции и так далее.

— В те времена ты ведь и с Мариной Шарыпиной познакомился?
— Это было на сборе в Цахкадзоре зимой 1978 года.

— Высокая, стройная, красивая?
— Высокая, стройная, красивая и очень трудолюбивая и ответственная. По юниорам и молодежи она выигрывала Союз и была призером юниорского чемпионата Европы. Поженились в 1980-м.

— Значит, в следующем году три десятилетия, как вы вместе?
— Получается так. Будем праздновать.

— Кто в семье лидер, только честно?
— Нечего и скрывать: она и хозяин, и хозяйка. Сделать ремонт, вбить гвоздь, готовить, водить машину — все умеет. А я — ничего. Вот планы тренировочные, методички писать люблю и умею. Просыпаюсь рано и сразу сажусь работать. Прикидываю, что к чему, и пишу. Я вот сейчас начудил много нового, пытаюсь предугадать на четыре-пять лет вперед. Хочу установить контакт с пинской лабораторией генной инженерии…

— Извини, перебью. Ты меня снова втягиваешь в тренировочные сети, а мы ведь о Марине говорим. Ты ей часто цветы даришь?
— Очень часто. Я вообще в нашей семье специализируюсь на подарках. С удовольствием делаю их и Марине, и сыну Андрею. Новый год и дни рождения у нас главные семейные праздники.

— Ну, например?
— Практически все что она носит, куплено мной.

— Жена доверяет твоему вкусу?
— Доверяет.

— А ты доверяешь ей себя, драгоценного, когда она везет тебя из Мозыря в Минск и обратно. За сколько оборачиваетесь?
— Не хочется тревожить гаишников… Садимся в машину в семь утра, я включаю секундомер, Марина — газ и… в девять пятнадцать-девять тридцать уже поднимаюсь по ступеням в Минспорта. А вообще Марина работает завучем в Мозырской СДЮШОР профсоюзов и помогает мне в решении многих вопросов.

— Вам приходится немало мотаться по этому маршруту. Сколько же вы в год накручиваете?
— Марина, какой у нас получается годовой километраж?.. Говорит, 50-60 тысяч.

— Ого! Это же полтора экватора! И какая лошадка выдерживает такие нагрузки?
— У нас “Фольксваген Туарег”.

— Но ведь и сына ты к гребле пристрастил?
— Андрей — мастер спорта, заканчивает аспирантуру при Гомельском университете. У него уже почти готова кандидатская диссертация, тема которой — сравнение двух последних олимпийских циклов. У Андрея семья, невестка Ольга — биолог, они вместе учились. У них двое детей, наши внуки Иван и Владимир-младший. Ване — шесть лет, Вове — два. Старшего иногда беру с собой на сборы. Может, станет гребцом, фактура у него подходящая.

— Откуда такие далеко идущие выводы?
— Мы все высокие: у меня рост 186 сантиметров, у Марины — 176, у Андрея — 190, у его жены — 180. Так что, и внуки должны быть не меньше.

— У вас квартира или коттедж?
— Мы с Мариной живем в трехкомнатной квартире. Когда сосед уезжал, купили у него двухкомнатную, сделали перепланировку и расширились. Теперь у нас 100 квадратных метров полезной площади.

— А дети и внуки далеко от вас?
— Мы им приобрели двухкомнатную в доме напротив, только дорогу перейти. Там и теща живет.

— А какие у вас отношения с “нашими братьями меньшими”?
— Сколько себя помню, всегда у нас жили собаки. А в детстве, кроме них, в доме были и кошки, и кролики, и голуби. Сейчас у нас обитает шарпей Шерри, девочка, ей девять лет. Очень ласковая. Знаешь, как она меня тепло встречает, когда я возвращаюсь из поездок?! В Мозыре беру ее с собой на тренировки. Она же ручная.

— Как она у вас появилась?
— В 2001 году кто-то привез ее из Минска Роме Петрушенко. Его мама тогда ногу сломала и не могла ухаживать за собакой. Я попросил Рому отдать Шерри мне. Вот сейчас она родила шестерых щенят от ротвейлера.

— И что будешь с ними делать? Продашь?
— Ну зачем? Я их раздаю, но не всем подряд. Обязательно беседую с людьми. Мне важно знать, что собака будет жить в доме, что за ней будет достойный уход.

— Но ты ведь сам дома бываешь нечасто…
— Да, в году набирается дней 80, максимум 90. Что поделать, мы бродяги. Сидя дома, в тепле и уюте, результат не родишь. Но за Шерри я спокоен: в мое отсутствие за ней Марина ухаживает, а когда мы оба в отъезде, заботы на себя берет теща.

— Странно: обычно звезды рвутся в города покрупнее Мозыря, а ты вроде никуда переезжать не собираешься…
— Здесь, в Мозыре, Припять красивая, простор, есть все, чтобы нормально жить и качественно тренироваться. Было время, предлагали остаться и в Питере, и в Москве. Но меня на родину тянуло. Я в Мозырь по распределению приехал, явился устраиваться на работу к завгороно Степину. Говорю: “А у вас еще одного места нет?” — “Жену хочешь устроить?” — “Нет, друга, Виталия Скриганова. Он, как и я, мастер спорта, образование высшее”… Виталий Викторович, мой друг и соратник, уже много лет возглавляет СДЮШОР профсоюзов. Там базируется вся национальная команда. Он, кстати, личный тренер олимпийского чемпиона Артура Литвинчука. И вообще все наши успехи делю с ним 50 на 50…

— Ты сколько стран объездил?
— Не считал. Европу всю, люблю там бывать. В Африке — лишь в Египте отдыхал. В Северной Америке несколько раз гонялись. В Южной пока не был — бразильская Олимпиада впереди.

— Что запомнилось?
— Много красивого и в Хорватии, и во Франции, и в Швейцарии. Года два назад отдыхали в Чехии, Не впечатлило: горы — это не мое. В Канаде очень Галифакс понравился — красотень! Помню, как сильно поразил меня современной архитектурой Сеул, когда мы приехали туда на Олимпиаду 1988 года. Олимпийские игры — вообще что-то особенное! Но я в поездки обязательно беру фотоальбомы “Беларусь синеокая”. Наверное, штук 40-50 иностранцам раздарил. Пусть знают, какая у нас красота!

— Трудно спорить! Особливо, когда снежок под Новый год укроет землю. Как главный праздник встречаешь?
— Утром 31-го — тренировка. Потом идем в сауну. Часов в пять-шесть разъезжаемся по домам. Приходят дети, внуки, теща, садимся за стол, смотрим телевизор. Выходим во двор, подурачимся в снегу. Всю ночь не сижу. Часа в три иду спать. Третьего вечером собираемся и начинаем работать.

…Вот такой он, Владимир Шантарович, Человек 2009 года. Из народа. Прошедший долгий путь от подножия профессии к ее вершине. Прославляющий родину на водных дорожках мира. Создавший трудом своим и талантом семью, очаг и благополучие близких людей.