ЧМ-2010. Голос галерки. Заходите в мой дом

А ведь как не хочется осознавать, что главный за четыре года подарок ты уже получил! В минуты поначалу скучных матчей этого южноафриканского чемпионата искал в себе эмоции и драйв, которых не хватало для душевного состояния, не раз нарисованного в фантазиях еще задолго до начала турнира-зрелища.
Если кто-то видит смысл футбольного действа в анализе начертанных в блокноте схем, расстановок и тактик — это здорово. Но мне почему-то хочется на месяц отложить талмуды и провести этот короткий отрезок жизни так, чтобы потом тихо-тихо — дабы не вызвать в очередной раз ревность к футболу у родных — прошептать себе: ты был счастлив…
Вот справляю юбилей — двадцатилетие пребывания в рядах футбольных болельщиков. Жду самых дорогих и желанных гостей. И при встрече с ними вмиг приходят воспоминания о старой дружбе, когда в детском озорстве зарождались початки любви, которую пронесу через всю жизнь.
Гости все прибывают и прибывают, а я встречаю их у дверей своего дома-души. “А почему Франция не в полном составе?” — деланно возмущаюсь я. “Не грусти. Пусть и своим ходом, но мы же к тебе приехали!” — отвечают дуэтом Платини и Зидан. А вот один из самых дорогих и желанных — Марадона! “Ты не представляешь, старик, как же я рад видеть тебя спустя двадцать лет с поры, когда мы познакомились! Так и знал, что ты еще вернешься — за золотом”. А ведь симпатизировать ему я стал не сразу. Как забыть ту игру Аргентина — СССР, где Диего опять согрешил “божьей рукой” и где он так умаял нашего Андрея Зыгмантовича?! Лишь потом, когда время все расставило по местам, Марадона поселился в моем сердце, стал закадычным другом.
Дорожу им очень. Потому как среди степенных моих товарищей он один такой — малахольный и шебутной. А ведь именно таким симпатичен мне весь футбол. И в душе надеюсь, что этому парню должно повезти в Африке. Просто потому, что он не такой, как все. Не похож на хмурого Капелло, на упрямого Доменека, на гламурного Лева. Умом понимаю, что ныне его “альбиселесте” могут остановить только шахматные умы подобных мастодонтов тренерского ремесла, а сердцем желаю Аргентине эти рифы проскочить, пусть и волею случая. Хочется, чтобы на футбольный трон наконец-то вернулись романтика и озорство. Пусть этот отчаянный безумец в очередной раз шокирует мир какой-то дерзкой выходкой в отношении прагматиков. Кто, если не он?
И отдельное спасибо Диего, что на мой праздник он прибыл в торжественно-ладном костюмчике, а отпущенная бородка ему очень даже к лицу. Эдакий дон Армандо из аргентинского сериала, воплощающий серьезность, но не умеющий скрыть озорного прищура отца, знающего о любовных похождениях дочери несколько больше, чем позволяют рамки приличий.
Ну вот все и собрались… Стою в сторонке и умиляюсь тому, насколько же они рады видеть друг друга. Пока Марадона рассказывает молодым немцам, как крупно повезло их предкам в том финале 90-го, припоминаю свою историю. О том, как без родительского ведома мною был выписан из Москвы огромный вымпел с портретом Юргена Клинсманна. Надо сказать, что симпатия к Клинси вылезла мне боком, так как реликвия оказалось дорогой и в буквальном смысле. Она потянула на увесистых шестьдесят целковых, без малого месячную ставку моей мамы — детсадовского работника. Пусть и получил я тогда разнос на семейном совете, однако эта память осталась на долгие годы. Спасибо такому случаю — вспомнил! Впрочем, никогда и не забывал.
…Это мой праздник, и все гости искренни в откровениях с хозяином. Да и я могу фамильярно поприветствовать едва ли не каждого: “Здорово, что и вы приперлись!” Впереди у нас долгий разговор за изысканным столом. Многие из угощений гости принесли с собой. Это вкусно: и итальянские спагетти, и деликатесы с азиатскими рисом и лапшой, и африканские фрукты, которые так славно запивать красным французским вином. Хочется отведать всего, и я не стану отказывать себе в этом удовольствии. А коли уж что-то покажется пресным и горьковатым, то промолчу, спишу на свое кулинарное невежество.
Подарки сложены в углу. И распаковывать их прямо сейчас совершенно ни к чему. Лучше продлить таинство неразгаданного, осознание, что желанное совсем-совсем рядом…
Но вот я проснулся. И понял, что наяву дело обстоит еще лучше. Здесь тоже царит сказка, в которой нахожусь день и ночь вот уже вторую неделю. Это состояние, когда не замечаешь ничего вокруг. Есть лишь зелень травы, “Джабулани” и любимые друзья. Они все же пришли на мой болельщицкий юбилей — разделить праздник и сочинить сценарий по романтичному разумению, подвластному только им…