Наследник по прямой

“Наследник” располагается на отцовском левом краю, символично оприходовав форму сборной с двумя единичками. Болельщики со стажем находят немало фамильных черт и в манере его игры, где быстрота и прыгучесть сочетаются с поразительной изобретательностью и отчаянной смелостью. Вот только с повторением результатов отца пока “напряженка”. Ведь в свой 21 год (именно столько сегодня Максиму) легендарный Каршак-старший уже стал серебряным призером Олимпиады-80, всего сезон оставался ему до первого золота первенства СССР и два — до титула чемпиона мира.

Максим на свой первый топ-турнир попадет в лучшем случае через год. Впрочем, и это выглядит сегодня фантастикой, приблизить которую к реальности белорусская сборная попытается в стартующей послезавтра квалификации чемпионата Европы…

— У тебя перед глазами был пример не только отца, но и мамы — известной в прошлом гимнастки, мастера спорта международного класса. Почему выбрал именно гандбол?

— Сначала я вообще мечтал о подвигах мушкетеров, хотел фехтовать. Потом пробовал плавать. Затем меня не взяли в гимнастику, потому что не мог подтянуться нужное число раз, хотя на шпагат садился без проблем. Год даже шахматами занимался! В конце концов остались два варианта: футбол или гандбол. Здесь уже взяло верх желание походить на отца, хотя бы отчасти повторить его звездный путь.

—Фамилия помогала?

— Да. В детстве постоянно слышал за спиной “Сын, сын…”. Думаю, это сыграло значительную роль.

— А сейчас?

— Слова про династию слышу по-прежнему. Но теперь точно знаю, что я не папенькин сынок. Поэтому фамилия уже второстепенна. Разве что бывает особенно стыдно после плохих игр.

— Первые тренировки под началом отца ты провел уже сложившимся гандболистом.

— Да, он после завершения карьеры работал в Германии, потом стал тренером в СКА. Мне тогда еще было рановато ездить в Уручье. Моим первым наставником в РСДЮШОР стал Николай Иванович Короткий. Затем в старшей группе три года занимался у нынешнего тренера “Аркатрона” Николая Владимировича Жука. В той команде вместе с двумя Серегами — Жиркевичем и Горбоком — не раз выигрывал чемпионаты страны в своем возрасте. Потом наши с ребятами дороги разошлись. Я перешел в РУОР к Виктору Петровичу Косинскому. А оттуда, как водится, попал в СКА. Там отцовские советы стал получать намного чаще.

— Сегодня ты играешь за “Викторию-Регию”. Почему не задержался в СКА?

— В 2000 году возникли разногласия с армейским клубным руководством. В результате того конфликта сразу четверо: Вадим Лисица, Олег Семенов, Сергей Яковлев и я — оказались в команде теперешнего университета физкультуры.

— Не сказать, что в ней ты испытываешь серьезную конкуренцию за место в составе. Такие тепличные условия не влияют на твою игру отрицательно?

— Наоборот. Больше времени нахожусь на площадке, соответственно и быстрее совершенствуюсь.

— Пытаешься подражать отцу, или сходство возникает само собой?

— Думаю, по физическим данным мне подходит амплуа либо разыгрывающего, либо крайнего. Но всегда больше нравилось действовать на левом фланге. А одиннадцатый номер одно время действительно приносил мне удачу.

— Почему же отказался от него в клубе, сменив на экзотический 83?

— Просто этот номер соответствует году моего рождения. А идею заимствовал у своего кумира, лучшего левого крайнего в современном гандболе Штефана Кретчмара. У него и в клубе, и в сборной номер 73. Но я в национальной команде от единичек отказываться не планирую. Надо быть скромным.

— Год назад в отборочном цикле чемпионата мира первым номером сборной на левом краю считался ИванБровко. А тебя использовали в основном лишь как переднего защитника. Так, скорее всего, будет и теперь. Не обидно оставаться на вторых ролях?

— Нет. Все закономерно. В свое время и Ваня ждал очереди за Антоном Лакизо. Придет и мой час. И тогда кто-то будет сидеть уже за мной.

— Полагаешь, сборной Беларуси по силам успешно пройти нынешний отбор?

— Вторыми в группе стать обязаны. Очень хочется взять реванш за прошлый год у итальянцев. Если получится — попадем в плей-офф. А там очень многое будет зависеть от жребия.

— Отец в твоем возрасте был уже мировой знаменитостью. А мы обсуждаем шансы в какой-то квалификации…

— Я же не выбирал время, когда родиться. За двадцать лет гандбол изменился. К тому же он изначально является спортом второстепенным. Не собирает огромных стадионов. Не имеет таких лиг, как НХЛ или НБА. Гандболисты не заключают миллионных контрактов. Простой пример. Когда-то минский СКА шесть раз выигрывал чемпионаты СССР. А об этом вспоминают намного реже, чем о единственном футбольном золоте минского “Динамо”.

— Вот и шел бы в футбол. У тебя получилось бы. Был бы сейчас при деньгах. Кстати, о легионерских хлебах не мечтаешь?

— Что толку, если пока не имел предложений? Молод, наверное. Позовут — обязательно попробую.

— За время ожидания приглашений можно и сломаться. Что тогда?

— Об этом лучше не думать. Хорошо, в прошлом году серьезных травм не было. Правда, на Кубке Беларуси вывихнул локоть. Летом месяц проходил в лангетке. Но это мелочь по сравнению с повреждением того же Вадима Лисицы, который пропустил почти весь прошлый сезон, в том числе игры за сборную. Представляю, как обидно было ему смотреть на нас с трибуны. Хотя видом своим он этого не показывал.

— У Каршакевича-старшего были коронные трюки: комбинация “парашют”, подкрутка. У тебя есть подобная “фишка”?

— С недавних пор совершенствую бросок с поворотом на 360 градусов. Но в ответственных играх применять его пока не рискую.