АНАЛИТИКА. Верните слону корм!

Немного предыстории

Белорусская легкая атлетика и во времена СССР, и ныне, как говорится, “высоко несет знамя”. Но после развала “великого и могучего” для белорусского спорта вообще и для легкой атлетики в частности наступили тяжелые времена. Прежде всего потому, что разрушилась стройная система подготовки атлетов высокого класса, создававшаяся десятилетиями. Причем речь идет не только о ее методической составляющей, но также и о финансовой, и о системе баз.

Ведь как было раньше? На средства, которые выделялись “сверху”, из Москвы, лучшие белорусские тренеры (которые, кстати, занимали должности тренеров сборной СССР по Беларуси) отбирали самых талантливых атлетов и растили их для передачи в сборную страны. Дальше их готовили централизованно на всесоюзных базах, тратя средства из союзных фондов. Таким образом снижалась финансовая нагрузка на каждую республику, оставляя при этом возможность искать на местах не только людские таланты, но и финансовые возможности.

Россия, в пределах которой осталось не только большинство спортивных баз, но и лучшие тренерские и организаторские кадры, быстрее вышла из “комы”. Там сохранили и развили инфраструктуру (поскольку средства позволяли). Все вместе взятое помогло россиянам удержаться на вершине мировой табели о рангах. А что же Беларусь?

Оставшись без современных баз и достойной оплаты труда, белорусские тренеры были вынуждены искать свою нишу самостоятельно и по-разному. Некоторые отправились за границу или вернулись в Россию, откуда когда-то приехали на гостеприимную землю Беларуси, некоторые поменяли профессию.

Самое печальное — разрушились национальные школы многих видов легкой атлетики, которые уже успели родиться в Беларуси. Намеренно оставляю “за кадром” виды, где страна сумела не только сохранить, но и приумножить победные традиции (в основном это спортивная ходьба и метания). Впрочем, и здесь еще не все сделано.

За десять лет в стране, кроме Натальи Сафронниковой, не вырос ни один спринтер международного класса. Хотя мы помним, что Ольга Кошелева была участницей Олимпиады-56, Мария Иткина — многократной чемпионкой Европы, Владислав Сапея — победителем Кубка континента, Владимир Ловецкий — призером Олимпиады-72, Александр Трощило — чемпионом мира-83. А барьеристы? Назовем только олимпийцев: Тимофей Лунев, Анатолий Юлин — чемпион Европы-54, Виктор Балихин, Имант Куклич, Евгений Гавриленко — призер Олимпиады-76, Виктор Мясников, Юрий Черванев, Татьяна Ледовская — призер Олимпиады-88, Александр Васильев. Великолепны достижения прыгунов: шестовик Владимир Булатов — медалист чемпионата Европы-58, “тройники” Владимир Горяев, Игорь Лапшин и Александр Коваленко стояли на олимпийских пьедесталах, Геннадий Валюкевич — чемпион Европы-79. Прыгунья в длину Елена Белевская выиграла серебро на чемпионате мира-87, Виктор Бельский был шестым на Играх в Москве. Высотник Александр Григорьев был чемпионом континента, а Татьяна Шляхто замкнула шестерку лучших на Олимпийских играх в Монреале. И это еще не все! Суть, к сожалению, в том, что достойной смены им нет или почти не видно.

На мой взгляд, вид спорта остался без системы, поиски которой идут до сих пор — мучительно и, увы, неплодотворно. А причина — пришедшая вместе с рыночной конкуренцией чуть ли не полная закрытость работы Белорусской федерации легкой атлетики. В последние годы даже такие элитные федерации, как футбольная и хоккейная, стали доступны общественности, но легкоатлетический руководящий орган по-прежнему в значительной мере — “терра инкогнита”. Недавно на смену Александру Рудских, почти 20 лет стоявшему у руля БФЛА, пришел новый руководитель, но это событие не изменило ни стиль, ни методы руководства. Пока не изменило.

Нашел — отдай — получи!

Необходимо изменить подход к работе низового звена — тренеров, готовящих юных легкоатлетов. Этих самоотверженных энтузиастов нужно поднять до уровня ведущих специалистов — хотя бы морально. И здесь снова приходится углубляться в историю. Вспомним, как не очень давно легкоатлеты ГДР занимали ключевые позиции в мире, на равных соревнуясь, а то и побеждая гигантов — США и СССР. Залогом успехов атлетов этой не очень большой страны была железно отлаженная система, которую, по словам их же специалистов, они позаимствовали у СССР. Но в Советском Союзе бескрайние просторы и российская безалаберность сводили на нет все усилия спортивных идеологов. А вот в Беларуси, где до любой границы пять-шесть часов езды, эта система могла бы стать эффективнейшим механизмом именно в силу своей простоты и результативности.

В те времена в ГДР в единственной в стране Лейпцигской академии спорта не существовало распределения на работу. Выпускник, получивший диплом, сам являлся в клуб, где хотел бы трудиться, и заявлял о своем желании. Ему вручали четыре журнала и сообщали, что когда он произведет набор, то узнает время занятий его подопечных.

В начальных группах обучение было платным, хотя плата — минимальной (представим, что это 2-3 тысячи белорусских рублей с ребенка). Но суммарная оплата по четырем группам обеспечивала тренеру-новичку неплохой прожиточный минимум. Дальше начиналось самое интересное: набрав группы и заполнив журналы, в которых, кроме анкетных данных детей, были еще и заранее разработанные конспекты каждого занятия, тренер спешил их… передать! Через полтора-два месяца занятий он отправлялся к тренеру группы повышенного типа, где дети уже не оплачивали занятия, и говорил: “У меня есть способные ученики!” “Повышенный” наставник отбирал (иногда и нет!) из них наиболее одаренных. Низовой тренер дополнял свои группы и продолжал работать. А через год его вызывали не на тренерский совет и не к руководству клуба, а в бухгалтерию. Здесь ему сообщали, что за этот год он передал “наверх” столько-то детей. И поскольку это хороший процент, то с этого дня он — тренер группы повышенного типа.

Ему добавляли, хотя и незначительно, зарплату, несколько сокращали количество занимающихся, и теперь уже он становился “охотником за талантами” в низовых группах. Через год, если он не передавал определенного количества людей в детскую сборную клуба, мог “загреметь” обратно в низовую группу. А если передавал, то мог сам стать тренером детской сборной, затем юношеской: и так — до национальной сборной ГДР, при условии постоянного появления в его группах способных легкоатлетов.

Паспортная система

Здесь возникает законный вопрос: зачем кому-то передавать своего ученика другому, если сам в состоянии довести его до значительных высот, а себя — до соответствующих зарплат? Ответ прост и очень интересен. Каждый занимающийся, внесенный в журнал, одновременно получал на руки так называемый “Паспорт спортсмена”, где все страницы пронумерованы, и вырывание хоть одной означало заведение уголовного дела. В этот документ вносились не только анкетные и антропометрические данные ребенка, но и фамилия тренера, у которого тот начинал заниматься. Подпись, печать. Когда ребенок (а впоследствии — зрелый спортсмен) переходил в ведение нового наставника, в графу “тренер” вносилась новая фамилия. Когда через некоторое время этот спортсмен добивался весомых побед, “паспорт” открывался, и все без исключения тренеры, внесенные в него, получали вознаграждение. Иными словами, каждый тренер и каждый спортсмен знали, для чего они работают. И не было занудных споров на тему: “Кто у кого увел талант и чьи заслуги весомее?” Все отражалось в бухгалтерских ведомостях и документах тренерского совета федерации легкой атлетики ГДР.

Ломать — не строить

Недавно назначенный министр спорта и туризма страны Юрий Сиваков не раз в своих выступлениях отмечал роль тренера в повышении общего уровня спортивных достижений. Не время ли приступить к воплощению в жизнь этих действительно ценных высказываний?! Нужно лишь, чтобы началась действительно плодотворная перестройка системы, а не ломка по принципу: “Ломать — не строить…”

Кстати, вот самый живой пример подобного отношения. БФЛА совместно с Минспорта решили создать республиканский Центр олимпийской подготовки на базе олимпийского центра по улице Калиновского. И сейчас все тренеры ШВСМ Министерства образования, много лет работающие на этой базе (где, кстати, выросли олимпийцы Геннадий Валюкевич, Владимир Ловецкий, Виктор Бельский, Евгений Ивченко, Александр Васильев, Игорь Астапкович, Василий Каптюх, Ирина Ятченко и многие другие), “стоят на ушах” — их якобы предупредили, что в скором времени им придется искать себе пристанище где-нибудь в другом месте, поскольку центр сам будет определять, с кем из тренеров и спортсменов и на каких условиях будут поддерживаться отношения. Но ведь школа “Трудовых резервов” (так она называлась при создании) действует уже около 30 лет — со дня введения в строй этого легкоатлетического манежа. Самое страшное (но характерное для высоких спортфункционеров): никто не собирал коллектив, не спрашивал мнения людей, не пробовал искать варианты. Принцип “Ломать — не строить…” налицо.

Что уж тут упоминать об открытости или, как теперь модно говорить, транспарентности системы управления легкой атлетикой. Лучше, как при советской системе, не высовываться, а то загонят, как гвоздь, по самую шляпку.

О талантах

Вернемся к главной теме — отбору и огранке юных талантов в Беларуси. В стране есть развитая система школ-интернатов спортивного профиля, где им созданы все условия для роста и продвижения к вершинам мастерства. Но сколько из них пришло в сборные команды страны, не говоря уже о достижении олимпийских высот? Единицы. Преподаватели интернатов лишь отрабатывают свою неплохую зарплату, которая фактически не зависит от качества их работы. В этих учреждениях нет постоянно действующей системы отбора среди уже поступивших, нет регулярных смотрин — соревнований среди интернатов, хотя бы одних зимой и одних — летом. А где еще тренерам сборной просматривать будущее пополнение?

Средства для таких смотрин вполне может найти БФЛА. Получая от ИААФ по пять тысяч долларов на проведение мемориальных турниров (таковых у нас шесть) и призовые за успешные выступления белорусов на официальных чемпионатах, можно кое-что “отщипнуть” на подготовку резерва.

О слоне

Сегодня вопрос финансирования, к сожалению, камень преткновения в белорусском спорте. Недаром недавно президент издал декрет о льготах для тех структур, которые помогают футболу и хоккею. Но какой вид спорта везет самый тяжелый олимпийский воз? Конечно, легкая атлетика. Так не пора ли перестать рубить сук, на котором сидят тренеры и функционеры, желающие, чтобы флаг Беларуси поднимался на Олимпиадах как можно чаще? Да, слон ест больше, чем мышь, но и результат не сравним. Пора вернуть легкоатлетическому слону достойную порцию корма и внимания.

НОВОСТИ. ИААФ — “за”, ВАДА — “против”

ИААФ приветствовала американское предложение дисквалифицировать спортсменов пожизненно за употребление стероидов.

“Это позитивный сигнал, показывающий миру, что американцы желают очистить спорт от допинга”, — заявил в штаб-квартире федерации в Монако генеральный секретарь ИААФ венгр Иштван Дьюлаи.

Как сообщает ИТАР-ТАСС, руководящая организация американской легкой атлетики USATF, попавшая под огонь критики после ряда допинговых скандалов, приняла решение на своем ежегодном собрании в Гринсборо потребовать пожизненной дисквалификации для потребителей стероидов.

Это решение немедленно осудил как невыполнимое председатель Всемирного антидопингового агентства (ВАДА) канадец Ричард Паунд, расценивший его как “шаг, предпринятый исключительно ради внешнего эффекта”. Скептически отнесся к предложению американцев и Германский легкоатлетический союз.

Дьюлаи согласен с тем, что пожизненную дисквалификацию будет трудно провести в жизнь в ряде стран. После серии судебных процессов конгресс ИААФ в 1997 году был вынужден сократить наполовину четырехлетний срок дисквалификации за серьезные допинговые нарушения.

Но Дьюлаи заявил, что американское предложение отражает всемирную озабоченность распространением допинга во многих видах спорта, не только в легкой атлетике. “Мы должны быть уверены в том, что это решение может быть исполнено, особенно в странах, чьи спортсмены склонны решать свои вопросы в суде, — сказал Дьюлаи. — С этим были серьезные трудности в 90-е годы, но ИААФ неизменно выступает за гармонию во всем мире”.

Хантер разоблачает

Чемпион мира-99 в толкании ядра американец Си-Джей Хантер заявил, что легкоатлетические боссы предлагали ему скрыть положительный результат его допинг-теста перед Олимпиадой в Сиднее. Анализ выявил наличие в его организме нандролона. Хантер сказал, что он имел на этот счет беседу с генеральным секретарем ИААФ Иштваном Дьюлаи, это было перед соревнованиями в Брюсселе 25 августа 2000 года. Дьюлаи будто бы обещал скрыть результат теста, если Хантер сошлется на травму и под этим предлогом сам откажется от участия в Олимпиаде.

“Ничего никому не говори, и мы сделаем так, что все будет в порядке — ты сможешь вернуться в следующем году”, — якобы обещал чиновник ИААФ. Сам же Дьюлаи заявил, что Хантер просил скрыть четыре его позитивных теста, чтобы не расстраивать его тогдашнюю супругу Мэрион Джонс. “Никакой закулисной сделки не было, — утверждает генсек ИААФ. — Просто существовала возможность сохранить все в тайне до конца Олимпиады, если бы Хантер признал, что он не может выступать”.

Еще одна жертва доппинг-контроля

Новой жертвой допинг-контроля стал 18-летний американский шестовик Чейз Шили. Его допинг-тест, взятый 21 июня на юниорском чемпионате США, продемонстрировал наличие в организме спортсмена препарата амфетаминной группы. Выяснилось, что Шили принимал амфетаминосодержащие лекарства, запрещенные международными правилами.