НАШЕ КОЛЕСО НА "ВУЭЛЬТЕ". Александр Усов: рожденный спринтером

Однако, несмотря на отсутствие финансов, должных условий для тренировок, дефицит самого необходимого, тренеры-энтузиасты этого тяжелейшего, выходящего за рамки человеческих возможностей вида спорта продолжают трудиться, а их воспитанники выступают так здорово, что Беларусь за последние несколько лет превратилась в одну из ведущих велосипедных держав. Мы уже привыкли к успехам Натальи Цилинской, Зинаиды Стагурской. Есть нам за кого болеть и в самом престижном виде состязаний — мужских шоссейных гонках. Если подававшему надежды Евгению Сенюшкину не удалось добиться значительных успехов, то Александр УСОВ уже одержал несколько ярких побед, а в минувшем месяце впервые в своей карьере принял участие в трехнедельной многодневке. На “Вуэльте” Усов трижды попадал в десятку сильнейших, причем на последнем этапе оказался в шаге от призовой тройки, финишировав четвертым. Никто и никогда из белорусских велосипедистов не показывал таких результатов на столь престижной гонке. А ведь эта “Вуэльта” была для 26-летнего гонщика дебютной. На следующий день после завершения гонки мы дозвонились Саше в Швейцарию, где базируется его команда “Фонак”, чтобы познакомить читателей с сильнейшим на сегодня шоссейным гонщиком Беларуси.

В погоне за звездами

— Александр, как оцениваешь свое выступление?

— Если честно, то я очень недоволен. Планировал на каждом спринтерском этапе попадать в десятку. Да и в целом для моей команды “Вуэльта” получилась плохая, можно сказать, никакая. Сошел с гонки лидер “Фонака” — двукратный чемпион “Вуэльты” Алекс Цюлле. Кроме того, два человека подхватили вирус. И получилось, что большую часть гонки мы ехали фактически вшестером и ничего серьезного не добились.

— А на какие результаты нацеливало руководство?

— Передо мной конкретной задачи никто не ставил. Это ведь мой дебют на такой серьезной гонке. Здесь совсем другой уровень, иное напряжение. Все хотят отметиться, запомниться. Не случайно средняя скорость нынешней “Вуэльты” оказалась самой высокой в истории — уже одно это говорит о накале борьбы. Поэтому важно было проверить свои силы, приобрести опыт.

— В спринте не только от одного человека все зависит. Ключевое значение имеет то, как действуют партнеры. Получал от них помощь?

— К сожалению, далеко не всегда. Только на последнем этапе благодаря тому, что скорость была не очень высокая, у них остались силы, чтобы меня разогнать. А в остальных случаях я сам на себя работал. Старался пристроиться за Петакки, Цабелем, но в пелетоне много таких хитрецов, поэтому получалось не всегда. Конечно, если бы партнеры помогали, было бы полегче. Однако они себя не очень хорошо чувствовали.

— А в чем заключаются твои функции на горных этапах?

— Работаю на команду. И воду возить приходится, и защищать от ветра горных гонщиков. Пока еще не подобрались к горам, можно попытаться уехать в отрыв. В принципе, я часто пытался это делать, но без успеха.

— На 16-м этапе ты финишировал последним. Было настолько тяжело?

— Да, это определенно был самый трудный день. Сначала я пытался несколько раз убежать, но безрезультатно. А потом нужно было проехать горку третьей категории. Она вроде небольшая. Но эта постоянная смена ритма сыграла со мной злую шутку: сбил дыхание и отстал. Потом с гонщиком из “Рабобанка” настигали пелетон на протяжении, наверное, ста километров. В итоге все-таки догнали перед финальной горой. Но подъем был очень длинным — тридцать километров. А сил осталось мало, да и, похоже, “заголодал” на высоте. Помню только, что, когда приехал, финишной линии почти не видел.

А на следующий день себя уже нормально чувствовал. Тоже, правда, немного отстал, но уже не было ощущения бессилия. В общем, бывают сложные моменты, когда нужно просто перетерпеть. Кстати, Дэвид Миллар на следующий день после выигрыша этапа тоже “заголодал” и финишировал последним.

Становлюсь полиглотом

— “Фонак” — интернациональная команда. Каким образом вы общаетесь между собой, с директором команды?

— В команде большинство испанцы, есть швейцарцы, итальянцы, два немца. Но директор наш Альваро Пино, кстати, знаменитый в прошлом гонщик — победитель “Вуэльты” 86-го года, прекрасно знает испанский, французский, итальянский. Я тоже на французском свободно говорю. Испанским и итальянским владею хуже, но практически все понимаю, так что проблем особых не возникает.

— Так ты полиглот…

— Языки и вправду нетяжело даются. Вообще-то в школе я немецкий учил, и когда стал выступать за границей, французского, скажем, совсем не знал. А сейчас все удивляются, что я говорю практически без акцента. Если бы я не ленился, то, наверное, еще бы легче стало.

— А когда возникают какие-то конфликты на трассе, или ты хочешь, чтобы партнер поработал на тебя, в таких случаях обращаешься к начальству?

— Через директора стараюсь не действовать. Считаю, что гонщик сам должен решать свои проблемы, договариваться с ребятами. Ну а уж если партнер не помог, то, значит, не смог — что ж поделаешь. Я ведь не могу заставить.

— Кстати, насчет директора. В конце “Вуэльты” разгорелся скандал вокруг директора ОНСЕ Маноло Сайса, оскорбившего телевизионщиков, мотоцикл которых преградил ему дорогу…

— Я не был свидетелем этой сцены, но считаю, что его можно понять. Они везли лидера, и ситуация на трассе была такой нервозной, что ОНСЕ могла проиграть все, что можно. Носаль в итоге уступил лидерство, но мог потерять его уже на этом этапе. Ведь, как рассказывали ребята, он практически не мог крутить педали. Было от чего разнервничаться…

— Самому не приходилось вступать в конфликт с мотоциклистами, шныряющими по трассе?

— С ними проблемы возникают постоянно. Более того, иногда даже завалы происходят. Телевизионщики ведь стараются снимать с разных ракурсов, постоянно перестраиваются. А гонщики порой в таком состоянии едут, что голову поднять не могут. А если еще сносит сильным боковым ветром, то все это чревато столкновениями. В этом году на моих глазах мотоциклист сбил гонщика — зрелище было еще то. А иногда и смертельные случаи бывают.

— Ты рассказывал, что Носаль практически не мог ехать в одиночку. Но неужели для гонщика так важна поддержка партнера — он же не может его заставить быстрее крутить педали…

— Очень важна. Во-первых, защита от ветра, да и психологически намного легче, когда кто-то есть рядом. Скажем, если бы Носаль на том этапе остался один, он бы проиграл не меньше пяти минут, без сомнения. Он бы не ехал просто-напросто. Поэтому люди, которые в этот момент были сильнее его, ему помогли, и в итоге Носалю даже удалось отыграть немного времени. Один бы он никак этого не сделал.

Если бы я ехал при активной поддержке команды, то у меня на финише было больше сил на 30 процентов. Это не только мои слова. Точно так же утверждает и Лэнс Армстронг. Ты этого можешь даже не чувствовать, но это действительно так.

Спринтеру нужна наглость

— Успел посмотреть Испанию, местные достопримечательности?

— Впечатлений много. И горы видел, и равнину, и море. Только вот городов особо не видел. Дело в том, что на такой гонке желательно долго не находиться на ногах. Проехал, массаж, поужинал и спать. Вот такая романтика.

— Общался со своими звездными соперниками, например Цабелем, Петакки?

— С Петакки довольно поверхностно знаком, мы редко встречаемся на соревнованиях. С Цабелем знаем друг друга намного лучше, часто соперничаем, я у него даже выиграл один раз. Но на трассе особо не поговоришь. Если же будем ехать навстречу друг другу по шоссе, то, наверное, поздороваемся.

— А правда, что спринтеры недолюбливают друг друга в отличие, скажем, от “горняков”, у которых, как правило, отношения хорошие?

— Пожалуй, это действительно так. Ведь в спринте счет идет на секунды, не то, что в горах. И чтобы победить, нужно быть наглее, уметь потолкаться, иногда даже локтями. У меня в этом году так было однажды. Ехали параллельным курсом с одним португальцем, никак позицию не могли поделить. И начали друг друга метелить… А когда в азарт войдешь, там уже не столько о победе на этапе думаешь, столько о том, как взять верх в этом противоборстве. В результате на финише оба оказались ни с чем. Я приехал 16-м, он тоже остался за пределами первой десятки.

В Канаду не успел

— В следующем сезоне мы увидим тебя на “Тур де Франс”?

— Для начала команда должна завоевать право на выступление в главной гонке сезона. Для этого надо попасть в число 15 сильнейших коллективов на момент финиша нынешнего сезона. Пока мы в это число не входим. Поэтому придется доказывать свое мастерство в следующем году, и, может быть, нам достанется одна из оставшихся путевок на “Тур”. Так что перспективы туманные. А в новом сезоне я, скорее всего, буду часто ездить “классики”.

— На чемпионате мира в канадском Хамильтоне, который стартует 7 октября, также будешь представлять нашу страну?

— Я вообще-то собирался. Но возникла проблема с визами, из-за чего, к сожалению, не смогу поехать в Канаду. Дело в том, что накануне “Вуэльты” отправил в нашу федерацию копию своего паспорта и полагал, что этим все формальности ограничатся. И только в этот понедельник узнал, что, оказывается, визу не поставят без моего присутствия. Я сейчас нахожусь в Швейцарии, а здесь нет канадского посольства. Поэтому просто не остается времени на оформление документов. Обидно, конечно, ведь отобрался на чемпионат. Но, если честно, шансов у меня было бы немного. Там довольно горный профиль, и у спринтеров шансов на победу почти нет.

Природу не обманешь

— Расскажи, как попал в велоспорт?

— Получилось само собой. В Минске я жил раньше на Матусевича. Велосипедная школа была всего в трехстах метрах от дома. Когда мне было десять лет, решил туда записаться, и вот до сих пор кручу педали.

— А почему решил стать спринтером?

— Что значит решил? Природу не обманешь. Индивидуальные гонки у меня особо не получались, в гору тоже быстро ехать не удавалось. Еще в юношеских соревнованиях успеха добивался в основном за счет финишных рывков. Получается, спринтер.

— Кумиром, наверное, был знаменитый советский финишер Джамолидин Абдужапаров?

— Конечно, болел за него. Все-таки он Советский Союз представлял. А еще очень нравился Мигель Индурайн. Блестящий гонщик и настоящая личность. Спокойный, совсем не звездный. Редко таких встретишь.

— А как ты оказался в “Фонаке”?

— О, это долгая история. Все началось с того, что один француз приехал в Беларусь. Были у него здесь какие-то дела. Заглянув в нашу секцию, сказал, что для двух ребят есть возможность поехать во Францию, постажироваться в любительской команде. Наш тренер Владимир Петрович Тихонов предложил меня и еще Лешу Левиданского. Не сказать, что я там каких-то выдающихся успехов добился, но несколько побед одержал. А потом меня рекомендовали в швейцарскую команду “Post Suiss”, тоже стажером. Так я получил возможность повышать свое мастерство во Франции, в Италии. Потом эта команда распалась, зато стала создаваться новая, спонсором которой стал концерн “Фонак”. И ее менеджер пригласил меня. Кстати, я единственный человек, который остался в клубе с 2000-го года. Все остальные гонщики поменялись.

— Сейчас ты лучший спринтер в своей команде?

— Лучший, потому что единственный. Есть, правда, еще итальянец Штраццер. Но ему уже 35, и он собирается завершать выступления. А в следующем году команда подписывает другого итальянского спринтера — Беннати. Он молодой гонщик и считается очень перспективным.

Открыт для предложений

— Где больше времени проводишь? Наверное, в Швейцарии?

— Нет, в разъездах — в самолетах, автобусах, машинах. Таков удел профессионального велосипедиста. А в Беларуси два раза в год бываю по месяцу — зимой и летом.

— Как дела обстоят на личном фронте?

— Честно говоря, неважно. Эти постоянные перемещения не дают возможности для серьезных отношений. Надеюсь в будущем исправить этот недостаток.

— Что делаешь в свободное время?

— Музыку слушаю, читаю… Причем не книги, а в основном журналы, преимущественно иностранные — для того, чтобы продвинуться в изучении языков. Например, во время “Вуэльты” испанскую прессу штудировал.

— Фильмы тоже на испанском смотришь?

— Нет, там слишком быстро говорят — не успеваешь смысл улавливать. А вообще нравятся комедии, приключения. Любимые? Из того, что приходит на ум, могу назвать “Бравое сердце”, “Патриот” с Мелом Гибсоном в главной роли. Люблю и наши картины, в основном классические. Например, Новый год я встречал в Швейцарии, смотрел “Иронию судьбы…”

— А что, в стране банков Новый год тоже торжественно отмечается?

— Совсем нет. Рождество — это да, большой праздник, а 1 января обычный день. К сожалению, в Беларусь в эти сроки выбраться не удается, но я тут вместе со знакомыми устроил, скажем так, небольшой кусочек родины.

— Музыку какую слушаешь?

— Совершенно разную — и тяжелую, и легкую. Вот только на массаже нам запрещено не только музыку слушать, но и включать телевизор и мобильник. Время для расслабления — это время для расслабления. Надо на 40-50 минут забыть обо всем.

— Ты вот почти всю Европу исколесил. А в какой стране нравится бывать больше всего?

— Пожалуй, в Италии. Когда приезжаешь на Апеннины, всегда настроение поднимается. Даже трудно сказать, почему. Наверное, люди хорошие, веселые. Во Франции вот не так. В Испании тоже, хотя там от региона зависит. Есть места мрачноватые, а есть туристические районы, где много интересного, можно отдохнуть. В Беларуси в принципе весело, хотя, конечно, достопримечательностей маловато. Но многие партнеры расспрашивают о нашей стране. Говорят, хотим приехать, посмотреть. Правда, пока что-то не торопятся…