Сергей Колосов: голых финок я точно не пропустил бы

— Планетарное первенство 2009 года в Швейцарии ты пропустил потому, что был вызван в расположение “Детройта” и оставался в рядах “красных крыльев” до окончания финальной серии Кубка Стэнли.
— Почему сейчас отпустили, не знаю. С этим вопросом лучше обратиться к руководителям клуба. Хотя если проанализировать произошедшие на финише сезона события, то, думаю, мне просто не нашлось места в “Ред Уингс”. Из “Гранд-Рэпидс” в основную дружину вызвали других, более опытных, защитников. Последняя вакансия досталась чеху Якубу Киндлу. А перед самым стартом плей-офф Кубка Стэнли в “Детройт” отправился 30-летний Дуг Дженик, который в “регулярке” периодически светился в матчах НХЛ.

— Как вспоминается прошедший сезон?
— Радостных эмоций он принес немного. “Гранд-Рэпидс” не пробился в нокаут-раунд АХЛ. С одной стороны, почувствовал горечь поражения, а с другой — получил возможность закалить характер подобными ударами судьбы. В целом же сезон не задался всей команде. На протяжении года руководители “Гриффинс” без устали проводили трейды, поэтому люди постоянно менялись, о сыгранности говорить не приходилось. А возможности спокойно поработать с устоявшейся обоймой хотя бы месяц и найти за это время какие-то ударные связки у Курта Фрэйзера не было. Лишь на финише регулярного первенства АХЛ, когда трансферное окно закрылось, игра команды стабилизировалась. Но поезд в плей-офф ушел чуть раньше.

— Кстати, Фрэйзер по-прежнему возлагает на тебя лидерские функции?
— Да, тренер даже повысил требования ко мне. Но и в игровом времени не обделял. Давно знакомы с Куртом. Он прекрасно осведомлен о моих способностях, к тому же я уже освоился в АХЛ. Коуч полностью мне доверял, при этом не пытался переучить, а лишь подсказывал, в каких игровых нюансах необходимо прибавить.

— Тем не менее твоя статистика не впечатляет.
— Не делаю из этого трагедии. Забрасывать шайбы или раздавать голевые передачи не входит в круг моих обязанностей. В этом сезоне я окончательно утвердился в роли защитника сугубо оборонительного плана. Поэтому больше времени проводил у своих ворот, нежели пытался помогать партнерам у чужих. Насколько успешно справлялся с этими функциями? В прошлом сезоне, когда адаптировался к новым требованиям, присутствовал дискомфорт. А в этом уже действовал куда увереннее и надежнее. Постоянно выходил при игре в меньшинстве и в равных составах, тогда как на реализацию большинства тренеры выпускали редко.

— Уверен, невзрачное выступление “Гранд-Рэпидс” померкло на фоне дебюта на Олимпиаде.
— Да. Это большая честь — стать участником столь грандиозного спортивного праздника. А чего стоят матчи против таких мастеров, как Линдстрем или Сеттерберг! У них есть чему поучиться, но играть очень сложно: сразу видны все наши слабые места.

— Во время Игр общался с детройтскими шведами?
— Естественно. При каждой встрече находили несколько минут, чтобы поинтересоваться делами, желали друг другу успехов. Причем и Линдстрем, и Сеттерберг, как и другие известные парни из “Детройта”, не мнят себя звездами, не смотрят на других свысока, а легко идут на контакт. Они постоянно подбадривали меня.

— Может, делились какими-то хоккейными секретами?
— Нет. Считается, на турнирах такого ранга выступают уже сложившиеся игроки. Просто говорили, чтобы не волновался, а выходил на лед и показывал все, что умею.

— Как напутствовали перед Олимпиадой Курт Фрэйзер и партнеры по “Гранд-Рэпидс”?
— В Америке так заведено, что раз игрок едет на Олимпиаду, без разницы, в составе какой дружины, значит, это показатель его высокого уровня и престижно для делегировавшего хоккеиста клуба. Знаю, ребята из “Гриффинс” собирались у кого-нибудь дома, смотрели все матчи белорусской сборной, болели за нас и, естественно, переживали за меня. Когда вернулся в расположение клуба, то слышал исключительно положительные отзывы о нашем выступлении на Олимпиаде. Тот же Курт Фрэйзер говорил, что ребятам из КХЛ очень тяжело было сражаться против шведской и финской дружин, полностью укомплектованных НХЛовцами, однако белорусы смотрелись достойно и в грязь лицом не ударили.

— Своей игрой в Ванкувере доволен?
— Накануне дебютного поединка очень волновался. Схожие эмоции пережил только прошлым летом, когда готовился выйти на лед в выставочном матче за “Детройт”. Но перед игрой с финнами унял дрожь в коленках и, думаю, сыграл нормально. Как и вся сборная. При этом необходимо отметить, что и каждый в отдельности, и команда в целом прибавляли от матча к матчу. В первых встречах проводил на льду мало времени. Оно и понятно: по ходу сезона меня в деле видел только Дэйв Льюис. Наверное, поэтому Михаил Захаров поначалу особо не доверял. Но я быстро убедил наставников в своей профпригодности и со швейцарцами получил много игрового времени.

— Неужеели сразу не помогло даже то, что тебе в отличие от большинства партнеров по обороне лучше знакомы особенности игры на североамериканских “коробках”?
— В какой-то степени это дало мне преимущества. Но необходимо отметить, что и ребята молодцы, быстро адаптировались к новым условиям. Весьма кстати пришлись два предолимпийских спарринга с командой Швейцарии.

— Белорусские болельщики ждали от вас большего, чем одна победа над Германией.
— Хоккей — штука непредсказуемая. Обязаны были выигрывать у швейцарцев и выходить в четвертьфинал. Но… Тот матч у альпийцев вытащил один Хиллер. Вратарь порой творил чудеса. Естественно, хотелось выступить достойнее. Но жизнь на том обидном поражении не закончилась. Еще обязательно появится возможность поквитаться со швейцарцами.

— Ты ведь мог и пропустить Олимпиаду.
— Это почему?

— Ну как же? В конце 2009 года, когда на белорусских легионеров, выступающих в Северной Америке, обрушилась эпидемия травм и тебе некоторое время пришлось провести в лазарете.
— Надо вспомнить, что тогда со мной приключилось. В декабре матчей пять пропустил из-за сотрясения мозга. Но о том, чтобы не поехать на Олимпиаду, даже мыслей не возникало. Выбыл из строя в банальной ситуации. В одном из поединков шел на силовой прием, а оппонент, заметив мое движение, чуть раньше столкновения выставил локоть вверх. И в результате угодил мне в челюсть. К тому же при падении еще и ударился головой о лед. Неприятные ощущения. Врачи рекомендовали десятидневный покой. Но не отчаивался, ибо сделал бы все возможное, чтобы восстановиться до Игр.

— Прошлогодняя побывка в “Детройте”, пусть только и на финише сезона, в нынешнем первенстве обязывала расти и дальше, дабы пробиться в состав “Ред Уингз”. Это не давило психологически?
— Нисколько. В каждом матче выходил на лед с одной задачей — сыграть предельно надежно в обороне и тем самым показать все, на что способен. Другой момент, что “Детройт” — такая команда, в которую молодым хоккеистам, и особенно защитникам, пробиться очень тяжело. Линия обороны “красных крыльев” укомплектована высококлассными исполнителями, до уровня которых мне еще пахать и пахать. Хотя, если предложат подписать новое соглашение, отказываться не буду. Для осуществления своей мечты — сыграть в НХЛ — согласен еще подождать в фарм-клубе.

— То есть едешь на чемпионат мира, не имея ясности по поводу того, где продолжишь карьеру…
— Да, пока остаюсь в неведении. Хотя по регламенту НХЛ права на меня по-прежнему принадлежат “Детройту”. Уверен, руководители клуба предложат продлить сотрудничество, но только после 1 июня, когда можно будет начинать официально вести переговоры с игроками. Внимательно изучим с агентом новый контракт, взвесим все “за” и “против”, после чего и примем окончательное решение.

— Вариант смены клубной прописки рассматриваешь?
— Повторюсь, я по-прежнему принадлежу “Детройту”. И все зависит от того, захотят ли боссы “красных крыльев” оставить меня в команде. Если Майк Бэбкок предпочтет других, тогда уже иные команды НХЛ могут смело выходить на связь.

— Чемпионат мира в Германии в этом плане весьма кстати — дополнительная возможность проявить себя перед потенциальными работодателями.
— На таких турнирах необходимо играть хорошо не для того, чтобы выбить новое соглашение. За команду переживают все жители страны. За меня — в первую очередь мама и брат. Уже ради них выходишь на площадку и стремишься показать все свои лучшие качества. На чемпионатах мира и Олимпиадах, мое мнение, нужно играть не за контракт, а за страну.

— Четыре сезона, что провел в низших североамериканских лигах, пошли на пользу?
— С каждым сезоном чувствую, что мастерства и опыта становится все больше. Взрослею, уже двадцать три года.

— В свете наметившегося омоложения сборной уже, может, кого-то из юнцов пытаешься учить уму-разуму?
— У нас в команде такое вряд ли пройдет. Да и человек я такой, что свое мнение навязывать не привык. Предпочитаю сказать в беседе, что именно не устраивает в действиях партнеров.

— Спокойная неторопливая жизнь в Гранд-Рэпидсе не наскучила?
— Ну, переехать в Детройт пока повода нет. Хотя нынешнее место жительства меня в принципе устраивает, чем-то напоминает родной Новополоцк. Да, с отдыхом в свободное время возникали большие трудности. К тому же предпочитаю побыть на природе или порыбачить. Но зимой с этим напряг. Поэтому в основном сидел дома. А заодно ударился в кулинарию. Понравилось готовить, вот и стал больше времени проводить у плиты. Порой приглашал в гости ребят из команды. Чаще других захаживал Ян Муршак. Сдружились со словенским нападающим, нашли общие темы для разговоров, а заодно и экспериментировали в кулинарии. Так и коротали вечера: то он ко мне заглянет, то я к нему.

— Дефицит общения и профицит свободного времени решаются очень легко — необходимо всего лишь жениться.
— Признаться, уже стал подумывать о таком шаге. Но с появлением супруги прибавляется множество проблем. В первую очередь придется постоянно возить ее с собой по городам и весям.

— Так чего возить? Можно пойти другим путем и жениться на спортсменке, которая пристроена на весь сезон на одном месте. Михаил Захаров жаловался же после поражения от швейцарцев, что к важному матчу мешали подготовиться финские хоккеистки, шаставшие перед вами нагишом. Присмотрел бы себе какую девушку.
— Впервые слышу об этом. Когда прочел первоапрельский “Прессбол”, то решил, что это шутка. Была какая-то команда рядом. Но чтобы голая… Поверь, были бы рядом обнаженные женщины, я сразу бы это заметил. (Смеется.)

— Может, финки не для всех раздевались, а только для тренера?
— Не знаю, с этими вопросами обращайтесь к ним. А если серьезно, то у меня уже есть девушка. Так что смотреть по сторонам и выискивать кого-то нет необходимости. Подруга — канадка. Думаю, она уже привыкла к тому, что я постоянно в разъездах. Знает, что за страна такая — Беларусь. Прошлым летом наведывалась ко мне в Новополоцк. Свозил ее в соседний Полоцк. Ей очень понравился этот старинный город. Минск ее также очень впечатлил. В столице провели какое-то время.

— Так перебирайся в минское “Динамо”. Уровень КХЛ на порядок превосходит АХЛ.
— За время пребывания в лагере сборной лишь во вторник днем получил приглашение встретиться с генеральным менеджером “зубров”. Но не думаю, что сразу же появится какая-то конкретика. Да и мечта об НХЛ по-прежнему жива. Вернуться в Беларусь всегда успею.

— Ее проще осуществить, если попросить об обмене в другой клуб?
— Нет. Агент постоянно твердит, что, пробившись в “Детройт”, я затем смогу спокойно заиграть в любой команде лиги. Летом предстоит прилично поработать. Тем более намечается омоложение команды, многие ветераны “красных крыльев” намерены завершить карьеру. Поэтому появляется отличный шанс. Майк Бэбкок по ходу сезона несколько раз давал дельные советы. Вот и перед отъездом в сборную дал некоторые рекомендации. После чемпионата мира отдохну месяц, а потом поеду в Канаду. Бывший хоккеист “Гранд-Рэпидс” недавно открыл свою школу по физподготовке. Поработаю над улучшением кондиций, чтобы к открытию тренировочного лагеря “Детройта” подойти в хорошей форме.