Смотрите, кто пришел. Большая рыба в Минске. Пивко от Крикунова

ИЗ ДОСЬЕ “ПБ”
Либор ПИВКО. Родился 29.03.80 в Копршивнице (Чехословакия). Воспитанник “Слезана” (Опава). Нападающий. Выступал за “Гавиржов” (Чехия), “Злин” (Чехия), “Милуоки Адмиралс” (АХЛ), “Нэшвилл Предаторс” (НХЛ), “Пардубице” (Чехия), “Нефтехимик” (Нижнекамск, Россия). В 2000 г. задрафтован НХЛовским “Нэшвиллом” (N драфта — 89). Чемпион мира среди молодежных (U-20) команд (2000), обладатель Кубка Колдера (2004), финалист Кубка Колдера (2006), чемпион Чехии (2010), серебряный призер чемпионата Чехии (2007).

— Либор, ты уже неделю в белорусской столице. Как?
— Когда мы только приехали, естественно, совсем не знал Минск. По пути в отель смотрел, какой это красивый город. Немного погуляли с ребятами, познакомились с центром. Очень здорово! Мне здесь нравится.

— Как и в новой команде?
— Да, тем более что нескольких человек знал и раньше. С Ирглом так вообще играли вместе еще за молодежную сборную. Немало у нас парней из Чехии или Словакии. Еще американцы… Вернее, канадцы. И, конечно, белорусы. Думаю, будет хорошая команда. На тренировках все стараются.

— И по одному представителю Норвегии и Финляндии. Не помешает единению коллектива столь национально пестрый состав?
— Уверен, нет. Многие из нас говорят по-русски и почти все — по-английски. Конечно, мы пока не знаем друг друга. Мне кажется, белорусские парни хорошо к нам относятся. Атмосфера классная. Шутки, приколы всякие постоянно. В общем, начало многообещающее.

— В России ты играл менее сезона. Успел так быстро заговорить по-русски?
— Нет, язык я выучил в Америке.

— Ого, с чего вдруг?!
— Все просто: когда только приехал в США, не знал ни русского, ни английского. В фарм-клубе “Нэшвилла” в АХЛ подружился с россиянином Тимофеем Шишкановым, он в прошлом году в “Авангарде” играл. Мы жили вместе с ним и тесно общались еще с двумя одноклубниками — латвийским нападающим Райтисом Иванансом и русским защитником Кириллом Сафроновым. Я постоянно находился вместе с ними, гулял, слушал их разговоры. И через некоторое время уже сам мог что-нибудь сказать. Так по чуть-чуть и выучил язык. Конечно, не на уровне родного чешского, но словарного запаса вполне хватает для разговора. И только затем освоил английский. Сам понимаю, что получилось интересно — заговорил по-русски, уехав из Европы.

— Помнишь, как начал заниматься хоккеем?
— Меня привел в секцию папа, решивший, что я должен стать хорошим игроком. Мне было около трех лет, когда стал кататься в родном Копршивнице. А потом переехал в Опаву, тренировался там. На профессиональном уровне впервые сыграл за “Гавиржов”, в котором провел три сезона.

— Сказался ли на дальнейшей карьере выигрыш первенства среди двадцатилеток в 2000 году?
— Да. После нашей победы меня выбрал на драфте “Нэшвилл”, однако за океан я уехал лишь в 2003-м — еще два года провел в “Злине”. Далее был трехлетний период выступления в АХЛ за “Милуоки Адмиралс”, по окончании которого “Предаторс” обменяли меня в “Питт- сбург”. Посетил тренинг-кэмп “Пингвинс”, немного даже поиграл с Малкиным и Кросби. По итогам сбора мне сообщили, что снова буду в АХЛ. Ответил: “Нет, хватит, больше не хочу”. И вернулся в Чехию, построил себе дом, провел четыре полноценных сезона за “Пардубице”…

— А по ходу пятого получил приглашение из КХЛ.
— Точно. Полгода выступал в “Нефтехимике”. В мой клуб обратились с предложением из Нижнекамска — у них сломался центрфорвард, и нужна была замена. А я хотел выступать в российской лиге, узнать, что здесь за уровень. Был наслышан, что он высокий. В НХЛ пробиться не получилось, ждал возможности попробовать силы в КХЛ.

— И как тебе уровень по сравнению с АХЛовским?
— В Америке все катаются быстро, играют “в тело”. А здесь большие коробки, игроки техничнее, много работают в пас. Разница чувствуется. Но сказать, где лучше, — не могу. Сложно сравнивать уровни таких разных лиг.

— Почему не остался в “Нефтехимике”?
— По окончании сезона менеджер сказал, что не против продолжения сотрудничества, и спросил моего мнения на сей счет. Естественно, ответил согласием — желание выступать в КХЛ было очень велико. Но меня предупредили, что надо дождаться решения тренера. Крикунов в итоге решил взять других легионеров. Знаю, прежде чем связаться со мной, спортивный директор “Динамо” Игорь Матушкин созвонился с менеджером “Нефтехимика”. А уже после набрал мой номер и предложил играть в Минске. Я сказал, что был бы очень этому рад. И вот я здесь.

— Выходит, долгих раздумий не было?
— Нет, решение принял очень быстро. В прошлом году в “Динамо” играл мой друг Томаш Мойжиш, с которым живем в одном городе. Он очень хорошо отзывался о минской команде.

— Если вернуться к североамериканскому периоду, можно вспомнить, что ты выходил на лед сильнейшей лиги планеты лишь в одном поединке…
— Да, получилось так, что больше шанса мне не предоставили. Было семь “проспектов”, молодых игроков. И в основном доверяли тем, кого выбрали в первом-втором раундах драфта. Меня же взяли в третьем. Но у нас была хорошая команда в АХЛ — мы дважды играли в финале Кубка Колдера и один раз завоевали трофей. Кстати, с “Пардубице” у меня такая же история: два раза участвовал в решающих сериях, в одной из которых нам досталось чемпионство. Там тоже был классный коллектив.

— В Минске пока живешь в гостинице?
— Нет, уже нашел квартиру. Недалеко от “Минск-Арены”, семь минут ходьбы. Специально выбрал поблизости — не хотел ездить на машине.

— Прямо как Марек Сикора в прошлом сезоне. Приехал в Беларусь один?
— Да. Моя семья — жена и двое детей — сейчас в Чехии. Девочке шесть лет, а хлопцу… Или как правильно — мальчику? В общем, ему полтора года. Думаю, они приедут ко мне, когда вернемся со сбора в Швейцарии. Уже очень скучаю. Хотя в Нижнекамске пришлось тяжелее — я четыре месяца жил на базе, без родных. Они только иногда приезжали.

— Чем занимаешься в Минске, помимо тренировок?
— Отдыхаю. Потому что сейчас занятия два раза в день.

— Тяжело?
— Как всегда в межсезонье. Хорошо еще, что на льду у нас только одна тренировка. Потому что если с ходу проводить по две, то сразу все начинает болеть от резких нагрузок. Зато закладываем “физику”, много бегаем.

— Меж тем именно экс-главком “Нефтехимика” Владимир Крикунов славится своими большими нагрузками.
— Когда я переходил в нижнекамский клуб, знакомые, поигравшие у этого тренера, говорили: “Едешь к Крикунову? Ну держись, парень, тебе предстоит непростое испытание”. Но это не имело никакого значения, я хотел выступать в КХЛ. Так что отвечал: “Поработаю — посмотрим. Думаю, справлюсь”. Конечно, порой было сложно. У Владимира Васильевича есть такое упражнение, когда надо таскать баллоны. Ох, это очень тяжело! Еще доставлял неудобство холод — часовые пробежки по лесу иногда проводились в двадцатиградусный мороз. Но любые трудности отходили на второй план, ведь моей целью была КХЛ.

— С Сикорой прежде знаком не был?
— Нет. Слышал о нем, конечно, но никогда не выступал под его руководством.

— Лично поговорили?
— Совсем немного. Получилась короткая беседа. Он спросил, как у меня обстоят дела, нравится ли в Минске. Ничего более. Пока еще не было времени для обстоятельного разговора.

— Рассказывая про новый состав, пан Марек сказал, что раз Пивко играл у Крикунова, то это значит, что он хороший хоккеист, иначе бы не задержался в “Нефтехимике”.
— Ха-ха. Сначала я выходил только в четвертом звене, но в плей-офф меня неожиданно перевели в первое. Серия с “Авангардом” получилась неплохая, жаль, что уступили в седьмом матче. Было очень обидно. Но сейчас я в Минске и хочу добиться хорошего результата здесь.

— Как считаешь, тебе удалось в минувшем сезоне показать все, на что способен?
— Нет, могу играть лучше. Сказалось и то, что перебрался в “Нефтехимик” по ходу чемпионата. Теперь же у меня есть шанс провести сезон от начала до конца в одном клубе. Постараюсь им воспользоваться и принести максимальную пользу. Хочу дать понять тренерам, что готов много работать и делать все, чтобы получить возможность проявить себя.

— Что бы назвал своей сильной стороной?
— Мне кажется, могу отдать неплохую передачу и быстро кататься. Пожалуй, так.

— Сейчас ты в одном звене с Ирглом и Лайне. Контакт налажен?
— Нам нравится такое сочетание. Но, конечно, если тренер решит поставить меня с канадцами или белорусами, с радостью приму и это решение. Главное, чтобы команде шло на пользу.

— Видел, что сейчас защитники и нападающие тренируются отдельными группами.
— Это нормальная практика. В Америке часто так было. Система обкатана, почему бы ей не следовать.

— Что до переезда в Минск знал о Беларуси?
— Вообще ничего. Чуть-чуть почитал про вашу страну в интернете, посмотрел какие-то фотографии. Но разве так что-то толком узнаешь? Когда приехал, был приятно удивлен, даже напрашивалось некоторое сравнение с США — хорошие рестораны, ухоженные места. Правда, я пока исследовал только кусочек центра Минска. Читал в сети и слышал от знакомых, что в Беларуси сейчас нелады с экономикой. Но, если честно, не совсем вник, какие именно здесь трудности. Вот, к примеру, в Чехии и Словакии тоже проблемы. Но там, понятно, я больше ориентируюсь в ситуации.

— У тебя есть хобби?
— Летом люблю играть в теннис, футбол. А еще… Fishing. Как это сказать по-русски? Рыбалка? Точно! Кстати, у меня в Чехии есть друг, который очень сильно ею увлекается. Он не профессионал, но торгует рыбой. Так вот, он сказал, что в Минске водятся очень-очень большие рыбы!

— Да ладно?
— Серьезно. Правда, я не в курсе, откуда у него такая информация.