“Большой петле”. Зинаида Стагурская: Париж уже взят, на очереди Афины

Намереваясь поздравить нашу соотечественницу, корреспондент “ПБ” столкнулся с серьезной проблемой. Дозвониться до Стагурской оказалось не менее сложно, чем, скажем, до президента Республики Беларусь. Но в один прекрасный момент вместо прерывистых гудков из трубки наконец-то раздался искомый голос.

— Зинаида, поздравляем с блестящей победой. Какое место займет она в вашей жизни?

— Эти две недели останутся одним из самых ярких эпизодов в карьере. Испытываю те же прекрасные чувства, что и после победы на первенстве мира. Вся разница в том, что на чемпионате для этого понадобился один день, а сейчас пришлось ехать две недели.

— Правда, что нынешняя “Большая петля” была самой сложной за все время проведения?

— Так оно и есть. Мало того что маршрут был очень тяжелым, так еще и погодные условия выдались крайне не благоприятными. Не случайно из 130 стартовавших спортсменок до финиша добрались лишь 70.

— Когда было тяжелее всего?

— Безусловно, на первой неделе гонки, особенно когда начались горы. Те три дня никогда не забуду. Шел непрерывный дождь, и было ужасно холодно. Представляете, на вершине 2 градуса мороза. И это в разгар лета. Еще не самые лучшие воспоминания о 2-м этапе, трасса которого частично позаимствована из знаменитой гонки Париж — Рубэ, на которой соревнуются профессионалы-мужчины. Не знаю, как они там гоняются, по мне, так ездить по этой брусчатке просто невозможно. У многих даже велосипеды ломались.

— Вы предполагали, что сможете выступить столь успешно?

— По крайней мере у меня были основания надеяться. К примеру, в прошлом году я тоже выступала достаточно успешно. Даже шла второй в общем зачете, но заболела и вынуждена была сойти. В нынешнем же году незадолго до “Тур де Франс” выиграла тяжелую горную гонку в Сан-Марино. Причем не просто выиграла, а “привезла” ближайшей преследовательнице семь минут. Мне сразу стали говорить: “Все! Ты обязательно выиграешь “Тур де Франс”! Но я не поверила. Предстояло сражаться с соперницами практически в одиночку, ведь моя команда очень слабая. А конкурентки часто могли не прилагать никаких усилий — их просто довозили бы на финиш.

— То есть ваши соперницы были в курсе, что вы собираетесь бороться за первое место?

— Как сказать. Итальянки и гонщицы, чьи клубы базируются на Апеннинах, конечно, были осведомлены о моей силе. Но на “Тур де Франс” было много иностранных команд, и они вряд ли имели точную информацию, в какой я форме и насколько далеко простираются мои планы.

— Как правило, на многодневках вы с самого старта стараетесь включиться в борьбу за первое место. Но на первых этапах нынешней “Большой петли” вы были достаточно незаметны. Это стратегический расчет?

— Да, я не бросалась вперед с шашками наголо. Ждала гор, так как понимала, что именно там произойдут решающие события. После четырех этапов я шла лишь на двадцатом месте, но, как видите, мой расчет оправдался. Я показала второе время на разделке, а потом на первом же горном этапе “отобралась” в отрыв, где у меня была наилучшая позиция в общем зачете. Таким образом, стала обладательницей лидерской майки, которую никому не позволила отобрать.

— Из команды “Уши Кирио”, помимо вас, только Зульфие Забировой удавалось подыматься на подиум?

— Да, она даже выиграла два этапа. Но эти победы были добыты на равнине. Когда же начались горы, она тут же сошла с гонки, поэтому существенной помощи от нее я не получила.

— Кстати, как правило, гонки с раздельным стартом не складываются для вас успешно. Но на этой многодневке вы были одной из лучших в подобных дисциплинах…

— Да я и сама удивляюсь собственной прыти. Что ж, наверное, не зря накручиваю километры на тренировках.

— Как оцените организацию нынешней “Тур де Франс”?

— Все было прекрасно. Никаких претензий у меня нет. Единственная ложка дегтя — это длительные переезды между городами. После тяжелых этапов приходилось еще преодолевать 200-300 километров на машине, и не всегда хватало времени на сон или массаж.

— Кого из соперниц опасались больше всего?

— Прежде всего Сомаррибу — прошлогоднюю чемпионку, также шведку Юнгског, Брэндли и Пучинскайте. Как и я, они уверенно себя чувствовали в горах, поэтому старалась не упускать из виду. Остальные же проигрывали слишком много.

— В какой момент осознали: “Я — чемпионка!”?

— По большому счету, уже в субботу. Понимала, что никто не способен отыграть у меня 35 секунд на восьми километрах.

— Не боялись сглазить?

— Конечно, в велогонках всякое может случиться. Падение, прокол — и все пойдет прахом. Но почему-то была уверена, что неудачи пройдут стороной.

— Кто первым принес поздравления?

— Всех опередил мой парень (Антонио Фонелли. — “ПБ”.), который всячески помогал мне на этой многодневке. Он тоже знал, что я не упущу своего, еще в субботу поздравив с победой. Из Беларуси же первым дозвонился мой тренер Владимир Печорин, чью роль в моем становлении трудно переоценить. Потом было много других поздравлений — телефон не умолкал. Даже Александр Григорьевич Лукашенко телеграмму прислал. Очень удивилась: неужели и у президента нашлось время следить за моим выступлением?

— Как отметили успех? Шампанское себе позволили?

— В воскресенье после награждения была феста.

— Вы хотели сказать “фиеста”?

— Вы уж извините, иногда по-итальянски говорю. Все-таки много времени провожу на Апеннинах, и это сказывается. В общем, феста — праздничное мероприятие по-нашему. А после него вечером все гонщицы отправились на дискотеку, которая продолжалась до 6 утра. Вот таким активным получилось празднование моей победы. На следующий день мой друг организовал еще одну фесту в более тесном кругу.

— У вас уже почти взрослая дочка, которой исполнилось 14 лет. Случайно, не собираетесь дозаявить ее в свою команду?

— Ну что вы? Таких молодых девушек в профессиональные клубы еще не берут. Но тренер говорит: она перспективная. У нее хорошие физические данные, такая же посадка, что и у меня. Дай бог, чтобы ей улыбнулась удача и она смогла добиться успеха.

— Не опасались отдавать дочку в столь сложный и травмоопасный вид спорта?

— А я к ее устремлению не имею непосредственного отношения. Это была целиком инициатива дочери. Она сама, в какой-то степени случайно, нашла школу, в которой я когда-то начинала. В Беларуси, правда, велосипедные клубы нынче испытывают большие, прежде всего финансовые, трудности, и в таких условиях ей вряд ли удалось бы вырасти в спортсменку высокого класса. Но вместе со мной она оказалась в Италии, а здесь, конечно, возможности для повышения мастерства почти идеальные.

— Вы говорили о своем любимом человеке Антонио Фонелли. Насколько велика его роль в успехе?

— Мы познакомились четыре года назад. Тогда он еще был действующим велосипедистом, выступал за одну из профессиональных команд. Потом перешел на тренерскую работу, помогал мне, всегда старался быть рядом. Правда, он занимался еще с юниорами. А в нынешнем году Антонио решил сосредоточиться на сотрудничестве со мной. Как видите, результаты не заставили себя долго ждать: я стала второй на “Джиро” и первой на “Тур де Франс”.

— Кстати, вы не расстроились, что не смогли победить на главной итальянской многодневке?

— Вполне осталась довольна вторым местом. Ведь, как и во Франции, я была лишена поддержки команды и все же сумела достичь высокого результата. Да и в общем-то в этом году рассматривала “Джиро” как один из подготовительных этапов, хотя и очень важный. Думаю, смогла бы бороться и с занявшей первое место Светланой Бубненковой. Но, так как мы обе выступали без поддержки команд, то и заключили своего рода джентльменский договор: если одна атакует, то другая не преследует и не мешает уйти в отрыв. Вот и получилось, что Бубненкова на одном из этапов добилась значительного преимущества, благодаря которому, собственно, и стала победительницей гонки.

— Тем не менее эта гонка имела принципиальное значение, ведь у вас отобрали звание победительницы “Джиро”-2001. Можете пролить свет на ту темную историю?

— В велоспорте большая путаница с правилами. В самом обычном лекарстве или пищевом продукте может оказаться запрещенное вещество. Ходят слухи, что эту систему будут менять. Вот и у меня год назад нашли какой-то препарат со сложным названием, использующийся для сгонки веса. Вроде бы у него есть другое назначение — скрывать допинг, но ведь нашли совсем незначительное количество. Даже газеты написали, что меня не следовало дисквалифицировать, но чиновники решили придерживаться формальной позиции.

— Сильно переживали?

— Как же без этого. Конечно, расстроилась. Но что поделаешь. Решила: обязательно докажу неслучайность своего триумфа, чтобы уже никто не смог придраться. “Джиро”, правда, не выиграла, зато первенствовала на еще более престижной гонке.

— Какую теперь цель перед собой ставит Зинаида Стагурская?

— В ближайшей перспективе — это “Джиро Тоскано”. Интересная многодневка, где я часто выступаю и нередко добиваюсь успеха. А вот на чемпионате мира, который пройдет в Швейцарии, тяжеловато будет рассчитывать на высокое место, так как трасса мне не очень подходит. Там будет равнина, для меня желательно, чтобы были горы. Впрочем, в моей карьере уже есть золото на планетарном первенстве. На престижных многодневках я также побеждала. Так что для полного счастья не хватает только олимпийских наград. Уже, наверное, в следующем году буду себя готовить к Афинам и постараюсь восполнить этот пробел. Хотя обещать ничего не хочу — в спорте всякое бывает…