ЧМ. АНОНС. НАША НАДЕЖДА. Юрий Жевнов: шагаю по "Москве"

Вследствие благополучного становления Жевнова в пестром антураже российской элиты другими глазами взглянул на него и наставник национальной сборной Беларуси Анатолий Байдачный. И в памятном мартовском матче в словенском Целе ворота гостей оказались под надзором нового голкипера. Ответный визит балканцев и грядущий следом приезд в Минск шотландцев чреваты не только принципиальными изменениями в турнирной таблице группы, но и сулят обогащение опыта экс-борисовчанина в матчах за национальную команду. На днях с 24-летним голкипером “Москвы” и сборной побеседовал корреспондент “ПБ”.

— В недавний уик-энд в России планировалось безжалостное столичное дерби — “Москва” против ЦСКА. Но в итоге ты остался без игровой практики.

— Ничего страшного. Матч с ЦСКА перенесли из-за участия армейцев в финале Кубка России. Это можно было предположить.

— А в предыдущем туре “Москва” крупно победила “Томь”, хотя тот поединок и прервал твою нашумевшую “сухую” серию. Запомнил, на какой минуте?

— Точно не скажу. Знаю, что не пропускал пять матчей. А минуты никогда не считаю. Главное, чтобы команда побеждала, набирала очки. Что и произошло в позапрошлые выходные. А продолжилась при этом “сухая” серия или нет — дело не первой важности.

— Крупный счет — редкость для матчей с участием “Москвы”. Прежде она славилась голевым аскетизмом, зачастую делая результат одним-двумя забитыми мячами. Тебе какие цифры больше по душе — 4:1 или 1:0?

— Конечно, 4:1.

— Думал, ответишь 4:0…

— Это еще лучше. Но, повторюсь, главное — победа. А если она крупная, то это, в любом случае, свидетельствует об уверенной игре.

— Кстати, в межсезонье поначалу активно муссировалась тема твоего перехода как раз в “Томь”, а не в “Москву”. Что предопределило выбор между Сибирью и столицей?

— Обе команды звали меня на просмотр. И, если честно, я до последнего не знал, куда ехать. Потом все же выбрал “Москву”. И контракт подписал сразу.

— Уезжая зимой из Борисова в первопрестольную, едва ли ты мог предположить, что к лету из робкого дебютанта превратишься во вратаря номер один, станешь известным в футбольных кругах человеком, любимцем болельщиков…

— Естественно, ни о чем подобном даже думать не мог. Хотя надеялся, что играть буду.

— Как-то и неловко вспоминать, что в “Москву” тебя звали на роль чуть ли не третьего голкипера…

— Почему третьего? Я просто ехал в хорошую команду. А там будь что будет — с такой примерно мыслью. И какое место меня ожидало — первого, второго или третьего вратаря — даже не загадывал. Конечно, если бы оказался в глубоком запасе, попросился бы куда-нибудь в аренду.

— Как думаешь, где глянулся москвичам?

— Сложно сказать. Мне кажется, свою роль сыграли и дружеские отношения между Юрием Пунтусом и тренером “Москвы” Валерием Петраковым, а также знакомство Анатолия Байдачного с президентом клуба Белоусовым.

— Шквалом восторженных отзывов прошла по газетным страницам и Интернет-форумам весть о твоем мартовском дебюте: победа над “Спартаком”, взятый у Аленичева пенальти, серия сэйвов… После таких матчей просыпаются знаменитостями…

— Я ничего не почувствовал. Встал, как обычно. Разве что настроение было приподнятым. Особенных, возвышенных чувств не испытывал.

— Перед тем выходом на поле волновался сильнее, чем, к примеру, перед стартовым свистком в словенском Целе, где провел первый отборочный матч в составе национальной сборной?

— Наверное, более волнительной была игра в Словении. Все-таки за ним следила вся страна. А “Спартак”… Во время матча никакого дискомфорта вообще не чувствовал. Разве что на установке…

— На банальный вопрос о взаимоотношениях с коллегами Филимоновым и Козко готов банальный ответ?

— Нормальные ребята. С ними у меня хороший рабочий контакт.

— За эти несколько месяцев ты раздал немало интервью российским журналистам. Не устал от внимания акул пера и микрофона?

— Нет, с чего бы это? Я не так уж и часто общаюсь с прессой. Если и больше, чем в Беларуси, то не намного.

— Слышал, даже бывал на телевидении…

— Это правда. На телеканале “Спорт” участвовал в передаче о футболе.

— Понравилось?

— Да так, ничего особенного…

— Самый популярный журналистский вопрос тебе — о мяче, забитом тбилисскому “Динамо” в прошлогоднем матче Кубка УЕФА?

— Верно, поначалу интересовались подробностями. Потом перестали.

— Твой 30-й игровой номер — осознанный выбор или простая случайность?

— И то, и другое. Мне предложили несколько вариантов на выбор. Я остановился на “тридцатке”.

— Домашние матчи “Москвы” болельщик не балует вниманием. Тебя, по идее, это не должно особенно волновать. К полупустым трибунам ты привык на родине…

— Привыкнуть, может, и привык, но на заполненных народом стадионах играть всегда приятнее. Ходил я недавно на матч “Спартак” — ЦСКА, где был поставлен рекорд посещаемости — 66 с половиной тысяч зрителей… Совсем другие ощущения. Я был бы очень рад, если бы и наши матчи проходили при такой аудитории. Но ничего не попишешь. Симпатии болельщиков в Москве давно распределены: большинство переживает за “Спартак”, ЦСКА, “Локомотив” и “Динамо”. Поддержка “Торпедо” и “Москвы” — как бы по остаточному принципу. Есть к чему стремиться. Надеюсь, успешное начало сезона не останется без внимания любителей футбола, и их станет больше на матчах нашей команды.

— А вообще ваша домашняя арена — стадион “Торпедо” имени Эдуарда Стрельцова — малогабаритная. Вроде борисовской, нет?

— В Борисове стадион все же уютнее. По крайней мере дома играть было интереснее. И поле опять же лучше. “Торпедо” только по вместимости превосходит домашнюю арену БАТЭ. Трибуны рассчитаны на 12 тысяч зрителей.

— В твоей длительной непробиваемости велика заслуга защитников?

— Да. Но правильнее говорить не о защитниках, а обо всей команде. Перед нами всегда стоит задача не пропустить. Ее выполнением занимаются все. О чужих воротах, естественно, никто не забывает. Исходим из того, что пара-тройка удобных моментов бывает практически в каждом матче. Важно их не упустить.

— И что собой представляет защитный бастион “Москвы”?

— В обороне у нас интернациональная компания. Я, камерунец Тчуйсе, поляк Йоп, румын Стойка, россиянин Годунок, литовец Джяукштас… Упреждая следующий вопрос, говорю, что проблем во взаимодействиях на поле между нами нет — все хорошо владеют русским языком.

— Доля фарта в твоих вратарских свершениях и нынешних достижениях команды велика?

— Однозначно нельзя сказать. Бывало, нам везло, а случалось и наоборот. К примеру, в матче с казанским “Рубином”. С “Аланией” и “Ростовом”, которых побеждали 1:0, наверное, свой вклад внесла и фортуна.

— У тебя в России было только одно расстройство — то самое поражение от “Рубина”. Переживал после тех 0:1, видел себя на скамейке запасных в следующем туре?

— Когда проигрываешь, всегда неприятно. Первых пару дней настроение было не из лучших. Но потом ничего, успокоился. Опасения остаться на следующий матч на скамейке тоже имели место. Но они не оправдались, в связи с чем я почувствовал: мне доверяют.

— Выходит, заслужил право на ошибку?

— Ошибки разные бывают. С “Рубином” я ведь не “наварил”, не привез себе гол из ничего. Просто не выручил. Хотя мог. Ситуация не была безнадежной.

— По российским меркам, “Москва” — клуб так себе…

— Ну, крепкий середнячок… Несмотря ни на что, я рад, что попал в эту команду. Ведь наша сегодняшняя задача в чемпионате вполне амбициозна — быть в четверке лучших. Пока справляемся. Не знаю, что будет дальше.

— С задачей?

— И с задачей, и вообще. Считаю, то, что я уехал из Беларуси в Россию и заиграл здесь, — очень хороший вариант для начала.

— Главный тренер Валерий Петраков каким путем ведет команду к победам? Кнут или пряник?

— Тренер строгий. Может и крепким словцом наградить, если есть за что. Не назову Петракова диктатором, но дисциплина в команде под его надежным контролем. На базу заезжаем за два дня до матча.

— Работа в Борисове у Юрия Пунтуса оставляла больше досуга?

— Сравнить тяжело. Я ведь Москву еще толком не изучил. Свободное время есть, но из-за незнания города провожу его в основном дома. Бывает, куда-нибудь выбираюсь с друзьями, но в целом использую выходные не так, как мог бы.

— А кто твои московские друзья?

— В команде со всеми нормально общаемся. Но с молодыми ребятами более тесно.

— Крепка ли связь с представителями белорусского футбольного землячества?

— В постоянном контакте с Сергеем Омельянчуком и Димой Ровнейко. Мы же еще в “молодежке” вместе играли.

— Предоставленное клубом жилище полностью устраивает?

— Клуб снимает мне квартиру. Не скажу, что апартаменты супер. Но я в этом плане не особенно прихотлив. Меня бытовые условия устраивают полностью. Жаловаться не на что.

— Чувствуешь себя иностранцем в Москве?

— Нет. Хотя говорить, что все здорово, как дома, тоже пока не стал бы. Отличия есть. К ним надо привыкнуть.

— Кто тебе звонит с родины накануне матчей, после них, вообще?

— Друзья по команде — борисовскому БАТЭ. Еще родители.

— Отъезд за “бугор” сделал твои побывки в родном Добруше еще более редкими?

— А я там, кстати, недавно был. Месяц назад. Но вот когда в следующий раз выберусь, боюсь даже загадывать. Впрочем, и раньше, выступая в БАТЭ, мне крайне редко удавалось бывать в Добруше. И острой необходимости регулярно посещать родной город я уже тогда не чувствовал. Переезд в Москву в этом смысле ничего не изменил. Здесь нет никакой проблемы.

— Кто у тебя в Добруше?

— Родители, брат.

— Что с учебой в минском пед- университете?

— Все хорошо. Работа не мешает учебе. Будучи в Москве, я продолжаю оставаться студентом. Естественно, заочного отделения.

— Борисовские университеты Юрия Петухова, отвечавшего в БАТЭ за игру вратарей, вспоминаются?

— Ясное дело, по-другому и быть не могло. Это тренер, который заложил мне профессиональную базу, помог в становлении. За что я ему благодарен.

— Выходит, у тебя есть квалифицированный консультант на сложные случаи вратарской жизни…

— Да, наверное. Я позваниваю ему, но советов не спрашиваю. Так, общаемся, то да се…

— Все идет к тому, что, как и в марте в Целе, выйдешь в основе сборной…

— Я бы не говорил так категорично. Зачем далеко заглядывать? Выйду в основном составе или останусь на скамейке запасных — это решать тренеру.

— Какой из матчей — со словенцами или шотландцами — представляется тебе более трудным?

— Я не размышлял об этом. Пожалуй, оба поединка окажутся одинаково сложными. Мы же дома их проводим. А это значит — много людей на трибунах, большая ответственность…

— Много людей — это сколько?

— Думаю, будет полный стадион.

— В марте на поле словенцев была зафиксирована ничья 1:1 в матче, полном бурных событий. Один отмененный арабским судьей пенальти чего стоит. Как быстро отошел от переделки, из которой, впрочем, нашей сборной удалось благополучно выпутаться?

— Стоило вернуться в Москву, как о словенской ничьей перестал думать. Клубные дела вышли на первый план, и я сосредоточился на них. Это не составило проблем.

— После полугодичной закалки в России белорусское первенство не кажется тебе детским лепетом?

— Нет, я так не считаю. Понятное дело, наш отечественный чемпионат уступает в уровне российской премьер-лиге. Та особенность, которую подметил за несколько месяцев, проведенных в “Москве”, заключается в полном отсутствии проходных матчей. В России их нет. Каждая игра — очень тяжелая борьба. Любая команда способна испортить кровь фаворитам, что делает турнир менее предсказуемым и не позволяет расслабляться. В Беларуси, к сожалению, немного по-другому.

— Как чувствуешь, крепко прибавил в мастерстве?

— Не уверен, что можно совершить скачок за такой короткий срок. Все, что я пока наиграл в России, — девять матчей. Стараюсь делать свою работу так, как умею. На обычном для себя уровне. Единственное, что, пожалуй, несколько изменилось, — это психология. Пришло понимание того, что могу достойно играть не только в Беларуси, но и где-то за границей.

— Тебя все так же можно встретить в московском метро?

— Запросто. Своей машины пока не имею. И вообще Москва очень большой город, постоянные пробки на дорогах. Метро — удобный транспорт. Меня он устраивает.

— А как же автографы, которые, если верить российской прессе, ты раздавал прямо на перроне после дебютного матча со “Спартаком”?

— Ничего я не раздавал. Не знаю, зачем об этом написали…