Авторитетное мнение. Александр Башмаков — соратник Бескова

В юношеском футболе он трудился в качестве тренера, а потом директора знаменитой столичной СДЮШОР-5, наставника юношеских сборных Беларуси, готовил резерв московского “Локомотива”. На профессиональном уровне являлся главкомом могилевского “Днепра”, минских “Торпедо”-СКА и “Динамо”, московского “Торпедо”-ЗИЛа, помогал Сергею Боровскому руководить белорусской национальной сборной.
Наша беседа проходила в домашнем тренерском кабинете. Его антураж, признаюсь, впечатлил. На полках завидная библиотека из полусотни книг на иностранных языках, переведенные на русский методические и учебные пособия, многочисленные папки с материалами для служебного пользования, газетными и журнальными вырезками, внушительная подборка видеоматериалов на разных носителях, в том числе и собственного изготовления. И все это с закладками, пометками, выписанными на отдельных листочках цитатами. Чувствуется, что творческий процесс здесь в почете.

— Александр Николаевич, начать разговор предлагаю с насущной темы. Сборная Беларуси в очередной раз не сумела пробиться в финальную стадию топ-чемпионата. Реально ли ей вообще выбраться из заколдованного диапазона с третьего по пятое место в группе? Или это наш уровень?
— В любом случае его надо повышать. Известно, что обязательным условием для его резкого роста является значительное улучшение подготовки юных футболистов. Другое дело — знать, как это делать в наших условиях и уметь квалифицированно выполнять эту неблагодарную работу.

— Но ведь белорусская “молодежка” уже трижды попадала в финальную восьмерку чемпионата Европы. Нет ли здесь парадокса?
— Давайте не будем путать подготовленность к конкретному турниру с воспитанием ярких, хорошо обученных футболистов. Чемпионат Беларуси успешно решает первую из этих задач, так как уровень соревнований сопоставим. Большинство же соперников выполняют вторую задачу. Поэтому у них на этапах подготовки резерва запрещено ради результата жертвовать образованием: побеждай, но обязательно играй в развивающем футболиста стиле с контролем мяча и позиционной атакой. Мы же тактику упрощаем ради высокой для нас цели — попадания на Олимпиаду. А тренерский штаб белорусской “молодежки” сработал профессионально: хорошо организовал именно ту игру, которая оптимально подходила для уровня мастерства футболистов. Более же перспективной игре надо начинать обучать на юношеском этапе.

— Увы, результаты юношеских сборных страны становятся все хуже…
— Я бы сказал не результаты, а обученность. Показательный пример: пять лет назад юношеская сборная России выиграла чемпионат Европы. Но как? Окопалась в обороне, отбилась, победила в нескольких матчах по пенальти, в том числе и в финале. И что дальше? В большой футбол из той команды никто так и не заиграл.

— От наших тренеров можно часто услышать жалобы на инфраструктуру.
— Списывать все на это неправильно. И вообще, чтобы оценить нынешние условия, которые я считаю хорошими, надо было пройти через прежние. До 2004 года у нас не существовало ни одного искусственного поля, не говоря уже о манеже. За границу на сборы не ездили. Зимой иногда приходилось проводить занятия на каком-нибудь свободном от снега участке, где под землей проходит горячий трубопровод, и тем самым веселить народ на расположенной рядом троллейбусной остановке. Особых условий не было, и все равно собирали команду часто, успевали дать необходимую школу. Хотя иногда игру тоже приходилось упрощать.

— Недавно в “Советском спорте” прочитал статью “Секреты Испании”. Там приводится любопытная статистика: с 1998 года испанские сборные разных уровней выиграли 18 турниров, для сравнения английские — всего один. Оказывается, в Испании без малого 15 тысяч тренеров категорий “Pro” и “А” — значительно больше, чем в других странах. Не в этом ли кроется причина успеха испанцев?
— Я читал ее. Не думаю, что количество — главный козырь испанцев. Ведь у общепризнанных авторитетов по воспитанию футболистов высокого уровня Голландии и Франции эти цифры, хотя и впечатляют, на порядок ниже — как и у неблагополучной Англии. Главное — в организации дела, философии футбола, направленной на развитие игрока, высоких требованиях, предъявляемых к тренерам, работающим с юношами, особенно на ключевых позициях.
Формирование тренера — процесс длительный. Он требует систематического самообразования с использованием источников, которые еще надо где-то добыть и суметь в них разобраться. Обязательно нужны неформальные контакты с топ-специалистами — идеально было бы поработать у них ассистентом. Поэтому хороших тренеров много быть не может по определению. Их не хватает везде. Иначе в той же Испании не работали бы на многих ключевых позициях наставники, которым по 70 лет или около того. И не говорил бы голландец ван Бастен, что из десяти тренеров двое делают игру команды лучше, трое не влияют никак, а остальные мешают.
Не случайно в Швеции когда-то резкий подъем футбола объясняли появлением группы талантливых тренеров в юношеском звене. Это подчеркивает и девиз УЕФА: “Таланты должны развивать таланты”.

— Получается, у тренеров, работающих с юношами, должна быть такая же квалификация, как у наставников профессиональных клубов?
— К этому надо стремиться. В той же Испании это обязательное требование. Наши юношеские тренеры великолепно умеют обучать, знают психологию и возрастные особенности. А вот преподать закономерности современного футбола, тактику в нужном объеме не могут. К сожалению, считается, что в школе это не надо. В корне неверное суждение. Например, в Голландии тренировки 14-летних парней отличаются от взрослых только физической нагрузкой, а требования по тактике к 12-летним в академии “Аякса” содержат дюжину пунктов! Хотелось бы, чтобы умение обучать футболистов было присуще и тренерам профессиональных клубов.

— А разве у нас не так?
— Не всегда. Когда-то о знаменитом Бескове говорили, что все тренируют, а он обучает. Поэтому Константин Иванович и воспитал столько звезд из неизвестных никому игроков. А помогало, по его же собственному признанию, то, что пять лет он проработал в футбольной школе.

— Знаю, что для вас непререкаемым авторитетом Бесков был всегда. В альбоме, выпущенном к юбилею мэтра, есть фотография, где вы сидите рядом на трибуне, и под ней подпись: “Единомышленники”.
— Это очень приятно. Жаль, нет этой фотографии в моем архиве. Хотя Константина Ивановича уже нет с нами, уверен, ключевые особенности его тренировочного процесса будут востребованы всегда. В той же статье говорится, что успех испанцев кроется в том, что сборные всех возрастов, многие клубы и, конечно, “Барселона” играют в едином стиле, основанном на стремлении постоянно контролировать мяч, коротком пасе, молниеносных комбинациях, креативных игроках и тотальном прессинге. Но ведь все это принципы игры бесковского “Спартака”! За исключением прессинга: тогда не было такого, как сейчас, уровня физподготовки, достижений медицины, обеспечивающей работу в тотальном режиме. И не случайно тот “Спартак” и нынешнюю “Барселону” постоянно сравнивают.

— Давайте вернемся к проблемам юношеского футбола. Так, может, нам приглашать специалистов из-за рубежа?
— Тоже не вариант. Мой российский коллега, долгое время трудившийся за рубежом, убежден: 75 процентов голландских специалистов, работающих за пределами страны, — дилетанты. Это хорошо налаженный бизнес за счет высокого имиджа их футбольной школы. Сильные тренеры к нам не поедут — они и там в дефиците. Да мы и сами можем работать намного эффективнее, ведь в организации есть огромные резервы.

— Какие?
— Это давно известно, надо только качественно исполнять. В основе подготовки резерва четкая, детализированная программа учебного процесса. Когда речь заходила о повышении уровня футбола в России, и Хиддинк, и Адвокаат подчеркивали: главное — стандартизировать тренировочный процесс в юношеском возрасте на основе современных методик. Чтобы тренер работал в строгих рамках узкой специализации и высокого качества преподавания, даже если сам до этого пока не дотягивает. Обязательно под наблюдением и корректировкой специалиста высокого уровня. Такая организация труда — одновременно и грамотный учебный процесс, и обучение тренеров. Что мешает нам сделать то же самое? Понятно, многое зависит от качества программы, содержащей не только единые ключевые критерии и философию, развивающую игрока, но и тщательно подобранные основные упражнения.

— Итак, очевидно, что успехи большого футбола невозможны без четко выстроенной пирамиды. Но как ее возвести?
— Это и есть основная задача федерации. Процитирую одного известного человека, а вы попытайтесь угадать, о какой стране идет речь. “Все вокруг кричат, что работу по подготовке резерва должны вести лучшие тренеры. Мы должны добиваться того, чтобы это были специалисты высокого уровня со значительно большим окладом”.

— Похоже, о Беларуси.
— Нет, о Германии. А слова принадлежат Матиасу Заммеру, отвечающему в Немецком футбольном союзе за юношеские и молодежные звенья. Говорил он это пять лет назад, когда немцы всерьез обеспокоились отсутствием ярких молодых индивидуальностей. Надо отдать ему должное: ситуацию выправил с помощью организационных мер, подчас жестких, которые не всем пришлись по вкусу.

— То есть вы сторонник жесткой руки?
— В том, что касается организационной составляющей, да. Тем более уверен: у нас достаточно грамотных специалистов, способных успешно выполнить работу на ключевых позициях этой пирамиды. Главное — создать для них соответствующие условия.

— А как с этим обстоят дела у соседей-россиян?
— В Футбольном союзе пытаются стандартизировать работу с юношескими сборными, но я сомневаюсь, что у них получится в том варианте, который избран. Имею в виду привлечение голландца ван Лингена. Тренеры отзываются о его профессиональном уровне отнюдь не лестно. Хотя ключевые моменты внедряемой им философии давно известны, проверены многолетней практикой и могут быть использованы в российской среде.

— Если не ошибаюсь, эту работу предлагали вам?
— Да, еще до голландца. На юниорском уровне мне всегда удавались игры против россиян, особенно на чемпионатах Европы — за счет тактических нюансов. К тому же Юрий Михайлович Смирнов, директор департамента сборных России, знал, чем я занимаюсь в “Локомотиве”. Он-то и предложил мне стандартизировать работу тренеров юношеских сборных. Но от добра добра не ищут — условия в “Локо” были лучше. Да и дело это очень конфликтное, если работать по-настоящему.

— А каким ветром вас занесло в “Локомотив”?
— После увольнения из минского “Динамо” съездил на переговоры в Гомель, по телефону разговаривал с руководством “Витебска”. Но решил, что если уж уезжать из родного города, то лучше в Москву. Туда пригласил меня президент “Локомотива” Валерий Филатов, наш земляк. Именно он вместе с Юрием Семиным сделал команду, называвшуюся в белокаменной пятым колесом, ведущей в России. Планировал использовать меня не в юношеском футболе — работа в клубной школе была своего рода адаптационной. Но где большие деньги, там свои законы: через четыре месяца Филатова “ушли”. А через год и сменившего его в этой должности Семина. Началась повальная смена кадров, и я засобирался домой. Но новый президент клуба Николай Наумов предложил остаться, повысил зарплату, оплатил мою учебу на категорию “Pro”. Однако в школе появилось много случайных людей, год прошел нервно. Зато воспоминания о работе с командой ребят 1991 года рождения остались очень приятные: шестеро подопечных привлекались в юношескую сборную России, заключили контракты с московскими клубами. Один из них — Александр Кокорин — уже в национальной команде.

— Цель поработать в “Локомотиве” на взрослом уровне так и осталась неосуществленной?
— Тренерская судьба часто зависит от случая. В сентябре 2008-го, когда я уже имел лицензию “Pro”, у нас состоялся разговор с зампредседателя совета директоров клуба. Он спросил, готов ли я в случае очередного поражения сменить Рахимова на посту главного тренера? Я отдавал себе отчет, что к следующему сезону руководство наверняка найдет иностранного тренера. Но оставалось одиннадцать туров, и это была бы для меня прекрасная реклама на российском тренерском рынке. Однако в Нальчике “Локомотив” победил, и Рахимову продлили кредит доверия.

— Потом вы оказались во главе “Торпедо”-ЗИЛа. Его владелец, судя по интервью, собирался возродить команду до уровня легендарного “Торпедо” 60-х годов?
— Нет, в премьер-лигу никто не собирался. Александр Мамут имел определенный коммерческий интерес, для чего ему и понадобилась эта команда. Спортивных целей не ставил, моей задачей была подготовка игроков с целью дальнейшей их продажи, чтобы компенсировать часть расходов. Но дело шло туго. Достойного “материала” у меня практически не было — комплектовались-то без затрат. Когда же в клубе включили режим экономии, работа и вовсе потеряла всякий смысл. И я написал заявление “по собственному желанию”. Кстати, сейчас этой команды уже не существует.

— В начале разговора вы сказали, что работа с юношами — занятие неблагодарное. Но вот мы с вами подсчитали, и получилось, что в нынешней национальной сборной Беларуси тринадцать футболистов, прошедших через ваши руки. Известно, насколько важна ваша роль в формировании таких знаковых фигур, как два Александра — Чайка и Глеб. Разве неприятно это осознавать?
— Естественно, приятно. Чайка был игрок, по мнению отличавшегося острым глазом на таланты Бескова, с редко встречающимся голевым пасом. То же говорил и легендарный Эдуард Стрельцов. Жалею, что Сашина карьера в России сложилась не так успешно, как могла бы. Поздновато он туда уехал, к тому же в плохом состоянии и не в свою команду. А я, работая в федерации, уже не имел на него решающего влияния. Зато этот негативный опыт помог не повторить ошибки с Глебом. Вряд ли бы он вышел на высокий европейский уровень, если бы в начале пути оказался в таком клубе, как “Бирмингем”, что запросто могло произойти. Вообще, мне крайне дороги все ученики, независимо от того, оставили они яркий след в футболе или нет.

— Вы сейчас, как принято говорить, в творческом поиске. Планами не поделитесь?
— Есть предложения из России, правда, только по подготовке резерва, хотя и солидные. Но по семейным обстоятельствам мне желательно сейчас быть дома.

— А из белорусских клубов не звонят?
— Из тех, куда хочу, пока нет…