Исполком НОКа. Выйти вон. За порог приличия и благополучия

НОК: кто главнее?

Откровенно говоря, уже представляла себе, о чем собирались рассуждать в тот день в НОКе. Поэтому, когда журналистам указали на дверь, без особого сожаления поднялась и направилась к выходу. Тем более что к этому моменту мы и так просидели уже больше трех часов, уныло слушая сначала про хиреющее белорусское плавание, потом про практически несуществующие лыжные гонки.
Меня вдруг задержали у ряда, где разместились начальники областных управлений спорта. Они наперебой заговорили: “Светлана, вы куда? Сейчас будет важный вопрос. Не уходите!” Я с улыбкой развела руками, проходя мимо: “Рада бы остаться — выгоняют”. И здесь внезапно услышала голос за спиной. Первый вице-президент НОКа Игорь Заичков, сидящий во главе стола, четко и мягко произнес: “Светлана, я не выгоняю. Вы — член НОКа”. Слегка удивилась непривычной вежливости, ведь этот аргумент обычно игнорировал предшественник Заичкова — Геннадий Алексеенко.
Остановилась, испытующе посмотрела на визави: “Хорошо, тогда я остаюсь”. И села в заднем ряду. “Но писать нельзя”, — с нажимом произнес помощник президента. “Писать не буду”, — согласилась с условием я. Меня не в первый раз предупреждают о конфиденциальности, и зуда публиковать то, что не предназначено для широкой публики, не испытываю.
Однако вдруг нашелся чиновник, не пожелавший, чтобы о том, насколько “успешно” в нашей стране борются с допингом, услышали “лишние уши”. Им оказался сидевший по правую руку от Заичкова министр спорта Олег Качан, который безапелляционно рубанул: “За закрытыми дверями”.
Осознав нелепость ситуации, решила дать молодому руководителю шанс, потянула время: “За закрытыми с той стороны?” И, получив от главы отрасли твердое “Да”, спокойно вышла.
Не было никаких сомнений в том, что поведенческий мотив Качана один: в проекте постановления содержалась фраза, обнародовать которую — значит, выставить министра в невыгодном свете.
Вот эта фраза: “Исполком НОКа постановляет: отметить, что решение Олимпийского собрания от 9 апреля 2010 года в части обеспечения качественной работы Национального антидопингового агентства Министерством спорта не выполнено”.
Странно, подумала я, так кто же в нашем НОКе главнее? Президент страны Александр Лукашенко, который 9 апреля вел Олимпийское собрание, к слову, выбравшее его помощника Заичкова первым вице-президентом? Или министр спорта Качан, не выполнивший решение высшего органа НОКа и не желавший, чтобы об этом узнала широкая общественность? Для меня сей риторический вопрос не предполагал длительных раздумий. Тем паче что на Олимпийском собрании мы вместе со всеми названными лицами сидели за одним столом. Посему, выходя из зала, громко и раздельно поставила в известность исполком НОКа: “Тогда я напишу”. Меня никто не остановил…

ВАДА: с таким-то рылом да в калашный ряд?

Сделав привычной политику двойных стандартов, стоит ли удивляться, что ВАДА имеет достаточно негативное мнение о борьбе с допингом в нашей стране? И даже полагает, что Беларусь не выполняет условия имплементации Антидопингового кодекса. Одно из следствий такого отношения — фактический запрет принимать белорусских специалистов на обучение, спущенный из ВАДА в московскую лабораторию, которая по определению является для нас самой дружественной.
В этих условиях сложно быть оптимистом и верить, что когда-нибудь получит аккредитацию ВАДА отечественная лаборатория, на содержание которой государство тратит непостижимо огромные по нашим временам средства — порядка миллиона долларов в год. Аккредитация позволила бы снизить бюджетную нагрузку по некоторым статьям расходов. К примеру, нам обходились бы куда дешевле многочисленные стандарты для анализа, которые сейчас приходится покупать по бешеным ценам. А дополнительный доход приносили бы научные исследования, на которые ВАДА выделяет, как следует из свежего номера его официального журнала “Play true”, 4-6 миллионов долларов ежегодно.
Вдобавок ко всему условия аккредитации недавно значительно ужесточились. “Play true” проинформировал о введении так называемого испытательного периода длительностью до двух лет. Испытания предполагают анализ по меньшей мере двадцати анонимных образцов с запрещенными субстанциями. А потом — как финальный тест — еще двадцать специально от ВАДА. Одновременно лаборатория должна инициировать как минимум два исследовательских проекта, чтобы, как трактуют авторы журнала, “расширить свои знания по борьбе с допингом”. А как их инициировать, если наши специалисты теперь лишены возможности повышать свой уровень в других лабораториях?..
Но даже когда будут пройдены все эти стадии, никому и ничего не обещают. Теперь все решения принимает исполком ВАДА — исходя из только ему ведомых соображений. Причем одно в новой концепции обозначено все-таки четко: ВАДА считает, что Европа перегружена лабораториями (там 20 из 35 аккредитированных) и потому допустила к аккредитационному процессу Аргентину, Мексику и Катар. К слову, последней удовлетворенной ВАДА заявкой с постсоветского пространства стала заявка на аккредитацию из Казахстана.
Белорусская лаборатория по мере сил пытается вскочить на подножку уходящего экспресса. Однако отношение ВАДА к борьбе с допингом в нашей стране проявляется в частности и в том, что, несмотря на все просьбы, Беларуси не высылают даже “application form” — форму для заявки…

Бюджетный распил

Конечно, можно благополучно прожить и без аккредитации. Вот только иметь такие лаборатории могут себе позволить небедные страны вроде России и Норвегии, причем одновременно с аккредитованными. Это им необходимо для сугубо внутренних задач — не выпускать на международную арену “грязных” атлетов.
Вместе с тем отсутствие перспектив серьезно беспокоит наш Мин- здрав, к ведомству которого относится лаборатория. И Минспорта выразило желание взять оную под свое крыло. Прослышав об этом, тотчас вспомнила про пламенный спич руководителя Белорусского лыжного союза Натальи Петкевич, которая обрисовала на том же заседании исполкома НОКа схему, по которой у нас распиливаются деньги, идущие на спорт (“Бюджетный полустаНОК”, “ПБ” от 19.08.2011).
В принципе само желание порулить не преступно. Однако сумеет ли Минспорта (уж простите за каламбур) с толком для спорта распорядиться миллионами, которые перейдут тогда под его контроль?..

Договорятся или нет?

Пока констатируем лишь, что наше министерство не балует даже своих спортивных медиков, которые получают процентов на двадцать меньше, чем их коллеги из Минздрава. И существует опасение, что у Минспорта могут и не дойти руки, чтобы позаботиться в этом смысле о кадрах антидопинговой лаборатории. Не побегут ли? Как бегут, например, допинг-офицеры из НАДА, являющегося подчиненной организацией Минспорта. За последние два с половиной года их сменилось девять! И никто не вправе бросить в людей даже камня, поскольку офицер, помимо прочих навыков, обязан владеть иностранными языками, однако вместе со всеми возможными премиями получает лишь миллион рублей.
Говорят, в четверг директор НАДА Александр Ванхадло, видимо, от безысходности допустил:
представьте себе, уважаемые члены исполкома НОКа, как допинг-офицер с зарплатой в миллион рублей приходит брать пробу у спортсмена, получающего десять миллионов. “Как думаете, они договорятся или нет?” — еще один риторический вопрос повис в воздухе.
Поэтому неудивительно, что исполком констатировал в проекте постановления: “В течение трех лет не решается вопрос по зарплате сотрудников и увеличению штатной численности НАДА (сейчас там всего пять человек! — “ПБ”.) в соответствии с требованиями объема выполняемых работ”. К слову, из НАДА бегут даже бухгалтеры. За два с половиной года их сменилось пятеро, поскольку специалист, обслуживающий четыре банковских счета, в том числе два валютных, тоже получает всего миллион…
“В случае отсутствия мер по совершенствованию материально-технической базы НАДА сложившаяся ситуация может привести к полной утрате основной функции учреждения”, — ранее вынужден был докладывать Ванхадло НОКу.
Острейшая проблема — отсутствие у НАДА собственного специализированного автотранспорта — была решена буквально накануне заседания исполкома. НОК у нас как последняя инстанция, куда обращаются все терпящие бедствие в белорусском спорте. Директор НАДА в четверг даже продемонстрировал заседавшим, какое огромное количество посланий ему пришлось писать в различные инстанции. В самом деле, слайды могли произвести впечатление на любого. А если бы туда добавить картинки, как в полевых условиях берут биопробы, к примеру, у велогонщиков…
Интересно будет узнать, прислушается ли министерство к рекомендации НОКа “принять меры по увеличению штатной численности сотрудников НАДА и их заработной платы. Проинформировать до 1 октября 2011 года”.

Ищем плюсы

Следующие пункты проекта постановления исполкома НОКа выглядят поистине прорывом. Руководителям федераций по олимпийским видам необходимо во-первых: “До 30 сентября 2011 года включить в регламент чемпионатов Республики Беларусь обязательный допинг-контроль спортсменов (команд)”. Во-вторых: “Организовать в клубных командах (игровые виды) регулярный допинг-контроль спортсменов, не входящих в национальные и сборные команды, с привлечением собственных средств клубов”. Надеюсь, что не из-за этих пунктов выгнали из зала журналистов, которым “по штату” положено удостоверяться в их надлежащем исполнении.

Кричать, а не скрывать!

Сразу напомню, что, к счастью, в этом году у спортсменов международного уровня пока проколов не было. У резерва же картина иная. Вот официальная информация, которая предоставлялась НОКу:
с января 2010-го по август 2011-го НАДА взяло 912 проб. Выявлено 33 случая нарушений антидопинговых правил, что составляет 3,6 процента. В том же документе примечательная ссылка: “В мировой практике благополучными считаются страны с показателями от 1,8 процента до 2,8”.
Выходит, Беларусь неблагополучна? Так об этом НОКу надо кричать, а не скрывать!

В два раза реже

Всего же за 2010-й взято 1067 биопроб, в том числе 475 (45 процентов) у спортсменов резерва. За семь месяцев 2011-го — 708 биопроб, из них 437 (62 процента) у резервистов.
Посему бьет по ушам и следующий вывод НАДА: “Дальнейшее повышение количества проб у спортсменов резерва невозможно без увеличения общего количества биопроб, так как 60 процентов уже входят в противоречие с требованиями ВАДА к допинг-контролю спортсменов национальных команд (не менее 50 процентов)”.
Нетрудно посчитать: у членов нац- команд в 2010-м взято 1067- 475=592 пробы. В 2011-м — лишь 708-437=271, то есть более чем в два раза меньше! И едва ли за оставшиеся месяцы удастся существенно поправить статистику, поскольку актуальными стали проблемы расчетов с московской лабораторией. Ведь, согласно кодексу ВАДА, пробы спортсменов международного уровня должны исследоваться в аккредитованных лабораториях (пробы резервистов можно в своей), а значит, надо платить валютой.
Понятно, что в нынешних условиях приходится экономить. Поэтому пусть никого не вводит в заблуждение отсутствие допинг-скандалов с участием членов национальных команд. Надо помнить: сегодня берут на контроль в два раза реже.

Искривление лица

Исполком НОКа констатировал: “Уровень знаний требований Всемирного антидопингового кодекса у спортсменов и персонала остается крайне низким, что служит причиной нарушений антидопинговых правил и дисквалификаций”. Поэтому “до 15 октября 2011 года в НОК должен быть представлен план оказания консультативно-методической помощи федерациям по вопросам организации антидопинговой работы с резервом”.
И это очень даже кстати, ибо на все том же заседании один из руководителей федерации, ныне безработный и потому, видимо, обретший много свободного времени для чтения, рассуждал, что, по его мнению, следует сделать в спорте: “Мы вот этим нововведениям, по которым идет весь мир — по стволовым клеткам и так далее, — должны следовать”. Естественно, упоминание запрещенного метода вызвало у присутствующих специалистов, мягко выражаясь, искривление лица. Ну а мне услышанное даст дополнительную пищу для размышлений, когда буду наблюдать за спортсменами из видов спорта, за которые ратовал не в меру усердный товарищ…

Осторожно, мины!

А в УОРах, к слову, до сих пор читают про антидопинг лишь факультативно: хочешь — слушай, хочешь — нет! И не понятно, почему профильное министерство не изменит сложившееся положение вещей. Пришлось НОКу, условно говоря, погрозить пальчиком и “рекомендовать Минспорта рассмотреть вопрос о введении в учебную программу УОРов курса лекций по антидопинговой тематике”. Но когда-то это еще претворится в жизнь.
Пока же за 2010-2011 годы в училищах олимпийского резерва из 269 допинг-контролей выявлено 16 нарушений. Это 5,9 процента, констатирует НАДА, что “уже в два раза превышает “порог благополучия”. И почти половина случаев произошли из-за приема наркотических веществ!
Что же касается анаболических стероидов, чьи следы в организме обычно очень завуалированы, то отечественная лаборатория пока просто не в состоянии их должным образом определять. И это для нашего спорта еще одна неявная мина замедленного действия. Сколько же их пораскидано за “порогом благополучия”…