Без повода. Владимир Люкевич: cлава для защиты

Эхо того признания УЕФА и последовавших за ним чествований улеглось настолько, что давеча Владимира Палыча необъяснимо прокатили на выборах в исполком БФФ. До июльского двадцатилетия клуба еще вроде как далеко. И мы, на пару прячась под его зонтом от моросящего майского дождика, шагаем по пешеходной Советской, выбирая кафе, где проведем за разговором “без повода” ближайшие пару часов. Кажется, у него в запасе есть история о каждом встречном здании. Четверть часа назад кандидат философских наук и лидер брестского сообщества футболистов-любителей закончил лекцию в университете. А эту импровизированную экскурсию он ведет, тонко разбавляя белорусскую “мiлагучнасць” сочными вкраплениями из не чужого Бресту польского. И, прежде чем включить диктофон, я не без сожаления предлагаю перейти на русский, дабы не осложнять хлопотами перевода технологию подготовки будущего интервью. Он нехотя соглашается, пошучивая, что в реальность такой лексической трансформации все равно не поверит никто из знающих его земляков…

— Володя, прошлой весной, то и дело замечая тебя в телевизоре, задавался вопросом: не станет ли тот фанфарный интерес к “Аматару” началом превращения клуба в потемкинскую деревню, этакую медиа-икону белорусской футбольной массовости?
— Зря задавался. Такое исключено. Абсолютно. С нашим лауреатским выдвижением команда Невыгласа сработала грамотно и оперативно. Но в том не было никакой показушности. Увидели, что мы реально работаем. А сегодня, как и прежде, клуб не зависит ни от какой официальной организации, остается самодеятельным общественным объединением. Живем исключительно на свои. И по-прежнему не имеем аналогов на постсоветском пространстве. А в основе всего — интерес к игре, инициативы и идеи наших ребят. Признак здоровья — это динамика роста. Любые пессимистические нюансы отразятся на ней тотчас же.

— Истории с объявлением, которое ты развесил летом 91-го на подъездах дома-новостройки в микрорайоне Ковалево и с которого “Аматар”, собственно, начался, наши читатели уже умилились — в пересказе Васи Сарычева. По-моему, есть смысл копнуть твою биографию глубже. Там ведь тоже отыщутся футбольные следы?
— Когда поступил в БГУ, на отделении философии, было большое желание хоть на каком-то уровне продолжить футбольную карьеру. Играл за факультет и сборную университета. А еще запала в душу интересная идея масштабного турнира любителей на столичном стадионе “Динамо”. Играли на асфальте — как раз там, где сегодня рынок. По незамысловатым правилам. Собрал ребят с факультета, мы тоже подключились. Кстати, под названием “Аматар”. Потом по распределению вернулся в Брест, переехал на новую квартиру. Подумал: а почему что-то подобное не организовать во дворе? Так что здесь клуб был продолжением минского начинания. Просто размах и качество получились другими.

— Не знаю, как сейчас, но в конце 70-х привлечение в сборную БГУ предполагало основательный уровень футбольной квалификации…
— До этого тренировался у Анатолия Петровича Лунева в пятой брестской школе. Играл за сборную области. К слову, в связке с тогда пинчанином Колей Левниковым. Неплохо бежал. Возможно, пошел бы дальше. Но, как часто бывает, в неподходящие моменты случались травмы. Потом была не совсем удачная попытка поступить на журфак.

— Не совсем удачная — это как?
— Неплохо сдал три экзамена. А последний был по истории. Принимала его строгая бабуля. Достался легкий билет, с вопросом о современных советских писателях. Пока говорил то, что в книжках, экзаменатор дремала. И дернул же меня черт щегольнуть знанием имен Амальрика, Солженицына и иже с ними. Это в 74-м году! Бабушка вдруг проснулась и стала орать: вы что, не знаете нормальных отечественных литераторов?! Влепила мне три балла. Переживать особо не стал, призвался в армию. Это было Подмосковье, батальон охраны в главном штабе ПВО страны. Заочно закончил школу военных корреспондентов, писал очень много. На гражданку уходил с характеристикой-рекомендацией для поступления в МГУ. Решил с Москвой все же не связываться. Вернулся домой. Полгода перед поступлением работал на электромеханическом заводе. Там тогда образовалась команда, которая включилась в республиканское первенство производственных коллективов. И во время одного из выездов разминулся с телеграммой, где меня вызывали на журфаковский творческий конкурс — его тогда только ввели. Короче, опоздал. Что делать? Взял газету. Где такие же экзамены? О, философия! Заявление отправил по почте, в последний возможный день. Закончил университет в 82-м году. С дипломной работой “Морально-психологическая характеристика спортивного коллектива”.

— Что за материал лег в основу исследований?
— Наблюдения за брестскими командами “Пединститут” и “Динамо”. И еще за “Динамо” минским. Оно тогда как раз шло в чемпионы. Раздобыть некоторые необходимые данные мне помог Леонид Павлович Гарай. Получилось интересно. После защиты меня хвалили: давай дальше. Через два года поступил в аспирантуру. Написал кандидатскую диссертацию “Нравственность спортивной деятельности”. Потом вышли несколько книг.

— В том числе и нашумевшая “Fair Play: тэорыя i практыка”…
— Да, на эту работу и сегодня встречаю много ссылок у россиян, поляков. Немцы хорошо отозвались. Побывал тогда на стажировке в Олимпийском институте в Берлине.

— Володя, ты ведь потом подготовил и докторскую — о развитии спорта в социокультурном пространстве двадцатого века. Век уже другой. Только вот информации о защите той работы нигде так и не отыскал.
— К защите ее рекомендовали. Но сделать это в Беларуси пока не получилось. Попросту говоря: не нашлось оценщиков. Не берутся, говорят, что это новая научная линия: стык спорта, культуры, философии, социологии. Давай считать, что “Аматар” — это и есть защита моей докторской. На практике. Многое в клубе удалось реализовать благодаря работе над диссертацией. Многое, изложенное там, клубной жизнью подтвердилось. Даже не ожидал, что получится так успешно. Раньше не мог представить, что у нас в стране подобная структура окажется настолько жизнеспособной.

— Почему?
— Потому что такие самодеятельные объединения у нас из года в год появлялись, но вскоре, как правило, умирали. А здесь все наоборот — сразу пошло в рост. Начинали с микрорайона. Потом включился весь город. Следом — окрестные села и веси. За ними пришли команды из близлежащих районов: Жабинка, Каменец, Малорита, Ивацевичи, Береза, Белозерск… И нам уже не хватает площадок и времени, чтобы все аккумулировать. В этом году появилась команда из Тересполя — “Клуб пилкарски “Граница”. Это уже Польша. Там же готовы к дебюту желающие из Хелма, Люблина, Бяла-Подляски. Летом ждем на переговоры украинцев — из Шацка и Ковеля.

— И все они готовы приезжать на ваши игровые сессии каждое воскресенье?
— Да. Вот поляки включились и обалдели — от уровня, от того, как все это у нас устроено.

— И как?
— Рассказываю. Мини-футбол в нашей версии предельно прост и недорог. Ворота хоккейных размеров. Игра пять на пять и без использования рук. Четыре площадки двадцать на сорок метров на синтетике стадиона “Строитель”. Восемь команд одновременно в игре с девяти утра и до половины шестого. Заявка от команды на весь чемпионат — до двенадцати человек. Так что пятеро приходят всегда. Мощная информационная раскрутка: сайт в интернете, программки, печатные бюллетени. Освещение на радио, телевидении, в газетах. Три лиги объединяют сорок восемь команд. Календарь составлен на весь год и соблюдается неукоснительно. Никаких переносов. Никаких скидок на травмы и командировки.

— Слышал, вы вообще довольно жестоко подходите к вопросам регламента. Начиная от оплаты участия, где при немалой сумме не допускается никаких отсрочек.
— Дисциплина превыше всего. И финансовая, и спортивная, и в быту. Мы изначально декларируем: не нравятся условия — ищите другие, выбирайте, где вам удобнее. А у нас — единая форма, запрет нецензурщины, курения, спиртного и наркотиков, даже семечек. Тем новичкам, кто с непривычки правила нарушает, для начала разъяснят их еще раз. А потом, если не сработало, случается естественный отсев. В таком чистом виде турнир получил известность. И планку здесь мы никогда не опустим.

— Нет ощущения, что это уже отчасти каста единоверцев?
— С чего бы? Мы вот только заканчиваем сезон и еще не объявляли приглашения к осеннему старту. А на нас уже вышли порядка пятнадцати новых команд, которые хотят включиться в соревнования разных уровней. Причем здесь ситуация парадоксальна. Особенно популярна третья лига. В двух сильнейших рубятся за результат, там бывает тяжело конкурировать за попадание в состав. А в третьей найдется место и тем, кто послабее или в возрасте. Там играют сугубо для удовольствия. Но тоже всерьез: свои форма, мячи. Ведется строгая статистика. Это, как оказалось, вообще страшная сила. Цифры производят завораживающее воздействие. Там фиксированы абсолютно все результаты за двадцать лет. Ведется подсчет взаимоотношений каждой пары команд. Регулярно обновляется список ста лучших бомбардиров за всю историю. Важно и то, что все происходит в одном месте. Поиграв, можно остаться и понаблюдать за конкурентами. Поболеть за игроков по традиции приходят семьи. Приезжает Рома Василюк — с ним его Оля и детишки. Вадик Демидович — тоже с женой.

— Погоди, так эти парни играют сейчас вообще не в Бресте…
— Не беда. Выпадает свободное воскресенье — они отдыхают на “Строителе”. Могут и сыграть, потому что заявлены за разные команды. Когда получается, выходят на площадку и динамовцы Дима Мозолевский, Андрей Цеван. “Аматар” — это такой образ жизни, постоянно растущая семья. Мы нашли и привлекли к сотрудничеству хороших арбитров. Они работают на чемпионате страны по мини-футболу, на большом поле судят дублеров, вторую и третью лиги. За каждой категорией матчей закреплены кураторы-пропагандисты. Это увлеченные ребята, пробующие о футболе рассказывать и писать. И у них здорово получается. Дока в организации такой работы — наш исполнительный директор Эдуард Белемук. Его совершенно случайное появление на орбите клуба — это вообще счастливое стечение обстоятельств в пространстве и времени. Тогда, в 91-м, никто не предполагал, что Эдик закончит с красным дипломом экономический факультет, какие в нем проснутся способности к сочинительству, редактированию и тиражированию, каким он станет придумщиком и генератором идей. И что нам столько лет тянуть эту затею вместе.

— В сфере твоих научных интересов исследование социума приграничья. Идея “Аматара” реализовалась именно в Бресте. Не поискать ли в этом некий потаенный смысл?
— Близость границы? Влияние этого фактора отрицать не стану. Когда в конце 80-х стали возможны частные поездки брестчан в Польшу, отношение ко многому стало у нас другим. Например, каждый, кто переезжает Варшавский мост, сразу обращает внимание: футбольных полей в Польше много, все они зеленые, ровные, с оградительными сетками и освещением. Вся Бяла-Подляска заполнена школьными площадками с искусственным покрытием. Логичен вопрос: почему мы не можем так же? И логично желание пробовать. Кстати, по весне у нас на “Строителе” с покрытием возникли большие проблемы. Что-то намудрили с клеем. Потерять эту арену для нас было бы трагедией. Там удобные парковки, подъезды с двух сторон. Есть туалеты. Все огорожено. Но, мне кажется, пришло время подумать и о строительстве в Бресте центра массового футбола. Пример, кстати, есть в той же Польше. В Кракове под это дело отдали часть земли, построили стадион с травяными полями и раздевалками, спальный блок, зал, трибуны с креслами, которые списали в трамвайном депо.

— Ну, у нас такое вряд ли осуществимо без санкций свыше и помощи деньгами.
— Вот и готовим предложения на сей счет в адрес губернатора. Иметь в постоянном распоряжении спортивный объект — большое дело. Во-первых, нам можно было бы не втискивать всю игровую программу в один выходной день. Во-вторых, там можно было бы организовать свои соревнования для школьников, производственных коллективов, социальных групп по интересам. В принципе нас устроит и простое сооружение с исполнением минимальных санитарно-гигиенических требований.

— Не считаешь, что пример вашего успешного клуба, не берущего на содержание ни рубля из бюджета, — это подкоп, мина под систему профессионального спорта у нас в стране?
— Сложный вопрос, на который не ответишь просто. Все-таки принцип организации профессионального спорта другой. В идеале там должны быть самостоятельные предприятия, которые работают не только и не столько на спортивный результат, сколько на создание зрелища. Для этого нужна выверенная законодательная база. И ориентироваться надо на механизмы стран с успешным игровым спортом. Он бывает и полупрофессиональным. К примеру, шведская или голландская модели. А наш “Аматар” — это уровень изначально любительский. Клуб по интересам. Он для людей, которым хочется заниматься спортом, будучи профессионально занятыми в других сферах. Футбол для них — отдушина. Ему не нужна в этом случае активная дополнительная реклама. Нужен лишь толчок в правильном развитии. Нам сделать его удалось. Это идеальное устройство соревнований. Мы прерываемся только на лето, время отпусков. В снежную зиму уходим в залы. Это возможность играть с людьми, к которым по-человечески привязан. Здесь особая, тонкая мотивация сбережения здоровья. Человек не позволит себе нарушить режим в пятницу и субботу, потому что не хочет в воскресенье подвести друзей, быть поднятым ими на смех.

— Сколько народу оборачивается через “Строитель” за одно воскресенье?
— Тех, кто играет, человек шестьсот. С болельщиками выходит порядка тысячи.
— По-моему, это больше, чем бывает на матчах хоккейного “Бреста”.
— Да, тысяча там редкое явление…

— И сопоставимо с посещаемостью некоторых матчей футбольного “Динамо”.
— Нет, на него ходят все-таки больше.

— И тем не менее, как относиться при таком сопоставлении к нашему профессиональному спорту?
— Я-то отношусь хорошо. Профессиональный спорт у нас быть должен. Однако система его функционирования — вопрос больной. Профессионалов все же единицы. И здесь не суть важно, поддерживается или нет такой спорт государством. Он необходим любому обществу как явление социокультурное. Важна его компенсаторная функция. На стадионе я могу выкричаться, вести себя раскованно, разрядить негативные эмоции. Профессиональный спорт сродни театру. Только там даже при повторяемости афиши каждый раз играют новый сюжет. Такой спорт — это возможность если не убить, то в значительной мере подавить такое природное качество человека, как агрессия. Даже на уровне международном. Выиграли немцы у англичан, покуражились болельщики на радостях над оппонентами: мы — лучшие. И, говоря утрированно, для выяснения этого вопроса странам уже ни к чему воевать. Хотя, с другой стороны, здесь могут проявляться и традиции сродни нашей “веска на веску”. И это будет находить воплощения в группировках, приобщении к наркотикам и алкоголю, девиантном поведении. Спорт — это поле приложение сил для психологов. А его массовость в любом случае — лишь средство рекреации и поддержания здоровья людей. Возможно, и способ создания позитивной ауры вокруг предприятия, производящего спорт профессионально.

— В смысле ауры у нас — голое поле.
— Начнем с того, что в Бресте даже клуб “Динамо” и стадион работают каждый сам по себе, сообща за зрителя не борются. Сошлюсь на давнюю публикацию “Прессбола” — про поход на хоккей средней канадской семьи. Речь о том, что там покупаются не только четыре билета: два взрослых, два детских. А еще четыре шарфика, четыре хот-дога, два пива, два литра колы и так далее. Итого пятьсот долларов за возможность увидеть зрелище, объединившись с болельщиками своего города. Ты общаешься так с ними много лет, это входит в привычку, ты передашь потом право на абонемент по наследству. И на контрасте — белорусская ситуация, неоднократно описанная вашей же газетой. У стадионных ворот тебя встречают бойцы в камуфляже, их нежные руки ласково проходятся по твоим интимным местам, у тебя конфискуют что-нибудь нужное, а при попытке на это ответить отводят туда, где для ответов будет много времени. А окажись у входа случайный лоток с атрибутикой, к нему не подойти — вырастает толпа. Могу поделиться опытом. Всегда прихожу на футбол заранее. И даже кофе в термосе приношу с собой. Этот частный пример иллюстрирует простой вывод: брестское “Динамо”, называясь профессиональным спортивным клубом, не является многоуровневым предприятием, состоящим из разных структур, каждая из которых отвечает за свое направление деятельности.

— Приведи наиболее яркий из известных тебе примеров клубного маркетинга.
— Ну, пожалуй, история Месси. Уверен, не было бы Лео, менеджеры и маркетологи “Барсы” нашли бы другого кандидата в герои. Это была бы другая трогательная история о бедном мальчике, которого, возможно, перевезли бы через океан, вылечили, воспитали, который на первые деньги купил бы маме дом. И так далее. Но это уже высший пилотаж. В приложении к нашим реалиям я не могу понять элементарного: как можно так топорно работать с прессой? Отношения с ней — это ключевой элемент, ресурс развития профессионального спорта. Недопустимо отказать журналисту в интервью, а то и вовсе испортить отношения с газетой. Чем больше тиражи, тем лучше заполняются стадионы. Наверное, понимание основ формирования социума спортивных болельщиков придет и к нам. Но, боюсь, не в теперешних реалиях.

— Прокомментируешь резкое охлаждение нашей власти к политике державной поддержки спортивных игр?
— Мне кажется, надо подождать и проследить, во что это выльется. Пока дело выглядит так: всех бросили в воду, а дальше будут смотреть, кто выплывет и за счет чего.

— Пожалуй, не так. Всех бросили в воду со спасательными кругами. А стоило войти во вкус безмятежного плавания — круги прокололи.
— Да, так точнее. Думаю, спорт- смены-игровики, которые повзрослее, еще как-то доживут здесь свой век. Все молодые и мало-мальски способные всплывут по соседству, где спортивная политика другая. Товар станет продаваться там, где за него больше заплатят. И мы наверняка получим повторение истории Милевского. Теперь каждый согласится, что это игрок-лидер с сильным характером. И не дай бог, в его команде кто-то не побежит туда, куда он скажет. А у нас в сборной таких игроков сейчас нет. И когда наступает Албания, то некому, оказывается, вести за собой…

— В визитке, доставшейся мне год назад, ты представлен как заведующий университетской кафедрой культурологии. А в материалах недавней конференции БФФ оказался “понижен” в рядовые сотрудники кафедры спортивных дисциплин.
— Это немного грустная история. В последние годы в университете шел планомерный процесс сокращения в программе таких дисциплин, как этика, эстетика, религиеведение, культурология. И наступило время, когда учебных часов для кафедры стало не хватать. Год назад ее расформировали, а преподавателей разбросали по разным факультетам. Я попросился доцентом на кафедру спортдисциплин. В принципе преподаю то же, что и прежде: культурологию, спортивную этику, “паблик рилейшнз”. Правда, добавились и занятия непосредственно по футболу. Коллеги из Польши выдают немые сцены, когда узнают, что я провожу тренировки. Учу делать передачи, принимать мяч, двигаться с ним. Впрочем, я ведь из этого процесса с младых лет и не выпадал. К превратностям судьбы надо быть готовым. Спорт заряжает в этом смысле потрясающим оптимизмом.

— Кстати, конференция БФФ, где ты недобрал голосов для избрания в исполком, этот оптимизм не умерила?
— Воспринял все очень спокойно. Пусть будет так, как получилось. Если честно, это большая экономия времени, которое пригодится. Единственное, что волнует: как бы не остаться в стороне от мероприятий под эгидой УЕФА и ФИФА по менеджменту, управлению и современным формам работы. Их можно было бы реализовать в “Аматаре”. У нас самих много задумок, тянущих на ноу-хау.

— Вот подумал: а что изменилось бы в твоем мировосприятии, выходи ты по-прежнему каждое воскресенье на школьный двор в своем микрорайоне Ковалево и играй-разряжайся там в компании друзей-соседей? С примерно тем же эффектом оздоровления…
— Хм… А я просто отвечу. Мне нравится переключение с одного рода деятельности на другой. В череде лекций, семинаров тратится колоссальная энергия. Там ведь и негатив: двойки, незачеты, стрессы. Смотрю вот, коллеги-ровесники стали вдруг уходить из жизни… Недавно налетела на меня бойкая студентка: мол, как смеете мне оценку снижать — я же за учебу плачу! Кричит эта девушка, а я себе думаю: в воскресенье — на стадион. А там воздух свежий. Там друзья. Там общение с людьми, которых, не будь футбола, не встречал бы ты в этом мире годами. Там нам хорошо…