ЧМ-2010. Время беспечной любви

Уже тогда при первом свидании с мировым футбольным форумом проникся исключительностью события. Она сквозила буквально во всем. Например, в особых заокеанских интонациях незабвенного Николая Озерова, с которыми он начинал каждый репортаж. Торжественность фраз с приправами географической экзотики: “Говорит и показывает… Гва-да-ла-ха-ра!” — оказывала воистину гипнотическое действие на девятилетнее мальчишеское сознание. Его усиливали странные не то имена, не то фамилии будущих чемпионов: Пеле, Ривелино, Жаирзиньо. Да и “Золотая богиня Нике” — название трофея, за который велась борьба, с его легендарно-мистической историей было из той же области экстрасенсорики.
Поражала самозабвенная увлеченность взрослых. Они изо дня в день до глубокой ночи не расходились от единственного на шестиквартирный дом телевизора. А то, что и мне с приятелем без всяких условий и оговорок позволили приобщиться к этим ночным бдениям, было вообще сродни фантастике.
Сегодня не представляет никакой сложности воспользоваться достижениями цивилизации и раздобыть видеозаписи матчей как Мексики-70, так и других ставших историей чемпионатов. Всматриваясь в те картинки из далекого детства, уже не находишь в них какого-то особенного изыска. Но даже при этом они возведены в ранг главного сокровища домашнего видеоархива. Ведь именно тот футбол самым непосредственным образом повлиял на всю последующую жизнь, определил в ней главное спортивное пристрастие.
После первого чемпионата были второй, третий. На сегодня за моими плечами их уже десять. Они вихрем врывались в жизнь, снова лишали сна и покоя, вовлекали в свою круговерть. А потом навсегда поселялись в памяти и душе — подобно женщинам, сумевшим разжечь огонь сильного мужского чувства. 74-й был сродни первой школьной влюбленности в очаровательную сборную Голландии. 78-й — ее продолжением со слегка наметившимся пониманием совета Булата Окуджавы: “Не обещайте деве юной любови вечной на земле”. В 82-м впервые в жизни испытал смущение от собственного непостоянства, когда по ходу турнира решительно променял фригидную советскую даму на пылкую итальянскую синьору. И так каждый следующий чемпионат — они были сродни новой любви, по-своему особенной и незабываемой.
Помните знаменитое митяевское: “Лето — это маленькая жизнь”? Пожалуй, то же самое можно сказать и о каждом чемпионате мира. Оглядываясь во времени, теперь даже трудно поверить, что их течение каким-то непостижимым образом совмещалось с чем-то другим и важным: выпускными экзаменами в школе, студенческой сессией и стройотрядовским семестром, интереснейшей работой в подмосковном космическом ЦУПе и уходом за полугодовалым сыном. Однако же футбол гармонично входил в ту жизнь, неповторимо ее украшал. И с нынешних рубежей все эти крохотные отрезки судьбы воспринимаешь как самые счастливые.
И даже больше. В ассоциативных стереотипах моего сознания годы мировых футбольных первенств соотносятся только с этими планетарными турнирами. Как 1917-й неразрывно связан с выстрелом “Авроры”, так 1998-й — с футбольно фестивалившими Елисейскими Полями. И даже упоминавшийся уже 1982-й встает в памяти прежде всего как пора испанского мундиаля, и только затем — как год триумфа минского “Динамо” на просторах СССР.
В этих заметках пришлось не без удовольствия войти в образ эдакого футбольного ловеласа. Вот и ближайший месяц, до символического начала которого остаются считанные часы, ожидаю в предвкушении беспечного курортного романа. Грешным делом, даже подумалось: может, не так уж плохо, что и на этот чемпионат мира мы отправляемся без обременительных уз и оглядок на отметки в паспорте. Можно ненадолго забыть о родной белорусской сборной. Зато сколько интересного сулит нам очередная маленькая жизнь!