Конец карьеры. Сергей Штанюк: тема закрыта

Как его теперь лучше величать: будущий бизнесмен или просто взявший время на передышку футболист, который, глядишь, и вернется в футбол по зову из вечно непредсказуемой России? А может, он станет новым продюсером супруги Наташи Пальчевской — бывшей гимнастки, а ныне певицы, увенчанной в результате очередного ребрендинга псевдонимом Таша и именно поэтому также собравшейся начать творческую карьеру с чистого листа.

— Когда ты окончательно понял, что будешь заканчивать?
— Подумывал об этом, чего скрывать, последние пару лет, а окончательно решил после завершения сезона — в ноябре. В моем возрасте подписываешь контракты только на год и потом ждешь достойных предложений. Но сейчас я понял, что их мне уже не дождаться, и потому пришлось принимать решение.

— Но ведь можно было и в Беларуси поиграть.
— Для себя сразу исключил белорусский вариант, два года назад у меня тут не получилось.

— “Ростов” минских динамовцев деньгами перебил, я так понимаю…
— Не хочу вспоминать то время. Главное, что мы расстались с руководством динамовского клуба без взаимных обид.

— А жаль, глядишь, сейчас бы тренировал флагман…
— Я такой человек, который никогда ни о чем не жалеет. Могу только порадоваться за Серегу Гуренко. Давно всем говорил, что когда-нибудь этот человек возглавит сборную. И сейчас моя вера в это только возросла.
Он живет футболом 23 часа в сутки, один час только для сна оставляет. И всем, кто его знает, понятно, что Сергей не мыслит свою жизнь без футбола в принципе.

— Сколько часов в сутки живет футболом Штанюк?
— Ноль. Я настолько им уже наелся, что даже думать о нем не хочу. Владивосток, Владикавказ, Ростов — это все не самые простые города хотя бы из-за одних перелетов туда. Так что сейчас хочется только отдыхать.
Ну а дальше посмотрим, хотя понятно, что в первую очередь надо будет идти учиться…

— Слова об учебе удивительно слышать от спортсмена… Подавляющее их большинство считают после завершения карьеры, что “уже поздно”.
— Я разговаривал с бывшими футболистами, ставшими затем тренерами, — интересно было, как они преодолевали этот нелегкий путь перехода от одной профессии к другой. И понял, что если человек надеется в тренерском ремесле только на то понимание футбола, которое у него было раньше в качестве игрока, то ничего хорошего из этого не получится.

— А ты тоже хочешь быть только тренером?
— Довольно резонно предположить, что если всю жизнь находишься в футболе, то и весь твой опыт, скорее всего, пригодится именно здесь, так что на всякий случай я для себя имею в виду этот путь. Здесь я съел собаку и начинать с нуля не придется.
Хотя понятно, что, даже играя в футбол, я вкладывал какие-то деньги в различные бизнес-проекты, и сейчас надо элементарно контролировать их развитие.

— Тебе это интересно?
— Когда твои деньги в деле, равнодушным уж точно не будешь. У меня есть совместный проект с Сашей Кульчием и еще несколькими знакомыми футболистами. Мы уже на финише подготовки всех необходимых документов и совсем скоро выходим на рынок. Бизнес довольно специфический, но мы провели ряд полезных консультаций. Кроме того, среди нас есть человек — мой хороший друг, — который разбирается в нем досконально, и потому мы полны здорового оптимизма.

— Если уже говорить о Кульчие, то мне понравилась его ремарка в собственном интервью о том, что лучшего менеджера для сборной, кроме как Сергея Штанюка, он не видит.
— Все будет зависеть от функций, которые мне пришлось бы выполнять. Надо попробовать, а там будет видно, какой из меня специалист. Чего заранее себя в грудь бить?

— Как думаешь, что стало бы главным в твоей потенциальной работе на этом месте?
— Главное — создать атмосферу доверия внутри сборной. Чтобы ребята чувствовали, что и они, и федерация работают в одной упряжке и вместе отвечают за результат.

— Так это мечта…
— Но к этому надо стремиться, если мы хотим решать какие-то высокие задачи.

— Тебя бы с этой здравой идеей и заслуженным авторитетом среди ребят взять, да в федерацию отправить. Кстати, с ней контакт сохранился?
— А какой у нас может быть контакт?

Наташа. Можно я все расскажу?

Сергей. Наташа, что рассказывать? О том, как когда-то меня не пригласили на сбор? Это же смешно.

Наташа. А почему человека, который сыграл больше 70 матчей за сборную, даже не позвали на новогоднее подведение итогов в федерации футбола?

Сергей. Да дело не в федерации. Вся наша жизнь такая, что отработанный материал тут же летит в печку. Я три года провел в Англии и видел, как там относятся к футболистам. В том же “Сток Сити” человек, отыгравший всего год в его составе, потом получал пожизненный билет в ложу, куда он приходит со своей семьей. Его мнение уважают, к нему прислушиваются. У нас все наоборот.
У Наташи в гимнастике та же история. И самое плохое состоит в том, что если взять любого известного спортсмена, то он расскажет уйму подобных историй.

— Сережа, а все-таки хоть кто-то из федерации перед тобой извинился за тот скандально известный невызов в сборную?
— А почему кто-то должен передо мной извиняться? Это было тренерское решение, и его в любом случае надо уважать.

— Штанге мы простим, все-таки специалист он иноземный, и поначалу для него все белорусские игроки были на одно лицо. Но я не могу понять работников федерации, которым достаточно было уделить лишь одну минуту своего драгоценного времени, снять трубку, набрать твой номер и сказать хотя бы спасибо бывшему теперь уже капитану за многочисленные сезоны, проведенные в составе сборной.

Наташа. Да что эти деятели вообще знают о спорте? Мы всю жизнь в травмах и на уколах. Когда стране надо, тебя обкалывают со всех сторон — и ты идешь в бой. Если выиграли — молодец, если проиграли — ты уже старый, который не бежит, не стоит…

Сергей. Ну, положим, о “не стоит” рано пока говорить…

— Ремарка хороша, поэтому продолжим в тему: у тебя есть желание что-то изменить в работе федерации с живыми людьми?
— Не в федерации дело. Такова наша действительность сегодня: мы не научились уважать других и считать их личностями не менее значимыми, чем мы сами.

— Но кто-то же должен стать лидером…

Наташа. Ты думаешь, есть смысл бороться с ветряными мельницами?

— Иначе мы не узнаем, можно ли их победить.

Наташа. Сергея там никто не ждет, начнем с этого.

Сергей. Советская система еще долго будет сидеть в нашем сознании. Пусть Россия и считается более продвинутой страной, но там ведь то же самое. Может, что-то и меняется, но невооруженным глазом это пока незаметно.

— Кстати, какие интересные вещи ты подсмотрел у “большого брата” в ведении футбольного хозяйства, что стоило бы и нам взять на заметку?
— Мне трудно делать какие-то сравнения хотя бы потому, что я давно уже вырвался из белорусских реалий и не знаком с тем, какая здесь инфраструктура. В России все решают деньги. Они задают правила игры, футболисты уже выходят из категории “группа по интересам”, и то, что с ними происходит, начинает волновать уже не горстку активных болельщиков, скажем, один процент населения России, а его половину, включая домохозяек, жен, детей и стариков. Мощный пиар и, главное, результаты выступления сборной Хиддинка дают свои результаты. Хотя россияне, как всегда, перебарщивают. Раскрученность и зарплаты многих футболистов не соответствуют уровню их мастерства.

— Доволен тем, как сложилась собственная карьера сообразно уровню твоего мастерства?
— Пожалуй, я бы более серьезно относился к футболу в начале карьеры.

— Честно говоря, ты всегда производил впечатление человека, которому априори чужды вредные привычки.
— До 23 лет мог себе позволить и погулять, и нарушить режим. Но это, как мне кажется, свойственно абсолютно любому молодому человеку. Мне даже трудно припомнить индивидуума в этом возрасте, который был бы сосредоточен исключительно на футболе.

— О самом крупном своем загуле расскажешь?
— В 95-м мы вместе с Саней Хацкевичем, еще в бытность игроками минского “Динамо”, переболевшими гепатитом, были приглашены в олимпийскую сборную. В таком состоянии человеку надо соблюдать строгий режим и крайне бережно относиться к здоровью. И тем более даже не думать о спиртном в ближайшие полгода. Но нас с Сашей это не остановило, и шампанского мы, мягко говоря, немного перепили. А затем под утро явились на сбор олимпийской команды…

— В таком возрасте можно и пьяным по полю носиться…
— Каждому из нас отпущено разное количество таланта. У меня его не столько, как у того же Хацкевича. Он мог нарушить режим, выйти на поле и быть в порядке. У меня так не получалось. Слава богу, хватило мозгов, чтобы все осмыслить и сделать выводы.
Так что, можно считать, я выжал если не максимум, то близко к тому, что дала мне природа.

— Показалось, ты мог бы большего достичь в той же Англии, куда попал в 28-летнем возрасте…
— Все-таки немного поздновато я там оказался, если бы хоть на пару лет раньше, тогда вполне можно было осуществить свою мечту — попасть в премьер-лигу. Но не судьба…
Были варианты, когда казалось: вот еще чуть-чуть, и все срастется, но… Хотя надо было смотреть на жизнь объективно — мне действительно не хватало скорости, и с возрастом она уж точно не увеличивалась.

— Саша Кульчий, на недавнее интервью которого снова хочу сослаться, сказал, что за все время своей карьеры не встретил ни одного тренера, в котором отменно уживались бы человеческие и профессиональные качества — чтобы он был одновременно и блестящим тактиком, и отличным психологом. Какое имеешь мнение на этот счет?
— Подпишусь под его словами. Действительно ни одна фамилия в памяти не всплывает.

— Но как же так, Сережа? Сотни, тысячи специалистов трудятся на сей благодатной ниве в Беларуси и России — и не назвать ни одного…
— Поэтому, наверное, и ценны те профессионалы, которых можно пересчитать по пальцам одной руки.

— Мне кажется, талантливого тренера можно узреть и в футболисте. Если вокруг человека есть какая-то аура, назовем ее харизмой, то и в другой профессии она также прорвется наружу. Серости ведь, как известно, результатов не добиваются.
— (Задумывается.) Знаешь, никого, кроме Гуренко, и вспомнить-то не могу. В нем есть и тяга к тренерской профессии, и неодолимая уверенность в том, что все у него получится.
Вообще, у нас была хорошая команда времен Анатолия Байдачного. Наверное, самая сильная в истории суверенной сборной. В ней присутствовал столь необходимый для достижения успеха сплав молодости и опыта плюс у руля стоял достойный тренер. Жаль, не дали нам второй попытки под руководством Анатолия Николаевича…
Было очевидно, что хоть и маленькими шагами, но мы идем вперед.

— Кульчий высказался о нынешней сборной похожим образом. Про шажки вперед и о правильности решения дать Штанге поработать и второй цикл… У тебя, кстати, сердце не щемит при упоминании фамилии немецкого специалиста?
— Да нет, абсолютно. Человек не увидел меня в сборной — это его право. И вообще, эта тема закрыта. Мне тяжело что-то сказать об игре нынешней национальной команды. Потому что, по сути, я не видел ни одного ее матча.

— А откуда такое равнодушие у бывшего капитана к судьбе его бывшей команды?
— Я же в России играл.

— Но, насколько помню, перед товарищеским матчем с Аргентиной тебе и группе других ведущих игроков организовали что- то типа проводов…
— Опять же все это было сделано как-то неправильно. Игра началась, а мы, ветераны, бежим по кругу, машем болельщикам рукой. В то время как они смотрят на то, что творится на зеленом газоне. Кому это надо? Вроде мелочь, а осадок остался.

Наташа. Естественно, что мероприятие провели для галочки. Но неужели нельзя было сделать так, чтобы все остались довольны? Я наблюдала за всем этим, и у меня слезы на глаза наворачивались: неужели было непонятно, что для ребят эти проводы останутся в памяти на всю жизнь? Сережа даже смотреть этот матч не стал, уехал со стадиона. И я вполне понимаю его чувства.

— Какие самые приятные воспоминания остались от футбола? Где ты провел лучший отрезок своей карьеры?
— Понравились первые годы в московском “Динамо” — после белорусского первенства мы, молодые ребята, оказались в российском чемпионате, где все было по-другому. Ну и, конечно, самый заметный след оставил весь английский период карьеры. Эти три сезона в “Сток Сити” я никогда не забуду.
Там я узнал, что такое настоящий английский футбол и, пожалуй, впервые ощутил, каким должно быть отношение к игре. Не буду повторять избитых фраз о том, что англичане возвели его в ранг религии, но с тех пор я не удивляюсь тому, что лучшие футболисты мира стремятся попробовать свои силы именно в этом чемпионате. У него особенная, ни с чем не сравнимая аура. Если бы нам удалось скроить свое первенство в этом плане по английским лекалам, это был бы огромный успех.

— Назови личности, которые на протяжении карьеры произвели на тебя наибольшее впечатление?
— (Пауза.)

Наташа. Долматов.

Сергей. Ну тогда уже и Павлова нельзя не вспомнить — они могут произвести впечатление на любого человека. Ну а если серьезно, то нельзя не сказать о Байдачном — работу с ним в сборной я вспоминаю с удовольствием. С точки зрения профессионализма Анатолий Николаевич — один из лучших специалистов. Хотя как психолог Малофеев был посильнее.

— Может, действительно иностранец — лучший для нас вариант, если из своих не можем одного идеального скроить?
— Лучший специалист — это тот, кто дает результат.

— Для нас это не аргумент. Результатов у сборной Беларуси отродясь не было.
— На сей счет существует много объективных и субъективных факторов. По большому счету, результат из белорусских игровых команд показывала только женская баскетбольная сборная. Про хоккей говорить не хочу. Это вид спорта, который серьезно культивируют только 15-20 стран. В подобной ситуации мы тоже боролись бы за попадание в “восьмерки” и “шестерки”.
Затеять глобальный разговор, который начнется с проблем детского футбола, можно, но я не уверен, есть ли смысл. Уже столько переговорено об этом с самых высоких трибун, что повторяться не хочется.

— А вот латвийцы обошлись без разговоров. Попали один раз на топ-турнир, и теперь мы все время их вспоминаем в качестве положительного примера…
— У них звезды сошлись… Собственно, нашей команде уготован такой же путь. Мы не располагаем большим подбором исполнителей европейского уровня, и потому решение задачи может случиться лишь при совпадении большого количества разных факторов.

— Самое главное со звездочетом не ошибиться. Отдадим должное русским — захотев иностранца, они поставили на беспроигрышную фигуру. У Хиддинка почему-то везде получается результат.

Наташа. Нам надо было Павлова брать, он говорил, что белорусы его приглашали.
Сергей. Нет, он с Романцевым сюда приезжал. Как и Долматов, кстати. Но что-то у них не срослось. А может, это была просто ознакомительная поездка. Хотя в случае положительного решения их трудоустройства я вряд ли оказался бы в числе оптимистов. (Улыбается.)
Что касается Хиддинка, то таких людей в мире раз-два и обчелся, потому они дорого и стоят.

— А может, проще скинуться на зарплату ему?
— Ты ребят имеешь в виду?

— Нет, конечно, я был бы очень удивлен, прояви они подобную инициативу. Правительству, разумеется.
— Не факт, что нам помог бы и Хиддинк. Все-таки российская сборная по подбору футболистов посильнее нашей.

— А что бы ты сейчас посоветовал молодым футболистам, где лучше попытать счастья: в богатой России или же в Европе — прижимистой, но зато более перспективной в плане раскрытия футбольного потенциала.
— Каждый случай индивидуален. Если есть шанс ухать в средний клуб российской премьер-лиги, почему бы нет? Потом ведь можно прорваться и в ЦСКА, и в “Спартак”.

— Мне кажется, юные неокрепшие умы губит особая российская атмосфера.
— Согласен, западный футбол в плане профессионализма все же продвинулся дальше. Но в ведущих российских клубах уже давно не 90-е годы. Там тоже знают, как работать по-европейски и достигать необходимого результата.

— Беда в том, что сейчас, как в тех же 90-х, молодых белорусов никто в топ-клубы не приглашает. Если и возьмут, то через полгода-год аренда в “Амкарах”, “Химках” и прочих “Томях”…
— Такова реальность. Если лучший игрок белорусского первенства Сергей Кривец переходит в польский чемпионат, то, наверное, резонно предположить, что он выбрал самый интересный вариант продолжения карьеры. В России платят хорошие деньги, туда едут много серьезных иностранцев, и отвоевать у них место под солнцем нашим ребятам довольно трудно.
Хотя, конечно же, бороться надо всегда. Работать, работать и работать — другого рецепта не бывает. Каждый делает свою жизнь сам. Кстати, пользуясь случаем, хочу пожелать успеха Сереге Корниленко в его английском вояже. Мне кажется, он просто создан для британского футбола. Кроме того, Сергей находится сейчас именно в том возрасте, когда лучше всего уезжать в этот чемпионат. Он еще не стар, но уже и не очень молод, чтобы потеряться или дать себя в обиду.

— Здесь многое еще от агента зависит. Ты, кстати, никогда не планировал заниматься агентской деятельностью?
— Это точно не мое.

Наташа. Ничего, поживешь тут, окунешься в наше бытие и некоторые свои взгляды на жизнь поменяешь.

— Ты на кого полагаешься в коммерческих операциях в Минске? Есть ли у Сергея Штанюка специальный финансовый консультант?
— Главный наш консультант — Наташина мама. Теща по профессии бухгалтер, кроме того, имеет юридическое образование, и потому у нее есть немалый опыт в сфере предпринимательства и различного рода коммерческих операций.
Было столько вариантов вбухать куда-то деньги, но мама всегда удерживала нас от опрометчивых поступков. Когда люди знают, что у тебя есть свободные средства, будь готов выдержать шквал всяких заманчивых предложений.

— Какое из них было самым фантастическим?
— Строительство домов на испанском побережье. Сейчас уже, прокручивая в голове всю ситуацию, понимаю, что можно было влезть в дело, которое затянулось бы на неопределенное время и закончилось, скорее всего, печальным исходом. Такие серьезные проекты требуют личного присутствия и, разумеется, знания конъюнктуры рынка.

— Помнится, ты начинал предпринимательскую карьеру с отечественного рынка, выкупив цех по производству макаронных изделий. Тема оказалась реальной?
— Произвести можно все что угодно, главное — продать. Но, даже продав, тебе надо собрать деньги, которые могут перечисляться в течение полугода. Когда же они наконец придут на счет, то съедят практически всю полученную прибыль и даже загонят в убытки. Поэтому дело было закрыто. Производство чего бы то ни было в нашей стране — дело изначально неблагодарное.

— Ну, положим, в Беларуси много всяких неблагодарных призваний. Это я помаленьку перехожу к личности мастера спорта международного класса по художественной гимнастике Натальи Пальчевской. Сережа, скажи честно: за время, пока она занимается карьерой певицы, ты ни разу не пожалел о том, что благословил ее в это чреватое многочисленными рифами плавание?
— Белорусский шоу-бизнес устроен так же, как и производство товаров. Сплошной протекционизм.

— Ну и хорошо, таких людей, как Сергей Штанюк, очень даже там ждут. Продюсеры просто мечтают о людях, вернувшихся с заработков из Владивостоков да Владикавказов. Выдаешь наликом деньги, и тебе через какое-то время с помощью довольно многочисленного отряда лиц вручают продукт, с которым не стыдно будет появиться на любой концертной площадке.

Наташа. Здесь одного хита мало, даже если у тебя есть суперпесня от Игоря Крутого. Не факт, что после исполнения ее начнут везде ротировать. Не подмажешь — не поедешь.

— Так в чем проблема? Взяла “бабло”, которое, как известно, побеждает зло, и пошла с ним по радиостанциям.
— Не хочу быть, как некоторые, проплаченной певицей. Да я себя просто уважать перестану в этом случае. Это раз. Кроме того, маловероятно, что люди, берущиеся за написание хита, потом его таковым и сделают.
На тебя смотрят и думают: “Ага, у девушки есть деньги, сейчас я расскажу уйму всяких историй и попытаюсь ее надуть”. Я уже несколько раз сталкивалась с таким отношением и выработала устойчивый иммунитет к подобным “деятелям”.

— Ты уже нашла свой стиль? Я так понимаю, что трансформация творческих псевдонимов была связана именно с этим…
— Уже остановилась на определенном формате, и, надеюсь, это именно то, что нужно.

Сергей. Скажу честно, после дебютной Наташиной песни под названием “Расстались” мне ничего не нравилось. Но сейчас слышал новые и могу отметить: это достойный продукт. Вот они-то как раз отвечают тем деньгам, которые за них заплачены.

Наташа. Не хочу показаться нескромной, однако в таком стиле в Беларуси еще никто не работал и потому с нетерпением жду дебюта в новом качестве. Нам удалось найти креативных молодых людей, написавших музыку, которую сейчас слушает весь мир.
Не скрою, часто хотела все бросить, когда казалось, что бьюсь лбом в закрытую дверь. Но Сергей приводил меня в чувство и говорил, что в жизни нельзя сдаваться и если человек поставил цель, ее надо достичь, а потом идти к следующей.

Сергей. Иначе нельзя. Я знаю, жена — талантливый человек, и мечтаю, чтобы она добилась того, чего хочет: стала узнаваемой певицей, исполнительницей песен, которых ждут.

Наташа. А я хочу, чтобы Сергей попробовал себя в роли тренера. Мне кажется, из него получится очень хороший специалист. Во- первых, у мужа колоссальный опыт игрока, во-вторых, нет той гнили внутри, присущей, к сожалению, многим “великим” тренерам. Он по своей сути очень порядочный и правильный человек.
Тренер — интересная, творческая работа, и дай бог, чтобы он в ней реализовался.

— Сережа, какие у тебя сейчас стимулы к жизни? Ну, с Наташей понятно. Она хочет на эстраде всех порвать, как Тузик шапку. А у тебя вроде и денег накоплено непосильным трудом столько, что на новую жизнь хватит. К чему стремишься-то?

Сергей. Я не смогу жить спокойно, просто так. Да и наша страна, уверен, этого не позволит. Тут всегда много интересных вещей происходит, и события сами по себе втянут в водоворот.
Хочется, конечно, в нем не затеряться и остаться человеком — свободным и независимым.

— Настоящим?
— Ну да…