Внутреннее дело Г.

Возможно, в той теплой неофициальной обстановке президент спросил бы Катю запросто: “Как дела?” А та, отбросив стеснение, вероятно, рассказала бы начистоту о житье-бытье, не один десяток лет подчиненном жесткому графику тренировок и постоянных ограничений. О том, что на чемпионате мира ее поселили в тесную клетушку, которая в жару накалялась без кондиционера чуть ли не до 40 градусов. О том, что спортсменка опять осталась без спарринг-партнеров, и потому подготовка к Олимпийским играм пока представляется ей смутно.

Задача не выполнена

Олимпийская чемпионка поведала об этом мне — мы оказались за одним столиком. Увидев Карстен, неподалеку приземлился председатель Белорусской федерации гребли Александр Григоров: “Катя, садись ближе!” Хотела поспрашивать его насчет Катиных проблем, но, увы, Александр Владимирович, едва меня заметив, порозовел и моментально ретировался туда, откуда примчался. Видимо, мои статьи о теперь уже бывшем министре спорта в самом деле били не в бровь…
Сейчас у власти другие люди. В НОКе вхожу в состав комиссии по подготовке и участию в Олимпийских играх. Туда пригласил ее председатель — нынешний министр Олег Качан, — насколько понимаю, просто чтобы располагать мнением, надеюсь, профессиональным и уж точно независимым. В июле заседание комиссии проходило в Заславле на гребном канале. Попасть туда мне не удалось — некий чиновник Минспорта позвонил день в день, я находилась в командировке и доехать за триста километров до места не успевала, о чем и проинформировала. Однако протокол заседания за подписью министра у меня есть. Последним пунктом там записано: “Считать основной задачей национальной команды Республики Беларусь по гребле академической в 2011 году завоевание 2 медалей на чемпионате мира и 5 лицензий для участия в XXX летних Олимпийских играх 2012 года”.
Чемпионат мира завершился в начале сентября. На пьедестал из белорусов поднялась только Карстен. На всю остальную команду — одна лицензия, у мужской четверки распашной. Кстати, ребята не попали даже в финал “А”, а в “Б” были третьими. Так что налицо невыполнение задачи, поставленной комиссией НОКа. Поэтому когда в минувший понедельник группа тренеров обратилась ко мне с просьбой поприсутствовать на заседании тренерского совета федерации академической гребли и собственными ушами послушать отчеты о работе, приглашение приняла.

Григоров: мы ж при людях!

В полдень понедельника зашла в Дом гребли, где собрались тренеры со всей страны. Реакция на мое появление была, прямо скажем, разной: от радостных улыбок до округления глаз и посерения лиц. Те, кто был рад, проводили в зал и усадили на удобное место. А кто нет, побежали докладывать. Похоже, председателю Григорову. Потому что первой подскочила гражданка, обычно сидящая в его приемной: “Пожалуйста, выйдите. При всем большом уважении к вам, вы — работник прессы, вижу диктофон у вас включен. Здесь просто тренерское совещание, даже не конференция. В данной ситуации это не то собрание, чтобы на нем присутствовала пресса. Ее работников мы не приглашали”. Я пожала плечами: “Меня пригласили тренеры. И на тренерское совещание, насколько мне известно, аккредитация не требуется. К тому же я член комиссии НОКа…”. “Понимаю, что не нужно аккредитовываться. Но я прошу вас выйти, — заключила крупная, очевидно, фигура, настойчиво нависшая надо мной. — Прошу покинуть помещение — даже несмотря на то, что вы моя соседка. Кроме шуток. Можете написать, что вас выгнала бронзовый призер Олимпийских игр”. Мне стало интересно. И как-то даже жаль… Бедная соседка, ради места в Доме гребли готова грудью встать на защиту… Только вот кого и чего? Размышляя, конечно, не двигалась с места: “Да ладно, понятно же, что вы не сами это придумали”, — решила помочь визави. “Неважно”, — бесхитростно раскрыла карты она…
Зашел Григоров и первым делом с высоты сцены заявил: “Мы не приглашали работников прессы”. “У вас закрытая конференция?” — удивилась я. “У нас не конференция, а рабочее совещание, тренерский совет”, — парировал руководитель БФГ. Видимо, других аргументов он не нашел. А этот был явно неудачным, и я тотчас указала рукой на экран, расположенный рядом. На нем черным по белому было написано: “Республиканская тренерская конференция”.
Впрочем, на мой взгляд, разницы здесь никакой. Так называемые тренерские советы имеют в белорусском спорте совершенно неопределенный правовой статус. Это даже не организация с точки зрения законодательства. Его решения, если какие сей совет и вырабатывает, носят исключительно рекомендательный характер. Ради любопытства накануне даже специально заглянула в свой архив, где чего только не найдешь, в том числе и положение о тренерском совете по академической гребле. И там, кстати, написано: “Совет осуществляет свою деятельность на основе коллегиальности, демократии и гласности”. И входить туда могут спортсмены, тренеры, судьи, любители гребного спорта — с условием, если им исполнилось 16 лет. Мне сегодня чуть больше, а в годы активной спортивной карьеры я с удовольствием использовала греблю в подготовке, считая ее отличным подспорьем, особенно в межсезонье. И до сих пор люблю помахать веслом в отпуске. Так что любителем гребного спорта могу запросто именоваться. Даже Григоров не запретит.
Посему в данном контексте меня, признаться, заинтересовало поведение руководителя федерации. И, если честно, расстроило, что бывший министр стал закипать: “Будьте любезны. Давайте не будем пререкаться, мы ж при людях”. “Неужели, чтобы попасть на тренерский совет, надо было аккредитоваться?” — решила до конца узнать его точку зрения я. И, получив очень громкое “Да!”, спокойно направилась к выходу: “Спасибо, Александр Владимирович, — за то, что вам есть что скрывать”. “Для вас — всегда пожалуйста, Светлана Вячеславовна”, — лицемерно расшаркался руководитель БФГ. Последними словами, что я услышала, было обращение Григорова к тренерскому совету: “Прошу всех выключить диктофоны!”

В нарушение устава

Посему приходится констатировать: принцип гласности в федерации Григорова бессовестно попирается. С коллегиальностью и демократией картина та же. Так, по информации тренеров, за восемь (!) часов заседания на голосование не был вынесен ни один вопрос. И когда представители регионов попросили озвучить, сколько денег потрачено Министерством спорта на подготовку национальной команды, не выполнившей обязательства, ответа они не получили.
Полагаю, удивляться нечему, ибо председательствующий на заседании Григоров, если можно так выразиться, зубы съел на разруливании куда более сложных ситуаций.
Видимо, поэтому Александр Владимирович выразился в том смысле, что “если у национальной команды что-то не получилось, это ее внутреннее дело”. Действительно, есть что скрывать…
В общем, председатель федерации беззастенчиво проигнорировал волеизъявление членов тренерского совета. А заодно и членов своей федерации, которая объединяет, согласно уставу, опубликованному на сайте belarusrowing.by, все тех же спортсменов, судей и любителей гребного спорта.
Кстати, предметом деятельности БФГ является популяризация гребли. Уму непостижимо, как можно заниматься этой самой популяризацией без помощи СМИ. Отсюда следует, что руководитель федерации не выполняет одно из основных положений устава. Более того, Григоров ни в грош не ставит мнение простых членов федерации, которым не повезло оказаться в числе приближенных к его телу, но которые надеются, что белорусская гребля еще будет блистать на Олимпийских играх, и лишь попросили меня зафиксировать точку ее падения.

Карстен: опять к Лукашенко?

Как аукнется такая позиция руководства БФГ на Олимпийских играх? Для справки: осталась одна квалификационная регата: в мае в Люцерне. Медали недавнего чемпионата Европы никого обнадеживать не должны, ведь после мирового первенства туда по обыкновению мало кто поехал. Счастье, если вырвут хотя бы одну лицензию. Да и то для этого, очевидно, придется включать форсаж. Но сумеет ли та же восьмерка, которую взялся готовить главный тренер Владимир Синельщиков, к Лондону выйти на еще один пик формы, позволяющий взять медаль? Большой вопрос…
А единственная реальная наша олимпийская надежда Екатерина КАРСТЕН, к сожалению, не молодеет. И если великая спортсменка, с которой никто не снимает задачи побеждать, просит помочь, то кому идти навстречу, как не ей?
Катя осталась без врача, без так необходимого ей спарринга. Я позвонила в Германию после заседания тренерского совета. Сказала Кате, что, по моей информации, тема тех же спарринг-партнеров для нее даже не обсуждалась. Карстен не удивилась:
— Все то же самое. Мы говорили о своих проблемах в августе, до чемпионата мира. Говорили после чемпионата. В федерации, Министерстве спорта нам только обещают: “Все для тебя сделаем!” Уезжаю в Германию, и все остается по-прежнему. Ничего не сделано.
Пошел последний год перед Олимпийскими играми. Хочется спокойно готовиться и сконцентрироваться на результате, а не отвлекаться на проблемы. Что, мне опять к Лукашенко обращаться? Не знаю…

— Печатный орган Минспорта на прошлой неделе опубликовал интервью Синельщикова. Он полагает, что Карстен лучше тренироваться в Беларуси, а спарринг вам не нужен, дескать, гребля — не бокс.
— Он так говорит, потому что ему теперь нужно выбить деньги под программу подготовки восьмерки.

— Может, Синельщикова устроит, если в восьмерку сядете вы?
Катя даже опешила от моей шутки. Поэтому завершил тему ее муж, Вилфрид КАРСТЕН, “висевший” на параллельной телефонной линии:
— Ему нужны люди из Бреста… Я не верю, что восьмерка Синельщикова пройдет олимпийскую квалификацию. И потом, белорусы почему-то всегда хорошо готовы на старте сезона, а на его пике выступают в последнее время намного хуже. Поэтому даже если им в Люцерне улыбнется удача, они там выхолостятся и не смогут рассчитывать на Олимпиаде на высокий результат, тем более на медаль. Это мое мнение.

— Почему никто из вашей группы не приехал на заседание тренерского совета?
— Так ведь не приглашали. К тому же были в Минске недели три назад. И нас в очередной раз заверили, что за пару дней решат все Катины проблемы. До сих пор ответа нет. Ну, до ноября еще протянем, а потом не знаю, как дальше жить. Мин- спорта перечисляет зарплату на карточку “Беларусьбанка” в белорусских рублях. Здесь, в Германии, мы снимаем в евро. Сегодня это составляет примерно 35 процентов от той суммы, что была изначально, до экономических проблем в Беларуси. Мы работаем сейчас ради олимпийской медали. Но если Кате не создадут условий для ее завоевания, то подняться на пьедестал она не сможет. Нет смысла работать!

У страха глаза велики

Конечно, я не верю, что великая труженица Карстен перед Олимпиадой примет такое непопулярное решение. Но, согласитесь, наша прима имеет на это право! И не забывайте: в плановом задании на Лондон у академической гребли стоят 3-4 медали (“Олег Качан: без шпаргалки”, “ПБ” от 27.01.2011). А что имеем на деле? Достижения Карстен оправдывают расходы на ее подготовку. В какую прорву канули остальные деньги?
С учетом последних веяний и нынешней экономической ситуации все проекты нашей многострадальной страны, в том числе и тот, что именуется спортом высших достижений, существуют за счет тающих народных денег. И каждый житель Беларуси имеет право знать о расходах на эту дорогостоящую игрушку. Всё! За исключением, конечно, интимных подробностей.
И вне всякого сомнения, что позиция руководителя БФГ — “прессу не пущать!”, “внутреннее дело!” — не что иное, как проявление элементарного испуга. После того как Григоров покинул кресло министра спорта, ему бы в закачавшейся лодке усидеть. А чтобы остаться на плаву, надо стараться, чтобы в прессу попадала старательно отфильтрованная информация. Потому что, не дай бог, прознает глава государства и НОКа. И ради этой высокой цели можно не церемониться в выборе средств и методов. А спорт… Он ведь все равно как-нибудь да выгребет…