ПЛАВАНИЕ. Французский след

— Это будет неправильно, так как все произошедшее является внутренними проблемами, которые вряд ли стоит выносить на широкое обсуждение. В организме Ани были найдены следы андростендиона — вещества, входящего в состав пищевых добавок, которые можно купить во многих странах Западной Европы. Период его выведения из организма составляет от 18 до 24 суток.

Почему Ане было уделено отдельное внимание перед чемпионатом Европы? Не хотелось бы об этом говорить, но на предолимпийском сборе в Минске в ее организме были обнаружены нежелательные вещества. Поэтому сейчас мы хотели быть уверены в чистоте Щербы…

Мы попросили прокомментировать ситуацию председателя федерации плавания Сергея МАТВЕЕНКО и врача белорусской сборной Елену ДОМАШЕВИЧ. Однако они отказались от предоставленной возможности. Матвеенко сослался на большую занятость, ввиду чего, как сказал Сергей Михайлович, ему требуется время, чтобы осмыслить интервью Щербы и подготовиться к разговору. А его супруга оказалась слишком поглощена приготовлениями к предстоящей через два дня командировке, а потому предложила перенести беседу на более поздний срок.

Наталья ШОЛОМИЦКАЯ, бывший главный тренер национальной сборной:

— Верю ли Ане? На 90 процентов. Стопроцентно не могу, потому что я все-таки немало повидавший в жизни тренер. Ведь сплошь и рядом случается все что угодно — иногда тебя поражают даже те, кого ты знаешь как облупленного. Поэтому ни за кого ручаться не стоит. Впрочем, та объяснительная, в которой Аня просила отправить ее на чемпионат Европы под личную ответственность, многого стоит. Не думаю, что так поступают те, кто чувствует себя замешанным в чем-то запрещенном.

Но мне надо было принять решение, которое устроило бы и спортсменку, и команду. Я просчитала все возможные последствия, и именно потому Щерба на чемпионат не поехала. Когда стали известны итоги второго анализа, давшего отрицательный результат, я была уже в Вене. 8 декабря врач команды Домашевич прислала мне SMSку после обеда, когда прошла судейская, и вызывать Аню в Вену не имело никакого смысла.

Конечно, если бы я знала это накануне, 7-го, то Аня отправилась бы с нами на турнир.

— Кто являлся инициатором забора проб у сестер Щерба?

— Наверное, это покажется вам удивительным, однако я узнала о подобной инициативе последней. С гостренером Матвеенко и его женой Домашевич у меня давно сложились специфические отношения. Им не впервой принимать решения без ведома главного тренера. Матвеенко как глава федерации послал официальное письмо на наш медицинский центр с просьбой взять у сестер допинг-пробы.

— Но почему именно у них?

— Об этом лучше спросить у Домашевич.

— Один высокопоставленный чиновник из этого самого центра сказал в приватном разговоре, что виной всему предолимпийская проба Анны, в которой обнаружились следы анаболических стероидов, и им хотелось удостовериться в чистоте спортсменки перед чемпионатом Европы.

— Никаких проблем с допингом у Ани никогда не было! Пробы для проверки в московской лаборатории брались у наших спортсменок на сборе, проходившем в середине июля в Минске. Все результаты оказались отрицательными. Затем мы уехали в Словению, куда нам позвонили и сообщили, что одну из проб — Щербы-младшей — перепутали, и хорошо бы нам прислать Машу для взятия у нее повторного анализа. Я ее не отпустила, так как это был последний сбор перед Афинами. Да и, кроме того, кто бы поручился, что лаборатория, напортачившая один раз, не ошибется и во второй?

— Федерация лишила Анну возможности выступать на этапах Кубка мира в этом году…

— Опять-таки все это было сделано в то время, когда я находилась на чемпионате Европы. Решение откровенно глупое. Мне непонятны резоны, которыми руководствовался господин Матвеенко, посоветовавшись, разумеется, со своей женой — без нее он никогда ничего не предпринимает.

И вообще мне не нравится работать с людьми (теперь, к счастью, это в прошлом), имеющими почти абсолютную власть в федерации, но никогда не желающими ни за что отвечать.

— А кто должен отвечать за то, что в организме наших пловчих — мы уже имеем в виду и Сашу Герасименю — оказывается допинг?

— В первую очередь сама спортсменка и ее тренер, затем врач, который лично расписывает все фармакологические схемы. И если случается какой-то прокол, то они обязаны нести ответственность наравне с главным тренером.

Получив результаты положительной допинг-пробы Герасимени, разговаривали по этому поводу с нашим биохимиком, и она сказала, что по результатам забора крови можно было предположить наличие в организме спортсменки стероидов. Но наш врач, просматривая анализы крови, не нашла в них ничего подозрительного. Хотя в то время Саша плохо себя чувствовала, у нее была масса проблем со здоровьем.

Когда человек применяет допинг и получает неадекватные нагрузки, организм ведет себя по-другому, не так, как обычно, и отклонения от нормы очень заметны. Это, кстати, тогда убедило меня в том, что Лена Климова — тренер Герасимени — не имеет к скандалу никакого отношения. Если бы ею руководил известный умысел, то она как грамотный тренер, наверное, сумела бы подобрать такую тренировочную программу, что Саша чувствовала бы себя комфортно. Но Климова сама никак не могла взять в толк, что происходит с ее ученицей.

В прошлом интервью вы мне задавали вопрос о том, что мешает нашей сборной применять какие-то определенные фармакологические схемы, которые, несомненно, будут способствовать росту результатов. Вот это и мешает — я не уверена в Домашевич как в профессионале. Меня определенно смущает отсутствие у нее малейшего желания нести какую-то ответственность. Видимо, у них с Матвеенко это семейное качество…

— А что же нам все-таки делать с Аней, которой подробности чьих-то семейных отношений сейчас, мягко говоря, до голубой звезды?

— Я поздравила ее с днем рождения (11 января Щербе исполнилось 23 года. — “ПБ”.) и попросила не торопиться, не давать волю эмоциям. Принимая какое-то серьезное решение, — а что может быть более жизнеопределяющим, чем смена гражданства, — следует все хорошенько взвесить.

Надеюсь, мы сумеем найти убедительные аргументы для того, чтобы не потерять такую одаренную пловчиху, как Аня. Я уверена в ее потенциале и не сомневаюсь: Щерба еще принесет нашей стране немало медалей на самых ответственных соревнованиях. Правда, вначале для этого ее туда надо пустить…

Видите, мы опять заводим речь о федерации. Впрочем, я рада: наконец-то могу говорить о ее деятельности то, что на самом деле думают очень многие. Сужу об этом по количеству звонков от коллег, которым не все равно, куда движется отечественное плавание и кто будет им рулить дальше…

Галина ЗАБУРЬЯНОВА, заместитель министра спорта и туризма:

— Каждый человек — свободная личность и может высказывать любую точку зрения, но считаю, что Анино интервью оставляет после себя грустный осадок. Ведь в нем не все так однозначно, как кажется на первый взгляд.

Думаю, не стоит разбираться в том, что, кто, когда и у кого брал. Контроль спортсменов был всегда, и прекращать сотрудничество с РНТЦ “Экомир” мы не намерены. Единственное, в будущем все спортсмены и тренеры будут знать график забора проб.

В нашей ситуации, имея положительную пробу, Аня должна сказать спасибо главному тренеру Наталье Шоломицкой за то, что та не взяла ее на Европу и, вполне возможно, избавила от двухлетней дисквалификации.

— Но, судя по объяснительной, поданной в министерство, Аня настаивала на поездке, так как была уверена в собственной невиновности…

— Давайте говорить начистоту. К сожалению, качество аппаратуры, которой располагает “Экомир”, не позволяет нам делать анализы на том уровне, которой могут позволить себе аккредитованные лаборатории. И кто бы дал гарантию, что даже после второй, отрицательной пробы более чуткая техника не нашла бы у Ани что-то еще? Так что я не считаю нужным оспаривать решение главного тренера. Шоломицкая поступила правильно.

И уверена, что после этой статьи Ане будет тяжело разговаривать с нами. Хотя мы всегда шли девочке навстречу. Все-таки у Ани есть определенные обязательства перед страной — в частности, контракт с Министерством спорта и туризма. И дисквалифицировала федерация ее не на весь год, а только на январь-февраль.

— Больше всего не хотелось бы, чтобы Аня во всей этой истории осталась крайней.

— Мне тоже. Но не хочется и того, чтобы мы сейчас начали копаться в этой истории. В каких-то взаимных упреках и претензиях можно бог знает до чего дойти. И кому будет от этого лучше? Девчонкам, которым все эти истории вряд ли добавят поклонников? Была реальная ситуация, которая вылилась в эмоциональное Анино интервью.

— Вы не боитесь, что мы можем потерять Щербу для белорусского плавания?

— А вот чтобы этого не случилось, надо работать с Аней дальше. Для начало надо привести ее пребывание во Франции в соответствие с регламентирующими нашу деятельность документами. Потому что на момент ее отъезда таких бумаг не было. Сейчас этот вопрос решен. У нас есть плановые обязательства Ани, в числе которых — присутствие на чемпионате страны. Понятно, что проблема одними этими вопросами не исчерпывается. Мы ни на секунду не прекращаем борьбу ни за Аню, ни за Лену Попченко. И наши намерения подкрепляются определенными условиями, которые предлагаем нашим спортсменкам.

— Как мы полагаем, от денежной величины этих самых условий все и зависит…

— Президентские стипендии даются за конкретный результат, и мы с вами этот норматив не перепрыгнем.

— Тяжело разговаривать с человеком, живущим в свободной стране, языком инструкций и циркуляров. Заработать ставку спортсмена белорусской сборной со средним коэффициентом в той же Франции можно за пару дней…

— Кроме ставки, есть много других возможностей заработать — те же этапы Кубка мира, чемпионаты мира, за успешное выступление на которых наша страна выплачивает внушительные суммы. Кроме того, кто мешает Ане снова заслужить президентскую стипендию?

Мы никогда не вмешивались в работу Лены или Ани, не чинили никаких препятствий для их пребывания во французских клубах. Они получали все для достижения результата. Но, увы, поставленных целей девочкам достигнуть не удалось. На счету нашей команды в Афинах оказалось только два финала, в которые пробилась Попченко.

Я сама как бывшая пловчиха очень хорошо понимаю, сколь непросто сейчас бороться за медали на Олимпийских играх и чемпионатах мира. Идет колоссальная работа, и если она не приносит желаемого результата, то часто следует эмоциональный срыв. Мне хочется думать, что с девочками сейчас происходит именно это. Надо все хорошо обдумать, в том числе и то, как может сложиться у них там. Если Лена, которая завтра выходит замуж, получит какую-то стабильность, то у Ани пока еще ничего такого нет… А вдруг через год положение дел изменится кардинальным образом?

— Как вам в подобной ситуации позиция белорусской федерации плавания?

— Самое страшное в том, что когда у нас есть результат, то мы впереди, на лихом коне. Стоим перед прессой, расточаем улыбки и готовимся к хвалебным одам в свой адрес. А когда все плохо — виноватого не найти. Но ведь надо уметь отвечать за то, что ты совершил или тем более не сделал.

Плохо, что у пловцов не получилось единого коллектива. И та схема, где каждый спортсмен был передоверен личному тренеру, наверное, не самая эффективная.

Опять-таки совсем не здорово то, что в штатном составе национальной команды нет наставников, которые стоят на бортике в бассейне. Тренер не должен заниматься оформлением билетов.

— Если не ошибаемся, плавание — это единственный вид спорта, где гостренер совмещает и председательские функции…

— Тут все зависит исключительно от отчетно-выборной конференции, делегаты которой и решат, нужен ли федерации новый председатель, или всех вполне устраивает старый.

— Не секрет, что государство часто предлагает своих выдвиженцев на кресло председателя. Как правило, все эти фигуры обладают определенным весом и несомненным административным ресурсом. Мы не помним еще ни одной отчетно-выборной конференции, где мнение “верхов” было бы проигнорировано избирателями. Имеется ли сейчас в загашнике у того же министерства мощный кандидат, который своим приходом сплотит коллектив, наладит схемы и все остальное, что пока не позволяет этой уважаемой организации работать столь же эффективно, как всем нам хочется?

— Это вопрос некорректный, и потому комментировать его я не буду.

Несмотря на режущее слух окончание нашего разговора, расстались мы с Галиной Васильевной вполне по-дружески. Сошлись том, что, будучи патриотами, следует сделать все, дабы убедить девушек сохранить верность белорусскому флагу.

Заместителю министра можно только посочувствовать — именно ей предстоит исправлять огрехи плавательной федерации, которая в лице своего председателя Матвеенко в очередной раз приняла позу страуса.

Впрочем, сейчас речь идет не только о ведущих пловчихах страны. Существенная разница между обычной и президентской стипендиями, неразбериха, недоверие и нежелание брать на себя ответственность, царящие в отдельных федерациях, создают опасный прецедент, который вполне может заиметь продолжателей и в других национальных сборных.

Не хотелось бы потерять даже то немногое, что имеем сейчас…