Официально. Дмитрий Шичко: миссия выполнима

— Дмитрий Яковлевич, какие чувства испытываете в последний день Игр?
— Удовлетворение превалирует. Есть несколько “впервые”, которые нашей делегации удалось осуществить. Впервые за пять зимних Олимпиад с участием Беларуси завоевана золотая медаль. Впервые подняли планку до трех наград, тогда как прежде больше двух на зимних Играх нашим спортсменам завоевывать не доводилось. Движемся вперед.
Но есть место и для определенной неудовлетворенности. Причем в том числе и в отношении успешных для нас видов, как то биатлона. Здесь имею в виду короткую “скамейку” как у мужчин, так и у женщин. Думаю, по возвращении домой нужно будет провести ревизию нашего биатлонного хозяйства, оценить работу каждого тренера в стране: сколько лет работает, чего за это время добился. И привести заработную плату в соответствие с результатами. Нельзя мириться с тем, что, скажем, запасной в мужском биатлоне Семенов так и не участвовал ни в одной олимпийской гонке. Александр Попов объясняет это тем, что не успели поставить резервисту стрельбу. Но, позвольте, мы же готовились к Олимпиаде не только в ходе последнего года! Сборная в целом сработала на уровне, это очевидно, но к системе подготовки резерва есть серьезные вопросы. У тренеров должен быть как минимум полуторный состав. И, что называется, “на всякий пожарный”, и просто для поддержания конкуренции.

— Приведение заработной платы в соответствие с результатами предполагает только сокращение, или же имеются кандидаты на увеличение?
— У нас выработана довольно стройная система финансовых поощрений за высокие спортивные результаты. Здесь и стипендии главы государства, и именные стипендии правительства, Президентского спортивного клуба, установленная правительством система надбавок — все это работает. И при достижении высоких результатов спортсмены и тренеры это ощущают.

— В том-то и загвоздка, что “при достижении”. А как быть, например, Антону Кушниру, который, как уверяют наставники и свидетельствуют соревнования этого сезона, действительно был готов к высочайшим результатам в Ванкувере, но обидно оступился в квалификации? Получается, формально претендовать ни на что не может, к тому же по достижении 25-летнего возраста лишился и права на стипендию Президентского спортивного клуба.
— Уверяю, Антон бедствовать не будет. Во-первых, у него есть зарплата Минспорта с коэффициентом 7, это порядка трех миллионов. Во-вторых, его успехи на этапах Кубка мира позволяют назначить ему именную стипендию. Местные власти, как правило, не обижают спортсменов, тем более высшего уровня. В сумме не “ах”, возможно, но, согласитесь, вполне достойно. Тем более что подготовка и экипировка спортсменов, естественно, производится не за их личные средства.

— Раз уж затронули финансовую тему: рекордное количество медалей оправдало рекордные же финансовые затраты на подготовку?
— Цифры еще предстоит анализировать и сопоставлять с предыдущей Олимпиадой. Но не думаю, что они окажутся заоблачными. Необходимо учитывать, что, во-первых, имеет значение место проведения Игр. Одно дело, когда они проходят в Европе. Совсем иное — как сейчас, на западном побережье Канады. Одна только стоимость перелетов возрастает многократно. Плюс постоянное совершенствование экипировки заставляет нас идти в ногу со временем. А любое ноу-хау стоит немало.

— Вместе с тем заметно сократилось наше представительство по видам.
— Нашим максимумом на зимних Олимпиадах было девять видов. На сей раз — шесть: минус фигурное катание, двоеборье и шорт-трек.

— Так, может, и не стоит тянуться за видами, которые заведомо не сулят итоговых позиций хотя бы в первой двадцатке?
— Мое личное мнение на сей счет аналогичное. Не нужно размазывать бюджетные средства “всем понемножку”, в результате чего всем же и не хватает. Формула определения приоритетных видов на поверхности: наличие тренерских кадров, способных подготовить спортсмена международного уровня. Далее — наличие спортивной базы, инфраструктуры, под которой подразумеваю и детские школы с достаточным количеством наставников. И, конечно, традиций. Тогда можно смело вкладывать средства, а на выходе рассчитывать на результат, который показывают наши атлеты во фристайле, временами в биатлоне. Да, есть виды, которые хотят развиваться. Но давайте начистоту: чтобы, скажем, фигурист смог выйти на приемлемый уровень, который позволил бы ему бороться хотя бы за попадание в “красную” группу, ему нужно ежедневно проводить на льду от шести до десяти часов. У нас в стране для этого просто нет свободного льда, можно выкроить от силы час-два. Но толку от этого не будет: недобранную ледовую подготовку не компенсируешь никакими занятиями по ОФП.

— Странно, арен все больше, а льда по-прежнему не хватает.
— И здесь давайте смотреть правде в глаза: арены строятся, а специализированного центра фигурного катания у нас нет. Существующие секции делят лед с хоккейными школами, за которыми обычно приоритет. И это, наверное, правильно: все-таки игровые виды более массовые и популярные. И пока не будет отельной школы со своим льдом, ждать прорыва в этом направлении не стоит. Мы пытались наших лучших фигуристов, Сашу Казакова того же, постоянно готовить у сильного российского тренера Урманова. Но это — работа за границей, где непонятно, как и сколько он тренируется. То же касается и, скажем, белорусского шорт- трека.

— Нельзя не поинтересоваться вашей оценкой выступления нашей хоккейной сборной. Здесь у нас плюс или минус?
— Я бы не ставил какой-то знак, скорее в создавшейся ситуации ребята выступили в меру своих возможностей. Захаров, безусловно, оказался в сложном положении, приняв команду накануне Олимпиады. Фактически хоккеисты собрались 8 февраля, чтобы вылететь в Канаду, провести здесь пару спаррингов, несколько тренировок и ринуться в бой. В итоге старт с финнами, мягко говоря, не удался. Но нельзя не признать и то, что от матча к матчу ребята выглядели все увереннее. Просто восемь-десять дней — явно не тот срок, за который можно сплотить команду.

— Здесь два момента: во-первых, ни перед одной Олимпиадой ни у одной команды не было и не будет большего времени. Во-вторых, Михаил Михайлович сам выступил с инициативой стать у руля сборной. При этом НОК и Минспорта его в этом порыве поддержали. Им же, получается, и спрашивать за результат.
— Здесь не все так однозначно: отставку-то прежнего штаба ни одна из упомянутых организаций не инициировала, с нами никто не советовался. Все были поставлены перед фактом: за несколько месяцев до Игр команда оказалась без тренера. На этот пост было несколько кандидатур, но за Захарова говорили следующие моменты: большинство наших сборников так или иначе прошли через работу под его руководством, он знал их лично, менталитет, привычки, особенности. Иностранному же наставнику хватило бы этого времени разве что для изучения имен-фамилий новых подопечных. Так что наставник “Юности” выглядел оптимальной кандидатурой.

— И продолжает ею оставаться в преддверии майского чемпионата мира в Германии?
— Пока этот вопрос не поднимался. Правда, здесь, в Ванкувере, мы обсуждали и с министром спорта, и с помощником президента необходимость оперативно определяться с тренером сборной на ближайшем мировом первенстве. Но конкретные имена, думаю, будут названы после конференции ФХРБ, где изберут нового председателя.

— Однако имя-то тренера немедленно будет озвучено едва ли. А времени до старта останется еще меньше — чуть более полутора месяцев…
— Но тогда, хотя бы, будет с кем вести диалог в хоккейной федерации.

— Возвращаясь к теме формулы определения приоритетности развития того или иного вида, нельзя не упомянуть коньки. Традиции есть, овал построили, а новых Железовских днем с огнем не видать…
— Ну, Железовские — штучный товар, они готовятся не один год. Но предпосылки к тому, чтобы через определенное количество лет мы получили спортсменов, способных конкурировать в этом виде на высоком уровне, появляются. Если же за рубеж брать Олимпиаду-2014 в Сочи, то к ней, полагаю, у нас, по крайней мере, олимпийскую лицензию сможет получить не одна конькобежка, как это было сейчас. Наличие льда — уже большое подспорье для расширения круга кандидатов. Главная здесь проблема — тренерские кадры. Это обширный фронт работы и для университета, и для высшей школы тренеров. Возможно, сейчас стоит задуматься над привлечением иностранных специалистов. Тех же голландцев, которые кладут себе в копилку семь из восьми медалей зимних Олимпиад именно в конькобежном спорте.

— Наконец лыжи…
— Зная положение дел у нас в этом виде, рассчитывал на более удачное выступление разве что Сергея Долидовича в его излюбленном дуатлоне. Но, к сожалению, и эта гонка по ряду причин не сложилась, в том числе из-за неверно подобранной смазки. И Сергей сошел, мотивировав это тем, что хочет поберечь силы на марафон.
Вообще же состояние лыжной сборной, прямо скажем, никакое. И это при том, что команде были созданы все условия для сборов, подготовки на снегу, обеспечение инвентарем находилось на уровне. Полагаю, по возвращении на родину нам в этом виде спорта стоит выйти на нулевой вариант.

— То есть “до основанья, а затем”?
— Что-то в этом роде. Нужно заново избрать концепцию развития вида и определить человека, который возьмется ее реализовывать с большим успехом.

— А как вы относитесь к тому, что еще до Олимпиады глава федерации лыжных гонок Александр Павловский пообещал нечто подобное вне зависимости от результатов Ванкувера?
— Не могу комментировать его слова, хотя его никто не уполномочивал принимать подобные решения, тем более что все тренеры сборной работают в Минспорта и их назначение или увольнение — наша прерогатива. Министерство, естественно, при принятии решения учло бы позицию федерации, но ей решать такие вопросы самостоятельно не вполне корректно. Однако, учитывая результаты завершившихся Игр, с Павловским не согласиться трудно — кардинальные изменения здесь необходимы.

— Говорят уже, лыжникам помешала нагнетаемая вокруг команды напряженность…
— Знаете, что бы ни говорили о Николае Ивановиче Козеко и его воспитанниках, более чем уверен, что никакое нагнетание нашим фристайлистам не помешало бы. Где есть Гришин, Дащинский, Цупер, Осипов, Кушнир, Сливец Тимофей и Ассоль (список можно продолжать), ничто не способно выбить из колеи. Там, где налицо работа, творческий к ней подход, желание чего-то добиваться, есть и результат. А когда нет ни руля, ни ветрил, когда непонятно, куда и зачем ты идешь, начинаются разговоры про плохую погоду, недожаренные котлеты и развязавшиеся шнурки. В общем, всегда найдется на что свалить, лишь бы не признавать собственных просчетов. Считаю, тренерскому штабу сборной по лыжным гонкам было бы неплохо написать заявления “по собственному желанию”. Это было бы по-мужски: нельзя получать все и взамен не давать ничего. И здесь тоже во весь рост встает тренерская проблема.

— Но успешные наставники, как и их успешные воспитанники, — тоже штучный товар.
— А вы посмотрите на наших соседей поляков. У них практически все медали обеспечили двое — Адам Малыш и Юстина Ковальчик. При том что последняя с удовольствием приезжает готовиться в наши Раубичи. Значит, и нам ничто не мешает…

— Лично вы возвращаетесь домой с чувством исполненного долга?
— Со своей стороны — да. А окончательную оценку, полагаю, будет давать наше высшее руководство.