ЧЕ-2012. Франция — Беларусь. Наш капитан. Юрий Жевнов: знал, куда иду

Не привыкший полировать скамейку, нынче Жевнов тренерской волею итальянского специалиста Лучано Спаллетти вынужден довольствоваться ролью всего лишь дублера россиянина Вячеслава Малафеева. Впрочем, белорусский вратарь в апатию не впадает. Он вообще не из тех людей, кто подвержен меланхолии, наш капитан. И в преддверии старта отборочного цикла континентального первенства это свойство Юриного характера особенно радует.

— Юрий, ваше последнее появление на поле пришлось на поединок, развеявший лигочемпионские иллюзии “Зенита”. Сколь жесткой была реакция со стороны клубных боссов, средств массовой информации, болельщиков на поражение от “Осера” в плей-офф главного еврокубкового турнира?
— Я, честно говоря, не в курсе подробностей разбора по горячим следам в раздевалке. Так вышло, что сразу после финального свистка меня препроводили на допинг-контроль. И я два часа провел в специальном помещении, присоединившись к команде только у трапа самолета. Впоследствии же со стороны руководства какого-то сурового разноса не было. В остальном, конечно, крайне недовольных проколом “Зенита” хватало. Имела место и критика на страницах прессы, и многие болельщики на интернет-форумах негодовали. Это неизбежность. Лично я подобных высказываний не читаю, чтобы лишний раз не трепать нервы. Но, разумеется, быть в абсолютном неведении невозможно.

— Вы начинали игру на скамейке запасных, откуда недочеты зачастую бросаются в глаза острее. Какова, на ваш взгляд, ключевая причина зенитовской осечки?
— Сложно сказать однозначно. Накануне встречи всякого рода черные мысли вроде бы не одолевали. Летели во Францию в боевом настроении, с огромным желанием победить и уверенностью в собственных силах. А в итоге вернулись на щите. Возможно, покажусь банальным, и тем не менее: наверное, в тот вечер “Осер” просто оказался сильнее. Ничем другим плачевный для нас исход объяснить не могу.

— Вам выпало вступать в триллерный бой практически без разогрева и на пике драматизма — при счете 2:0 в пользу хозяев, сразу же после удаления Малафеева. Ясное дело, мальчиком с дрожащими коленями Жевнова не назовешь. И все-таки: буря в душе бушевала?
— Не сочтите за браваду — никакого повышенного волнения не испытывал. Да и моральный груз при “минус два” не давил. Терять-то было уже нечего. Как и все ребята, до последней секунды верил, что выберемся из этой передряги и пройдем дальше. Даже когда арбитры оставили нас вдевятером, голевые моменты у ворот “Осера” возникали. Надежда умерла только с финальным свистком…

— Как непосредственно футболисты восприняли пролет мимо групповой стадии Лиги чемпионов? Крушение наполеоновских планов не вогнало вас в депрессию?
— Мы профессионалы и не имеем права раскисать. Напротив, умение быстро забывать неудачи, сделав из них должные выводы, — часть нашей профессии. По возвращении из Франции тренеры предоставили нам выходной день. А когда все собрались на тренировку, Спаллетти нашел для команды нужные слова. Вы видели матч премьер-лиги с “Локомотивом”, в котором мы уверенно обыграли железнодорожников 3:0? Разве о какой-то депрессии может идти речь? Короче, оклемались оперативно.

— Не могу обойти неприятную для вас, но весьма волнующую белорусских болельщиков тему. Вы не первый год входите в пул самых надежных и стабильных голкиперов российской премьер-лиги. Однако в нынешнем сезоне львиную часть игрового времени вынуждены проводить в запасе, за спиной конкурента. Это сильно тяготит психологически?
— Любой полевой футболист, любой вратарь хотят играть постоянно. Да, сейчас мало практики. Да, неприятно. Но не скажу, что это сильно надломило психику. Хочу как можно чаще выходить на поле, это понятно. Однако, повторюсь, внушительный простой эмоционально на мне не отражается. Я знал, куда иду. И в принципе был готов к жесткой конкуренции и возможной маете в резерве. Поэтому настраивался на противостояние обстоятельствам, которым не позволяю выбить меня из колеи. Добросовестно, спокойно работаю и жду своего шанса. Без нервозности. И в ту же сборную приезжаю в нормальном тонусе с хорошим настроением.

— И все же, если откровенно: сегодня не жалеете, что согласились перебраться в “Зенит”?
— Буду краток: нет.

— А как складываются взаимоотношения с Малафеевым? Есть ли они вообще, или все ограничивается чисто рабочим общением?
— Если вы ищете здесь жареный подтекст, то напрасно. Фиги в карманах, косые взгляды — это не про нас. На первых порах, когда я только перешел в “Зенит”, Слава здорово помог мне адаптироваться в клубе, постоянно подсказывал, что да как. Открытый парень, замечательный человек. У нас хорошие приятельские отношения. Вообще, во всех командах, за которые довелось выступать, проблем в общении с коллегами по амплуа у меня не возникало.

— А за делами недавнего одноклубника по “Москве” Антона Амельченко следите?
— А как же! Мы же друзья. Созваниваемся практически после каждого тура, интересуемся жизнью друг друга, делимся впечатлениями о матчах. Антон молодчина — в этом году ярко раскрылся и очень уверенно выглядит в “рамке” “Ростова”. Искренне радуюсь его успехам.

— То есть ревности к молодому конкуренту за место в основе сборной, долго бывшему вашим дублером, нет?
— Да какая ревность? Наоборот, нужно отдать Антону должное. Талантливый человек несколько лет терпеливо ждал в резерве своего часа. И дождался — вон как прогрессирует! И как мой конкурент в сборной он вырос на порядок. Хотя еще в нашу совместную бытность в “Москве”, видя его пахоту и удачные действия на тренировках, я не раз публично говорил: Амельченко — готовый вратарь уровня премьер-лиги. Что он в этом сезоне красноречиво и доказывает. Сегодня Антона без всяких оговорок можно называть состоявшимся голкипером.

— Если позволите, немного лирики. Успели обжиться в Питере и почувствовать его ауру?
— Обустроился нормально, быт в порядке. А что касается ауры… Ну, да, город нравится. Уже хотя бы тем, что меньше Москвы и более спокойный.

— И все? А как же статус культурной столицы России — Санкт- Петербург его оправдывает?
— Если честно, толком не знаю, как ответить на ваш вопрос. Может, следует усиленно побродить по выставкам, по знаменитым музеям. Да только у меня и в Москве на это особо не было времени, не хватает его и в Питере. Люди? Да вроде такие же, как в столице. Разве что чуть медлительнее, уравновешеннее. Просто само движение в Петербурге, сам ритм жизни более размеренные. Поменьше масштабы, расстояния. Других существенных различий не заметил.

— Обратимся к делам насущным. Что подсказывает интуиция капитана национальной дружины: как сложится для белорусов старт евроотбора?
— Интуиция, как, впрочем, и всегда, подсказывает одно: будет очень тяжело. В остальном загадывать не берусь. Само собой, и болельщики, и мы рассчитываем на успешное выступление. А как выйдет в реальности — кто ж знает?

— Южноафриканский раздрай в стане французов и его последствия могут сыграть нам на руку?
— Может, да. А может, и нет. У “трехцветных” сменился главный тренер. И, наверное, Блан не только привлечет немало новых игроков, но и вернет в команду кого-то из отвергнутых Доменеком известных штыков. Так что в анализе потенциала французов слишком опираться на прошлое, думаю, не стоит. Однако в любом случае Франция — один из грандов европейского футбола. От нее всегда ждут побед. Особенно сейчас, когда она уязвлена провалом на “мире”. В общем, в Сен-Дени хозяева будут рвать и метать.

— А как вам вообще наша группа?
— Как обычно — трудная. Я не помню ни одной отборочной кампании, когда бывало по-другому. Франция, Румыния, впечатляющая в последнее время Босния… В этом ряду нас не причисляют к фаворитам.

— В связи с этим неоднократные заявления Штанге в духе “нам по силам пробиться на “Европу” — не переоценка возможностей?
— Если тренер будет исключительно стелить соломку, он долго не задержится на своем посту. Бернд все говорит правильно. Других задач, кроме максимальных, ставиться не должно. Иначе какой смысл играть? И, конечно, в наших душах должна жить вера, без нее искомого результата не достичь. Да, Беларусь — маленькая страна. И в мировом футболе пока не авторитет. А для повышения реноме надо, чтобы в головах прочно сидела уверенность в своих силах.

— Последний вопрос — уж простите, самый скользкий. Можете откровенно, без экивоков, пролить свет на суть и итог вашего конфликта со Штанге, приключившегося по окончании июньского “товарняка” со шведами? По слухам, вы крепко пропесочили кадровую политику немецкого тренера. Причем на глазах всей команды…
— Я не хочу выносить сор из избы. И не стану. Что было в раздевалке, пусть в ней и останется. Произошедшее между нами уже забыто. И все недоразумения и “непонятки” мы разрешили в личной беседе со Штанге.

— То, что для этого он специально приехал в Питер, — грамотный педагогический шаг?
— Не скажу, чтобы я сильно удивился. Тренер надумал — и приехал. Наверное, это правильно. А вообще, повторюсь: не хочу “полоскать” тему. Может, Бернд будет более откровенен…