БАТЭ: время и деньги. Капский и К°

Мы прибыли — и в итоге проговорили почти час. Меньше о предстоящем строительстве стадиона и об игре, больше — о финансовых основах ФК БАТЭ, его коммерческой и трансферной политике, контрактах и премиальных. В общем, обо всем, что составляет экономический фундамент и практический феномен самого успешного футбольного клуба Беларуси.

— Ваша теперешняя нехватка времени вызвана стартом строительства стадиона или состояние цейтнота неизбежно в работе?
— Разные бывают ситуации. Но сейчас часто все расписано с утра до вечера. Реализуем на заводе несколько серьезных проектов. Работать приходится много. И допоздна. Ежедневно в 19.00 у меня собрания с руководителями производственных подразделений. А бывало, что совещания приходилось назначать и на двенадцать часов ночи. Сейчас еще готовимся к визиту главы государства. Это не каждый день происходит. Хочется соответствовать. В общем, график напряженный. Но меня это не пугает. Напротив, иногда едешь утром на завод — и про себя улыбаешься. Когда есть дело, когда оно интересно и вокруг грамотные люди — это здорово. Бывает наоборот. Человек еще не пришел на работу, а уже думает, как бы домой.

— Строительство стадиона катализирует разговоры о благосостоянии футбольного БАТЭ. Можно говорить, что ваш клуб сегодня переживает экономический расцвет?
— Уже несколько лет у нас стабильный бюджет. Он не сказочный, не скажу, что БАТЭ вдруг стал очень богат. Просто мы научились работать из тех средств, которые поступают по указу президента. С пониманием, что этих средств на все не хватит — и, чтобы двигаться дальше, необходимо зарабатывать самим. Этому и учимся. Иногда что-то получается.

— Ваш стабильный бюджет — наибольший среди белорусских клубов?
— Думаю, да. Но доля дотаций в нем — самая малая в сравнении, скажем, с командами из верхней половины таблицы. В последние годы процентов на 70-75 клуб обеспечивает себя сам. За счет поступлений средств из УЕФА, продажи коммерческих прав, рекламной деятельности, трансферных операций.

— Если сложить спонсорские деньги с заработанными — сколько выйдет? Короче, какой у БАТЭ годовой бюджет?
— В пределах пяти-шести миллионов евро. Когда чуть больше, когда — меньше. В зависимости от того, какие клуб делает приобретения в межсезонье. Но не менее 20 миллиардов рублей каждый год.

— БАТЭ сегодня необычайно успешен на поле — в чемпионате, еврокубках. Верно ли понимать, что к таким клубам спонсоры выстраиваются в очередь?
— По крайней мере сами мы ни к кому не ходим и ничего не просим. Все команды в той или иной мере опираются на поддержку местных органов государственной власти. В нашем случае это Владимир Владимирович Миранович — председатель Борисовского райисполкома. Он искренне переживает за спорт вообще и БАТЭ в частности. Есть еще то, что у нас называется “советом директоров”. Это руководители различных предприятий города. Среди них много таких, для кого помочь команде — счастье. Их все в Борисове знают. Они всегда рядом с нами на трибуне — переживают, радуются как дети. А иногда просто приходят и говорят: в связи с последними успехами БАТЭ давайте-ка мы пересмотрим наш договор о сотрудничестве — в сторону увеличения.

— Примеры обратного свойства наверняка тоже есть…
— Конечно. Причем порой это касается тех, кто в первых рядах, кто позиционируется как очень серьезный спонсор. Ищут люди возможности сократить поддержку. К которой и без того относятся своеобразно. Когда мы получили от УЕФА деньги за Лигу чемпионов, для них был радостный день. Они хотели пропустить эти средства через свои финансовые структуры.

— Сколько БАТЭ тогда заработал на Лиге чемпионов?
— По-моему, там было больше шести миллионов евро. А в целом за тот год чистый доход клуба превысил семь миллионов.

— Редкий образчик самоокупаемости в футболе…
— Мы рачительно подошли к той прибыли. Могли, конечно, быстро все проесть. Но не сделали этого. Тратим аккуратно. И до сих пор часть тех денег у нас остается.

— Второй сезон кряду БАТЭ выступает в Лиге Европы. До какой стадии этого турнира необходимо добраться, чтобы выручить сумму, сопоставимую с размером клубного бюджета?
— Хм, до финала, наверное… Здесь совсем другие гонорары. Но мы рады любым деньгам. Раз играем в Лиге Европы, значит, ей и соответствуем. И не соответствуем, в свою очередь, групповому раунду Лиги чемпионов.

— Недавно в прессе вы озвучили размер премиальных в Лиге Европы. 70 тысяч евро команда получает за победу, 40 — за ничью. Такие расценки распространятся и на заключительные матчи, большого турнирного веса не имеющие?
— Конечно. Все остается в силе. И даже будут надбавки. На игру с Киевом у клуба нет особой ставки. Однако есть немалый интерес у спонсоров. По своей доброй воле они готовы выделить дополнительные бонусы. Это не большие деньги, но главное в другом. В том, что мотивация у футболистов все равно должна быть — и она будет. Поскольку все понимают: чтобы расти — нужно хорошо выглядеть в международных матчах. Побеждать, отдавать все. Для нас также очень важно, чтобы каждый футболист БАТЭ чувствовал себя членом нашей большой семьи. Сегодня парень играет в Борисове, завтра перейдет в более состоятельный клуб — хочется, чтобы в душе он остался “батэвцем”.

— Можете сказать, сколько зарабатывают ваши футболисты? Скажем, обозначить верхнюю планку?
— Наши ведущие игроки — это люди, которые заслужили свои контракты. Таких ребят немного. Их годовой доход — немногим более ста тысяч долларов. Чистыми. Без премиальных. Но, подчеркиваю, это лидеры. Рядом с ними на поле выходят футболисты, зарплата у которых меньше. Порой намного. У некоторых она не превышает и тысячи долларов. Но деньги — дело наживное.
Показателен в этом смысле пример Баги. В нынешнем сезоне Дима сильно прибавил. Здорово играет в важных, принципиальных матчах. Универсал. Сейчас вообще стал публичной фигурой. О нем много говорят, журналисты интервью берут — и получают, что характерно, нетривиальные, умные ответы. Во всем этом нет сенсации. Нам был известен потенциал парня. Мы были готовы к тому, что он начнет его раскрывать. 20 лет для этого — самое время. В результате, дождавшись прогресса и его оценив, что сделали? Пересмотрели контракт, продлили его — на улучшенных условиях. И сегодня Дима зарабатывает больше, в том числе и на собственное жилье.
Аналогичный подход практикуется в отношении всех игроков БАТЭ. Они знают, какие ступени необходимо пройти, чтобы выйти на определенный уровень оплаты труда. Не открою секрета, если скажу, что у наших футболистов контракты лучше, чем у большинства их коллег в чемпионате Беларуси. Но если сравнивать с другими видами спорта, то наши игроки достойны большего.

— Это вы явно хоккеистов имеете в виду?
— Знаете, я не хочу заглядывать в соседнюю тарелку. И считать чужие деньги.
— Но в пятницу с президентом побеседуете на тему соотношения государственного внимания к футболу и хоккею? Внимание это, скажем так, неодинаково…
— Я не против хоккея. Но я за футбол. И если возникнет такой разговор, с моей стороны он будет не о БАТЭ. А в целом — о белорусском футболе. Потенциал которого я оцениваю высоко. У нас есть перспективные клубы. И не только Борисов может выступать осенью в еврокубках. Нужно лишь сделать качественный шаг вперед. В том числе и в финансировании. Пускай это коснется не всех. Но, например, четыре клуба, крепко став на ноги, могут дать хороший международный результат. Знаете, что главное есть сегодня в белорусском футболе — и чего нет в других видах спорта? Много молодых талантливых игроков и, особенно подчеркиваю, — тренеров. Посмотрите, сколько их появилось в последнее время. Тот же Володя Журавель в “Шахтере”. Он не просто отец своим игрокам. Это очень толковый и вдумчивый тренер.

— Известно, что в БАТЭ довольно любопытна система премиальных…
— Наши футболисты получают премиальные вместе с зарплатой. Но мы поощряем их лишь за победы. Здесь как в существующей системе начисления очков — лучше выиграть один матч из двух, чем оба завершить вничью. Понятно, ничьи бывают разными, в том числе и “золотыми”. Но за них мы не платим. Помимо этого, в клубе существует система выплаты бонусов. В случае чемпионства они составляют пятьдесят процентов от премиальных. Это сродни отложенной выгоде — поскольку вознаграждение увязано с выполнением задачи на сезон. А выигрыш чемпионата финансово интересен клубу. Он обеспечивает попадание в Лигу чемпионов, где можно серьезно заработать. Под это дело и строим мотивацию.
Система материального поощрения не меняется у нас с девяностых. Разве что раньше была жестче. Помимо бонусов, платили лишь половину премиальных. Позицию смягчили по одной причине — команда стала сильнее. И иных ребят нет нужды дополнительно стимулировать.
БАТЭ всегда отличался профессионализмом, а сейчас этому можно добавить приставку “супер”. Конечно, кто-то может мне возразить, мол, некоторые футболисты команды курят. Да, курят. Ну и пусть. Если при этом им хватает здоровья, чтобы приносить клубу пользу, не вижу смысла преследовать их. Я не пропагандирую курение — сам бросил шесть лет назад. Но, если оно не мешает ребятам качественно выполнять работу, мы закрываем на это глаза. Да во всем мире футболисты курят! Ничего предосудительно не вижу и в том, что кто-то может заглянуть в ресторанчик и там посидеть с друзьями, пропустить рюмочку. Это же здорово, когда есть возможность расслабиться в компании. Однако важно знать время, место и норму. И чтобы это никак не сказывалось на игре.

— В том, что в БАТЭ почти нет легионеров, есть экономический расчет? Или дело лишь в идеологии?
— Наверное, ни то ни другое. Возьмем, например, Брессана. Он бразилец. Но у него менталитет белорусский! Ренан говорит с нами на одном языке, пытается читать по-русски. Все время учится. Это вызывает огромное уважение. Брессан — великолепный парень. Из дальнего зарубежья прежде у нас были два легионера: болгарин Мирчев и словак Пеха. Взаимоотношения с ними не сложились: мы быстро поняли, что класс наших ребят выше.
Очень сложно работать с российскими футболистами. Типичная ситуация. Приезжает игрок, который, по сути, еще ничего не добился. И постепенно выходит на уровень БАТЭ. Кому-то для этого нужен год, кому-то полгода — все понятно. Так вот вначале это — покладистый котенок. Но едва завоевывает место в основе — превращается в тигра и начинает борьбу за деньги. Финансовые аппетиты растут неимоверно и явно не соответствуют уровню игры. Я никогда не считал себя националистом, но белорусов люблю. Всегда полагал, что потенциал наших парней ничуть не ниже, чем у восточных или южных соседей. Яркий тому пример — выступление “молодежки” Георгия Кондратьева.
Теперь касательно экономического расчета. Лет восемь-десять назад приехал к нам один ухарь из России. На родине ничего не добился, играл где-то в дубле. Но в БАТЭ сразу выдвинул запросы — служебная машина, то, это… Имеем дело с типичной проблемой, которая разрушает футбол. Молодые люди получают большие деньги, потому что есть возможность выбивать их из клубов. Но при этом куда-то пропадает качество их игры.

— Но вы же не отказываетесь от перспективы привлечения иностранцев. Не секрет, что в клубе появился скаут по странам Латинской Америки…
— Известный факт — плохо, когда в команде очень много легионеров. Тогда они не хотят говорить на языке той страны, где играют. Почему Брессан выучил русский? Он целый год в “Гомеле” был один. И лишь потом компанию ему составил Майкон. А посмотрите на “Шериф”. Там иностранцев невозможно заставить говорить по-русски. Это плохо. Сложно создать сплоченный, без группировок, коллектив, тренеру труднее доводить до игроков свои требования. В то же время не секрет, что в Южной Америке есть много молодых, талантливых, нераскрытых футболистов. Наш тренер-селекционер и призван просматривать их, отбирать и везти сюда, чтобы разумно вкрапливать легионеров в систему игры команды. Надеемся, это даст хороший эффект.

— В футболе есть такое понятие — подъемные. Как вы относитесь к этой практике?
— В БАТЭ очень много футболистов, взращенных в клубной системе — в подготовительных группах, дубле. Здесь по определению подъемных не бывает. Речь о них заводят, как правило, легионеры и новички, которые приходят из других клубов. Конечно, эти запросы можно удовлетворить. Но мы стараемся, чтобы такие выплаты были мотивационными — не за сам переход, а за какое-то достижение. Например, предлагаем энную сумму, если футболист сыграет определенное количество матчей и при этом команда выполнит задачу. Именно подобным образом в нынешнем сезоне заработал Эдгар Олехнович. Так было и с Максимом Бордачевым, и многими другими. Они не получали подъемных. А с людьми, которые твердо стоят на позиции их выплаты, мы чаще всего не договариваемся.

— Случалось вам отказываться от приобретения игрока из-за его непомерных финансовых аппетитов?
— Всякое было. Но у нас футболисты с большими запросами метят за границу. Уезжают в более сильный чемпионат, а там уж жизнь все расставляет по местам — кто-то играет, кто-то сидит в дубле. Мы же, если хотим получить какого-то футболиста, чаще всего находим с ним общий язык. И побед на этом фронте у нас больше, чем поражений.

— Год назад БАТЭ выражал готовность выложить один миллион долларов за бразильца Тома из “Литекса”. Сейчас клуб готов на такие расходы?
— Тогда это был своего рода жест отчаяния. Мы хотели получить исполнителя высокого качества на нужную позицию. Не получили. Зато поняли: игрока такого же уровня можно приобрести за гораздо меньшие деньги. Что у нас и произошло. Мы нашли парня, который играет не хуже и уже стал лидером команды.

— Переход Кутузова в “Милан” по-прежнему остается самой выгодной трансферной сделкой БАТЭ на экспорт?
— Да.

— А чей переход занимает второе место?
— С ходу не отвечу. Надо подумать… Наверное, такого ярко выраженного футболиста нет.

— Во многих европейских клубах руководство заранее озвучивает сумму, которую готово потратить на трансферном рынке. Вы так тоже делаете?
— Свои трансферные приоритеты определяем совместно с Виктором Гончаренко. Исходим из имеющихся на примете игроков, их способностей. И только затем я как менеджер пытаюсь решить вопрос за разумную цену. А к той практике, о которой вы сказали, отношусь отрицательно. На мой взгляд, она пагубна изначально — те, кто ищет игроков, все равно стараются приобрести их подешевле. А сэкономленные средства уходят непонятно куда. Освоение денег — ошибочный путь. Но этой проблемы никогда не было в БАТЭ. У нас всегда великолепные контакты с тренерским штабом. Можно спорить, разговаривать на повышенных тонах, но у меня никогда не было мыслей, что кто-то из тренеров украл деньги. И никогда не было ощущений, что мои футболисты продали матч. Дай бог, чтобы так было всегда! Самое большое счастье, когда тебя не одолевают сомнения такого рода.

— Были когда-либо у БАТЭ времена не слишком благополучные? Чтобы с финансовой нестабильностью, туманными перспективами, с задержками зарплат и премиальных…
— Сложные моменты бывают всегда. Но очень важно, чтобы это не почувствовали ни футболисты, ни тренеры. Главный наш девиз — никогда не обещай больше, чем можешь дать. Задержки с выплатами у нас были. Но они не имели критического характера. И если случались, то, как правило, не затягивались дольше, чем на десяток дней.
А что касается тревоги за будущее клуба, то она была. Один раз. В 1996 году я создал новую компанию. Мои товарищи стали ее учредителями, а я был лидером. Трудности появились в конце девяностых. У меня возникли некоторые проблемы со здоровьем. И вдруг большинство партнеров сказали, что не хотят со мной работать. У меня, мол, футбол на первом месте, а им хочется жить богаче. Поступило предложение: разойтись. Они хотели забрать все активы в бизнесе, а мне оставить футбол. Это было своего рода проверкой на излом. В поисках выхода я провел несколько бессонных ночей. Уверен: еще чуть-чуть, и нашел бы его. Уже были мысли, идеи. Но здесь один из партнеров сделал поворот. Сказал: так делать нельзя — и перешел на мою сторону. Большинство акций оказалось уже у нас — и все осталось, как прежде. Судьба команды в те дни висела на волоске. Но об этом в клубе никто не имел понятия. Кроме Юрия Пунтуса.

— Как вы сейчас ладите с Юрием Чижом? Анонсированный в интернете переход в БАТЭ Станислава Драгуна не станет кошкой, которая между вами пробежит?
— У нас хорошие отношения с Юрием Санычем. Мы в БАТЭ, если решим получить какого-то игрока минского “Динамо”, будем договариваться с Чижом. То же самое и он — в случае необходимости сделает мне предложение по приобретению кого-то из борисовчан. А чтобы украсть футболиста, у которого заканчивается контракт… Такого не будет никогда. Я с уважением отношусь и к Юрию Санычу, и к “Динамо”.
А по поводу Драгуна могу сказать одно: такой футболист априори не может не привлекать внимания. Стас — один из топовых игроков нашего чемпионата. У него очень хороший потенциал. Все остальные разговоры — от лукавого. Какой-то интернет-боец запустил слух, и пошла писать губерния. Никакой подоплеки эта информация не имеет. Если появится предмет для разговора, если нам это окажется нужно — тогда, повторюсь, будем договариваться. Такие сейчас отношения между БАТЭ и “Динамо”, Капским и Чижом.

— Плотный график этих дней не помешает вашей субботней поездке в Бобруйск? Там БАТЭ собирается становиться чемпионом — седьмой уже раз…
— Для Бобруйска обязательно найду “форточку”. За время, что в Борисове существует клуб, на пальцах рук можно пересчитать матчи, которые я пропустил. Всякий раз на то были веские основания. Чаще всего мешали вопросы, связанные с бизнесом или здоровьем. Были и другие ситуации. Как-то БАТЭ играл в Мозыре. В это время на заводе проходило собрание акционеров. Едва оно завершилось, я в машину — и на футбол. Сказать, что до Мозыря добрался очень быстро — ничего не сказать. И так бывало не раз. Если вижу, что к началу не успеваю — в лучшем случае к концу первого тайма — все равно еду. Далеко, близко — без разницы. Потому что я очень люблю футбол и свою команду.