Бундестур на рождество. Часть 3. Ужаленные Хорни

Повод для праздника

Чем дальше, тем больше Рождество в Германии становится праздником-ритуалом, праздником-поводом для хорошего настроения. Не потому, что кто-то родился — а просто так. Потому что положено. Потому что везде вывесили гирлянды. Потому что в магазинах распродажи. Потому что “вошли в зону” и “расставились” на улицах, площадях и набережных рождественские базары. А если еще и со снегом повезет — вообще сказка.
Эти базары — популярный способ времяпрепровождения для взрослых и детей. И народу на них толчется тьма. Кажется, дома вообще никто не сидит. Конечно — столько дел на улице. Нужно поглазеть на аккуратные, одетые в огни деревянные домики-лавки, попробовать все предлагаемые там лакомства — от родных немецких колбасок до чего-нибудь экзотического вроде “Russische Pelmeni”. Запить все это традиционным рождественским пуншем. Или глинтвейном. Между делом — посмотреть на ясли.
Религиозность немцев весьма умеренна. По статистике, христиан в стране около пятидесяти миллионов — примерно поровну католиков и протестантов. В Гамбурге лютеран больше раза в три. Но принципиальной разницы между ними уже давно нет. Те же елки на Рождество, те же подарки детям. Хотя подарки — это скорее лютеранство. До Реформации малышам полагался сюрприз только шестого декабря — на день Святого Николая. Мартин Лютер же добивался увеличения внимания к Христу. Поэтому поздравлять малолетних протестантов он считал нужным в канун Рождества. Он же предложил радовать детей вне зависимости от поведения, чтобы малыши принимали это как дар божий, а не зарплату. Сейчас дети вряд ли вообще над этим задумываются. Но Рождество любят — праздник же. Причем важный. Его канун — единственный, наверное, вечер в году, когда в городах на улицах нет толкотни. Торжественный ужин в кругу семьи — святое дело для всех приличных (и даже не очень) людей. Теперь в этом и есть главный смысл когда-то такого религиозного праздника.
“Ты собираешься встречать Рождество в Германии один?! Как же так?! Наверное, наберешь по телефону, включишь громкую связь и будешь слушать, как твои за столом разговаривают?” — причитал один абориген, пока не узнал, что я православный.
А в терминологическом плане немцы — народ понятливый. Объяснение, что у нас для семейного единения есть Новый год, их вполне устраивает. Ведь для них Рождество — будто бы общий день рождения. Все радуются и дарят друг другу подарки, поздравляют дальних родственников и празднуют с близкими. Что еще надо для счастья?

Город для всех

Борисовский коллега Денис Сорокин, как-то заглядывавший во второй по величине населенный пункт Германии, сказал мне на дорожку: “Гамбург — это мегагород. Там есть район Санкт-Паули и футбольный клуб “Санкт-Паули”. “И все?” — спросил я. “Тебе что, мало?” — укорил меня Денис.
Кто о чем мечтает. Кто-то хочет хоть раз в жизни побывать на матче “Реал” — “Барселона”. Кто- то на “Аякс” — “Фейеноорд”. Кто-то на “Селтик” — “Рейджерс”. А Сорокин непременно однажды пробьет выезд на сшибку “Санкт- Паули” — “Ганза” в какой-нибудь из бундеслиг. Потому что это самое что ни на есть жестокое противостояние во всем немецком футболе. Причем не по пустяшным чисто футбольным мотивам, а политическое. Радикальное ядро болельщиков из Ростока настроено профашистски. А настоящие фанаты “Санкт-Паули”, проживающие в гамбургском районе имени Святого Павла, — убежденные антифашисты, антирасисты и антисексисты. Стадион клуба “Миллернтор” — первая арена в Германии, на которой были официально запрещены любые проявления нацизма. И случилось это как раз в разгар эпохи, когда ультраправые идеи были фундаментом многих футбольных группировок. И вот когда эта команда играет против “Ганзы”, на трибунах творится нечто непередаваемое.
“Санкт-Паули” — один из немногих клубов мира, который стал по-настоящему культовым без единой большой победы. Зато с конкретной политической и идеологической платформой. Она, как оказалось, очень рентабельна: “Миллернтор” обычно собирает аншлаги, а официальный фан-клуб насчитывает рекордное для Германии количество женщин, к которым вовсе не относятся как к болельщикам второго сорта. В 2002-м по требованию фанатов со стадиона даже исчезла реклама мужского журнала “Maksim” — откровенно сексистская, по мнению завсегдатаев арены.
Когда команде грозило банкротство, преданные фанаты сбросились, кто сколько мог, и спасли “Санкт-Паули”. Причем, когда специальные “антикризисные” майки продавались в “Макдональдсе”, болельщики вновь взбунтовались — ведь они еще и антиглобалисты…
Вот вам простое доказательство того, что Гамбург, по сравнению с каким-нибудь Парижем, — город недораскрученный, но может удовлетворить любого, самого взыскательного гостя. Даже Сорокина.
Санкт-Паули — самая яркая вывеска Гамбурга. В первую очередь, конечно, потому, что там есть Реепербан. Кто бы мог подумать, что однажды улица мастеров-веревочников превратится в главный проспект немецкой порнографии и проституции? Что там появятся сначала простенькие дома с девицами легкого поведения, а потом секс-шопы, индивидуальные кабинки для просмотра нехороших сцен, бордели всех мастей — от “Girls” до “Седьмого неба” и прочие кондомерии (слово-то какое!). И посреди всего этого сначала начнется головокружительный взлет “Битлз”, потом расцветет субкультура панков и анархистов, а теперь еще и эмигрантов.
Любой портовый город — тем более второй по величине в Германии — обречен на такую или подобную мозаику. Порты обычно терпимее. Сюда бегут изгнанники со всех концов континента. Самое простое сравнение: Гамбург — это вроде немецкого Амстердама. Но здешние сутенеры гораздо менее назойливы.
Несмотря на круглосуточное наличие на Реепербане гремучего коктейля личностей, ходить по нему нестрашно даже поздним вечером. Местные жители уже вообще не воспринимают улицу как нечто сверхъестественное. Тем более что там есть множество приличных во всех смыслах мест. Например, расположен один из старейших в городе театров — “Санкт- Паули”. А еще — театр “Империал”. Раньше это был кинотеатр, который показывал лишь премьеры. Затем — только порно. А теперь ставят пьесы исключительно по детективам.
Да и вообще Гамбург — культурная столица Германии. Сходить здесь есть куда. Если, конечно, билет куплен заранее. В противном случае попасть на любое мероприятие проблематично. Хоть в театр, хоть в кино. Шансы есть только в дорогих местах. Например, “горящий” билет на мюзикл можно взять со скидкой — за пятьдесят евро. Потому что мюзикл — жанр рафинированно-популярный. На него ходят люди солидные — соответствующие обстановке. Там вам продадут и фирменную майку мюзикла, и кружку, и диск, и ноты, и вкусно напоят, красиво споют…
С этим развлекательным многообразием за своего зрителя приходится бороться гандбольному “Гамбургу” — главному претенденту на кильский трон последних трех лет.

Гамбургский расчет

Футбол в Гамбурге, как и в Германии вообще, вне конкуренции. И главный предмет обожания здесь — клуб-тезка города. “Гамбург” — единственный клуб немецкой элиты, никогда ее не покидавший, по популярности в стране занимает второе место — после “Баварии”.
Впрочем, гандбольному “Гамбургу” футбольный большой брат не мешает. Совсем наоборот. Поклонники ножного мяча часто ходят и на ручной. Благо маршрут знаком: гандбольная “Color Line Arena” находится через дорогу от “HSH Nordbank Arena”. Она же в прошлом — “Фолькспаркштадион” и “AOL-Arena”, а в будущем — “Imtech Arena”. Ехать, правда, далековато. Но пригородные поезда ходят часто, а от станции Штеллинген в дни поединков организован бесплатный довоз болельщиков до места действия.
История “ручного” “Гамбурга” занимательна. Фактически клуб был основан в 1999-м в Любеке. Вскоре он объединился с соседским “Бад-Швартау”, который имел бундеслиговскую лицензию. Поэтому пробиваться к звездам через тернии дружине не пришлось. Однако руководители проекта осознавали: для создания настоящего суперклуба нужно было переезжать в мегаполис. Ближайшим был Гамбург, куда команда и отправилась в 2002-м.
Ручной мяч там процветал в 60-х годах прошлого века — еще на больших площадках. Но в 1976-м клуб вылетел из бундеслиги, а в низших дивизионах дружина зачахла окончательно. Таким образом, экс-“Бад-Швартау” приехал в город, почти тридцать лет обходившийся без большого гандбола. И вроде бы не сильно по нему скучавший.
С ходу покорить такой город — задача не из простых. Но у амбициозного руководства клуба была грамотно разработанная стратегия развития. Они взяли в аренду у футбольного “Гамбурга”… аббревиатуру “HSV” и узнаваемую по всей стране эмблему из квадратиков. И лучше выдумать не могли. У гамбургских фанатов со стажем, готовых на все при виде исконно своих цветов (и букв), сработал приобретенный еще в детстве условный рефлекс: “Это же наши! За них надо болеть!” И приняли замаскированный “Бад-Швартау” как родной. Хотя, кроме договора на использование мимикрии, у структур двух клубов не было вообще ничего общего. Когда разобрались, было уже поздно: город заболел ручным мячом всерьез.
Видя успехи пасынка, настоящий “Гамбург” немедленно предложил более тесное сотрудничество. Таким образом, свою породистую родословную гандбольный клуб приобрел как бы задним числом. Но это совершенно никому не мешает. А идеологически даже полезно: на “Color Line Arena” захаживают поболеть даже люди в атрибутике футбольных антагонистов из “Санкт-Паули”. Им есть чем себя оправдать. “Это же не настоящий “Гамбург”…
В стартовом сезоне средняя посещаемость матчей клуба — около 6700 зрителей. В чемпионате-2003/04 был взят семитысячный барьер. Через два года — восьмитысячный. В минувшем розыгрыше бундеслиги среднее количество посетителей поединков гандболистов впервые оказалось выше девяти тысяч. А в нынешнем сезоне клуб снова идет на рекорд: пока на “Гамбург” в среднем приходит порядка 10 тысяч душ.
“Конкуренция в сфере развлечений в большом городе велика. Поэтому за каждого болельщика любого возраста идет острая борьба. До футбола нам, разумеется, пока далеко. Зато главного “неприятеля” — хоккеистов из “Гамбург Фризерз” — уже удается отодвинуть. В этом плане нынешний сезон, можно сказать, переломный. У “Фризерз” серьезные проблемы. Они сейчас на последнем месте в DEL-лиге, посещаемость упала. У нас все наоборот — и в спортивном плане, и в маркетинговом. Нужно использовать этот шанс”, — рассказала пресс- атташе “Гамбурга” Бритта Ваттеродт.

Оценка — единица!

Гамбургское состязание гандбола с хоккеем — отчаянно интересный пример рыночной борьбы. Чистота эксперимента на грани фантастики. “Фризерз” тоже изначально основан в 1999 году (под названием “Мюнхен Бэронз”), перевезен в Гамбург в 2002-м и играет на той же арене. Причем начинали “морозильщики” гораздо успешнее. В дебютном сезоне средняя посещаемость их матчей превышала 10 тысяч, в следующем увеличилась еще на две. Но затем ажиотаж пошел на убыль. Последние два сезона “Гамбург” перехватил у “Фризерз” звание второй любимой команды города, а в нынешнем сезоне на ручной мяч ходят почти в два раза больше!
Рецепт прост: успехи команды, помноженные на умение сделать вокруг них шоу. Для этого совсем не обязательно обладать сверхкреативностью. Не менее важно уметь подсмотреть и красиво скомпилировать удачные находки других, добавив местного колорита.
Перед матчем в зале выключается свет, и на табло-кубе под сводами арены демонстрируется мультик: по улицам Гамбурга летит талисман команды — оса Хорни. Она минует городские достопримечательности, влетает в Фолькспарк, врывается в двери “Color Line Arena” и в этот же момент появляется на паркете — уже в кукольно-материальном воплощении. Так же еще в джордановскую эпоху прибывал в чикагский “United Center” ее коллега-бык.
Хорни — лицо команды для самых маленьких. За внимание фанатов постарше отвечает человек в майке с номером 99 — гандбольный клоун Херберт Крегер, профессиональный мастер создания различных фигурок из воздушных шаров, упомянутый в Книге рекордов Гиннесса. На пару с другом-осой они заводят зал. Во время тайм- аутов, например, запускают “волну” на трибунах, пробегая вокруг площадки мини-эстафету с клубным флагом. Помогает им мощная барабанная секция.
Когда чужой игрок получает две минуты, из динамиков звучит песня “In Hamburg sagt man TschьЯ, das heiЯt auf wiedersehen”! (“В Гамбурге говорят “чюсс”, что значит “до свиданья”) в исполнении знаменитой уроженки города, кинозвезды 50-х Хайди Кабель. Вся арена плавно машет удаленному руками: это должно окончательно деморализовать соперника. Если судьи отправляют на скамейку своего, звучит другой хит из прошлого: “Junge, komm bald wieder!” (“Парень, возвращайся скорей!”) австрийца Фредди Куинна…
“60 минут — 1000 эмоций” — таким слоганом зазывают на поединки гандболистов “Гамбурга” рекламные щиты. По сравнению с мюзиклами эти эмоции обойдутся болельщикам гораздо дешевле. А мощь команды — почти гарантия, что переживания будут положительными. Даже несмотря на то, что прийти придется заранее: личный досмотр серьезно замедляет попадание на арену.
Под Новый год матч с “Балингеном” — ничем не примечательным аутсайдером — прошел при аншлаге, просчитать который на старте сезона было сложно. Так совпало. Во-первых, балингенцы в предыдущем туре сенсационно обыграли “Киль”. Во-вторых, гамбуржцы в случае победы над ними не только опосредованно доказывали, что они сильнее “зебр”, но и выходили на чистое первое место. В-третьих, матч в выходной поставили на три часа дня. То есть на рождественские базары и прочие вечерние увеселения он не накладывался. В общем, все для человека.
А если кому-то все равно что-то не понравилось, свое мнение можно выразить. После победной сирены команда вместе с Хорни идет к трибунам на поклон. Теперь зрители должны поставить игрокам оценку. Фанаты поднимают намалеванные на листках бумаги единицы — высший немецкий школьный балл. В нынешнем сезоне команда его заслуживает…
Между прочим, в фан-шопе “Гамбурга” популярностью пользуется майка с изображением большой зебры в оптическом прицеле и надписью “Zebrajдger” (“охотник на зебр”). Это слово употребляется в качестве синонима гамбургского клуба даже в газетах. Точнее и короче статус команды нынче не обозначить. Немецкий — чудный язык.
ПОЧЕМ БУНДЕСЛИГА?

ПРИМЕЧАНИЕ. Цены на билеты указаны в евро.