ЛИЦО МЕДАЛИ. Наталья Гелах: наше золото впереди

Что мне снег, что мне зной

— Наташа, тренироваться в такую погоду, как сегодня, — что за этим стоит? Внутренняя потребность, жизненная установка, фанатизм?

— Думаю, все вместе. Когда имеешь цель, надо чем-то жертвовать. Несмотря на погоду, наличие или отсутствие желания. Идешь, значит, надо идти, а если нет — есть ли смысл работать?

— Часто ли приходится себя принуждать?

— Иногда, конечно, — живые же люди. Бывает, просыпаешься с ленью, когда вставать смерть как не хочется. Заставляешь себя через это переступить.

— И не случалось хоть разок плюнуть и спать дальше?

— Никогда.

— Тренер строгий?

— Не в том дело, это внутри. Один раз дашь себе слабинку, потом второй… Нельзя!

— С какого возраста вы в гребле?

— С десятого класса. А профессионально — с двадцати лет.

— Не поздновато?

— Гребля — вообще поздний вид спорта, раньше четырнадцати здесь не начинают. Занятие не из легких, и организм должен быть уже сформирован. Женщина и гребля — это тяжело. Выходишь накануне зимы на воду — лед застывает на ладошках. Бывают моменты, когда срываешься, кажется, бросила бы все…

— Приходилось слышать, что гребля — это, как баскетбол в Америке: шанс для выходцев из малых городов.

— Можно и так сказать, но, с другой стороны, любой спорт — шанс. Нельзя утверждать, что у крепкого парня или девушки с деревенским румянцем есть преимущество перед теми, кто не пил в детстве парного молока.

— Вы занимались чем-то до гребли?

— Метала диск — начала тоже довольно поздно, класса с седьмого.

— Наверное, вас постоянно рвали на части детские тренеры из разных секций…

— Не без этого. Почему-то прежде всего представляла интерес для игровиков: гандбол, баскетбол… Так, участвовала в городских соревнованиях, но, по большому счету, душа не лежала. И сейчас могу с удовольствием наблюдать как болельщица, но не играть.

— Вы не командный человек?

— Как посмотреть: восьмерка и даже двойка — та же команда. Как и в игровых видах, где один человек может запороть всю игру. В лодке еще больше слаженности, мы все делаем одно и то же, причем синхронно, одинаково.

— А как зритель, что предпочитаете?

— Люблю смотреть легкую атлетику, художественную гимнастику.

Личное

— У нас в комнате стоит DVD-плеер, покупаем диски, смотрим по вечерам. С собакой по городу гулять — вот мое развлечение. А отдыхаем по-настоящему в отпуске. Год работаем, чтобы за месяц набраться впечатлений. Хотя каждая поездка — тоже впечатления. Правда, были вот в Лондоне, а я про него ничего не могу рассказать. Все, что там видели, это канал и гостиницу, ну, еще Темзу. Вот и что рассказывать про Лондон? Хотя раньше мы видели Милан, поездили по Австралии, были на Ниагарском водопаде в Канаде. Это незабываемо.

Стоит ли променять мою жизнь ради сомнительного отдыха на дискотеке в выходной? На загорание на городском пляже? На проблемы, какие-то зависимости? У меня нет ничего подобного. Чихнула — это не моя проблема. Это проблема доктора. Что-то заболело — лягу на массажный стол. Нужно куда-то поехать — моя проблема сесть в самолет. А у других — поинтересоваться, в каком состоянии мой паспорт, купить билеты и доставить нас в аэропорт. У меня единственная задача — стать на старт и достойно отработать, показать, что могу.

— Внутри экипажа должна присутствовать дружба. И существует ли она в природе — женская-то?

— Не знаю, как дружба, но уважение должно быть обязательно, без этого ничего не выйдет. А дружба — это уже по желанию. Мы, например, с девчонками дружим.

— В одну лодку садят, наверное, не по критерию психологической совместимости — больше превалируют сила, техническая слаженность…

— Конечно, приходится притираться, в чем-то находить компромиссы. В одной лодке могут сидеть, грубо говоря, от шестнадцати до сорока лет, заслуженный мастер и новичок — люди с разными спортивным и жизненным опытом, интеллектом, менталитетом. Но общий язык можно найти всегда.

— Как в экипаже насчет дедовщины?

— Боже упаси, никогда.

— Такого не бывает в принципе?

— Не знаю, как у других, могу отвечать за свою команду.

— Как складываются отношения с соперницами внутри Беларуси?

— Замечательно, ведь, по сути, соревнования между нами и проходят. Большая восьмерка легко рассаживается на четыре двойки. На старте можем пожелать друг другу удачи…

— Двойка, четверка, восьмерка — что предпочтительнее для вас?

— Нравится более мелкий класс. Восемь человек труднее сплотить, чем двоих.

Личное

— Можно сказать, личной жизни у меня особой и не случилось. Мужчину сильнее себя я пока не встретила. Не в материальном плане. Сильнее характером. Может быть, отношусь к мужчинам предвзято: тем выше планка, чем старше женщина. Тем более если она самодостаточна. К тому же я независима финансово. И найти подходящего мужчину мне сложно, хотя посадить кого-то себе на шею — это минутное дело. А дети — да, возраст “подпирает”. После Пекина стоит уже серьезно об этом думать. Тридцать лет — еще не женский потолок.

Мухавец как дом родной

— Вы родом из Мозыря, но большую часть времени проводите в Бресте.

— Фактически я брестчанка, живу здесь с 1999 года. Так получилось, что тренер национальной сборной был из города над Бугом, и когда я занялась греблей профессионально, Брест предложил свои услуги. Как взрослой спортсменкой Гомель мной не особенно заинтересовался, а здесь поверили, создали условия, поддержали.

— В училище олимпийского резерва вы уехали из дома в восьмом классе — рано оторвались от пуповины… По маме скучаете?

— Ой, конечно, у нас замечательные отношения с мамой. Жалко, что редко получается вырваться.

— Какие у вас жилищные условия в Бресте?

— До Олимпиады у меня была однокомнатная квартира, а после бронзы Афин условия улучшили — выделили двухкомнатную. Сейчас обживаюсь.

— Это вдвойне удобно с учетом того, что сборная чуть ли не круглый год работает на Мухавце. Чем хорош брестский канал, который тренеры облюбовали задолго до реконструкции?

— Это, пожалуй, единственный на всю страну канал, пригодный для тренировок академистов. Удобно расположен по розе ветров. К тому же для соревнований не подходит проточная вода из-за определенных требований к течению, есть свои стандарты по глубине, ширине. Сейчас на канале активно ведутся работы по приближению его к международному уровню, причем по подобию олимпийского канала в Афинах.

— Как складываются взаимоотношения с вашим тренером Владимиром Синельщиковым?

— Владимира Васильевича я очень уважаю, верю ему. Человек он неординарный, бывает вспыльчивый… Большой специалист, не зря под его руководством добываем медали. Если бы мы друг другу не верили, наверное, ничего бы не получилось. Работаю под его началом семь лет и уходить не собираюсь. Решила для себя, что если уйду — это будет уже конец карьеры.

— Насколько у вас с ним совпадают характеры? Какой вообще-то у вас характер — по самооценке?

— Мне кажется, я человек спокойный. А по совпадению или несовпадению… В процессе долгой работы мы изучаем его, он изучает нас.

— А внутри двойки с Юлей Бичик — тоже было взаимное притирание?

— Характеры у нас с Юлей, естественно, разные, она намного активнее, что ли. В ситуациях, которые иногда возникают, стараюсь быть более спокойной, где-то промолчать, не провоцировать. Помнить, что я постарше.

Личное

Не понимаю мужчин, уверенных в том, что стряпня — женская работа. Считающих, что есть мужские и женские обязанности. Ладно там стирка — до стиральной машины я дотащу белье. Но готовка? И что тогда мужская работа? Телевизор и постель? Так, еще не будучи женой, получаешь список обязанностей, которые должна выполнять только потому, что он считает себя таким замечательным. Вообще многие мужчины уверены, что если не пьют и хорошо зарабатывают — они сами по себе огромный подарок для женщины. Смешно и неудобно. Конечно, как биологический отец ребенка такой мужчина сгодится, но как человек? А если еще зануда?

Радость с бронзовым осадком

— Вернемся к Олимпиаде — на что вы рассчитывали? Понятны мечты о золоте, но как оценивали себя реально?

— Если честно, просто очень хотелось медаль. Лучше, безусловно, золотую — как предел мечтаний. А назвать, какое конкретно место себе отводили, будет неправильно. Да и что было отводить, когда за нас уже распланировали…

— Вы знали своих соперниц от и до?

— Конечно. Олимпиада получилась, как и прежние чемпионаты мира. Одни и те же люди боролись. Мы доподлинно знали ведущие команды, претендовавшие на медали: Британия, Румыния, Канада…

— Неожиданности в гребле — редкость? Бывает такое, что кто-то на удивление резко прибавляет?

— Олимпиаде предшествуют чемпионаты мира, тем — Кубки мира. Мы друг к другу присматриваемся, анализируем, делаем ставки кто на старт, кто на финиш. Вырабатываем определенную тактику. Выявляем свои плюсы и недочеты.

— Можете ли воспроизвести внутренний монолог, “поток сознания” в минуты финального заезда от старта до финиша?

— С этим сложно, все пролетело на одном дыхании. Не назову это мандражом, но волнение перед стартом присутствовало. Олимпиада есть Олимпиада, этого словами не объяснишь, можно только почувствовать. Давило то, что все ждали от нас медали. Одно дело выиграть, когда на тебя не ставят (не смогла — и не смогла), и совсем другое, когда твоя медаль — плановая. К тому же между первой гонкой и последней был очень большой разрыв, мы относительно спокойно попали в финал и целую неделю его ждали. А тем временем многие, между прочим, интересовались, какую медаль возьмем, — изо дня в день! Это угнетало. А еще погодные условия, шторм, гонки переносили…

— И вот вы на старте, за мгновение до выстрела — что в голове?

— Мысль, что сейчас вся Беларусь, включая родных, у телевизора. Огромное желание провести гонку красиво. Если умереть, то достойно.

— Как задалось со старта? Были ли довольны собой? Что соперники?

— Понимаете, это по телевизору целиком видно всю картину, мы же только чуть, краем глаза… Нам, разумеется, важно было кого-то не упустить, потому что уезжать всегда легче, чем догонять, но задача ставилась — пройти по максимуму, выжать из себя все, что можно.

— У вас, вероятно, был какой-то плановый темп, количество гребков…

— Мы просто выкладывались до конца. Точно предсказать темп нельзя, ведь вчера погода одна, а завтра другая, направление ветра, волна… Олимпиаду можно за семь минут проиграть, а можно за десять — выиграть.

— Ушедшее из рук серебро — потом наверняка анализировали, искали причину?

— Значит, наше серебро и золото еще впереди.

— Было обидно?

— Конечно. Без этого не имело бы смысла тренироваться дальше.

— Но первой мыслью было: “Ч-черт, пропустили”, или “Есть медаль!”

— Медаль! А потом, просматривая гонку со стороны, было обидно.

— Первая реакция тренера?

— Владимир Васильевич нас поздравил. Медали на Олимпиадах просто так не даются, люди за шестое место срывают руки.

— Что чувствовали на пьедестале?

— Надо подняться, чтобы это понять. Восторг. И сейчас вспоминаю — мурашки по телу.

— Как думаете, на верхней ступеньке эмоции были бы такими же? Или это как на вершине Эвереста: ожидаешь восторга, а приходит пустота.

— Мне сложно судить, я там не стояла. Думаю, эмоций было бы еще больше. Когда в твою честь звучит гимн — переполняют чувства.

Личное

— Для меня не играет особой роли рост. Мужчина должен быть добрым, внимательным, но не навязчивым. Романтичность не обязательна. Я не из тех, кто готов растаять от ужина при свечах. По знаку зодиака я Близнецы, и для меня важно, чтобы человек не повторялся, был интересен. К тому же я довольно эгоистична и очень люблю говорить о себе. Значит, мужчина должен уметь слушать. Сама слушать умею и взамен требую того же. Но вообще все это относительно. Может быть, буду завтра идти по улице и влюблюсь, а он не будет ничему из перечисленного соответствовать…

Руки, ноги, голова

— Что в гребле главное: руки, ноги, спина, голова?

— Это универсальный вид, в работе участвуют все части тела и группы мышц. Голова тоже как минимум не мешает, потому что гонку надо точно вести тактически.

— Тактика больше ложится на одну из двух партнерш или распределяется равномерно?

— В равной степени.

— А как распределяются роли?

— В лодке есть загребной, который задает темп, а сидящая следом команда подхватывает.

— Как подбирается загребной?

— Это больше вопрос к тренеру.

— Перемещаются ли люди в лодке с одной позиции на другую?

— Случается. Бывает, через какое-то время тренер меняет спортсменок местами. Есть такое понятие, что загребного можно “выкатать”: сидит человек в середине лодки год, другой, третий, набирается опыта, проявляет качества — и его могут посадить вперед. Загребными не рождаются.

— Наиболее травмоопасна в гребле спина?

— Спина, колени.

— Насколько, тьфу-тьфу, ваш организм устойчив к профессиональным недугам?

— По большому счету, не жалуюсь. Бывает, конечно, но это преодолеваемо. Думаю, еще поработаем.

— Заглядывая далеко вперед: когда закончите, забудете лодку раз и навсегда как что-то до чертиков надоевшее или будете садиться — и потихоньку под пение птиц плыть в свое удовольствие?..

— Самой интересно. Не знаю. Поживем — увидим…