Допинг. Дамоклов меч пробы “А”. Частный случай, или Миллионы, брошенные для отчета

Из ИААФ в БФЛА пришла информация о положительной пробе “А”, взятой у белоруски после финиша. Кому-то, видимо, было выгодно допустить утечку информации еще до вскрытия пробы “В”. И пошла гулять по страницам отечественных СМИ полуправда. В них большие начальники пытаются отвести удар от себя и переложить всю ответственность за произошедшее на 19-летнюю девушку и ее наставника.
Настало время выправить информационный крен и выяснить обстоятельства этого дела, хотя бы для того, чтобы понять: произошедшее стало итогом вопиющей безответственности целой группы высоких чиновников.

Супрун на нандролоне

В последние дни лета стало известно о допинговой дисквалификации Татьяны Супрун. Минчанка с великолепным временем 2.00,64 победила на Кубке Беларуси, что проходил 22 мая в Бресте, но ее тренер Сергей Давыдик выглядел темнее тучи. Причина его нервозности прояснилась чуть позже, когда БФЛА объявила состав для участия в командном чемпионате Европы. В нем Супрун не значилась. Увы, ее имя появилось в другом списке — дисквалифицированных за нарушение антидопинговых правил, выставленном на сайте Международной федерации легкой атлетики (ИААФ). Из него стало известно, что спортсменка отлучена от спорта до 21 июня 2012 года за употребление нандролона.
А вот сообщение Национального антидопингового агентства от 22 июля 2010 года:
“Национальным антидопинговым агентством в период с марта по июль 2010 года проведено 474 допинг-пробы. Из них: 1) соревновательных — 149, внесоревновательных — 325; 2) у спортсменов до 18 лет — 77. Выявлено нарушений антидопинговых правил — 1. Супрун Татьяна, легкая атлетика. Спортсменка дисквалифицирована на два года за употребление запрещенных веществ”.
Здесь не сказано о том, где и когда взята проба, какой именно препарат стал для бегуньи роковым, до какой даты она отстранена от спорта. О спортсменах других стран, попавших в аналогичную ситуацию, НАДА информирует гораздо более подробно! Странно и то, что приводится статистика допинг-проб, взятых в марте-июле. Может, оттого, что январь-февраль испортили бы картину?
Анаболический стероид НАНДРОЛОН синтезирован в 1950 году и представляет собой 19-нортестостерон. Приставка 19-нор означает, что в молекуле тестостерона отсутствует метильная группа в 19-м положении. Все анаболические андрогенные стероиды по своей структуре являются производными тестостерона, мужского полового гормона. Но анаболики в отличие от него дают значительно больший анаболический эффект (наращивание мышечной массы) и меньший — вирилизующий (огрубение голоса и оволосение по мужскому типу у женщин). Действие развивается постепенно (через 3 дня после внутримышечного введения), достигает максимума на 7-й день и длится не менее 3 недель. Метаболизируется в печени с образованием различных форм кетостероидов, приблизительно 90 процентов которых выводится с мочой…
Нандролон является классическим анаболиком. Как показали многие исследования, нандролон обладает самым продолжительным воздействием на клеточные рецепторы, ответственные за анаболические процессы. Это определило успех нандролона. В форме деканоата (эфира декановой кислоты) он выпускался в Венгрии под названием ретаболил, на Западе и в США — под названием дека-дураболил. Одна ампула ретаболила содержит 50 мг препарата. Эффект после инъекции продолжается две недели. В клинической практике ретаболил применяется при лечении дистрофии, при восстановлении после травм, операций, инфарктов. У женщин поднимается уровень гемоглобина в крови, снижается потеря кальция из костной ткани. Артисты балета и цирка, звезды кино и театра тоже время от времени проводят курсы инъекций.
МОК установил предельную концентрацию нандролона в моче спортсменов — в 2 нанограмма/мл для мужчин и 5 нанограммов/ мл для женщин.

“Упустили из-под контроля”
Прояснить ситуацию, сложившуюся вокруг допинговых дел последнего времени, корреспондент “ПБ” попросил директора Национального антидопингового агентства Беларуси Александра ВАНХАДЛО.

— Вскрыта ли проба “В” Екатерины Артюх?
— Пока нет. Белорусская федерация легкой атлетики отправила в ИААФ запрос и ждет ответа.

— Будет ли присутствовать при вскрытии пробы “В” наш представитель?
— Да, мы хотим послать в Канаду кого-то из специалистов нашей антидопинговой лаборатории. Это решится в ближайшую среду.

— Допинг-проба, взятая у нее сотрудниками НАДА в Минске, была отрицательной, а через две недели после победы на юниорском чемпионате мира — положительной на анаболический стероид примоболан. Не создает ли это потенциальную угрозу для олимпийской команды? Возникает сомнение в эффективности оборудования Национальной антидопинговой лаборатории, ведь примоболан — препарат старого поколения…
— Поэтому мы и настаиваем на вскрытии пробы “В”. В нашей лаборатории — мощное оборудование. Очень часто анализы, проведенные у нас, перекодируются и отправляются для контроля в Москву. И до сих пор разночтений в результатах не было. Если в пробе “В” будет обнаружен этот препарат в том количестве, которое считается достоверным, тогда мы начнем говорить о некоторых проблемах исследований в нашей лаборатории и о том, что нужно поправить, чтобы они стали более точными. Могут ведь наблюдаться слабые следы, то есть недостоверная концентрация вещества. Всего у нас сделано более 700 допинг-проб, и таких проколов до сих пор не случалось.

— Верно ли, что проба Артюх, взятая в Минске, уже проверялась в Москве?
— Нет, я не проводил таких проверок.

— В нынешнем году у Кати это уже второй положительный допинг-тест. Первый был 5 февраля в Могилеве на юниорском чемпионате страны в залах. Тогда обнаружили кленбутерол, за который обычно назначается двухлетняя дисквалификация.
— Не всегда.

— Решение БФЛА о трехмесячной дисквалификации Артюх не было доведено до сведения международных контролирующих органов — ИААФ и ВАДА.
— Поясню почему. Во-первых, решили ее дисквалифицировать на неполный срок, так как она предоставила обоснованные документы о назначении кленбутерола в лечебных целях. Во-вторых, расценили это как неумышленное применение препарата. Почему мы не сообщили в ИААФ? Тогда, в апреле, мы рассматривали Артюх как спортсменку национального уровня. Да, мы должны сообщать в международные федерации и о таких спортсменах, но нам пришлось бы долго доказывать избрание минимального срока наказания, заниматься рутинной перепиской. Решили пока оставить это внутри страны. То есть мы наказали человека и дали понять, что не бездействуем.

— Извините, не соглашусь по поводу национального уровня. В прошлом году на юниорском чемпионате Европы Артюх выступала сразу в двух финалах барьерного бега — на 100 и 400 метров, причем финишировала в них третьей и четвертой. Призер официального топ-турнира — это международный уровень по определению. На сайте ИААФ есть досье на Артюх, в котором отражены ее достижения и шаги прогресса. Возможно, в БФЛА от вас это скрыли…
— Честно говоря, на момент принятия решения у меня такой информации не было. Уже потом узнал, что она не раз выступала на международных соревнованиях.

— Почти сразу по окончании дисквалификации, в середине мая, Екатерина в Витебске показала время, с которым у нас не бегали 400 м с барьерами очень давно. Это дало основание думать, что на выходе из периода наказания она не сдавала никаких проб.
— На выходе из трехмесячного наказания и не должна была сдавать, но контроль за ее состоянием намечался в плане агентства на 22 мая в Бресте, на Кубке Беларуси. Однако там она по каким-то причинам не выступала.

— Артюх пропустила и чемпионат страны в Гродно 26-27 июня. Одна выступала 10 июня на юниорском первенстве страны в том же Бресте и показала там время еще лучше, чем в Витебске. Но и там не было допинг-контроля.
— Мы не смогли туда приехать из-за того, что в тот момент брали большое количество выездных проб у атлетов, выезжавших на официальные международные старты. А у нас всего три допинг-офицера и нет собственного транспорта.

— Вышло так, что спортсменке, недавно нарушившей антидопинговые правила, были созданы все условия для того, чтобы она могла сделать это еще раз.
— Скажу честно: специально никаких условий мы ей не создавали, событий не опережали. Однако знали, что будем брать выездную пробу. Когда взяли и получили отрицательный результат, успокоились. Да, признаю, мы упустили ее контроль в какие-то моменты, но абсолютно несознательно и без какой-то цели.

— Вы упомянули об отсутствии транспорта…
— Мы его арендуем, но не ежедневно. До сих пор нет и нормальных зарплат, которые нам обещали, поэтому у нас работают всего три допинг-офицера. Давайте посчитаем. На 31 августа мы взяли 737 проб. Поделите на трех человек и учтите периодичность аренды машины — это сумасшедшая нагрузка! Безусловно, мы не можем охватить всех. Хотя есть приказ замминистра, что перед выездом на соревнования за рубеж представители всех видов спорта должны пройти допинг-контроль.

— Агентству обещана какая-то материальная помощь: повышение окладов, открытие дополнительных ставок, приобретение транспорта?
— Все это давно рассматривается в Минфине, в Минтруда. И на Олимпийском собрании сам президент дал соответствующие указания. Но пока все это вязнет, буксует, и на сегодняшний день мы ничего не имеем.

— Каков весь штат НАДА?
— У нас девять ставок, а работают всего семеро, включая меня, бухгалтера и юриста.

— А в антидопинговой лаборатории?
— По-моему, около сорока человек. Впрочем, точной информацией не владею. Это отдельная организация.

— На сайте НАДА иногда публикуется неравновесная информация: о дисквалификациях зарубежных атлетов — подробно, о наших проколах — предельно сухо, без указания конкретного препарата, дат взятия пробы и периода отлучения от спорта. Это создает впечатление умалчивания, сокрытия информации, которая сама по себе является антидопинговой профилактикой.
— Начальник отдела, который ездит на пробы и делает всю аналитику, ведет сайт лишь в паузах. В идеале этим должен заниматься отдельный человек, но нас очень мало. И все же стараемся наполнять сайт необходимой информацией. А насчет сокрытия чего-либо я с вами не согласен. Все, что мы делаем, публикуем. Хотим его менять, поскольку он вмещает немного информации. Мы даже не смогли разместить антидопинговые правила и отправили ссылку на сайт нашего НОКа. Видим свои недостатки и будем их исправлять.

— Несколько вопросов по другим случаям. На Кубке Беларуси в тренерской среде ходили слухи о том, что атлетов выбирали по заранее заготовленному списку. Так ли это?
— Во всех видах спорта, в частности в легкой атлетике, применяем жеребьевку, которая проводится, как правило, конфиденциально, в присутствии представителей соответствующей федерации, команд и нашего агентства. В Бресте на жеребьевке были три человека. Мы никогда не проводим открытую жеребьевку, но не оттого, что что-либо скрываем, а потому, что так положено.
В жеребьевочном листе есть графа “индивидуальное целевое тестирование”. Во многих случаях имеются предложения от федерации или от главного тренера, который хотел бы проверить конкретных спортсменов. Тот же Бадуев или его коллеги из других видов спорта могут попросить проконтролировать определенных людей, потому что те их настораживают. Таковых и вносим в эту графу, плюс тех, кого мы хотим проверить. Например, фамилия Артюх стояла в “индивидуальном целевом тестировании” по нашей инициативе. Есть еще один вариант, которым широко пользуется ВАДА и мы: информация от третьих лиц.

— В каком состоянии ситуация с тремя нашими тяжелоатлетами, у которых положительные пробы “А”, взятые на чемпионате Европы в Минске?
— Вскоре начнется чемпионат мира, во время которого будет заседать дисциплинарная комиссия Международной федерации. Наши подали туда соответствующие документы по поводу положительных проб. Пока никаких карательных действий не предпринято.

— А пробы “В” уже вскрыты?
— Вскрыты, но там есть определенные моменты, которые не устраивают наших представителей, и не только их. Запутанная ситуация. Международная федерация тяжелой атлетики — словно отдельное государство. НАДА до сих пор не получило официальных документов о том, что пробы были положительные. Кстати, по Артюх мы тоже еще не получили никаких свидетельств из ИААФ. Они информировали только нашу федерацию, хотя по кодексу обязаны предоставить документы и национальному агентству.

— В декабре-феврале НАДА проводило трехмесячную акцию, по итогам которой были уличены в применении запрещенных препаратов шесть юных спортсменов из разных видов спорта. За этим последовал приказ министра спорта Олега Качана, предписывавший агентству разработать дополнительные меры по предупреждению подобных инцидентов.
— В соответствии с приказом мы провели шесть или семь семинаров для тренеров, посвященных юношеской теме. Начали разработку системы наказания тренеров и врачей, чьи спортсмены уличены в принятии допинга. Однако наше трудовое законодательство расходится с положениями Всемирного антидопингового кодекса. Невозможно уволить тренера по статье из кодекса. Надеюсь, в ближайшее время с помощью соответствующих изменений в трудовом законодательстве удастся привести это в соответствие. Я мало верю в то, что спортсмены сами покупают таблетки и принимают их без ведома тренера и врача. Хотя есть и такие прецеденты.

— Недавно дисквалифицированная Татьяна Супрун взяла вину на себя, или ее наставник Сергей Давыдик тоже фигурирует в этом деле?
— Возможно, это наша ошибка, но мы пока тренерами не занимаемся. Когда проводилось расследование, он не заявлял о своем участии в этой ситуации. Как было дальше, уточните в федерации.

— А как ведет себя тренер Артюх Константин Твердохлеб?
— Они оба все отрицают. Так было и в истории с кленбутеролом. Я не имею права не верить. Есть медицинская карточка и запись врача о том, что в связи с заболеванием верхних дыхательных путей спортсменке назначен этот препарат.

— Если вдруг Катина проба “В” окажется положительной, будете принимать в расчет первую, внутреннюю, дисквалификацию?
— Хотел бы, чтобы меня поняли правильно. Наказывать надо обязательно, но следует гибко подходить к срокам дисквалификации. Не стоит быть кровожадными, когда речь идет о юношах и девушках. К примеру, если пауэрлифтер принял в 15-16 лет тяжелейший анаболик, ясно, что ни он, ни его тренер не представляют без этого дальнейшую работу. Но если спортсмены такого возраста несознательно или просто по глупости использовали запрещенные средства, а мы их дисквалифицируем на два года, они для спорта будут потеряны. В двадцать два года человек уже без спорта не может, он уже почувствовал вкус побед и, скорее всего, переждет эти год или два и, возможно, вернется. Многие возвращаются! А вот подростков мы можем просто потерять. Они уйдут — на улицу, в подвалы, в драки. Есть ли смысл быть категоричными — два года и все?! Может, лучше назначить шесть месяцев, чтобы он понял: его поймали, и это не прошло бесследно. Но не отпустить далеко от спорта.

— Согласен с вами полностью. Но если наказание не стало уроком, как, возможно, произошло в случае с Артюх, тогда как?
— Пока мы не можем ни в чем обвинять спортсменку, но, если проба “В” подтвердит анализ пробы “А”, я буду сторонником самого жесткого наказания.

“Важно ее сберечь”
Свою точку зрения высказал нашему корреспонденту наставник талантливой барьеристки Кати Артюх Константин ТВЕРДОХЛЕБ.

— Как вы прокомментируете положительный допинг-тест вашей ученицы?
— Перед выездом в Канаду мы прошли допинг-контроль НАДА. У всех спортсменов пробы были отрицательными. Откровенно говоря, наша лаборатория в сравнении с монреальской, одной из лучших в мире, пока еще слабовата. Из наших юниоров на медали чемпионата мира претендовали трое: Артюх, спринтер Линник и метатель молота Борейша. Значит, именно по ним можно было сделать расширенный допинг-анализ, однако он стоит немалых затрат. Складывается впечатление, что контроль вышел поверхностным, вероятно, из-за недостаточного оснащения лаборатории.

— Вы настаиваете на вскрытии пробы “В”?
— Я уже написал заявление с таким требованием и внес необходимую для этой процедуры сумму.

— В случае возможной дисквалификации что будет с Екатериной?
— Естественно, будут проблемы с ее материальным обеспечением. Ведь важно не потерять талантливую девушку для будущих выступлений за национальную команду. Надо будет изыскивать средства, чтобы пережить срок возможной дисквалификации. Кроме того, Катя заочно учится на втором курсе пединститута.

— Как вы смотрите на допинг-контроль в детском и юношеском возрасте?
— В идеале надо было бы установить жесткий допинг-контроль с раннего возраста — на детских и юношеских соревнованиях. Тогда ситуация в целом изменилась бы. И оборудовать как положено Национальную антидопинговую лабораторию.

Ее величество игла

Очень легко представить ситуацию с Артюх частным случаем. Безусловно, для окончательных выводов все мы должны дождаться результатов вскрытия и анализа пробы “В”. Однако многое ясно уже сейчас.
Зимняя акция Национального антидопингового агентства Беларуси выявила шестерых нарушителей.
Алексей Ревенков (Гомельская область, пауэрлифтинг), 1994 года рождения, запрещенный препарат — болденон, тренер В.Трофимов;
Сергей Мохорев (Гомельская область, пауэрлифтинг), 1982, от сдачи допинг-пробы уклонился, тренер Л.Белова;
Иван Фигуренко (Могилевская область, бокс), 1991, фуросемид, тренеры А.Березюк, А.Федоров;
Анастасия Семашко (Гродненская область, плавание), 1993, анаболический стероид, тренер Ю.Комов;
Екатерина Артюх (Брестская область, легкая атлетика), 1991, кленбутерол, тренер К.Твердохлеб;
Диана Бабицкая (Минск, биатлон), 1994, кленбутерол, тренер А.Минич.

Обратите внимание: здесь представители разных регионов и различных видов спорта. Колются все!
Можно приветствовать оперативность и решительность, с которыми среагировал на доклад НАДА министр спорта Олег Качан, издавший соответствующий приказ. Однако наивно полагать, что это серьезно изменило ситуацию. Можно не сомневаться, что новая акция, коли она состоится, даст подобные результаты.
Подтверждением стали дальнейшие события — дисквалификация минчанки Татьяны Супрун и положительные пробы “А” целой группы наших спортсменов. Причем в тяжелой атлетике, как и в случае с Артюх, “засветились” призеры топ-турнира. В преддверии Олимпиады такая ситуация выглядит пугающей.
В легкой атлетике допинг-проколы членов национальной команды стали дурной традицией. Совсем недавно окончился срок дисквалификации у двух спортсменок, провалившихся на Кубке Европы-2008. И как продолжение кошмарного сна — ситуация в Монктоне…
На топ-турнирах последних лет — чемпионате мира-2009 в Берлине и чемпионате Европы-2010 в Барселоне — единицы вышли на уровень личных достижений. А у десятков их товарищей по сборной “выездные” секунды и метры разительно отличаются от “домашних”. Это случайность или имеет отношение к допинговой теме?
Из интервью директора НАДА Александра Ванхадло следует, что руководители БФЛА скрыли от него международный уровень Артюх и преподнесли ее как спортсменку национального масштаба.
Стал понятен источник разговоров о том, что-де на допинг-контроль берут по заранее заготовленному списку спортсменов неугодных руководству специалистов. Только НАДА здесь ни при чем. Просто главный тренер имеет право вносить в список одних и не трогать других. Неудивительно, что в некоторых видах сложилась странная ситуация: одни выигрывают национальные чемпионаты, а на международных соревнованиях успешно выступают другие. Может быть, те, кому дают “спокойно” готовиться к топ-турнирам? Тем не менее общая деградация вида налицо.

Что делать с НАДА?

Прав Твердохлеб: чтобы получить через время “чистое поколение” и, добавим, как следствие — медальный рог изобилия, нужен тотальный допинг-контроль в детской, юношеской и юниорской среде. Однако выяснилось, что возможности Национального антидопингового агентства крайне ограничены. Три допинг-офицера на всю страну — это ли не фарс? А их зарплаты и вовсе драма. Представляется, что НАДА, как и многое у нас, создано для галочки, для видимости, для отчета перед международными структурами, а дальше — хоть трава не расти. Как может подобное агентство существовать без транспорта? Перевозить пробы в арендованной машине небезопасно для чистоты эксперимента…
И все же НАДА следует поставить в вину инцидент с барьеристкой. Если даже девушка получила минимальный срок, ее нужно было вести по сезону. А на деле она и ее наставник остались бесконтрольными.
Другая проблема, высветившаяся в этом случае, оснащенность Национальной антидопинговой лаборатории. В нее вложены миллионы долларов. Если проба “В” подтвердит канадский прокол белоруски, значит, будущие олимпийцы вполне могут пойти по Катиным стопам и попасть в Лондоне в такую же неловкую ситуацию.
Нам мало международных скандалов или по-другому мы не можем отличиться на международной арене? Для того чтобы сделать выводы из произошедшего, совсем не обязательно ждать вскрытия пробы “В”. Хотя и оно волнует.