СОВРЕМЕННОЕ ПЯТИБОРЬЕ. ПОРТРЕТ. Татьяна Мазуркевич: о дружбе и любви

— Таня, вот ведь как бывает: на вашу награду никто не рассчитывал, а вы возьми и завоюй ее. Хотя известны примеры обратного свойства. Наша самая титулованная спортсменка Жанна Шубенок на Олимпиаду в Сидней, где женское пятиборье было впервые включено в программу Игр, ехала за медалью, но в итоге стала только шестой.

— Про Жанну я могу рассказать очень многое. Шубенок всегда была моим кумиром, и именно она дала мне путевку в жизнь: с ее помощью я делала первые шаги на международных соревнованиях. Помню, ездили мы в Испанию. Для меня это был второй в жизни этап Кубка мира, поэтому я страшно нервничала. Все, что умела тогда делать, — неплохо стреляла. Фехтовала ужасно и перед последним видом, бегом, в одном из двух полуфиналов шла 26-й. В число 32 сильнейших из группы, как обычно, попадали 16 человек. Тренеры давно махнули на меня рукой, никто в меня не верил. Подумали: ладно, второй блин тоже бывает комом. И тут подходит ко мне Жанна: “Мазуркевич, да выйдешь ты в этот финал. Слушай меня: начинаешь первые 500 спокойно, дышишь. Пускай тебя еще три человека обгонят. Станешь работать после 750 метров”. Я удивилась: “Как еще три? Я же потом вообще никого не обойду!” Для меня в ту пору все было в диковинку. Но Шубенок видела мою подготовку — мы вместе тренировались, знала, что соперницы слабенькие и что на 3000 метрах отыграть у них сорок секунд вполне реально. Я ей поверила и — что вы думаете?! — стала пятнадцатой. На другом кубковом этапе, куда мы поехали без тренеров, случилась история с оружием. Я хорошо отстреляла, но шпага меня не слушалась: после первых 10 боев очков не было вообще. Фехтовала я “пистолетом” — это такая рукоятка, напоминающая курок. Есть у нас еще и “ручка”, с помощью которой оружие увеличивается сантиметра на три. Жанна всегда возила с собой и то и другое. Насмотревшись на мои мучения, она выдернула мою шпагу и дала “ручку”. Я не знала, с какой стороны к ней подойти. На тренировках держать в руках приходилось, а вот драться — никогда. Робкие возражения, дескать, я не умею, Шубенок не приняла: “Иди: хуже не будет”. Тогда с ее помощью я набрала 800 очков и по сей день фехтую “ручкой”.

— Зачем неоднократной чемпионке мира лишняя головная боль — готовить себе конкурентку? Ведь та потом вырастет и обыграет свою наставницу.

— В ту пору я не была для Жанны соперницей. В полуфинале она шла третьей — ей достаточно было пройти кросс пешком, чтобы справиться со своей задачей. Мне кажется, Шубенок сама фанатка пятиборья и ценит людей, которые преданы нашему виду спорта. Если видит, что человек трудолюбив, что он не разменивается на мелочи, всегда поделится опытом. За это я ее уважаю. Мы часто были вместе на сборах, я приезжала к ней в гости в Гомель, а уж по телефону общаемся по сей день. После ухода из большого спорта Жанну немножко забыли. Но она по-прежнему остается легендой, несмотря на то что олимпийский турнир в Сиднее для нее не сложился. Взвалили слишком большой груз ответственности — вот и перегорела.

— Насколько сильно вы увлечены любимым делом?

— 12 января 2005-го исполнится шесть лет, как я занимаюсь пятиборьем, и пока оно мне не наскучило. Может, кому-то в кайф пойти погулять, а по мне лучше лишний раз побегать. Тренировки у нас шесть раз в неделю, но я прихожу сюда еще и по воскресеньям. Все меня считают “крейзи”. Родители ворчат: мол, не спится тебе, не сидится дома. Но, видно, я так устроена, что безделье очень скоро начинает тяготить. На соревнованиях между полуфиналом и финалом у нас запланирован день отдыха. Так в конце этого выходного не знаешь, куда себя деть.

— Наверное, вы не обременены учебой, раз тянет на стадион по воскресеньям?

— Как раз-таки нет: образование для меня очень важно. В школе быть отличницей мешали только две четверки. В коммерческом институте управления, где я отучилась два курса, тоже не последняя студентка. Правда, там я была на дневном отделении, и совмещать учебу со спортом не всегда получалось. Поэтому собираюсь переводиться в Университет физкультуры.

— Можно сказать, что работоспособность сослужила вам хорошую службу на чемпионате мира в Москве?

— Наверное, можно. Потому что я одна из немногих до начала соревнований ездила смотреть “протаскивание”, тестирование лошадей. В тот день был ливень. Все тренеры ругались: спорткомплекс “Битца” — неблизкий свет, да и погода к поездкам не располагала. Но дождь был теплым, так что я еще и побегала там по лужам. А, главное, увидела, как наездники-профессионалы, знающие повадки, характер лошадей, прошли маршрут. Убедилась, что все лошади выезженные, аккуратные, хорошо прыгают. Пожалуй, турнир в Москве именно этим и отличался. Хотя все было организовано по высшему разряду: и красочное открытие, и размещение с питанием, и отсутствие заминок с транспортом. Но обычно на соревнованиях в верховой езде случаются две-три “засады”. Здесь же самый плохой результат равнялся примерно 800 очкам. Моего коня звали Азар, и проехала я с небольшим штрафом — 1172. Уже после трех видов не сомневалась, что возьму медаль.

— Даже если “темных лошадок” на турнире не предвиделось, надо было еще и здорово пробежать. Чем подкреплялась уверенность в своих стайерских силах?

— Мне предстояло стартовать четвертой и бороться за бронзу с полькой Сильвией Швойдзиньской. Впереди были еще венгерка Жужа Ворош, тогда двукратная чемпионка мира, и англичанка Кейт Алленби, бронзовый призер Олимпиады в Сиднее. Но обе эти пятиборки — бегущие. И хотя я сумела накатить им по 25-30 секунд и сократить отрыв, на большее рассчитывать не приходилось. Была бы длиннее трасса — тогда другое дело.

А вот Швойдзиньска — бегунья слабая. С полькой я знакома еще по соревнованиям юниоров, знаю, на что она способна. Поэтому использовала во время кросса тактику рваного бега. Если человек плохо бежит, его надо поднапрячь, накормить скоростью, чтобы он выдохся уже в начале, а затем — легко обойти. Перед кроссом увидела: Сильвии делали массаж, пытались что-то втолковать. Но меня это не вывело из равновесия. Я спокойно размялась, выбежала спустя три секунды после соперницы, обогнала ее, очень сильно прибавила. В итоге Швойдзиньска держалась полтора километра, а потом стала безнадежно отставать. Вся белорусская команда выстроилась вдоль дистанции, но я знала, что на финише меня ждет еще и любимый человек. Именно ему я сказала, что это его медаль.

— Как говорится в таких случаях, с этого места, пожалуйста, подробнее.

— Моего парня зовут Сергей, он мастер спорта, поэтому нам легко найти общий язык. У меня был такой период — январь, середина февраля, когда я хотела все бросить. Бегу на тренировке — и плачу. Приходила в отчаяние от того, что работаю не покладая рук, а отдачи нет. Но два месяца назад почувствовала, что я сильная и все смогу. Окружающие это тоже заметили. Наверное, последние годы я была слишком одинока. А тут… Когда вдруг говорят, что тебя любят, что готовы носить на руках, словно крылья вырастают.

— Высокие чувства могут стать подспорьем в любом деле, а могут — помехой…

— Вот и наши тренеры этого опасались, поэтому все пять дней в Москве нас постоянно разлучали. Говорили моему болельщику: “Так, чтобы на полуфинале мы тебя не видели”. На самом деле он сидел в спорткомплексе “Олимпийский”, затерявшись среди зрителей, и я чувствовала его присутствие. Каждый раз напоминал: “Ты у меня самая-самая. У тебя все получится”. Так что я невольно заряжалась энергией. Именно Сергей заставил меня поверить в себя. И хотя в число финалисток попала из последних сил, уложившись в заданное время на кроссе, это было хорошей приметой. То же самое произошло с Алленби. Да и вообще у нас в пятиборье так получается: кто пробивается в финал с трудом, тому потом обязательно повезет.

— За пару месяцев знакомства совершили какие-нибудь прекрасные безумства?

— Еще не успели. Разве что по окончании чемпионата предпочли шумному банкету уединение в ресторане. Хотя потусоваться в компании звезд и влиятельных функционеров, возможно, было бы нелишне. Но меня смущает чрезмерное внимание, я человек скромный. Вдвоем с Сергеем мы замечательно провели время, он подарил мне сотовый телефон со встроенной камерой. Впрочем, я считаю, что гораздо важнее подарков приятные сюрпризы. Однажды вечером у меня намечалась тренировка по бегу, но чувствовала себя плохо. Он привез меня на Столетова, и мы попрощались. Пошла в раздевалку и поймала себя на мысли, что если побегу — просто где-нибудь упаду. Болела голова, состояние было ужасным. Я вышла из спорткомплекса, не озираясь по сторонам, села в троллейбус. И когда стала пробивать талончик, меня окликнул знакомый голос: “Привет, малыш”. Хорошо, что близкий человек в тот момент оказался рядом.

— Отказ от нагрузок или их снижение, как правило, никто не приветствует. В этом плане вы всегда находите взаимопонимание с тренерами?

— Сейчас занимаюсь у Валентина Викторовича Чулаевского и Игоря Михайловича Кондакова. У этих людей я нахожу поддержку. Наши отношения строятся на доверии, и я благодарна, что к моим словам прислушиваются. Скажем, дается основное задание. В зависимости от самочувствия предлагаю свой вариант. Допустим, плыву какие-то серии и понимаю, что еще чуть-чуть — и буду вылезать из этого состояния недели две. Говорю: “Все”. И лишних вопросов не возникает. Но так было не всегда. С прежними тренерами у меня возникала неразбериха, а спорщиков у нас не очень-то поощряли. Как-то раз сказала, что перед стартом мне надо неделю не фехтовать. Чувствовала потребность психологически разгрузиться и соскучиться по оружию. В ответ услышала: “Почему? Это же тренировки”. Еще было дело со стрельбой. Год назад, не знаю почему, не могла стрелять. Подходили с советами, начинали ругать. Огрызалась: “Если бы вас не было, я бы лучше стрельнула”. Как только хлопали дверью — стреляла идеально. Но сейчас все нормализовалось, и мою склонность к анализу даже поощряют. Могу высказать мнение по любому поводу, доказать свою правоту. Ведь только овцы ходят стадом, орлы летают поодиночке.

— Олимпиада — это как раз турнир орлиного размаха. Связываете с ним большие надежды?

— Я отношусь к Олимпийским играм прежде всего как к грандиозному событию, о котором, конечно же, мечталось с детства. Для меня важно даже само присутствие. В Греции я уже два раза была, видела ту базу, на которой нам предстоит соревноваться. Не далее как в декабре 2003-го там проходил финал Кубка мира, до этого было первенство мира среди юниоров. Как и на чемпионате мира, в Афинах соберутся злые, настроенные, именитые спортсменки. Придется снова сказать себе: “Я ничем их не хуже”…

— …или услышать эти слова от Сергея?

— Второй вариант намного лучше!