ЧМ-2010. Пролог на троих. Космос доброй надежды

Самое сильное впечатление от прежних чемпионатов мира, которые довелось увидеть?

Сергей Кайко. Самое яркое — первое. В моей жизни оно из во всех смыслах далекой Мексики-1986. Я до сих пор не знаю, почему в один из тогдашних дней включил телевизор в районе шести утра. Мне было десять лет, футбол в семье никто не жаловал, а на дворе набирали силу каникулы — и спалось долго, и жилось без будильника и без ТВ. Но вот что-то разбудило, подтолкнуло. Воткнул вилку в розетку (дистанционному управлению телевидение еще не подчинялось) — и увидел одну из первых мексиканских трансляций. И в итоге в том июне спал уже мало — будильник снова стал востребован и не подводил.
Большой футбол у меня, получается, начался сразу с Диего Марадоны. Начнись он с кого-нибудь другого — наверное, так бы не “зацепил”. В Мексике Марадона положил мяч в ворота “рукой бога”, а ногой забил — гол, признанный самым красивым в истории футбола. Аргентинцы выиграли тот чемпионат — попробовали бы не выиграть. А болел я тогда за сборную СССР — но уже, так сказать, “свядома”, со вполне четким белорусским акцентом. Очень радовался космическому голу Алейникова венграм. Много лет спустя так и хочется сказать: сейчас таких голов нет, как нет и того футбола.

Константин Лобандиевский. Для меня, хронической совы, настоящим праздником стало первенство в США. Тогда как раз подключили кабельное телевидение, и по одному из каналов показывали прямые трансляции. Просиживая ночи напролет, наслаждался футболом, а в паузах готовился к вступительным экзаменам в вуз. Посмотреть было на что. Замечательные румыны, шведы, болгары, бразильцы, голландцы и даже итальянцы. Как никогда много сборных играло в ярком стиле.
Затем чемпионат мира стал ассоциироваться с Зиданом. В футболе самое яркое — взятие ворот. Но ведь голы — маленькая часть матча. Зидан же символизирует то, на чем держится пирамида. Каждый пас, каждое движение осмыслены. В 1998-м он привел к золоту не блиставшую прежде сборную Франции, через четыре года мы увидели, как тяжело этой команде без Зизу, а в 2006-м плеймейкер показал новые грани таланта и характера. Следующее первенство станет первым без гениального бербера…

Денис Орлов. Наверное, как и у большинства взрослых людей, в моей памяти особенно ярко и крепко отложились эмоции и впечатления, полученные в детстве. Хотя бы потому, что тогда не только деревья, но и все остальное виделось большим и значительным. Для меня первым полноценным чемпионатом мира стал мировой форум-1990 в Италии. В то время, будучи одиннадцатилетним юным футболистом, я уже провел четыре сезона в детской команде минского клуба “Смена”. Помню, как мы мальчишками выбирали себе героев: в основном симпатии делились между Диего Марадоной, Лотаром Маттеусом, Гари Линекером, Полом Гаскойном, Сальваторе Скиллачи и Роже Миллой. Меня же, крайнего полузащитника, как-то сразу привлекла игра англичанина Криса Уоддла и итальянца Роберто Донадони. Наверняка потому, что они также действовали на флангах. Сопереживал же тогда хозяевам, которые в полуфинале обиднейшем образом уступили команде Аргентины в серии пенальти.

Финальный турнир впервые принимает Черный континент. Могут ли повлиять на ход событий особенности африканского антуража и климата Южного полушария?

К.Л. Есть теория: характер мундиаля соответствует менталитету страны-хозяйки. К примеру, во Франции тон задавали романтичные команды, в Южной Корее и Японии — работящие, а в Германии — дисциплинированные. Скорее всего, тенденция притянута за уши. И тем не менее хотелось бы, чтобы характер турнира соответствовал колориту страны. У нас имеется стереотип относительно отсталости Африки. Хотя ЮАР, по сути, входит в число развитых стран. В то же время она очень пестрая. Из-за этого много проблем, в том числе криминального плана. Но настрой на позитив у аборигенов в крови, и будет здорово, если он воплотится в игре.

Д.О. Разумеется, постулат о том, что все находятся в равных условиях, подвергнется определенной корректировке. Априори на общем фоне будут выделяться южноафриканцы, которым дома и стены помогают. Вдобавок вполне логично, что некоторое преимущество получат остальные африканские сборные, лучше приспособленные к реалиям Черного континента. Что касается климата, то здесь нужно проводить очень тонкий расчет. Ведь мало того что первенство пройдет в среднегорье, так еще установится довольно прохладная погода. Поэтому, к примеру, те дружины, которые намереваются побороться за главный приз, должны на протяжении месяца (!) учитывать своеобразие погодных факторов и возможных аномальных отклонений. Задача эта весьма трудоемкая и требующая доскональных знаний в области физиологии человеческого организма.

С.К. В таких случаях часто говорят: мяч круглый, поле зеленое — какая разница, где играть? В принципе я бы так сейчас и сказал. “Местный колорит” не окажет на чемпионат существенного влияния — он разве что раскрасит антураж, добавит в него что-то новое (те же адские звуки вувузел). Это при условии, конечно, отсутствия громких ЧП — разгула преступности или какой-нибудь стихии в ЮАР. Кстати, о погоде. Чемпионату, как известно, не грозит убийственная жара. Пожалуй, это можно почесть за добрый знак. При нынешней интенсивности клубных календарей сборные частенько страдают — получая футболистов, крайне измученных на сопредельных фронтах. Возможно, африканская прохлада хоть сколько-нибудь игроков да освежит. Впрочем, есть здесь фактор и обратного свойства — это среднегорье и все, что с ним связано. Как говорится, много народу — мало кислороду.

Европейские сборные не выиграли ни одного из восьми предыдущих чемпионатов, проходивших за пределами Старого Света. Нарушится ли эта традиция в Африке?

Д.О. Очень даже вероятно, и не только потому, что победа напрашивается с точки зрения изрядно затянувшейся серии. Взглянем на вопрос под иным ракурсом. Вероятно, никто не будет спорить, что чемпионом станет какой-либо представитель Европы или Южной Америки, а точнее — Бразилия или Аргентина. Третьего здесь не дано. Команды же остальных континентов, на мой взгляд, попросту пока не созрели для глобального триумфа. Так вот, лично я сильно сомневаюсь в способности бразильцев или аргентинцев первенствовать на полях ЮАР. Не вдаваясь в масштабные рассуждения, только замечу: слишком уж молоды и неопытны их наставники, а на таком турнире, как чемпионат мира, тренерский фактор играет едва ли не определяющую роль.

С.К. И все-таки статистика — великая вещь. И упрямая. Наш случай можно дополнить другим наблюдением: европейцы выигрывают чемпионаты мира строго через раз — такая традиция тянется с 1966 года. Как нетрудно догадаться, нынче у Старого Света — аккурат противофаза. И значит, ничего Европе не светит, царствие ей небесное, старушке. Но все-таки в Африке турнир пройдет впервые — самое время для ломки стереотипов. Тем более, переходя в область рационального, старосветские сборные (Испания, Англия…) кажутся более могущественными, цельными, нежели Бразилия или Аргентина. А других конкурентов у них и вправду нет.

К.Л. Лучшие клубные команды Европы очень сбалансированы. Практически в каждой есть латиноамериканец, африканец. Присутствует органичное сочетание мощи, скорости, пластики. В ЮАР мы увидим более характерные коллективы — в сыгранности они будут уступать лучшим европейским образцам, зато у них есть яркий почерк.
На этом фоне сборные Старого Света зачастую чересчур дисциплинированны, слишком обучены и, соответственно, предсказуемы, что мешает им себя проявить, когда они оказываются на непривычной территории. На чемпионате мира практически каждый матч — на выживание: любая неудача может стать фатальной. Поэтому для успеха необходимы не только тактика и мастерство, но и эмоции, вера, а прежде всего неутолимый голод до игры.

За какими из команд, за кем из персонажей намереваетесь следить с особым пристрастием? Почему?

С.К. У меня в ЮАР заведомых симпатий нет. Потому как нет там хорватов, за которых болею с ЧМ-1998 — тогда они взяли бронзу. Буду надеяться, что глаз сам за кого-нибудь зацепится. Одно знаю наверняка — он не приветит грандов. Мне уже давно ближе сопереживание командам средней руки. Их успех — не столько результат труда, сколько обыкновенное чудо. На которое в футболе уповают многие — в том числе и белорусы. Правда, сегодня мало кто из команд второго эшелона похож на тигра, изготовившегося к прыжку. Даже, увы, Гондурас. Что уж о словаках и словенцах говорить…

К.Л. На чемпионате надеюсь увидеть что-то необычное, а не очередную вариацию регулярного сезона. Поэтому всегда с интересом наблюдаю за африканскими командами. Европейские и южноамериканские сборные и все их лидеры на виду. Африканские же коллективы, реже — азиатские, очень непредсказуемы. Кто ждал прорыва от камерунцев в 1990-м? Кто предполагал, что сенегальцы так себя проявят в 2002-м? Блистательно, на уровне суперзвезд тогда сыграли Фадига и Диуф. Но где они были прежде и где оказались потом? Ничего серьезного не добились в клубной карьере. Наверное, африканцам чего-то не хватает, чтобы ровно работать весь сезон. Зато чемпионат мира — это их время. Они расцветают!

Д.О. Начиная с 1990 года (это, кстати, тоже к вопросу о впечатлениях, формирующихся в раннем возрасте) у меня непоколебимая симпатия к кальчо и всему, что с ним связано. Футбол на Апеннинах сродни религии, и этим сказано многое. Поэтому особенно тщательно по обыкновению буду следить за “Скуадрой адзуррой”, ее тренером Марчелло Липпи и всеми двадцатью тремя футболистами, вошедшими в окончательную заявку. Тем не менее повторить достижение четырехлетней давности будет неимоверно сложно. И не только потому, что отстоять титул всегда труднее, чем его завоевать. Все-таки в нынешней “голубой эскадре” немало проблем, а состав команды, к сожалению, едва ли отвечает требованиям, предъявляемым для того, чтобы считаться действительно сильнейшей дружиной планеты. Впрочем, турнир скоротечен, и советую поклонникам сборной Италии не терять оптимизма. Надежда, как говорится, умирает последней. К тому же апеннинцам всегда было на руку, когда их никто не воспринимал всерьез.

Сколь интересна тактическая составляющая борьбы? Ждать ли революционных прорывов в этой сфере?

К.Л. Мне футбол интересен всеми гранями. К успеху ведут множество разных, порой разнонаправленных путей. В обилии альтернатив и кроется секрет популярности этой чрезвычайно умной игры. Поэтому, конечно же, интересно проследить, кто и по какой дороге пойдет.
Часто говорят, что в тактике все давно изобретено. Однако в этом есть доля упрощения. Ярким примером стала игра “Интера” в минувшем сезоне. Суть модели примитивна до парадоксальности: шестеро сзади, Снайдер на распасовке, а трое маячат на грани офсайда и при контратаке бегут вперед практически синхронно. И если кто-то из обороны соперников задержался, то получается противостояние нападения и защиты 3 на 3 или около того. Вторым темпом подключаются крайние защитники “Интера” и кто-то из хавбеков. Все просто, но никто иной, кроме Муринью, не смог сделать эту тактику настолько совершенной. Вспомним, “Лион” оборонялся против “Баварии” почти так же, как миланцы, — двумя эшелонами. Но насколько беспомощно смотрелись французы, и насколько неприступной выглядела стена “Интера”! Бывает, достаточно рекомендовать игроку держаться, допустим, на метр правее, и это уже заметно изменит рисунок игры. То есть даже самая маленькая деталь тактики может стать революцией.

С.К. В тактике изобретено еще не все, но сборные давно не являются лабораториями, где получают новые патенты. Это естественно. Тренеры работают с футболистами недолго, времени на отладку нет — и, главное, нет права на ошибку, какое положено любому экспериментатору. На уровне топ-турниров такого права нет и подавно. Мне сложно представить себе горячую голову, которая сегодня готовит нечто революционное, чтобы предъявить это в ЮАР. Вот увидите: все сборные сыграют по тем схемам, которые ими давно опробованы.

Д.О. Как правило, все разговоры об этом аспекте актуальны лишь тогда, когда команда добивается результата. В противном случае никакие тактические задумки никому неинтересны. Например, в недавно завершившемся сезоне серии “A” один из аутсайдеров “Сиена” использовала пару оригинальных задумок (порой тосканцы действовали в четыре форварда, а иногда и вовсе играли без нападающих), но на них никто не обратил внимания в силу блеклости выступлений. С другой стороны, “Интер”, применявший давно проверенные модели 4-2-3-1 и 4-3-1-2. Жозе Муринью, не проводя никаких революций, сумел поставить “нерадзурри” четко отлаженную и доведенную до автоматизма игру. Думаю, что в ЮАР мы также вряд ли станем свидетелями каких-либо новаторств. Скорее всего, как и в клубном сезоне, восторжествует здоровый прагматизм — какая-нибудь хорошо известная, но доведенная до совершенства концепция.

Чемпионат неизбежно изменит на ближайший месяц ваш устоявшийся образ жизни. Что он для вас: праздник или обуза?

Д.О. Вновь проведу параллель с детством, когда все мы трепетно ожидали Новый год или собственный день рождения. С годами эти ощущения постепенно притупляются (особенно касательно личного праздника), но, что удивительно, для меня чемпионат мира по футболу до сих пор остается столь желанным событием, как это было, например, в 1994 или 1998 году. Видимо, во многом потому, что четырехлетняя ротация оптимальна для соревнований подобного ранга. Просто нет чувства пресыщения, как это, увы, происходит во многих других видах спорта.

К.Л. Если бы турнир был обузой, искал бы другую работу. Хотя не скрою, уже не испытываю того всепоглощающего юношеского воодушевления. И все равно, обладай возможностью, взял бы отпуск на месяц и провел бы его у телевизора. Ведь рабочий режим подразумевает, что иные матчи увидеть не доведется, а некоторые придется смотреть в режиме Юлия Цезаря.

С.К. Не может быть в тягость событие, являющееся главным в мире спорта. Футбольному первенству планеты не ровня никакая Олимпиада, не говоря уже о ежегодных хоккейных “мундиалях”. Однако и праздником ближайший месяц тоже не назову — годы не те. Праздником он станет для тех, кому сейчас лет десять-двенадцать. А для меня скорее так — время, когда жить и работать особенно интересно.