Наболевшее. Сергей Шабанов: у “Юности” проблема только в одном. И мы знаем, в ком...

— А с чего ты взял, что я там больше не буду играть? При Захарове, понятно, нет, а при новом рулевом — вполне еще смогу.

— Чем тебе Михал Михалыч не нравится?
— Своим отношением к хоккеистам. Он же их за людей не считает. Захаров может позволить себе выражения, унижающие достоинство игроков, при этом прекрасно зная, что никто ему не ответит — у всех на руках действующие контракты.
Я считаю так: игрок должен выполнять свои профессиональные обязанности, тренер — свои. Мне не хочется вмешиваться в работу тренера, но порой задаешь вопросы: почему иногда делаем странные вещи — например, бегаем кроссы по 22 км? Мы что, сборная кроссменов? Захаров отвечает, что таким образом мы вырабатываем характер. Но если изначально ты берешь в команду бесхарактерного человека, то таким образом ты его не воспитаешь.

— То есть тебе не по душе нагрузки от Захарова.
— Любая работа должна подразумевать определенный кпд, но если его нет, то зачем время переводить? Можно копать траншею в одну сторону, а трубы класть в другую. Мы примерно то же самое делаем.
Захаров чисто совдеповский тренер, работающий по незатейливой методике: берем побольше — бросаем подальше. А выживает сильнейший. Три года одна и та же раскатка. Два часа тренировки, во время которой хоккеисты как угорелые носятся от борта к борту, а ты стоишь в воротах и смотришь на часы — скорее бы все это закончилось. Ребята уходят со льда мокрыми, а ты сухой. Все потому, что Михал Михалыч еще и крупный специалист по работе с вратарями. Никому этот фронт не доверит.

— Тем не менее “Юность” снова стала чемпионом.
— Это в первую очередь заслуга самих ребят. У Захарова все всегда поставлено с ног на голову. Во всем мире выигрывает команда — проигрывает тренер. А здесь остаться крайней может только команда. Как в Континентальном кубке получилось… Мы его проиграли и тут же нашлись виновные — жены, дети…

— Кстати, как же вы могли на такой ответственный турнир взять с собой вторые половинки?
— Перед отлетом подошли к главному тренеру и спросили: “Можно мы возьмем с собой жен?” — “Если руководство не возражает, то берите”. А потом Захаров делает круглые глаза и спрашивает, откуда что взялось.
Почему динамовцам в Швейцарии супруги не помешали, канадцам в Ванкувере тоже, а для “Юности” это стало непреодолимым барьером? Моя жена, например, регулярно ходит на хоккей, И что, это как-то отражается на моей игре?
7 февраля меня отправили в фарм- клуб после игры с “Шахтером”, которую благодаря великому тренеру современности мы доблестно проиграли…

— Почему благодаря ему?
— Потому что при вбрасывании игроков расставляет центральный нападающий. У нас это делал Захаров. Когда ставишь человека не туда куда надо, начинается череда ошибок, которая в итоге и приводит к голу. Все прекрасно это понимают, кроме тренера.
Надо смотреть правде в глаза: в Беларуси действительно сильных хоккеистов хватает максимум на две команды. Есть еще “Сокол”, но было понятно, что эта команда в силу различных факторов не будет ложиться костьми — как это и случилось в матчах с “Юностью”.

— Но все же — опять рискну напомнить — побеждает всегда “Юность”…
— У нас сбалансированный состав — четыре крепкие пятерки, хорошие условия для работы и достой- ное вознаграждение за труд. Если бы не было этого прессинга, то играли бы еще лучше.
В этом сезоне Захаров сказал две золотые фразы. Первая — “У “Юности” проблема только в одном” — и все поняли, в ком. Вторая — “Как вы тренируетесь, так вы и играете”. Встречный вопрос: а кто нас тогда тренирует?

— Как ты прокомментируешь крайне негативное отношение к Захарову со стороны отечественных болельщиков?
— Пренебрежение к другим и нежелание признавать собственные ошибки у Захарова сквозит постоянно — поэтому он и заимел соответствующий авторитет у зрителей. И то, как они себя вели во время матча на “Минск-Арене”, реагируя на каждое появление Захарова на большом экране, говорит о поистине безразмерной народной “любви” к Михал Михалычу.

— Мы говорили о твоем конфликте с главным тренером 7 февраля.
— Я в очередной раз стал крайним и после разговора с Захаровым на повышенных тонах на месяц оказался в фарм-клубе, хотя собирался вообще уйти из команды. Спасибо нашему гендиректору Солонцу — мудрому человеку, которому ситуацию удалось смягчить.
Когда меня вернули на финал в стан “Юности”, я же ведь не за Захарова играл, а за фамилию, которая у меня на спине. Ради этого я бы в майке на голое тело вышел.

— Может, Захаров, отправляя тебя в “фарм”, воспитывал подобным образом?
— Воспитывают детей, а когда тебе 36 лет, то подобные меры никакого эффекта не имеют в принципе. Вообще, если посмотреть, сколько хороших вратарей прошло через “Юность”, то я окажусь самым устойчивым по отношению к Захарову. Наверное, выработал к нему иммунитет.
Я с ним после 7 февраля даже не общался. У нас в клубе пять тренеров, через которых можно передать любую информацию. Но это неестественно — все игровые конфликты можно решать нормальным образом, без криков и оскорблений. Надо уважать людей. Особенно если они делают свою работу хорошо.

— Ну а вообще, что нового ты почерпнул в этом сезоне из работы с Захаровым?
— Да ничего. Понял только одно: наглость — второе счастье. Мы, как всегда, идем за Россией. Но только там уже давно тренеры поменяли психологию “Я — начальник, ты — дурак”. К спортсменам относятся как к партнерам, которые вместе с тренером отвечают за результат.

— А у нас есть передовые тренеры?
— Есть. Например, я слышал много лестных слов об Андриевском и Занковце. Но они, признаться, и на хоккейной площадке всегда отличались здравым и взвешенным подходом к делу.

— После такой репризы, сдается, твои шансы на попадание в список кандидатов на участие в чемпионате мира в Германии несколько увеличились… Ты интервью Занковца в “Прессболе” читал?
— Не-а. Я добросовестно отдыхаю. Мой контракт с “Юностью” закончился вместе со свистком об окончании последнего матча.

— Но команда-то еще тренируется…
— Я же говорю, у меня индивидуальный контракт. Не вижу смысла в тренировках, когда готовиться уже не к чему. В Европе так и поступают, чемпионат закончился — свободен.

— Как оценишь свою игр в суперфинале?
— Великолепно, на пять с плюсом. Грубых ошибок не было. Я знаю, где в определенное время в определенной ситуации должен находиться защитник, и за что отвечает он и за что отвечаю я. Можно прыгать, совершать умопомрачительные сэйвы на радость трибунам, но мне все же хочется играть от простого к сложному и не делать ничего лишнего.

— Насколько тяжело играть, когда против тебя болеют трибуны практически любого ледового дворца страны?
— Ну мы ж прекрасно понимали, кому обязаны столь горячим приемом. А что оставалось делать? Выходили и играли… По большому счету, если хочешь побеждать в серии, то надо уметь играть “в гостях”. Хотя, не скрою, во Дворце спорта мы могли бы сыграть и получше, будь на нашей стороне болельщик.

— Это правда, что Захаров запретил игрокам “Юности читать ”Прессбол"?
— В команде про это говорили, но, с другой стороны, такого пункта — про “Прессбол” — в контракте нет. Так что я его листал со спокойной совестью и ни на кого не обращал внимания. Кого должно интересовать, что я читаю — Daily Telegraf или Playboy с “Прессболом”? Если мне это помогает — то только в путь!
Вообще, как можно запретить держать в руках газету, когда ее давно уже никто не покупает и все заходят на сайт с телефона? Хоккеисты нашей команды в этом плане всегда были довольно продвинутыми.
Кстати, команда с большим удовольствием прочитала первоапрельский материал о женской сборной Финляндии. (Улыбается.) Я согласен с вашим редактором, что для Захарова нет ничего невозможного, и не удивлюсь, если в Сочи-2014 именно так все и получится: кубок в его руках и довольные хоккеистки из Страны Суоми…