Сезон в итоге. Николай Левников: у судьи уже нет права на ошибку

21:14, 7 декабря 2010
svg image
1762
svg image
0
image
Хави идет в печали

Мы застали его на минувшей неделе в предотъездной суете: с инспектирования лигоевропейского матча “ПСЖ” и “Севильи” Николай Владиславович отправлялся прямиком в отпуск — домой, в Санкт-Петербург.

— Помните, как по весне, удивляясь вашему приезду на работу в Беларусь, мы задавались вопросом: надолго ли? Сказать по правде, не поверилось, что предложенные вами идеи и философия руководства корпусом арбитров и инспекторов пройдут в белорусской федерации на ура.
— А они на ура и не прошли. Приживались с трудом, не сразу. В принципе после нашего первого сбора я и сам спрашивал себя: а надолго ли? Потому что отношения со многими людьми, влияющими здесь на развитие судейства, поначалу затруднялись какими-то недоверием, настороженностью. Они были не только ко мне, но и к другим моим единомышленникам, выходцам именно из судейской среды: Вадиму Жуку, Юрию Дупанову. Да и судейский комитет федерации возглавлял Сергей Сафарьян, который на практике судейством никогда не занимался. Это была очень серьезная проблема. Менталитет белорусских судей по многим позициям граничил с непрофессионализмом. Это тревожило. И я, признаться, засомневался, смогу ли переломить такое отношение к делу.

— Ну и?..
— Получилось то, что получилось. Оценку нашей работе, наверное, должны давать другие. Вы, например. Но хочу сказать, что работать мне здесь было трудно. И в то же время очень интересно.

— Вы сказали “было”. Ваш контракт ведь рассчитан на год…
— Недавно мы провели вечер подведения итогов. Наградили лучших арбитров. У меня состоялся разговор с руководителями федерации. Обсуждали формы нашего сотрудничества в дальнейшем. Ничего конкретного пока сообщить не могу. Однако я предупредил, что работать в сегодняшнем режиме, то есть постоянно находиться в Беларуси, уже не смогу. По сугубо семейным причинам. Это восприняли с пониманием. А если нужен в статусе консультанта, помощника, занятого здесь не полную неделю, то готов продолжить. Мой отпуск завершится в конце декабря. Тогда мы и скажем друг другу либо “до скорой встречи”, либо “до свидания”.

— При оценке арбитража на обывательском уровне бытует простой подход: хорош тот судья, который остался по ходу игры неприметным. Знаете, ловлю себя на том, что при таком рассмотрении и весь сезон можно признать вполне благополучным. О судьях у нас говорили куда реже и спокойнее, чем прежде.
— Значит, для выражения недовольства и эмоций стало меньше поводов. Мне кажется, окрепло доверие к арбитрам у тренеров, у руководителей клубов и игроков. Что я имею в виду? Конечно, судьи ошибались. При их аттестации было видно, что очень немногие прошли сезон вообще без замечаний. Но ошибки, во-первых, не были скандальными. Некоторые вообще не замечались болельщиками и журналистами, вскрывались только при профессиональном разборе. А во-вторых, они не носили оттенка предвзятости. Разве что в первой лиге в первом круге были задним числом при просмотре записей обнаружены вопиющие просчеты нехорошего свойства. Но, как только мы до конца наладили контроль и там, подобные действия были просто пресечены. Полагаю, доверие к нам базировалось именно на этом. Важным достижением стало то, что руководители клубов и тренеры за редким исключением поняли: в наш отдел не надо жаловаться. Мы и без этого адекватно реагировали на любую ошибку арбитров в соответствии с теми документами, которые были приняты исполкомом федерации.

— Обозначите в прошедшем сезоне момент пикового для вас напряжения?
— Наверное, это все, что сопутствовало матчу первого круга между минским “Динамо” и БАТЭ. Его судил Сергей Цинкевич. В этом году он стал арбитром ФИФА. Но, сказать по правде, на тот день еще не набрал опыта, достаточного, чтобы судить такой матч. То назначение было отчасти вынужденным: опытные Андрей Жуков и Алексей Кульбаков не могли работать из-за травм. Да и в любом случае их стоило придержать — ведь впереди были еще два матча этих же соперников. Тот поединок стал для меня серьезным стрессом. Пришлось тогда и в вашей газете, и на телевидении объяснять, почему судья допустил ошибки, почему он недостаточно уверенно управлял игрой. Мы, кстати, тогда по горячим следам сдвинули сроки семинара, чуть раньше намеченного собрали судей. Пришлось убеждать их, что ничего ужасного не произошло, что в таких играх и повышается уровень арбитров. Для Цинкевича, кстати, тот матч и впрямь оказался определяющим…

— Интересно, в чем.
— Думаю, он окончательно осознал, какой сложности может быть футбол, который сулит ему эмблема “международника”. Случись у него впервые такое испытание не дома, а где-нибудь в Европе (а там таких матчей много), он не был бы к нему ментально готов, просто подвел бы белорусскую федерацию. Вот знаете как было у меня? Я стал настоящим судьей только в 92-м году, отработав матч “Алания” — “Спартак”. Это была страшная игра. А потом встреча этих же соперников у меня повторилась. Это бои, где трещат кости, где команды выходят на поле с горящими глазами. И умение довести такой матч до конца, найти выход из тяжелой ситуации может выработаться и закрепиться только там. Это ничего, что Цинкевич совершил тогда ряд ошибок. Главное, было видно, что характер позволит ему обратить этот урок на пользу. Так оно и произошло.

— Чаще других публичные претензии в адрес судейского корпуса звучали как раз из лагеря БАТЭ…
— Это уже после второго матча борисовчан против “Динамо”. Там тоже все было сложно. Довольно надежный судья Виталий Севостьяник по совершенно непонятным причинам не засчитал два гола БАТЭ. По моему мнению, он поступил так из-за излишней перестраховки. Вот тогда у нас и появилось недопонимание с Анатолием Капским. Этого человека очень уважаю. Он сделал для белорусского футбола очень-очень много. Он лучший здесь футбольный управленец. Но судейство — это дело тонкое. И мне кажется, что иногда он оказывает на арбитров серьезное давление. И это идет только во вред. Цель и задача моей работы — добиться, чтобы у нас судили по-европейски. Именно так, как судят матчи БАТЭ на международной арене. Короче, недопонимание в отношениях с одним из сильнейших в стране футбольных руководителей тоже было для меня ситуацией кризисной.

— Она не урегулирована до сей поры?
— Мне кажется, многое решила последняя кубковая игра БАТЭ с брестским “Динамо”. Я очень рисковал, назначая на нее Вадима Панченко. Знаете, ведь о многом в жизни судят по последним впечатлениям, штрихам. Для нашего сезона это были три матча — вот этот кубковый и переходные за право остаться в высшей лиге. Думаю, случись испорченным хотя бы один из них, вся моя годовая работа пошла бы насмарку. Но этого не произошло. И мне кажется, что после той игры, несмотря на поражение, Анатолий Анатольевич все-таки согласится, что работа по привлечению молодых судей, в том числе и на матчи БАТЭ, начинает давать плоды.

— А вот в чем сугубо белорусская специфика нашего судейского корпуса? Что в нем не так, как везде?
— То, о чем сейчас скажу, можно оценивать двояко: и как плюс, и как минус. Я в Беларуси родился и вырос. И знаете, никогда не думал, что белорусские арбитры настолько упрямы, что у них настолько высока самооценка и крепка уверенность, будто они все делают правильно и учиться ничему им уже не надо. Это довольно типично и бросилось в глаза даже в сравнении с Россией. Когда стал руководить там судейской коллегией, арбитры высшей лиги, с которыми прежде работал вместе, воспринимали мои замечания уже как руководителя куда лояльнее, нежели здесь. Они понимали, что им хотят помочь. Здесь, дабы переубедить многих, кто уже имеет опыт, пришлось затрачивать немало времени и энергии. С одной стороны, быть уверенным в себе — качество неплохое. Но с другой — отсутствует установка постоянно пополнять багаж знаний за плечами, каким бы большим судьей ты себя ни считал. Двоих, кстати, я так и не убедил изменить отношение к таким вопросам.

— И кто же эти двое?
— Валерий Величко и Антуан Майоров. К ним подхода не нашел. Есть еще одна специфическая сложность. Мне кажется, что после развала Советского Союза в Беларуси оказалось мало сильных методистов. Их не хватало особенно среди инспекторов. Отсюда возникла тенденция занижать планку жесткости в единоборствах. С этим тяжело было бороться. Особенно поначалу. Любое столкновение, любой физический контакт — свисток. И я полностью согласен с Берндом Штанге, когда он говорит, что наши арбитры пересвистывают. В одночасье побороть это было невозможно. И вот только где-то к концу сезона за счет убеждения при индивидуальных беседах, обсуждения на семинарах многие осознали и увидели, что так судить неправильно. Особенно порадовался за молодых рефери. Олег Черепнев, Геннадий Левчук, которые вначале грешили перестраховкой, последние игры провели блестяще. Ну а уже упоминавшийся арбитраж Панченко был вообще на европейском уровне.

— Иными словами, подтянутый вами к высшей лиге судейский молодняк идет по восходящей?
— С точки зрения трактовки единоборств, повышения квалификации все без исключения судьи стали работать лучше. Оговорюсь, эта оценка субъективна. А другой положительный аспект вижу в том, что полностью снята проблема физической готовности. Она и не вставала после первого сбора в Турции, по итогам которого я принял жесткие меры. Профессионализм проявляется еще и в том, что девяносто пять процентов судей (за всех не поручусь) готовятся теперь не от игры к игре, а держат тонус постоянно. Это заметно.

— Признанный лидер белорусского судейского сообщества сегодня — это Алексей Кульбаков…
— Думаю, очень важно, чтобы у него появились конкуренты. Этот сезон, по-моему, таких потенциальных кандидатов обозначил. В ближайшее время могут заявить о себе не только в Беларуси, но и на международной арене тот же Панченко, Денис Щербаков. Его мы вообще узнали с опозданием, он самородок. Лишь в этом году начал судить первую лигу, но уже поработал и в высшей. Это не такой уж молодой человек, 79-го года рождения. Задаюсь вопросом: где он был раньше, почему его не нашли? Летом мы смотрели его работу на кубковом матче СКВИЧ — “Партизан”. Тогда был семинар ФИФА, на него приезжал Валентин Иванов, все судьи, многие инспекторы. И вот перед такой “просмотровой комиссией” он не стушевался, провел поединок здорово. Мне кажется, очень перспективен Никита Пыреев. В этом году молодой человек наделал слишком много ошибок. Члены судейского комитета не поддержали мое предложение внести его в список судей ФИФА. Но возраст — это же его преимущество! А без ошибок не бывает. Помню, как начинали Коллина, Мерк, на каких ошибках учились они, прежде чем стать судьями мирового уровня. И у Никиты вижу такие задатки. Если ему здесь не занизят планку, он тоже может вырасти в большого судью. Или вот посмотрите на Севостьяника. Когда первый раз увидел его на сборе, подумал: как может быть таким судья? Вот такие круглые щечки, ходит пешком, тридцать лет. Но он, мне кажется, уже переборол себя в сознании, пусть пока не может перестроиться физически, потому что это очень тяжело. Виталий тихоход, однако по пониманию футбола, по характеру он тоже большой судья. А Сергей Цинкевич начала и конца года — это два разных арбитра. Именно по методике. Вот смотрите, вырисовывается группа из шести человек. Да, Леша Кульбаков в ней сегодня вне конкуренции. Но это во многом потому, что у него очень высокий авторитет среди белорусских команд. Остальным надо его завоевывать. Только если сами судьи поставят перед собой большую цель, то благодаря их конкуренции может вырасти судья уровня Жука.

— Вы, помнится, затевали программу “Таланты и наставники”…
— Она запущена. Из этой программы и вышли сегодня Щербаков, Панченко, Мурашкевич, Дайлид, Мартынов и Дмитриев. Хотя изначально “талантов” в программе было двенадцать. Но и на остальных крест никто не ставит. В чем-то, возможно, мы не вполне угадали не столько с учениками, сколько с некоторыми наставниками. Хотя среди них немало элитных судей даже советского прошлого: Жук, Якубовский, Петрович, Архипов, Дупанов, Майстров, Сережкин. Сейчас важно не останавливаться. Поменять, перемешать эти таланты и наставников, чтобы они друг на друга могли другим, свежим взглядом посмотреть. Так делают и в УЕФА. Плохо, что не решена другая задача. Не создана школа молодого арбитра. Здесь поражает инфантильность руководителей судейских комитетов областей. Нельзя так работать. Возможно, надо привлекать действующих арбитров: Кульбакова в Гомельской области, Сергея Сахаревича — в Гродненской. И поручать школы молодых арбитров им. Потому что внизу, во второй лиге, конкуренции пока никакой. Очень мало судей. Им негде учиться, некуда расти.

— А то недоверие, какое чувствовали вы в первые месяцы работы, развеялось ли оно окончательно?
— Сложнее всего пришлось на первых сборах и сразу после них, пока создавали документы, регламентирующие взаимоотношения судейского комитета и отдела судейства и инспектирования. Благодарен Геннадию Николаевичу Невыгласу и гендиректору Леониду Федоровичу Дмитранице. Они вскоре убедились, что все мои идеи направлены на пользу — не мою персонально, а федерации футбола. Все наши договоренности касательно количества сборов, экипировки судей выполнены. За исключением одной. А это важное условие успешной работы в следующем году. Надо изменить порядок оплаты за проезд, проживание и питание судей, они не должны тратиться на это из своих гонораров. Так сделано во всех больших футбольных странах. А в целом начиная, пожалуй, с апреля руководители БФФ в мою работу практически не вмешивались, только помогали. Правда, есть в Доме футбола и персонажи второго плана, в позиции которых осталось много из прошлого. Вот они-то и пытались каким-то образом влиять на мнение руководства, подзуживать, подсказывать, мол, Левников кого-то использует неверно. И так до конца сезона. Впредь, кто бы во главе отдела судейства и инспектирования ни стоял, подобному вмешательству в его работу надо положить конец.

— Так или иначе ваш белорусский год прожит. Сожаления, что он случился, нет?
— Что вы! Прежде всего для меня это богатейший опыт. Полезно убедиться, что те идеи и принципы, которые ранее были применены в России, а потом и в Казахстане, работают и здесь. Судьи должны отдавать себе отчет в том, как сегодня развивается футбол, какие мастера в него играют и какие деньги в него вкладываются. Считаю, что прежний постулат о том, что, мол, судья человек и имеет право на ошибку, устарел. Сегодня судей надо готовить таким образом, чтобы они в принципе не ошибались. И если просчеты случаются, на них необходимо и реагировать адекватно. И создавать такую конкуренцию, чтобы в футболе оставались только те судьи, которые не прокалываются. Как в любой спортивной команде, в любом большом деле. Это главная задача. Очевидно, что жесткий контроль кому-то не по нраву, его воспринимают в штыки. Но я вижу, что сознание у многих постепенно меняется, они понимают, что в конечном счете такая постановка дела идет им же на пользу. Так что я доволен своей работой здесь.

— Оставлять ее не будет жалко?
— Конечно же, будет. Но здесь не все зависит от меня…

Нашли ошибку? Выделите нужную часть текста и нажмите сочетание клавиш CTRL+Enter
Поделиться:

Комментарии

0
Неавторизованные пользователи не могут оставлять комментарии.
Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь
Сортировать по:
!?