МЫ О ВАС ДАВНЕНЬКО НЕ СЛЫХАЛИ. Владимир Ваткин: по ту сторону Земли

Жизнь распорядилась так, что заслуженный тренер Республики Беларусь нынче живет и трудится по ту сторону земли. Но готовность, с которой Володя откликнулся на просьбу корреспондента “ПБ” о телефонном интервью, говорит о том, что своих корней он не потерял.

Тренер центра

— Володя, дату, когда покинул Беларусь, наверняка помнишь наизусть?

— Уехал я 7 апреля 1997 года. Обосновался в Канберре — здесь находится “Australian Institute of Sport”, созданный после провала австралийцев на Олимпиаде в Монреале. В институте спорта, где я работаю, Центр подготовки гимнастов не единственный — имеются специализированные отделения по всем видам спорта. Гражданство у меня и австралийское, и белорусское. На Зеленом континенте очень хорошо относятся к тому, что люди помнят о своих истоках, сохраняют культуру страны, из которой приехали. В целях более легкого прохождения границ получил австралийский паспорт. Меня он практически ни к чему не обязывает.

— Значит, при случае ты можешь и вернуться?

— Конечно, в жизни ни от чего нельзя зарекаться.

— Где обитает семья Ваткиных? У вас особняк, частный дом, квартира? Про “хрущевку” с “коммуналкой” и не спрашиваю.

— Живем в своем доме — сто шестьдесят квадратных метров, плюс участок земли метров шестьдесят. Для нас двоих он малость великоват. Однако поскольку мы в Минске тринадцать лет втроем ютились в однокомнатной квартире, жена не удержалась от соблазна почуствовать простор. Взял деньги в банке, правда, уже больше половины вернул, но приличную сумму еще остался должен. Если скажу, во сколько мне обошелся собственный угол, цена может показаться баснословной. Но по австралийским меркам это не так уж и много, довольно средний вариант. Там почти все имеют дома, редко кто живет в квартире.

— На какие деньги существует гимнастика высших достижений?

— Она полностью на дотациях государства, иначе себя не окупает. На наш вид спорта выделяется достаточно денег, но в силу географической удаленности страны львиную долю съедает дорога. Все крупнейшие соревнования, как правило, проходят в Европе, и за вычетом расходов на билеты остается не так много средств, как кажется вначале. Большое распространение получила также клубная гимнастика. Успех клубов зависит от того, сколько народа занимается в платных секциях.

— На сайте www.ais.org.au в разделе “gymnastics/coaches” есть краткие биографические сведения о Владимире Ваткине. Судя по всему, ты пока не главный тренер сборной…

— …и большого желания стать им не испытываю, не стремлюсь выбиться в начальство. Я тренер сборной и центра.

— Один из нынешних твоих подопечных Филипп Риззо — постоянный участник элитных турниров. Попал ли он на Олимпиаду в Афины?

— Филипп получил путевку от ФИЖ — это одна из wild cards, которые каждый олимпийский год распределяются по континентам. И поскольку Риззо является нашим лучшим гимнастом, я знал, что в качестве страховки она у нас есть. Просто мы чуть-чуть перемудрили на чемпионате мира в Анахайме — если бы выполнили программу попроще, он отобрался бы без проблем.

— В Греции планируете пройти круг?

— Об этом забыли и думать — у Фила больные плечи. Сейчас кольца стали уделом очень сильных гимнастов, и многоборье для него, как и, например, для Немова, заказано. У Риззо сильная перекладина, где он долгое время лидировал в Кубке мира. На этом снаряде три чемпионата мира подряд был в финалах. Также неплохие брусья, вольные…

— Поставили перед собой цель взойти на олимпийский пьедестал?

— Шанс, конечно, есть всегда. Но чтобы завоевать медаль, надо не только быть очень сильным, но и заручиться поддержкой фортуны. Пока задача — попасть в восьмерку сильнейших. Если это удастся, выступление будет расценено как очень достойное.

— Сколько денег обещано в Австралии за золото Афин?

— Десять тысяч австралийских долларов. Вначале речь шла о большей сумме, но Олимпийский комитет на сей день исчерпал свои финансовые ресурсы, и это не замедлило сказаться на призовых. Конечно, получить олимпийское золото очень почетно. Звание чемпиона сразу влечет за собой дополнительные субсидии. Щедроты спонсоров и рекламодателей гимнастики пока не коснулись, но, к примеру, у пловца Торпа миллионные контракты. Кроме плавания, здесь популярны три вида: регби, крикет, теннис. Пользуются спросом командные виды спорта, где больше фанов. Заманить детей на гимнастический помост очень сложно: родители предпочитают, чтобы их чада занимались на свежем воздухе. А у нас трудный вид спорта: надо много работать, и неизвестно, чего ты добьешься. Но раз уж гимнастика входит в программу Олимпиад, внимание к ней тоже достаточное — и во время главных стартов четырехлетия, и во время Игр Содружества, где участвуют все бывшие английские колонии.

— Как повышаешь свою тренерскую квалификацию? Показывает ли гимнастику какой-нибудь местный телеканал?

— У нас есть “Foxtell”, который хоть и с опозданием, но транслирует все этапы Кубка мира и другие крупные соревнования. Правда, чемпионат Европы не входит в круг его интересов. Но мне уже прислали видеозапись из Любляны, так что я в курсе событий. Очень рад за мужскую сборную Беларуси — всем мои огромные поздравления! Молодцы ребята! Доказали, что в Анахайме был несчастный случай, который очень больно ударил как по тренерам, так и по спортсменам. Жаль, что белорусы вынуждены везти в Грецию ограниченное количество гимнастов. В этом году я уже почти спланировал “рабочий визит” в Минск, но поскольку белорусская сборная не попала на Олимпиаду командой и не было возможности готовиться во Дворце спорта, организовать поездку не удалось. Хотя предварительная договоренность имелась.

— Австралийцы оплатили бы такой дальний вояж?

— Под Олимпиаду могли бы найтись деньги. Билет до Минска обходится в 3000 австралийских или 2300-2400 американских долларов. Это ненамного дороже, чем до любой другой точки Европы.

— Годы-расстояния не сказались на дружбе с твоим самым титулованным учеником?

— С Ваней Иванковым у нас очень хорошие отношения. Мы постоянно созваниваемся, видимся на этапах Кубка мира. Правда, когда я последний раз выходил с ним на связь, немножко прокололся. Позвонил, чтобы поздравить Ваню с днем рождения, рассчитывая застать его дома до тренировки, а застал… во сне. Он со своим мобильным был уже в Словении — получилось, что разбудил его в семь утра.

— Хотелось бы к перечню Ваниных званий добавить “призер Олимпиады в Афинах”?

— Еще как хотелось бы! И он заслуживает это. Но добыть медаль будет очень сложно. И, как я уже сказал, одного мастерства недостаточно, должно еще повезти.

— Володя, в июле этого года пройдет уже шестой Кубок памяти Ваткина, твоего отца. Как видишь, Романа Семеновича, старейшину гимнастического цеха, не забывают.

— Я очень благодарен людям, которые занимаются Кубком — низкий им поклон! Очень жалею, что пока никак не могу поучаствовать в организации соревнований. Но думаю об этом все время и надеюсь, что вскоре смогу что-нибудь сделать для турнира.

Скучаю по людям

— Не замучила ли на чужбине ностальгия? Березки во сне видишь?

— Знаешь, писатель Виктор Некрасов, который получил Сталинскую премию, а впоследствии был лишен ее из-за эмиграции, сказал: “Лучше умереть от ностальгии за границей, чем от голода на родине”. В моем случае это высказывание не совсем подходит, но все же… О том, что уехал, не жалею, потому что здесь больше свободы выбора. В Беларуси я был не до конца востребован, устал ждать каких-то обещаний. В Австралии испытал буквально наслаждение, когда, никого не прося, не унижаясь, пошел в банк — и получил ссуду. Скажем, сегодня моя зарплата выше, чем у среднего австралийца. Но у меня не было богатых родителей, стартового капитала, личных сбережений — я не откладывал, как у них принято, деньги с молодости. И начинать с нуля в сорок лет, поверь, было трудно…

Деревья среднерусской полосы мне не снятся, потому что две березы растут на участке рядом с домом. Хотя очень скучаю по родственникам, живущим в Минске и Бресте: по маме, сестре, брату, по их семьям. Мама лететь в Австралию отказывается наотрез, хотя я много раз ее приглашал. Телефонные звонки, письма все равно не могут заменить живого общения. Развеять тоску удается, когда приезжаю домой, хотя это бывает редко, когда встречаю белорусов на соревнованиях. Никогда мне не найти и таких товарищей, которые остались в Беларуси. К слову, один из закадычных друзей — врач национальной сборной Саша Ванхадло. Мой лучший друг сейчас подался в предприниматели, а когда-то мы начинали вместе в спорте. Здесь тоже появились приятели, знакомые, но не такие близкие. То есть я не скучаю по какой-то абстрактной родине — только по людям. С бывшими коллегами надеюсь увидеться на Олимпиаде.

— Что из духовных ценностей напоминает о доме?

— Вначале в Австралию перебрались мы с женой, прихватив с собой не так уж много вещей. Спустя несколько лет Лера, закончив выступления за Беларусь, привезла все наши семейные фотографии, видеозаписи — от первых до последних. Сейчас периодически получаем от родных и знакомых книги, фильмы. Подруга детства Наташа Захарова, дочь Николая Милигуло, передала DVD с новой экранизацией “Идиота”, нам очень понравилось. Дома можно было бы поставить “тарелку” и смотреть несколько российских каналов. Но в Австралии не хватает, пожалуй, только КВН, поэтому делать этого не стал. Сестра недавно снабдила Пелевиным — она у меня сильный литературовед. Правда, по-русски я читаю изредка, больше по-английски.

— Встречаешься ли с представителями белорусской диаспоры?

— Здесь много пожилых русских, которым уже за шестьдесят — это люди довольно зажиточные, перебравшиеся из Китая, сохранившие язык. Незначительная часть белорусов приехала после Чернобыля, есть большой пласт переселенцев по еврейской линии. Но все они большей частью в Мельбурне. В Канберре русская диаспора немногочисленная. Вот сейчас отыскалась работа для бобруйчанина Валеры Колодинского — вдвоем стало веселее. Частенько из Брисбена приезжает на сборы Сергей Шинкарь, бывший наставник Виталия Щербо. Он возглавляет региональный центр, нередко бывает старшим тренером сборной страны — на эту должность у нас назначают на каждые конкретные соревнования.

— Откуда черпаешь информацию о нашей спортивной жизни?

— Из встреч с земляками на соревнованиях. В последнее время, чтобы узнать что-то новое, захожу на прессболовский сайт. Наслышан о смене руководства Минспорта Беларуси, об олимпийских обязательствах.

— Помню, как в 96-м после высокого приема команды гимнастов во главе со Щербо Владимир Ваткин сказал: “Хорошо, если все задуманное сбудется”. Может, ты поспешил уехать — глядишь, уже переселился бы из своей хибары в олимпийский дом на Радужной, получал бы президентскую стипендию?

— Считаю, то что сейчас делается в Беларуси для спорта высших достижений — просто здорово. Только с помощью материальных стимулов, социальной защиты можно приостановить отток за рубеж хороших тренеров, поддержать ребят. Но о своем выборе не жалею: мне было очень интересно влиться в эту жизнь. В Минске я не мог выбиться из колеи — привычной, но нелегкой. А здесь все стало по-новому, появилось намного больше возможностей.

— На Зеленом континенте приходилось встречаться с сильными мира всего? Говорят, там кастовое общество, в верхние слои которого попасть очень тяжело?

— С миллионерами я не общался, заработал бы миллион — тогда другое дело. А вот с премьер-министром за руку здоровался: политики везде зарабатывают очки на спорте. Мне кажется, если человек умен, образован, если он истинный профессионал — перед ним открыты все двери.

— Стало быть, у тебя нет комплекса иноземца, человека второго сорта?

— Здесь дискриминация уголовно наказуема, поэтому я и выбрал Австралию. Изгоем себя не чувствую. Единственное, понимаю, что мой английский не так хорош, как хотелось бы. Акцент всегда будет выдавать.

— Должна же в говоре присутствовать какая-то белорусская изюминка. Передачу “Поле чудес” ты, кажется, еще застал? Будь у тебя такая возможность, кому бы ты передал привет?

— Если мне нужно кому-то передать привет, я сам звоню и передаю. Людей, с которыми хочу общаться, не теряю…

В Австралии пикникуют

— Когда писателя Карамзина спросили, как охарактеризовать Россию одним словом, он ответил: “Воруют”. Что по аналогии можно сказать об Австралии? Может, “загорают”, там же вечное лето?

— То, что не “загорают” — однозначно. Лежать на солнце считается вредным: рак кожи — самое распространенное онкологическое заболевание. Правда, здесь его успешно излечивают, процент выздоровления таких людей самый высокий в мире…

Возможно, “серфингуют”, “пикникуют”. Австралийцы намного легче, по крайней мере внешне, относятся к жизни, чем мы. Да и нет у них таких, как у белорусов, больших проблем. Любят отдыхать, правда, умеют и работать. Сейчас в стране очень много эмигрантов второго, третьего поколений, буквально заряженных энергией. Из них большинство азиаты — вьетнамцы, китайцы, отличающиеся большим трудолюбием, чем англичане или ирландцы.

— Праздники наши по-прежнему помнишь? Отмечаете семьей Коляды, 8 Марта, а может, и Первомай?

— Торжества — это святое, потому что свободного времени здесь намного больше. Мы не упускаем возможности собраться, пропустить рюмку-другую по какому-нибудь поводу. К русским, белорусским праздникам прибавили австралийские Mother’s, Father’s days. Даты я точно не помню, но пропустить их нельзя — в это время по телевидению идет рекламная кампания, напоминающая, что нужно купить подарки.

— Переслать их в далекую Беларусь, по-видимому, шансов нет?

— Почему же? Маме в этом году исполнилось семьдесят лет, и посредством Интернета я отправил цветы: какой юбилей без букета?! Оказалось, можно заказать здесь корзину хризантем и левкоев — и в Минске ее доставят любому адресату. Честно говоря, спросил об этой услуге без всякой надежды и был приятно удивлен, что все осуществимо. Вот с объемными подарками сложнее. С помощью все той же Наташи Захаровой, гостившей в Канберре, на день рождения удалось передать только деньги — газовую плиту мама покупала сама.

— Кстати, плита у вас — культовая бытовая техника? Чревоугодие на сытом Западе… или, постой, на сытом Зеленом континенте не заразительно?

— Поесть я, как и все мужчины, люблю. Состряпать обед или ужин, придя домой, очень легко: здесь есть все. В еде местные жители непривередливы. Барбекю — чисто австралийский вариант: почти во всех местах отдыха стоят дровяные или электрические жаровни и народ уплетает сосиски или мясо. Кинули на огонь — и готово, попили пива или чего другого, закусили горячим. В семье мы больше предпочитаем азиатскую, китайскую кухню. Я готовлю плов с бараниной или индейкой — брат переслал казан. Сдуру купили огромный холодильник, так он у нас стоит пустой, потому что нет нужды запасаться продуктами впрок — в магазинах все свежее.

— Какие привычки приобрел и от каких, напротив, не сумел избавиться?

— По-прежнему очень люблю сало. Это единственный продукт, которого в Австралии мне не хватает. Гимнасты частенько подвозят шматок-другой на соревнования. Как и в Беларуси, выезжаем на шашлыки, на рыбалку. Тут поймать на природе рыбу намного легче. В водоемах очень много карпа. Если у нас за ним когда-то приходилось стоять в очереди, то здесь подцепил на удочку — и нет проблем. Причем местные жители карпа не едят, брезгуют. Из грибов в лесу только рыжики и маслята, зато в таких количествах, что даже собирать неинтересно.

— Вкус маринованных маслят помнишь? Консервированием занимаетесь?

— Первый год супруга солила рыжики, а сейчас перестала. Что такое закатки, мы давно забыли.

Приземленные мечты

— Володя, вопрос, кто в вашей семье более знаменит, спорный. Нашла ли себя на новом месте дочь гимнастка-художница Валерия Ваткина, абсолютная чемпионка Европы среди молодежи, неоднократная победительница и призер чемпионатов мира и Европы в команде, серебряный призер клубного чемпионата мира?

— Лера начала было заниматься здесь художественной гимнастикой, но оказалось, что в этом нет никакого смысла. Финансовой поддержки не предвиделось, вид спорта существовал фактически на клубном уровне. После Беларуси, где статус художественной гимнастики довольно высок, разница показалась огромной… Сейчас поступила в университет: сдала определенный минимум и прошла собеседование, так как признали ее диплом и достижения. Специальность — спорт, менеджмент и бизнес, в какой-то мере близкое ей направление. Учиться очень трудно. Лера хоть и закончила с красным дипломом наше РУОР, занималась от случаю к случаю, поскольку в Минске бывала наездами. Настоящая учеба началась сейчас — она стонет, но тянет свою лямку. Прежде чем поступить, год зубрила английский. Для граждан Австралии плата за образование невысокая. Плюс есть вариант, когда ты, отучившись, начнешь работать — и будешь отдавать “долг” из заработка.

— Кем сможет работать бывшая чемпионка?

— Сможет, к примеру, открыть свой зал или пойти в государственную структуру менеджером. Получив знания в области бизнеса, приобретет умение руководить, управлять. Сейчас Лера учится и немножко подрабатывает тренером по художественной гимнастике.

— Комплекция у девочки-тростиночки осталась прежней?

— Поначалу в Австралии раздобрела, потому что здесь не было Ирины Юрьевны Лепарской, которая держала бы в черном теле. Но сейчас опять похудела: сильно занята, вертится как белка в колесе.

— У дочери есть парень?

— Время от времени меняются бой-френды — вот и сейчас один ходит. Мы советуем ей не спешить с замужеством, и вроде она тоже склоняется к этой мысли.

— Хотелось бы видеть своим зятем “аборигена” или русского человека?

— Лично я ни на чем не зациклен: главное, чтобы ей было хорошо. Хотя, конечно, без нравоучений не обходится. Мама дает тысячу советов, я еще десять на ее тысячу. Но выбор все равно остается за ней — дочка взрослый человек, на всякий случай, уже исполнилось 23.

— Жену, в прошлом чемпионку Союза в групповых упражнениях и директора СДЮШОР по художественной гимнастике, участь домохозяйки тоже не прельщает?

— Рита работает тренером, занимается в центре с девочками, в основном ведет хореографию. Составляет вольные упражнения по спортивной гимнастике. Она и Лерка — мой крепкий тыл, обе мне очень помогают. Всегда, когда бывает трудно, говорят: “Не волнуйся, подумаешь… Если что, отправим тебя учиться”.

— Судя по трансляциям Кубка мира, внешне ты мало поменялся. В то время как известны примеры обратного свойства — Виталию Щербо заграница не пошла на пользу. Поддерживаешь форму по инерции?

— Вообще-то по жизни я очень игровой человек — не в футбол, так в теннис. Если совсем руки-ноги отказывают, стараюсь бегать или плыть. Мне, кстати, очень недостает постоянного соперника Коли Федоренко, с которым на сборах съели не один пуд соли. Сейчас он курирует молодежную сборную Беларуси. Коля во все играет чуть лучше меня: в настольный и большой теннис, бильярд, преферанс. И такого напарника в Австралии явно не хватает. Пытаюсь Валеру приучить к теннису. Жена от кросса отказывается, она идет — я бегу, так и движемся вместе. Иногда собираемся компанией погонять в футбол. Но австралийцы, воспитанные на регби, играют очень жестко. Что касается Виталика Щербо, то мы встречались в Анахайме. Несмотря на его объемы, он такой же живой, жизнерадостный и эмоциональный. В душе совсем не изменился, хотя внешне его не узнать.

— Тебе сейчас сорок…

— …будет сорок пять.

— Какие жизненные приоритеты, мечты у мужчины в самом расцвете сил?

— Из сбыточных “мечт” хочу, чтобы у дочки все сложилось. Это мое самое большое желание — чтобы у нее получилась жизнь. Хочется доработать до олимпийской медали — у учеников наград чемпионатов мира и Кубков мира хватает, а вот главной не было. Чтобы мама была здорова. Ничего высокого нет, где бы ни жил — мечты остаются очень приземленными.